В условиях отсутствия официальных разъяснений и полной информации о кадровых перемещениях в высших эшелонах власти, вопросы эти остаются без ответа, порождая в обществе всякие домыслы и предположения.

В середине октября в Туркменистане произошло событие, которое в какой-либо другой, поистинно демократической стране, уверен, вызвало бы огромный общественный резонанс. Однако в стране, где уже вовсю идет "эпоха могущества и счастья", а демократия развилась до своего наивысшего уровня лишь на бумаге да в словах, большинство населения особо не обратило внимание на произошедшую смену руководства Центральной комиссии по проведению выборов и референдумов. Смена эта случилась как-то неожиданно и быстро. Открывая расширенное заседание правительства 13 октября по итогам 9 месяцев года, президент Курбанкули Бердымухаммедов сообщил о своем решении назначить на эту должность Гулмурада Мурадова.

Событие, прямо скажем, не столь уж значительное, если иметь в виду, что большая часть граждан Туркменистана далека от политики и абсолютно безразлична ко всему тому, о чем им сообщают официальтные СМИ. И тем не менее, даже в такой обстановке общественного "пофигизма" нашлись такие, кого это событие все же сумело к себе привлечь. В столице мои собеседники вполголоса обсуждали: раз вот так, по-быстрому и по-тихому, сместили прежнего председателя и назначили нового, значит, уволенный чиновник чем-то не угодил Аркадагу, или же случилось нечто такое в работе туркменского Центризбиркома, о чем в эпоху счастья и могущества говорить не принято.

Некоторые туркменские сайты-клоны без выходных данных, которые даже в среде местных работников СМИ воспринимаются не иначе, как сайты туркменской службы нацбезопасности, поспешили объяснить, что решение о новом составе Центризбиркома принято в соответствии с частью 8 статьи 53 Конституции Туркменистана - дескать, это в полномочиях президента. Однако такое объяснение вместо ясности породило новые вопросы, потому что смена в руководстве туркменского ЦИК произошла в самый разгар избирательной кампании - в стране в то время активно готовились к выборам в представительные органы местной власти - велаятские, этрапские и городские халк маслахаты, назначенные на 23 ноября.

А еще ашхабадцев, особенно тех, кто занимает мало-мальски руководящие должности, почему-то тронула судьба прежнего председателя Центризбиркома Оразмурада Ниязлиева. Если человек достиг пенсионного возраста, рассуждают госчиновники, то почему бы его, верой и правдой служившего власти и старавшегося обеспечить этой самой власти высокие проценты по итогам выборных кампаний, не проводить на заслуженный отдых с почетом, в торжественной обстановке, с вручением, допустим, медали "За любовь к Отечеству"? Если же О. Ниязлиева отстранили от должности в связи с возрастом, то почему бы не отправить следом в отставку и других пенсионеров, тех самых "старых пней", что давно и прочно обосновались в его дворцах? Фамилии всем известные - Жадан, Храмов, простые жители Туркменистана убеждены, что эти двое решают не только хозяйственные и кадровые вопросы, но фактически управляют всей страной…

Госчиновники неспроста встревожены. И хотя чужие судьбы мало, кого волнуют, каждый из них задумывается о собственной судьбе. Их размышления упираются в бесконечные вопросы. Не постигнет ли нас участь Оразмурада Ныязлиева? Неужели и мы, после долгого и, как нам сейчас кажется, безупречного служения режиму и олицетворящему этот режим человеку, в один день вот так же бесславно, как отстраненный председатель туркменского ЦИК, закончим свою карьеру? Неужели и нас, как того горемыку, система выбросит за борт, как ненужную вещь, как отработанный материал? Если все будет именно так, то стоит ли мне вот так рьяно, подчас на грани беспредела и беззакония по отношению к своим подчиненным или к населению этрапа, велаята, служить этому режиму? Не лучше ли мне, пока есть шанс, хапнуть побольше, позаботиться о будущем благополучии своих детей и внуков? Впрочем, народная мудрость в таких случаях гласит: увидев одного - задумайся, увидев другого - благодари Бога. Следуя этой мудрости, чиновники утешают себя тем, что тихая и такая бесславная оставка все же лучше, чем публичное изгнание с занимаемой должности с последующим вызовом к следователю. Утешают себя и… продолжают делать то, что велено.

Казалось бы, обычное и маленькое событие в политической жизни - смена очередного чиновника, а вопросов, как видим, оно вызвало много. В условиях отсутствия официальных разъяснений и полной информации о кадровых перемещениях в высших эшелонах власти, вопросы эти остаются без ответа, порождая в обществе всякие домыслы и предположения. Когда нет ясности и вопросы остаются риторическими, туркмены либо отмахиваются своим традиционным "ай, боля, да!", либо же стараются найти в происходящем нечто смешное, анектодичное. Вот и в случае назначения Гулмурада Мурадова, чиновника из управделами Совета старейшин Туркменистана, на высокую и ответственную должность председателя Центральной комиссии по проведению выборов и референдумов в стране, обыватели нашли что-то потешное. Теперь, шутят они, за результаты выборов можно и подавно не беспокоиться, потому что имя новоиспеченного председателя, в котором слово "гул" означает "раб, невольник", говорит само за себя…

Специально для "Гундогара"
Аллан Алламов