Совсем недавно река Бадам, протекающая по Южно-Казахстанской области Казахстана, славилась чистой водой и обилием рыбы. Но с началом строительства автобана "Западный Китай – Западная Европа" все изменилось: дорожникам потребовалось огромное количество гравия, а русло реки - наиболее удобное место для его добычи.

Бадам - река длиной около 170 километров. Начинается в горах западного Тянь-Шаня на высоте 2,5 тысячи метров, впадает слева в реку Арысь. Левый берег реки высок и обрывист, здесь совершенно неожиданно можно обнаружить небольшие выходы скальных пород, как в горах. По верху - множество археологических памятников. В середине первого тысячелетия до нашей эры здесь под большими курганами саки хоронили своих вождей. Основное питание реки в среднем течении не снеговое, а подземное. Русло Бадам богато родниками, поэтому раньше большую часть года река была прозрачной и чистой, и лишь весной во время паводка несла в мутных водах большое количество размываемой лессовой породы.

Сегодня на берегах реки к западу от Шымкента буквально нет ни одного не перекопанного участка. Самих добытчиков мы не увидели, но тяжелогруженые самосвалы непрерывно вывозили откуда-то с берега явно незаконно добытый гравий.

Едем дальше от города на запад, минуем станцию Бадам. Вскоре перед нами появляются масштабные гравийные разработки. К ним подходит чистая речка, а дальше устремляется уже мутный поток: грязная жижа после промывки гравия сбрасывается в реку напрямую. Дальше речка превращается в поток лессовой взвеси, где не выживет никакая рыба.

"Я понимаю, что дороге нужен гравий, но ведь этот вопрос легко решаем. Есть к северу от Шымкента старый карьер советской поры. Там грязная вода после промывки гравия сбрасывалась в отстойный бассейн, а потом, очистившись, переливалась в другой. На легальных производствах отстойные бассейны есть, но, судя по всему, ими не пользуются: ну зачем усложнять производство, если грязную воду можно напрямую сбрасывать в речку? - говорит Константин Подушкин.

Продолжаем движение вдоль Бадама. Еще один съезд к реке. Дорога набитая, видно, что ею постоянно пользуются. Ах, какие подснежники, целая полянка. Жаль, она здесь одна такая, сохранилась каким-то чудом. Кстати, эти цветы занесены в Красную книгу, собирать их нельзя. Но кто на этот запрет обращает внимание? Увы, эти цветы - единственное, что здесь может порадовать глаз.

Все перекопано в самом буквальном смысле. С противоположного берега к реке тоже подходит дорога, гравий добывали и там. После добытчиков-нелегалов остался хаос, всюду - сброшенный с грузовиков мусор, прибрежная тугайная растительность уничтожена.

Дальше по трассе находятся еще несколько таких же производств. Каждое обнесено высоким забором, у ворот - охрана.

Наконец, находим еще одно место для подъезда к реке, несущей густую мутную воду.

"Трудно поверить, что здесь десять лет назад я подстрелил из подводного ружья сома на 18 килограммов, - рассказывает Константин. - Теперь рыбы здесь нет вообще. В такой воде исчезают водоросли, кормовая база для рыб. Пропал и усач, которого раньше здесь было много".

Туркестанский усач - пресноводная рыба из семейства карповых, достигающая длины 70 сантиметров и массы 16 килограммов. Он населяет равнинные участки рек, питается донными беспозвоночными и молодью рыб. Нерестится в апреле-мае на разливах рек с песчано-каменистыми грунтами, а таковых в заиленной Бадам почти не осталось. усач занесен в Красные книги Казахстана, Узбекистана, Киргизии, Туркмении и Таджикистана. Если рыболов-любитель поймает хоть одного усача, ему грозит штраф - более 100 тысяч тенге ($540). А если целую популяцию губят добытчики гравия? Тут у нас ответа нет.

Когда-то за рекой рос прекрасный тугайный лес, в котором в конце 80-х годов ХХ века на протяжении трех полевых сезонов стоял наш археологический лагерь. Места тут были райские. Теперь тугаи исчезли, как и камышовые крепи по берегам. Очень сложно представить, что именно здесь была прекрасная чистая заводь, где мы купались и отдыхали на ровном берегу в тени деревьев. Одно радует: природа берет свое, и молодая поросль на израненных берегах уже пробивается.

Такая же ситуация сложилась еще с одним притоком Арыси - рекой Боралдай.

Экологи сообщили об этом в письме председателю Комитета лесного хозяйства и животного мира министерства сельского хозяйства Казахстана. Они указали, что "в Южно-Казахстанской области сложилась катастрофическая ситуация с загрязнением – заиливанием и обезрыбливанием рек Боралдай и Бадам. В связи со строительством международного автомобильного коридора "Западная Европа - Западный Китай" началась массированная добыча гравия в руслах этих рек. По данным мониторинга, проведенного экологами, добыча производится прямо в руслах". В письме были указаны точные координаты карьеров, губящих реки.

"Верховья Боралдая – одно из немногих мест в ЮКО, где нерест Barbus capito conocephalus Kessler - туркестанского усача - проходил в комфортных условиях, что позволяло сохраниться маточному поголовью. В связи с открытием карьеров количество усачей резко сократилось", - сообщили экологи и предложили "полностью запретить добычу гравия в карьерах рек Боралдай и Бадам на время нереста, потребовать переноса карьеров за пределы двухкилометровой охранной зоны".

Как ни странно, министерство откликнулось быстро. Была сформирована комиссия, которой Константин Подушкин показал все проблемы местности. О происходящем была поставлена в известность районная прокуратура, но материалы переданы в… областное управление экологии, которое и без этого было осведомлено о ситуации. Вечером Константину Подушкину позвонили домой неизвестные: "Тебе что, больше всех надо?!" Дальше последовала нецензурная брань.

Алексей Гончаров, фото автора