Государственный визит Владимира Путина в Турцию не обсуждает только ленивый. Среди высказываемых оценок, безусловно, доминируют положительные. Но не рано ли говорить об успехе там, где успехом пока и не пахнет? К сожалению, российско-турецкие переговоры – это именно тот случай, когда поднятый шум не соответствует реальным достижениям.

* * *

Визит В.В. Путина в Турцию стал главной темой российских СМИ на этой неделе. Тон публикаций за редким исключением был восторженным. Результаты переговоров Путина и Тайипа Эрдогана называли дипломатическим прорывом, достойным ответом на давление Запада и долгожданной победой в череде внешнеполитических неудач.
Упоительно-слащавый поток оказался явным перебором. Сейчас, когда эта пропагандистская канонада чуть стихла, можно трезво взглянуть на итоги визита. Взглянуть – и понять, что медиаресурсы явно переборщили с эпитетами. Пройдемся по важнейшим (с точки зрения вышеназванных источников) результатам турецкого вояжа Владимира Путина.
Итак, самым громким из прозвучавших заявлений стал отказ Москвы от реализации проекта "Южный поток". Строительство газопровода в обход Украины – сначала по дну Черного моря, а затем по территориям Болгарии, Сербии, Венгрии и Словении – было, наверное, самым амбициозным из планов Газпрома последнего десятилетия. Предполагалось, что "Южный поток" позволит ежегодно поставлять в Европу до 63 млрд кубометров природного газа. Внушительными были и планируемые затраты – 25 млрд долл., из которых Россия уже успела истратить почти 5 млрд.

После начала украинского кризиса и вызванного им похолодания отношений Москвы с Западом осуществление проекта оказалось под угрозой. В Евросоюзе выразили недовольство якобы завышенной ценой прокладки газопровода, а также потребовали от России соблюдения так называемого третьего энергопакета, в соответствии с которым собственниками расположенных на территории ЕС магистральных трубопроводов не могут быть компании, занимающиеся добычей газа. Между тем 50-процентной долей в "Южном потоке" должен был обладать Газпром. Наконец, разрешение на строительство так и не дала Болгария – первая из стран Евросоюза, по территории которой должен был пройти газопровод.

Прилетев в Анкару, Путин заявил: "Если Европа не хочет его [проект] реализовывать, ну, значит, тогда он не будет реализован". Его поддержал глава Газпрома Алексей Миллер, который сказал как отрезал: "Все, проект закрыт".

Если рассмотреть конкретно это заявление, то налицо серьезное поражение Москвы. Кремль, то есть Газпром (в нынешних условиях между ними нет существенной разницы), лишились проекта, на который возлагали большие надежды. И дело не только в финансовых потерях, хотя с учетом тяжелой экономической ситуации важна и эта сторона проекта, – России дали понять, что ей отказано даже в статусе сырьевой державы. Европа взяла курс на избавление от российских углеводородов, а это серьезный вызов, ведь западное направление в экспорте сырья остается для страны приоритетным.

* * *

Однако если послушать аргументы "патриотов", все это – не заслуживающая внимания мелочь, ведь Россия решительно диверсифицирует направления экспорта. Сначала Москва договорилась с Пекином, а теперь и с Анкарой. Разве не так?

Смотря как оценивать само понятие "диверсификация"! Если просто как появление нового направления поставок – тогда да, подвижки есть. Если же применить сравнительный метод и окинуть взглядом всю картину, успех не кажется столь безусловным. В Китай планируется поставлять всего 38 млрд кубометров газа ежегодно. Но европейский рынок Газпрома вчетверо больше! К тому же в Китай еще нужно проложить трубу. А это миллиарды долларов затрат и как минимум пять лет работ.

С Турцией ситуация не менее интересная. Конкретные договоренности пока касаются исключительно существующего уже газопровода "Голубой поток". Количество прокачиваемого по нему газа будет в 2016 г. увеличено с 16 до 19 млрд кубометров в год. Россия при этом согласилась снизить цены на 6%, причем только на первом этапе. Переговоры по уменьшению цен продолжатся: Турция настаивает на 15-процентной скидке. Так что большой прибыли от расширения "Голубого потока" Россия не получит.
Теперь о наделавшем столько шума проекте газопроводной системы, альтернативной "Южному потоку". Ведь именно этот пункт переговоров подается как величайшая победа российской дипломатии с момента заключения соглашения о поставках газа в Китай. В действительности речь идет не о договоре, а лишь о намерениях. Но даже эти намерения крайне туманны и противоречивы. С одной стороны, Путин заявил, что вместо "Южного потока" Россия построит новый газопровод в Турцию: "Мы перенацелим потоки наших энергоресурсов на другие регионы мира, в том числе с помощью продвижения и ускоренной реализации проектов по сжиженному природному газу. Будем продвигать на другие рынки, и Европа не получит этих объемов, во всяком случае из России".

С другой стороны, этот самый газопровод должен идти… в Европу. Пройдя через Турцию, он завершится на границе с Грецией, где будет построен газовый хаб. Ожидаемый объем поставок – 63 млрд кубометров – ровно столько, сколько должно было проходить по "Южному потоку". При этом на долю Турции придется максимум 14 млрд. Остальной объем планируется реализовывать в Евросоюзе – том самом, которому Путин отказал в российском газе. Согласитесь, логика более чем странная! Ведь кто даст гарантии, что член ЕС Греция окажется более сговорчивой, чем член ЕС Болгария?

Российско-турецкая альтернатива "Южному потоку" фантастична еще по ряду причин. Во-первых, строительство нового газопровода потребует огромных средств, которых у страны сейчас нет. Во-вторых, потребность в нем практически отпадет после ввода в строй газопроводной системы TANAP. Последняя предполагает поставку топлива из Азербайджана через Турцию в Евросоюз. Учитывая гораздо большую дешевизну этого сухопутного проекта (сегодня Анкара покупает у Баку газ по 340 долл. за 1 тыс. кубометров, а у Москвы – по 425 долл.), а также тот факт, что TANAP уже строится, в отличие от нового варианта "Южного потока", "путинский прорыв" вызывает большие сомнения. Место занято, и вряд ли кто-то согласится пойти России на уступки.

Не менее сомнительными являются и другие результаты визита российской делегации в Турцию. Например, разрекламированный переход двух стран к взаиморасчетам в национальных валютах будет только изучаться, и неизвестно, вступит ли вообще в силу.

* * *

Но для чего же тогда был поднят весь этот шум? Главным образом, чтобы показать Западу, что Россия не одинока, что у нее есть союзники. Аналогичные мотивы двигали Эрдоганом. Новый президент Турции – известный любитель подобных спектаклей. Для того чтобы выторговать себе преференции от США и ЕС, Эрдоган регулярно делает скандальные заявления вроде вступления в ШОС или ЕАЭС, критикует Обаму и Меркель. Но при этом остается верным союзником Запада.
В связи с этим глубоко заблуждаются те, кто поспешил раструбить о союзе Москвы и Анкары. Никакого союза нет, есть только временное тактическое совпадение интересов. На стратегическом уровне Турция остается противником России. Достаточно вспомнить заявления Эрдогана о "российской агрессии" в Крыму или позицию Анкары в сирийском кризисе.

Лицемерность турецкой внешней политики хорошо видна на примере отношений Анкары с Тегераном. Тем, кто принимает решения в Кремле, а также тем, кто этим решениям рукоплещет, полезно было бы внимательно изучить этот вопрос. Несколько лет назад Иран оказался в ситуации, схожей с российской. Против Исламской Республики ввели санкции, которые в том числе существенно ограничили ее экспорт углеводородов. В этих условиях Турция, казалось, протянула Тегерану руку помощи. Она не отказалась от поставок иранских нефти и газа, а даже, наоборот, увеличила их.

Однако ни о какой дружбе говорить не приходится. Просто турецкая экономика, испытывая острый дефицит в топливе, не располагала на тот момент иными источниками сырья. Сейчас, когда эти источники найдены (Азербайджан, Иракский Курдистан), Анкара постепенно отказывается от иранских нефти и газа. Причем отказывается не мирно, а со скандалами. С начала года турецкая сторона подала несколько исков в Международный арбитражный суд, обвиняя Иран в завышении цен.

Кроме того, импорт иранского сырья не помешал Анкаре развернуть наступление на внешнеполитические позиции Тегерана. Турция выступает за свержение режима Башара Асада в Сирии, поддерживает курдский сепаратизм в Ираке и антииранскую коалицию "14 марта" в Ливане. На сегодняшний день Турция наряду с Саудовской Аравией является главным противником Ирана на Ближнем Востоке.

А уж о верности турецких властей своему слову и говорить нечего! Образование в 2009 г. турецко-сирийского Совета стратегического сотрудничества не стало помехой для откровенного вмешательства Анкары в сирийский кризис на стороне оппозиции спустя два года. А многочисленные соглашения с Ираном (в том числе о строительстве газопроводов и переходе на национальные валюты во взаиморасчетах!) так и остались на бумаге.

Безусловно, налаживание связей с такими странами, как Турция, нужно. Особенно сейчас, когда Россию пытаются ввергнуть в режим изоляции. Но этот курс должен быть выверенным, продуманным и не сопровождаться головокружением от не существующих пока успехов.

Сергей КОЖЕМЯКИН
№138 (14086)