Из фальши в ложь перелетая

В начале этого года страницы мировой "светской хроники" облетела новость о новоселье популярного американского певца Бруно Марса, который за 6,5 миллионов долларов стал обладателем шикарного особняка в Калифорнии. Вообще-то, за домик изначально просили больше – 7,8 миллионов баксов, но потом сделали скидочку и сладкоголосый кумир стареющих американских домохозяек смог обрести вожделенное жилье. Сговорчивым продавцом, по сообщениям все той же светской хроники, стала некая Эльвира Кудряшова, но так как это имя американскому обывателю ничего не говорило, то и никакого внимания личность бывшей обитательницы калифорнийской виллы не привлекла. Удивительно, правда, что раньше эта же информация не попала в круг интересов налоговых служб, которые вполне могли бы поинтересоваться: откуда у достаточно молодой особы, вдобавок не сильно утруждающей себя общественно полезным трудом деньги на столь роскошное жилье?
Хотя, вполне возможно, что ответ в этом случае был уже заготовлен.
"Мама дала", – могла бы, скромно потупившись, сказать любознательным фискалам Эльвира Кудряшова (кстати, за свои сравнительно молодые годы уже в четвертый раз сменившая фамилию). И, наверное, этот ответ был бы вполне исчерпывающим. Потому как ее родной брат Ильяс в свое время потушил журналистское любопытство о том, на какие "шиши" он открыл свой разветвленный бизнес в Швейцарии, именно таким образом. Вот и Эльвира Кудряшова, вполне смогла бы сослаться на материнскую щедрость. Ведь хотя ее нынешняя фамилия мало о чем кому говорит, но предыдущие были очень знакомыми если не для американцев, то уж для жителей Казахстана точно. В разное время, она значилась в документах как Эльвира Бельмадани, Эльвира Храпунова и наконец – Эльвира Бекетова (так эта девочка звалась в совсем юные годы). И ее щедрой мамой, собственно, и является некогда такая весьма влиятельная в далекой центральноазиатской республике особа как Лейла Калибековна Бекетова, ныне пребывающая в международном розыске по целому букету уголовных статей. А сама Эльвира Бекетова-Кудряшова в материалах казахстанского следствия проходит как фактический получатель многочисленных денежных траншей, раздобытых супружеской четой Бекетова – Храпунов в ходе развернутой ими масштабной противоправной деятельности и в свое время благоразумно переправленных за границу.

Впрочем, о некоторых подробностях именно этих "отмывочных" мероприятий, а так же роли в них многочисленных отпрысков, как самой Лейлы Бекетовой, так и ее супруга, мы поговорим чуть позже, а пока хотя бы вкратце постараемся вспомнить основные вехи биографии столь любящей и великодушной родительницы.

Будущий "оплот демократического инакомыслия" и "валькирия казахстанской революции" с красивым арабским именем Лейла (что в буквальном переводе означает "темнота", или более иносказательно, "ночь") произвелась на свет в теперь уже таком далеком 1958 году в крошечном, заштатном поселке Иртыш, расположенном в Восточно-Казахстанской области тогда еще Казахской ССР.
Ее отец, в ту пору скромный инженер-строитель Калибек Каирбаевич Данияров, пока еще не помышлявший ни о номенклатурных постах в обкоме партии, ни о лучах писательской славы на ниве "альтернативной истории" (все это придет попозже), через какое-то время переехал в Джамбульскую область, где молодая Лейла Даниярова собственно и закончила среднюю школу и даже поступила в Джамбульский гидромелиоративно-строительный институт.

Затем была достаточно скучная и нудная работа в Джамбульском домостроительном комбинате, которая, впрочем, продолжалась совсем недолго, так как трезво оценив перспективы, Лейла Калибековна предпочла делать карьеру по комсомольской линии, став освобожденным секретарем комбинатского комитета комсомола. Здесь, кстати, можно предположить, что Калибек Данияров в ту пору уже уделял какое то внимание историческим изысканиям (хотя бы в рамках своей собственной семьи) и с учетом конъюнктуры момента в анкетных данных Лейлы Калибековны периодически фигурировали самые разнообразные, но, безусловно, героические предки. Сначала это были просто активные борцы за Советскую власть в Туркестане, затем, уже ближе к эпохе "перестройке", это стали верные ленинцы, репрессированные кровавым сталинским режимом, а еще чуть позже круг предков расширился полковниками армии адмирала Колчака (прадед по линии отца), просто полковниками царской армии (дед по линии матери) и различными крупными землевладельцами, впоследствии конечно же раскулаченными и сосланными в Сибирь. Эти детали важны по двум обстоятельствам. Во-первых, как теперь скромно пишет сама Лейла Бекетова-Храпунова в своих автобиографических эссе: "Как ясно видно из семейной истории, современное политическое преследование всей семьи Храпуновых является, видимо, очередным витком истории этой сильной, уже закаленной в годы революции и сталинского режима семьи…" А во-вторых, некоторая чехарда с биографией предков приучили саму Лейлу Бекетову весьма творчески относится к своей собственной биографии, и не стеснятся вносить в нее периодические изменения и дополнения (опять-таки согласно конъюнктуре момента). Наверное, именно поэтому в различных биографических справках, посвященных извилистому жизненному пути этого "талантливого организатора и успешного предпринимателя", так много всевозможных разночтений в датах, суммах, и фактах. Настолько много, что иной раз кажется, что даже сама Лейла Калибековна уже не в силах доподлинно распознать, что собственно является правдой, а что относится к категории чистой беллетристики и "литературной гиперболизации".

До 28 лет жизнь будущей "блистательной бизнес-вумен" в общем-то мало чем отличалась от бытия большинства ее сверстниц. Замужество за институтским однокашником Асылбаем Бекетовым, рождение дочери Эльвиры, затем появление на свет наследника в виде сына Ильяса.
И вот первый ключевой момент: в 1986 году Калибек Даниров, к тому времени успевший вылететь со скандалом с поста завотделом строительства обкома партии, добивается получения должности в аппарате Министерства строительства КазССР и вся семья торжественно перебирается в Алма-Ату, где перед молодой провинциалкой открываются новые головокружительные возможности. Нет, конечно же, поначалу все не было гладко, как хотелось бы. Безуспешно пооббивав пороги различных райкомов комсомола и так не сумев пристроиться даже в самый завалящий из них (по разным оценкам самой Бекетовой период безвременья составил то ли год, то ли два), наконец улыбнулась удача и благодаря приобретению кое-каких новых связей в творческой среде к 1988 году ей удалось пристроиться ассистентом режиссера на телевидение. То есть, стать штатным сотрудником Государственного комитета Казахской ССР по телевидению и радиовещанию. Должность эта была не бог весть какая, из серии "сбегай-подай-принеси", но сама Лейла Калибековна впоследствии расценивала ее как один из важнейших этапов своей карьеры:

– В мои планы входило закончить институт, получить профессию экономиста, параллельно заниматься языками, в конце концов, получить какую-то дипломатическую работу. Меня всегда тянуло к внешнеэкономической деятельности. Но когда я попыталась найти работу, оказалось, что в Алматы очень много безработных экономистов. Я устроилась на Казахское телевидение ассистентом режиссера. Розовые очки спали с моих глаз, когда я увидела работу изнутри, но пришло понимание того, как это нужно делать, как это нужно организовывать… – несколько сумбурно, но все равно вдохновенно распиналась Бекетова на страницах еженедельника "Ковчег" в 1997 году.

Забегая чуть вперед, замечу, что, то ли в силу незначительности занимаемой ей позиции, то ли из-за личной скромности и неприметности, но период пребывания Бекетовой в ассистентской должности напрочь выпал из памяти большинства тогдашних сотрудников телецентра. А вот сама Лейла своих тогдашних коллег, судя по всему, запомнила ну очень хорошо. И возможно именно этим объяснялась беспрецедентная по своей масштабности компания массовых увольнений, развязанная аккурат против старейших сотрудников республиканского ТВ в период середины 90-х годов, когда Лейла Калибековна неожиданно заявилась туда с мандатом первого руководителя…

Впрочем, к телевизионному скандалу республиканского уровня мы еще обратимся чуть позже, а пока вернемся в 1990 год, когда на повестке дня особую актуальность приобрели вопросы сколачивания первоначального капитала.

"Как только появилась законодательная возможность для создания малого бизнеса в Казахстане, я незамедлительно зарегистрировала собственную телекомпанию ТАН как малое частное предприятие в 1990 году. Теперь все зависело от меня самой. Я с удовольствием преодолевала все трудности, осваивала новую информацию, развивала деловое сотрудничество. С восьми часов утра до поздней ночи не умолкал мой телефон. В то время практически невозможно было найти офисных помещений. Моим первым офисом стал старый автомобиль "Жигули" с водителем. Так, шаг за шагом, я развивала собственное дело…" – это фрагмент из собственноручно написанных мемуаров Лейлы Бекетовой, опубликованных на ее официальном сайте.

Есть там и еще более трогательная версия: "В 1990 г. скромные собственные средства Лейлы и небольшой кредит, полученный в банке, стали тем стартовым капиталом, который позволил ей учредить свое первое предприятие – телекомпанию "ТАН". Созданная изначально как небольшая студия по производству телевизионных программ, "ТАН" быстро стала частной телекомпанией…

Так, повторяю, выглядят нынешние варианты создания телекомпании по версии самой Бектовой. В действительности, дело обстояло немного по-иному (точнее говоря – совсем по иному). И благодаря отсутствию амнезии у некоторых ее ближайших сотрудников того времени, мы постараемся немного скорректировать бекетовскую версию, а также восстановить допущенные ей фактологические пробелы и почему-то упущенные небезынтересные подробности.

Начнем с того, что небольшой офис у тогда еще МПЧ "Тан" все-таки был. Располагался он на пересечении улиц Калинина и Амангельды в студии, которая занималась полуподпольным тиражированием видеокассет с записями американских боевиков, мультфильмов Диснея и различной эротики, от приснопамятной "Дикой орхидеи" до чего более жесткого и затейливого. Собственно, эта видеотека и стала впоследствии тем бесценным багажом и золотым фондом для ретрансляции, который использовал телеканал "Тан". Чуть позже, к марту 1991 года, благодаря кое-каким сохранившимся (и приобретенным) связям у тогдашнего руководства Казахской государственной телерадиовещательной компании удалось выбить "бесхозную" дециметровую частоту с охватом практически всего города, и новоиспеченная телекомпания ринулась в большой эфир. Сетка вещания была крайне простой – утром мультяшки, днем мелодрамы, вечером боевики, ночью откровенная порнуха. А вместо декларированных "собственных телевизионных программ", переманенные на подработку с гос-ТВ видеоинжинеры, монтировали подобие тогдашних рекламных роликов, от каких-то опять-таки полуподпольных оптовых складов, торгующих спиртом "Ройал" и ликером "Амаретто", до финансовой пирамиды "Смагулов и К". Все это, разумеется, за наличный расчет и без какого-либо утруждения налоговыми выплатами. Особая роль отводилась бесконечной "бегущей строке" частных объявлений, которая, как известно, является настоящим "золотым" дном в части всякой денежной "неучтенки". Кстати, несмотря на первоначальные обещания и посулы со стороны Лейлы Калибековны заработную плату эти сотрудники получали весьма символическую, а то и не получали вовсе, что периодически приводило к скандалам и увольнениям. Впрочем, времена тогда были тяжелые и голодные для большинства жителей новоиспеченного государства. Поэтому, проблем в найме новой партии персонала, в общем-то не стояло.
Упомянутый банковский кредит, кстати, действительно имел место быть. Взят он был в теперь уже основательно забытом "Казкомстройбанке", правда не в 1990-м, а уже в 1991 году, размер кредита составлял всего лишь 10000 рублей (что в условиях стремительно галопирующей в те годы инфляции было не Бог весть какой суммой), и частично потрачен на приобретение пары видеокамер формата "Super VHS". Остальное оборудование просто было взято в аренду у государственного телерадиокомплекса, причем платить по арендным счетам тоже никто особо не спешил. Да и "Казкомсройбанк", в число учредителей которого входили еще Госстрой КазССР вкупе с различными строительными кооперативами, уже в 1993 году начал стремительно заваливаться набок и окончательно обанкротился к 1995 году, великодушно "простив" некоторым кредитополучателям все их долги.

А вот происхождение некоторой суммы денег, поступившей на счета МПЧ "Тан" аккурат в 1990 году, было куда как более туманно. Некоторые осведомленные люди, правда, напрямую связывали ее с внезапно высвободившимся средствами то ли Алма-Атинского обкома, то ли горкома, которые срочно требовалось куда-то вложить, но так это или нет, уже доподлинно установить будет затруднительно. Хотя, факт остается фактом – помимо устоявшегося дохода от бытового "видеопиратства" и бесхитростного утаивания рекламных денег, бюджет новоиспеченной компании периодически использовался для банального "отмыва" самых различных денежных потоков, что, впрочем, в те лихие деньки никого особо не удивляло и уж тем более не шокировало.

Более-менее цивилизованный облик телекомпания приобрела лишь в конце 1992 года, когда совместно с сыном тогдашнего президента Турции Ахметом Озалом, была создано совместное предприятие "ТАН-PLUS", благодаря чему действительно стало можно было говорить и о производстве собственных новостей и даже проекте съемок документального фильма о истории "Шелкового пути", деньги на реализацию которого выделила турецкая сторона. Но по настоящему расцвет "Тана" произошел в период 1994 года, когда Лейла Бекетова неожиданно для подавляющего большинства специалистов и наблюдателей совершила поистине умопомрачительный карьерный рост и в одночасье оказалась в освободившемся в ту пору кресле президента Корпорации по телевидению и радиовещанию Республики Казахстан.
Кое-какие интересные события, конечно же, этому предшествовали. Так, например, еще в самом начале 90-х годов, во время старательного отирания в приемных алма-атинского горисполкома с целью выпросить более удобное помещение для оборудования своего офиса, состоялось знакомство Лейлы Калибековны с тогдашним вторым человеком в городе Виктором Храпуновым. Вообще-то, изначальная роль Виктора Вячеславовича сводилась исключительно к тому, чтобы свести Бекетову со своим непосредственным шефом Заманбеком Нуркадиловым и оказать хотя бы минимальную протекцию в рассмотрении нижайше поданной заявки на выделение помещения. Изначально, Лейла Калибековна претендовала на здание, расположенное по проспекту имени Ленина (Достык) в котором когда-то располагался филиал Госбанка СССР. Это помещение с участком площадью 1618 квадратных метров досталось ей чуть позже, а на тот момент городские власти, внезапно почувствовавшие расположение к напористой предпринимательнице, выделили ей участок площадью 623 квадратных метра с отдельно стоящим зданием по адресу Наурызбай батыра, 52, где собственно и расположилась телекомпания.
Постепенно общение с Виктором Храпуновым из сугубо официального стало гораздо более неформальным. Причем настолько, что перемены заметил даже непосредственный шеф первого заместителя главы городской администрации: "Хорошо помню, как где бы он ни находился – в Алма-Ате, в Акмоле, за границей – каждые пять минут он звонил Лейле, отчитывался: с кем говорит, где сидит, что собирается делать", – так прозвучал просочившейся в СМИ фрагмент мемуаров к тому времени уже бывшего градоначальника.

Сам Виктор Вячеславович в отличие от своего шефа (к тому времени попавшего в сложную ситуацию благодаря конфликту с тогдашним хозяином "КРАМДС-банка" Виктором Те и премьер-министром Сергеем Терещенко), отставленного с поста председателя городской администрации и временно ушедшего "в тень", наоборот почувствовал тягу к карьерному росту.

Очередным местом работы стало Министерство энергетики и угольной промышленности РК, где Виктор Вячеславович удобно расположился в кресле первого руководителя. А Лейла Калибековна (к тому времени уже оформившая развод с Асылбаем Бекетовым) все уверенней входила в статус "министерской жены". Сначала гражданской, а затем и вполне официальной. Новый статус накладывал и новые общественные обязанности. И вот уже Лейла Бекетова-Храпунова последовательно заседает в городском филиале благотворительного фонд "Бобек", руководит "Ассоциацией деловых женщин Казахстана" и даже двигает науку и образование в несколько невнятном "Экономическом университете Алматы".

Но душа явно просила чего-то большего, и это "большее" наконец произошло. Как уже говорилось выше, в 1994 году Лейла Бекетова получает по настоящему большой и солидный пост президента Корпорации по телевидению и радиовещанию Республики Казахстан. О причинах своего назначения сама она рассказывает с присущей ей скромностью: "Я представила правительству Республики Казахстан свои предложения по глубокому реформированию государственного телевидения советской эпохи в общественное телевидение. Это предложение было направлено на улучшение качества передач и регулирование отношений с частными телеканалами, в частности, в творческом, экономическим и техническим аспектах. Этот проект реформирования государственной телерадиовещательной компании получил высокую оценку…".

В действительности, суть проекта была куда как более приземленной с точки зрения создания отдельно взятой монополии, под непосредственным патронажем самого автора идеи. Говоря проще, она предложила включить все негосударственные телерадиокомпании, (к тому моменту их в стране уже было несколько) в состав РК ТРК, при этом, разумеется, согласия владельцев никто спрашивать не собирался. Ну а пока столь интересный и многообещающий проект проходил рассмотрение в разнообразных инстанциях, Лейла Калибековна с энергией достойной лучшего применения взялась за проведение внутреннего административного реформирования самой телевизионной корпорации. Делалось это крайне просто – в один неприкрасный день практически все сотрудники получили уведомление о увольнении, а право решать кто из них впоследствии останется на работе, а кто нет было делегировано самому первому руководителю. Сотрудники (многие из которых проработали на казахстанском ТВ не одно десятилетие), несколько возмутились и пошли искать правду на стороне. Практически полное понимание часть из них нашла у тогдашнего главного редактора "Каравана" Игоря Мельцера (также выходца из телевизионных кругов), еще часть обратилась за помощью к депутатам самого разного уровня. Попутно на свет всплыла интересная документация о начавшейся передислокации части казенного телеоборудования в адрес частной телекомпании "Тан", расхищения архивов Гостелерадиофонда (которые тоже перекочевывали в "тановские "закрома") и конечно же, подробности самого проекта реформирования телевизионной системы в целом. Все это скрупулезно было освещено в СМИ с самыми нелестными комментариями, а часть депутатов (типа члена парламентского комитета по социально-культурному развитию Валентины Сиврюковой) заваливали соответствующими запросами все более-менее профильные инстанции.
Через какое-то время, очевидно устав от разбора бесконечных жалоб, "наверху" была создана межведомственная комиссия, которая выявленные "ошибки и недочеты" признала, проект временно "зарубила", а саму телевизионную корпорацию переподчинила профильному министерству.

Свою версию тогдашних событий Бекетова-Храпунова ныне излагает на собственном сайте почему-то в третьем лице:
"Лейла полагает, что от нее ждут обновления и разгосударствления государственного телевидения. С этой мыслью она энергично принимается за работу, но очень быстро наступит отрезвление. Казахстанские власти еще не были готовы пойти по такому новаторскому пути. В соответствии с решением правительства, Корпорация телевидения и радиовещания была включена в состав Министерства печати и связи. Не согласившись с этим решением, которое, по ее мнению, означало потерю самостоятельности, в 1995 году Лейла Калибековна подает в отставку с поста Президента Республиканской корпорации "Телевидение и радио Казахстана" и возобновила свою деятельность в качестве руководителя телерадиокомпании "ТАН"…"

Примерно, в тоже время начинается период еще одного серьезного бизнес-увлечения министерской супруги, а именно торговлей ювелирными изделиями. Страсть к золоту, кстати, присутствовала у Бекетовой во все времена, но поначалу, проявлялась исключительно на личном уровне и по принципу "чем больше надето – тем лучше", чем, кстати, Лейла Калибековна могла шокировать даже не сильно искушенных в утонченной элегантности жен некоторых отечественных чиновников и новоиспеченных нуворишей. Но вскоре произошли по-настоящему позитивнее перемены. В окружении явно появились персональные стилисты и визажисты, внешний облик стал менее вызывающим и даже в чем-то более изящным, а украшения – брендовыми. Появилась и тяга осчастливить модной ювелиркой окружающих (причем, как выяснилось чуть позже, независимо от их желания). Поначалу новое дело, правда, развивалось не шатко не валко, но затем, в июне 1997 года произошло судьбоносное назначения супруга на пост акима Алматы и бизнес пошел, а точнее – попер с надлежащим размахом.

Для начала, предоставим слово ей самой (как всегда, с особым пиететом, придыханием и почему то, опять в третьем лице):
"Благодаря разностороннему опыту, приобретенному в ходе почти восьми лет, проведенных на посту главы телекомпании "ТАН", Лейла Храпунова принимает решение еще раз изменить ход своей профессиональной карьеры, применив тем самым на практике свой предпринимательский талант. В декабре 1998 года на средства, вырученные от принудительной продажи телекомпании "ТАН" она учреждает новую компанию ("Мода Италии"), и открывает два магазина одежды класса люкс: Fashion Walk и салон Gianfranco Ferré.

В 1999 году она учреждает компанию "VILED" (от первых букв имен Виктор, Илияс, Лейла, Эльвира, Даниел), специализирующуюся на продаже элитных часов, ювелирных изделий и аксессуаров класса люкс..."
Для чего Лейла Калибековна "принудительно" продала "ТАН" своему будущему родственнику Мухтару Аблязову, и чем именно он ее "принудил", мы сейчас разбирать не будем. Продала и продала. Тем более, что эта телекомпания была для нее уже действительно пройденным этапом.
А вот что касается упомянутого "предпринимательского таланта", то здесь, действительно, есть о чем поговорить подробней (и не только в "золотом" контексте). Тем более, что в своих многочисленных интервью и мемуарах, сама Лейла Бекетова-Храпунова уж больно часто путается в датах, цифрах и фактах, особенно касающихся нюансов приобретения 32 объектов недвижимости, в течение короткого времени побывавших в общем списке личного имущества клана бывшего алматинского градоначальника.

Вот, например, скромный, но весьма уютный детский садик, расположенный неподалеку от пересечения двух стратегических магистралей – улицы Фурманова и проспекта Аль-Фараби, то есть в тех местах, где каждый квадратный метр недвижимости ценился в те годы буквально на вес золота.

Волевым решением лично акима Алматы Виктора Храпунова, этот детский сад сначала был выставлен на тендер и прошел через ряд коммерческих структур полностью подконтрольным Лейле Бекетовой (типа некоего ТОО "KazRealIncom", у которого в свою очередь был собственный учредитель, другое ТОО – "General Reality" уже открыто принадлежавшее некой Бекетовой Л.К), а затем был перепродан за достаточно скромные деньги ими ей самой, как физическому лицу, а впоследствии уже в очищенном от тендерных обязательств виде, внесен в уставной капитал очередного ТОО под названием "Building Service Company", где сто процентной хозяйкой была все та же жена алматинского градоначальника.
А уже в октябре 2003 года Лейла Храпунова, видимо утомившись от этого вида бизнеса, продает 100% долю участия в ТОО "Building Service Company" другой компании ТОО "Стройтех" за 2,079 миллиарда тенге. Кстати, ТОО "Стройтех" – это единственная фирма из всего вышеуказанного перечня, которая не имела к клану Храпуновых никакого отношения. Ну а полученная от этой сделки выручка была благополучно переведена на счет Лейлы Калибековны в АО "Евразийский банк", откуда в течение 2003-2007 годов разными траншами деньги были направлены в швейцарские банки на счета дочери Лейлы – уже упомянутой в самом начале этой статьи Эльвиры Кудряшовой и оформлены… в качестве финансовой помощи.

Таких схем только в рамках одного уголовного дела насчитывается около полудюжины. Например, можно весьма предметно поговорить и об изъятии земельного участка площадью 0,240 гектара, который постановлением акима города Алматы №4/439-5094 был "оттяпан" у законного собственника ТОО "Shadid Engineering" для "государственных нужд". О каких "государственных нуждах" тогда шла речь, впоследствии, увы, так и осталось загадкой. Потому как, ровно через месяц после изъятия, еще одним постановлением акимата за номером 4-508-627 этот участок был банально продан некоему ТОО "Караша Plus" за 15,6 миллиона тенге. А дальше, по известному сценарию ТОО "Караша Plus" перепродало данный участок гражданке Лейле Храпуновой, которая внесла его уставной капитал все того же ТОО "Building Service Company", на этот раз оценив свой взнос в 611 миллионов тенге. И так далее и тому подобное…

Кстати, как любящая и заботливая мать Лейла Храпунова-Бекетова отнюдь не перегружала финансами исключительно дочь. Кое-что перепадало и милому сердцу наследнику. Так, после очередного изъятия из государственной собственности туда земельных участков площадью 8,7331 гектар, расположенных в южной столице по улице Горная, эти участки затем были переданы в собственность компании, в которой Лейла Храпунова владела 51%, затем и 100% долей капитала. Затем, часть земель и расположенная на них недвижимость были переданы в уставной фонд ТОО "Building Service Company" (по цене 1,180 миллиарда тенге) и Ильясу Храпунову (на общую сумму 111 миллионов тенге).

Ильяс Бекетов-Храпунов доставшимся капиталом распорядился рачительно и по-хозяйски, внеся доставшиеся ему участки в качестве уставного капитала в собственное ТОО "Asia Holding Development". А затем продал всю 100%-ную долю в данном ТОО, базирующейся на Британских Виргинских островах компании "Elias Import Export" за 7,57 миллионов долларов. После чего 2,2 миллиона долларов уже по хорошей традиции были переведены на счета Эльвиры Кудряшовой (да-да, все той же, и в качестве все такой же "материальной помощи"), а еще 5,32 миллиона долларов этот юноша, к тому времени уже сочетавшийся счастливым династийным браком с Мадиной Аблязовой, попросту обналичил.

Так что, когда "респектабельный швейцарский бизнесмен" Khrapunov откровенничал с журналистами на тему происхождения капиталов, которые, по его словам, ему дала мама, он, в общем-то, и не сильно врал. Действительно, без "материнского капитала" здесь не обошлось, тем более, что деньги в то время предприимчивая Лейла Калибековна старалась хапать буквально отовсюду и всеми частями своего холеного тела.

Кстати, не гнушалась она и такими, казалось бы, позорными мелочами, как организация принудительного выкупа продававшихся в ее салонах побрякушек. Желающим получить "благосклонность" градоначальника бизнесменам и прочим "ходокам" недвусмысленно разъяснялось что, в каких салонах и на какие суммы надо выкупить. И ведь выкупали, несмотря на откровенную залежалость представленного там товара. Дело в том, что не сильно утруждая себя поиском по настоящему эксклюзивных партнеров поставщиков Лейла Калибековна попросту оптом скупала на всевозможных сезонных "сэйлах" за рубежом, а затем, с пяти-шести разовой накруткой выставляла в расплодившихся в южной столице салонах "VILED International", центральный офис которой, расположенный на пересечении улиц Панфилова – Гоголя, кстати, занимала территорию площадью 222 квадратных метров и включающая не только конторские и торговые помещения, но и вместительные подземные гаражи. Принадлежали этой компании и 705 квадратных метров торговых помещений в районе пролегания улицы имени Жолдасбекова и улицы имени Фурманова. А также, торговые помещения в престижном микрорайоне "Самал-2", в свое время доставшиеся ей что называется "по остаточной стоимости", со скрупулезным учетом всей мыслимой и немыслимой амортизации.
Здесь заодно можно припомнить и еще одно крайне деятельное ТОО под названием "Phoenix. VL", в числе учредителей которого значились такие уважаемые граждане, как Храпунова Лейла Калибековна, Белмадани Эльвира Викторовна, Храпунов Ильяс Викторович и Храпунов Даниел Викторович, которое выкупило у государства здание еще одного детского сада №270, на этот раз расположенного в Бостандыкском районе Алматы за 32 миллиона тенге (если кому интересны детали, то площадь этого садика превышала 2000 квадратных метров). А еще одно напрямую аффилированное с Лейлой Бекетовой- Храпуновой ТОО "Гуль мира", усердно скупало зоны отдыха такие, например, как знаменитые среди жителей города "Дубовая роща" и "Лесная сказка" за суммы, как правило не превышающие двух миллионов тенге за объект…
Короче говоря, для того чтобы даже бегло перечислить этот, крайне насыщенный событиями этап предпринимательской деятельности как клана Храпуновых-Бекетовых в целом, так и их "крестной матери" в частности, потребуется объем доброй брошюры (не зря же суммарный вес заведенных на Лейлу Бекетову и К уголовных дел зашкаливает за несколько десятков килограмм).
Кстати, насчет расследований. Как известно, окончательно почувствовав запах "жареного", лучшие представители ОПГ, включая саму Лейлу Бекетову в ноябре 2007 года оперативно снялись с изрядно разграбленной ими казахстанской земли, и тяжело отдуваясь под тяжестью наворованного добра, переметнулись в сторону швейцарских кантонов. Но ведь и там как не было, так и нет поныне никакого успокоения. Несмотря на постоянные метания по альпийской стране и даже оформление фиктивных разводов (чего не сделаешь, чтобы хоть как-то сохранить сколоченный "магарыч"), члены клана отчаянно и неприкрыто боятся неотвратимо настигающего их возмездия. Пожалуй, именно этим паническим страхом можно объяснить те откровенные истерики, которые сама Бекетова, обрядившись в несколько облезлый терновый венец "политической беженки", вот уже добрых семь лет закатывает как в адрес казахстанских властей, представителей местных (да и зарубежных) СМИ, так и даже в отношении бывших друзей-соратников, на которых она периодически выливает целые ушаты помоев, неуклюже облаченных в столь любимую ей пафосную "беллетристику". Так стоило ли столько лет воровать, подличать, лгать и изворачиваться, чтобы теперь изредка фигурировать в иноземной светской хронике, да и то исключительно в разделе "криминал", "скандалы" или на худой конец "срочная распродажа имущества"? Хотя эти вопросы скорей уже из другой – философско-нравственной категории. А таковая Лейле Данияровой-Бекетовой, похоже, всегда была непосильна.

26.02.2015 /

Талгат Ибраев