На прошлой неделе со ссылкой на председателя Нацкомиссии по развитию кыргызского языка при президенте КР Эгемберди Эрматова появились сообщения, что "в Кыргызстане ряд ученых предлагает отменить официальный статус русского языка". Информагентства сообщили, что сам Эрматов в принципе поддерживает такое предложение - во имя развития госязыка.Реакция последовала незамедлительно. "Конституционный статус русского языка никому не мешает развивать госязык" - таков лейтмотив откликов авторитетных лиц на "свежее предложение" не называемых Эрматовым ученых.За бесценное достояние республики, за сохранение высокого конституционного статуса русского языка (разумеется, наряду со статусом кыргызского как государственного) в эти дни принципиально выступили многие известные кыргызстанцы разных национальностей.А на круглом столе в "ВБ" для обсуждения вопроса, кому помешал конституционный статус русского языка, собрались государственный советник III класса, член–корреспондент НАН, профессор Кулубек БОКОНБАЕВ, профессор КТУ "Манас" Замира ДЕРБИШЕВА, завотделом социолингвистики Института языка и литературы имени Ч. Айтматова Гульнара ДЖАМАШЕВА, Чрезвычайный и Полномочный Посол КР, кандидат исторических наук Эркин МАМКУЛОВ, депутат ЖК (фракция "Ата Мекен") Наталья НИКИТЕНКО и упомянутый выше глава Нацкомиссии по развитию кыргызского языка Эгемберди ЭРМАТОВ.

"Это провокация"
"ВБ": - Эгемберди Эрматович, скажите честно, как следующее могло получиться? Президент Атамбаев во время нынешней поездки в страны Европы, накануне вступления КР в ЕАЭС, делает заявление с подтверждением высокого конституционного статуса русского языка и о том, что у нас никогда не будет попыток ущемления русского языка, как недавно на Украине. А глава Нацкомиссии по госязыку при президенте практически одновременно вдруг озвучивает заявление об отказе от высокого статуса великого и могучего. Может, вам такое поручение дал глава государства?

ЭРМАТОВ: - Нет, никакого подобного поручения президент не давал. Под руководством президента у нас выработана Программа по развитию государственного языка. И эта программа четко ориентирует на то, чтобы все кыргызстанцы владели тремя языками. Государственным кыргызским, официальным русским и международным английским. Поэтому, как председатель нацкомиссии, я не мог так сказать о русском языке. И так не говорил.

Мы недавно провели в ЖК совещание по контролю осуществления Программы развития госязыка. Там я говорил о научно–практической конференции, на которой было озвучено очень много вопросов. О терминологии, переводах, делопроизводстве, статусе русского языка. Журналисты вырвали мои слова из контекста, мол, господин Эрматов якобы предлагает отказаться от статуса русского языка как официального. Это провокация. Я на второй день дал опровержение в СМИ о том, что у нас есть Конституция, есть норма о русском языке как официальном, что эта норма будет работать до 2020 года, до которого Конституция остается неизменной. Если эту норму когда–нибудь захотят изменить, то потребуется двести тысяч голосов избирателей.

БОКОНБАЕВ: - Референдум!

НИКИТЕНКО: - И две трети голосов депутатов ЖК потребуется.

ЭРМАТОВ: - Такой вопрос сейчас не стоит. Мы - демократическая развивающаяся республика. У нас успешно складываются отношения с Западом, Востоком, Китаем, Россией. Мы же видим, что произошло на Украине из–за статуса русского языка. У нас, в Кыргызстане, такого не может быть. Но в то же время мне приходит много писем о статусе русского языка. Ведь мы хорошо знаем, как много людей были против такого статуса при его установлении. Нет, русский язык у нас не ущемляет кыргызский, кыргызский язык сам собой развивается.

БОКОНБАЕВ: - Вот именно.

ЭРМАТОВ: - Кыргызский - древний, красивый и богатый язык. Язык Манаса, Айтматова, Джоомарта Боконбаева, писателя Эрматова. Надо кыргызский язык уважать и изучать. Но во многих госучреждениях делопроизводство до сих пор на русском. Когда я обращаюсь в эти учреждения, мне отвечают, что, пока у нас есть статус русского языка как официального, будут вести делопроизводство на русском. А я говорю, что наш Закон "О госязыке" уже 25 лет буксует. Надо когда–то двигаться. Когда меня президент назначил во главе нацкомиссии, он поставил задачу, что кыргызский должен быть у нас языком межнационального общения.

"ВБ": - И на каком языке ведется делопроизводство, например в ЖК?

НИКИТЕНКО: - Начнем с того, что я давно знаю Эгемберди Эрматова и убеждена, что аксакал никогда не стал бы противопоставлять кыргызский и русский, у них разные задачи и миссии. Позиции нацкомиссии и президента, ЖК и общественности однозначны. Нужно развивать госязык, создавать условия для его изучения, издавать учебники и так далее. А делопроизводство в ЖК ведется на госязыке. Причем письма и обращения граждан поступают в ЖК на любом языке без каких–либо ограничений, ответы даются на госязыке или на официальном - на каком языке обратились в ЖК, на том и отвечаем. Но переписка внутри ЖК ведется только на госязыке. Основной посыл здесь, что все госслужащие должны иметь определенный уровень знания госязыка. А законотворчество и публикация законов должны вестись на государственном и официальном языках. Как прописано в Конституции и законах, так и происходит. Все заседания в ЖК ведутся с синхронным переводом.

"ВБ": - Понятно, что это будет очень дорогим удовольствием, но планируется ли хотя бы в отдаленном будущем синхронный перевод на русский трансляций заседаний ЖК на парламентском радио?

НИКИТЕНКО: - Уже сейчас некоторая часть вещания парламентского радио идет на русском. Например, лично я выступаю на этом радио на официальном языке. Но, действительно, объемы информации о работе ЖК на официальном языке требуют расширения.

Угол падения

БОКОНБАЕВ: - Как обстоят дела с качеством переводов с русского на кыргызский законодательных документов в ЖК?

НИКИТЕНКО: - Да, есть определенные сложности. Но в ЖК подготовили и издали два года назад словарь современных юридических терминов, он помогает в этой сложной работе.

ДЕРБИШЕВА: - Дело в том, что кыргызский язык в течение 70 лет в XX веке был в основном устным. А о письменной базе мы стали задумываться только лет 20 назад. Словари по разным отраслям, как правильно упомянула Наталья Никитенко, разрабатывались. Но в пассивном формате, без активного словоупотребления. Идет и несостыковка между ведомствами. Плохо, что термины, пришедшие к нам через русский язык, нередко игнорируются, отметаются и вместо них предлагаются термины из персидского и арабского. Это издержки роста госязыка.

МАМКУЛОВ: - Я представляю здесь самого себя как гражданина КР, для которого небезразлична ситуация, складывающаяся в языковой политике. Еще в 1989–м приняли закон о госязыке. Почему этот вопрос более четверти века у нас сохраняет свою остроту? Истоки надо искать в нашем недавнем прошлом, когда тогдашнее руководство Киргизской ССР допустило серьезные ошибки, уродливые формы внедрения языковой политики партии и развития русского языка как языка межнационального общения.

БОКОНБАЕВ: - ЦК КПСС во всем виноват?

МАМКУЛОВ: - Уверен, что то были самостийные инициативы нашего республиканского руководства.

ДЕРБИШЕВА: - Впереди паровоза бежали.

МАМКУЛОВ: - Да, была общая линия ЦК КПСС относительно развития русского языка. Но нигде так, извините, оголтело эта линия не проводилась, как у нас.

БОКОНБАЕВ: - В каком смысле оголтело?

МАМКУЛОВ: - В том, что в столице была только одна кыргызскоязычная школа и ни одного детсада с кыргызским языком. Более того, байке, вы не задумывались над тем, что в русскоязычных школах республики не было таких дисциплин, как кыргызский язык и кыргызская литература? В других республиках такого не было. Но это не столько вина тогдашнего руководителя республики Усубалиева, сколько беда кыргызского общества, которое молча принимало эти решения. Одно из немногих исключений - профессор Нурбеков, он попытался выступить и сразу же подвергся гонениям. Что касается Усубалиева, то он стал как бы отражением низкого уровня самосознания кыргызского общества.

ДЕРБИШЕВА: - И почему?

МАМКУЛОВ: - Потому что самые активные члены кыргызского общества были уничтожены в ходе восстания 1916 года, басмаческого движения, сталинских репрессий и во Второй мировой войне.

БОКОНБАЕВ: - Ну мы нашли виновных.

МАМКУЛОВ: - Это объективные исторические вещи.

БОКОНБАЕВ: - Дорогой Эркин, а разве развитие русского языка при том же Усубалиеве не было исторической потребностью всего общества? Для получения образования, научно–технического прогресса.

МАМКУЛОВ: - С этим тезисом я согласен. Но говорю о другом. О том, что сегодняшняя ситуация - это реакция на происходившее в нашей языковой политике много лет назад. И мы те уродливые формы пытаемся уже 25 лет преодолеть. Угол падения равен углу отражения.

Ученые с именем и безымянные

ДЖАМАШЕВА: - Да, действительно, недавно прошла очень представительная конференция, организованная ЖК и Нацакадемией наук. Присутствовало около 150 человек, в том числе из регионов.

БОКОНБАЕВ: - А можно озвучить имена ученых, которые на этой конференции предложили лишить русский язык официального статуса?

МАМКУЛОВ: - Ну это детали.

БОКОНБАЕВ: - Нет, это важно.

ДЖАМАШЕВА: - Вообще–то, согласно словарям, "государственный" и "официальный" - одно и то же. Например, в англоязычной литературе. А на недавней конференции отмечалось, что сдвигов в развитии нашего госязыка нет, и люди пытаются найти причину этого. Естественно, если сосуществуют языки со статусом, они будут конкурировать. Конкурирующий официальный русский язык может тормозить развитие государственного языка. Но давайте представим, что мы упраздним официальный статус русского языка, на котором зиждется 90 процентов нашей официальной сферы.

ДЕРБИШЕВА: - И официальная сфера зиждется, и научная.

ДЖАМАШЕВА: - Все официальные сферы, включая дипломатическую, пришли в жизнь кыргызских кочевников вместе с русским языком. За 60–70 лет мы просто не успели все это перевести на кыргызский язык, перенести на свою родную почву. Просто находимся на стадии перехода. То же и в огромной Индии, до сих пор использующей английский язык. Хотя у индусов воспоминания (об англичанах) совсем другие, чем у нас (о русских). У нас было принято около 40 официальных документов о развитии госязыка, но они не работают.

БОКОНБАЕВ: - Знаю, почему они не работают: нет востребованности.

МАМКУЛОВ: - Не могу согласиться с уважаемой Гульнарой Джамашевой, что за 26 лет "сдвигов в развитии нашего госязыка нет".

ДЖАМАШЕВА: - Языковая политика может проходить по разным направлениям, в разных формах. Скажем, в США с его американским английским формально нет госязыка.

"ВБ": - И поэтому испанский быстро завоевывает все новые позиции.

ДЖАМАШЕВА: - Да, в некоторых штатах. А в Кыргызстане языковая политика должна быть не только директивной, но и планирующей. А у нас ежегодно выделяется на продвижение госязыка где–то миллионов 16, а расходуется миллион–два. Остальное возвращается в бюджет. Кто–нибудь озаботился "Гарри Поттера" перевести на кыргызский?
БОКОНБАЕВ: - Кыргызский развивается прекрасно, в любом айыле сейчас два–три поэта. Проблема в том, что русский язык у нас не развивается, сфера его применения сужается. Умные народы не расходуют огромные средства на переводы, а осваивают все новые языки.

Кому мешает официальный статус языка?
БОКОНБАЕВ: - Неправда, что русский мешает развитию кыргызского языка. Вот что поражает - на протяжении 25 лет все вокруг говорят, что госязык не развивается, что нет учебников, не хватает школ и учителей. Однако в первые годы независимости многие из интеллигенции начали в массовом порядке отдавать своих детей в детские сады и школы с кыргызским языком обучения, но через 3–4 года уже забирали их оттуда, потому что уровень кыргызских школ оказался крайне низким.
Вместо того чтобы правильно ставить вопросы, связанные с кыргызским языком, и решать их, наши специалисты начинают говорить о лишении русского языка официального статуса. Но вопросы статуса - это предмет академического спора, это проблема писателей и ученых. А у нас ими занимаются политики, причем с одной–единственной целью - ради своих корыстных интересов.
В результате и получается - "Долой русский язык!". До чего дошли, даже на селе так кричат. Это размывает все грани духовности, и самыми яростными пропагандистами кыргызского языка оказываются бухгалтеры, заседающие в ЖК. И у меня возникает подозрение, что все это элементарно проплачивается.

"ВБ": - Чингиз Айтматов говорил, что у кыргызов должно быть два крыла - кыргызский и русский языки.
БОКОНБАЕВ: - Но в кыргызском обществе, к сожалению, русскоязычная среда все более сужается, а другой языковой среды в ближайшие 10–15 лет просто не ожидается. Именно через русский язык мы можем приобщаться к огромному массиву информации - научной в первую очередь.
Даже Интернетом мы пользуемся через русский язык, все компьютерные программы у нас работают совсем не через кыргызский язык. Раз обстоятельства дали нам возможность овладеть русским языком, мы должны сохранять и охранять все возможности билингвизма.
И это особенно важно сейчас, когда страна вступает в ЕАЭС, ведь нужно переводить сотни и тысячи документов и инструкций. Когда мы входим в новое
информационное пространство, и опять–таки огромные средства нужны, чтобы все это перевести на другой язык. Сейчас самое приоритетное направление науки - нанотехнологии. Это ставит большие вопросы перевода, а у нас терминотворчество пущено на самотек - каждый переводит как ему в голову взбредет. Не работают наши лингвисты в этом направлении, надо этим серьезно заниматься.

- Что на это скажут лингвисты?
ДЖАМАШЕВА: - Проблема перевода сейчас стоит очень остро. Чтобы успешно развивать кыргызский язык, надо выпустить хорошие словари. Но сегодня в сфере терминологии властвует бесконечный самопал. Каждый сидит и придумывает свои термины. Если такие специалисты начнут переводить терминологию ЕАЭС, они добавят еще больше путаницы в этот хаос.
ЭРМАТОВ: - Мы уже выпустили несколько отраслевых словарей и будем это дело продолжать. Мы их бесплатно раздаем в учреждения и библиотеки.
БОКОНБАЕВ: - Отраслевые словари - это невероятно сложная работа. Возьмем одно из приоритетных направлений экономики - горнодобывающую промышленность. Месторождения - это минералы. Если не будет специалистов– минералогов, мы просто погубим всю горнорудную промышленность. Вот труд академика Бетехтина - настольная книга всех геологов.
Я вам гарантирую - соберите всех докторов наук по геологии в Кыргызстане, добавьте к ним всех кандидатов наук, и им понадобится сто лет на то, чтобы перевести на кыргызский язык вот эту одну книгу, а параллельно им надо будет еще перевести кристаллографию, петрографию и кристаллооптику с кристаллохимией - им не хватит жизни. Некоторые говорят: мы будем учиться по английским книгам. Им на это потребуется еще больше времени. Вот труд Джеймса Дана - чтобы перевести на русский язык, потребовалось много лет. А на кыргызский?
Если мы будем пытаться насильно сузить пространство русского языка, то в итоге в стране не останется ни инженеров, ни врачей - никого, а ведь по образованию мы были одной из передовых республик Советского Союза. Просто те, кто за сокращение применения русского языка, не представляют масштабов.
ЭРМАТОВ: - То, что вы говорите, - все правильно, никто этого не отрицает и никто не отрицает значения русского языка. Сейчас такой вопрос не стоит. В нашей программе большое внимание уделяется двуязычию, а будущие поколения должны знать три языка.

"ВБ": - Все говорят, что не надо трогать статус русского языка, что его надо осваивать, но почему и по чьей тогда инициативе возникает вопрос лишения его официального статуса?
ДЕРБИШЕВА: - Это неважно, кто поднял этот вопрос, об этом говорят в разных группах и слоях в ученой среде...
НИКИТЕНКО: Это очень чувствительная тема, где очень легко перейти грань рациональных вещей к таким мнимым вещам и чувству якобы патриотизма, на которых очень легко сыграть. Особенно это опасно для неокрепших молодых умов, когда мировоззрение только формируется. Поэтому здесь, безусловно, важна роль государства, которое должно направлять политическое развитие. Парламент, правительство и мы, интеллигенция, должны четко расставить акценты, в том числе и для молодежи, для всего общества - куда мы идем, какова должна быть роль государства, что каждый должен конкретно делать, как будет выглядеть будущий гражданин Кыргызстана через 5–10 лет, создать портрет будущего гражданина. Пока не будет единообразного подхода, вопросы будут политизироваться, особенно накануне выборов.
БОКОНБАЕВ: - Я считаю, что Нацкомиссия по госязыку должна сделать политическое заявление: уважаемые господа ученые, уважаемые депутаты, прекратите спекулировать на языке! Это работа академических ученых. Есть Программа развития языка. Пусть и президент Алмазбек Атамбаев с вашей подачи внесет ясность в этот вопрос и наложит мораторий.
ЭРМАТОВ: - Поверьте, президент все прекрасно знает и понимает, ни в коем случае этот вопрос не будет политизироваться. Проблема должна решаться не словами, а конкретными делами. Принята хорошая программа развития языков. А информационную войну ведут некоторые граждане самого же Кыргызстана, которые не хотят видеть стабильности и развивающейся страны. Это приспешники наших врагов.
БОКОНБАЕВ: - Однако адекватные граждане, которые болеют за грамотное развитие обоих языков, проигрывают информационную войну, а этим пользуются разного рода провокаторы.

•кыргызы и киргизы
ЭРМАТОВ: - Развитию кыргызского мешают "киргизы", такие как Кулубек байке.
БОКОНБАЕВ: - Я оказался крайним? Хотя знаю кыргызский?
ЭРМАТОВ: - Если дети знаменитых писателей знают только русский, не могут читать своих отцов в оригинале, то да, они виноваты. "Киргизы" не отдают своих детей в кыргызские детсады, мол, надо знать русский и английский. Да, надо знать русский и английский, но в первую очередь кыргызский. Кыргызский нуждается в защите, русский, язык мирового значения, в защите не нуждается.
БОКОНБАЕВ: - Раз пошли атаки на меня, как на "киргиза", я отвечу. В конце 80–х кто шел в первых рядах на защиту кыргызского языка? Господин Боконбаев, то есть я.

•украинский синдром

"ВБ": - Совсем недавно была похожая ситуация на Украине - кто–то предложил лишить русский язык официального статуса, а кто–то другой использовал это для развязывания вооруженных столкновений. Эркин, вы были послом Кыргызстана на Украине. Как эта карта была там разыграна?
МАМКУЛОВ: - Сначала я скажу о самом языке. Первое - никто не против госязыка и расширения его сферы применения, этот вопрос не подлежит обсуждению. Второе - неважно, кто предложил на этой конференции лишить русский язык официального статуса - Эшмат или Ташмат. Главное, что такая тема будируется в обществе и наблюдается стремление к лишению русского языка официального статуса.
На мой взгляд, сторонников расширения сферы применения госязыка условно можно разделить на две группы. Первая - это "романтики–идеалисты", которые хотят развития кыргызского языка по принципу "все и сразу", болеют за него, хотят добиться цели как можно быстрее, но не знают, как это сделать. Этих "романтиков–идеалистов" можно понять, они хотели бы, чтобы количество их усилий наконец переросло в новое качество.
Но опасность представляет вторая группа - это "циники". Это те, кто в своих узкокорыстных целях и интересах превращает тему госязыка в инструмент для устранения с политического поля своих оппонентов, конкурентов, чтобы расчистить это поле для себя и своего безбедного политического будущего. Вот этот цинизм политиканов крайне опасен. Против вот таких поползновений общество должно бороться, потому что своими действиями они объективно вносят раскол в общество.
К сожалению, эти "циники" хорошо знают свое дело и понимают, как действовать, в отличие от "романтиков", которые не знают, что делать. Это большая проблема. Нам надо забыть большевистский тезис, что даже кухарка может управлять государством, особенно после двух наших переворотов.
Если говорить об Украине, где я проработал 5 лет, - это прекрасная страна с прекрасным народом. Но что показывает ее последний опыт? То, что категорически нельзя допускать политизации и превращения языка в инструмент политической борьбы. На Украине был прекрасный закон о региональных языках, но в пылу политической борьбы были допущены ошибки по его применению, что незамедлительно было использовано политиканами для развертывания сепаратистской борьбы против новой власти Украины.
Более того, считаю, что в основе июньской трагедии 2010 года на юге Кыргызстана лежала не этническая, а политическая составляющая, фактически в основе конфликта была сепаратистская деятельность, все эти лозунги о статусе языка и автономии. Использовав эти лозунги, местные политиканы смогли поднять вооруженный мятеж против новой власти. События на юге Кыргызстана и на юго–востоке Украины различаются по своим масштабам, уровню развития, но природа их одна. Поэтому категорически нельзя политизировать такие вопросы.

•конкретизация
МАМКУЛОВ: - Я предлагаю сделать следующее. Первое. Органам государственной власти, в частности Нацкомиссии по госязыку, забыть вопрос о статусе русского языка на ближайший исторический период.
Второе. Сделать упор на эволюционное, а не революционное развитие процессов языковой политики. Надо прекратить использование командно–административных методов и всякого рода запретительных мер, поскольку это вызывает всеобщее отторжение. Например, требование знания гражданином госязыка при приеме на госслужбу. Хотите вы того или не хотите, это дискриминационное требование, поскольку ограничивает права граждан. Если государство стремится к стабильности и предупреждению этнических конфликтов, оно всеми способами должно способствовать вовлечению этносов, не владеющих госязыком, в общественную жизнь страны.
Третье. Не превращать своих союзников в своих оппонентов, не делить кыргызов на "кыргызов" и "киргизов", а сконцентрировать внимание и все усилия на сотрудничестве. Сделать упор на таком понятии, как "кыргызстанец". Нацкомиссии не допускать политизации вопроса и на деле обеспечить регулирование всех проблем, связанных с госязыком.
И последнее. Сделать упор не на количественные показатели в работе, а на качестве. Сегодня кыргызский язык развивается. Русскоговорящий Фрунзе исчез, и появляется кыргызскоговорящий Бишкек. Но сейчас надо выходить на качественно новый уровень. Стыдно, когда видишь безграмотные уличные указатели и информацию на исковерканном госязыке.

Нарын АЙЫП
и Александр ТУЗОВ.