Политический июнь для государств Центральной Азии начался с саммита министров иностранных дел стран - участниц Шанхайской организации сотрудничества 3 июня. Главная задача - проработать вопросы предстоящей в июле встречи глав государств, которая утвердит развитие организации до 2025 года.

Председательствующая в этом году в ШОС Россия постаралась внести в повестку дня документы, максимально ориентированные на укрепление единого пространства. Здесь в первую очередь стоит обратить внимание на ожидаемое заявление президентов в связи с 70–й годовщиной Победы над фашизмом во Второй мировой войне.

Конечно, в документ войдут совместные мероприятия по различным направлениям. Также, безусловно, упор будет сделан на безопасность и экономику. В принципе все годы своего существования ШОС демонстрирует пусть и небольшой, но стабильный рост товарооборота между странами–участницами. С 2001 по 2014 год товарооборот увеличился шестикратно. Но вот борьба между Москвой и Пекином за лидерство долгое время отрицательно сказывалась на реализации крупных совместных проектов. Еще при создании ШОС Китай был заинтересован в основном в энергоресурсах Центральной Азии, формировании логистической системы и противодействии США.

Со временем в ШОС активизировалась и Россия. В результате Центральная Азия оказалась в разработке сразу двух глобальных проектов - российского Евразийского экономического союза и американского Трансокеанского партнерства. В результате с 2013 года Пекин, чтобы не остаться в стороне, начинает продвигать "экономический пояс нового Шелкового пути" и "Морской Шелковый путь". Трансконтинентальные цели и задачи создали площадку для сотрудничества России и Китая и в рамках ШОС. Например, Евразийский высокоскоростной транспортный коридор, соединяющий Москву и Пекин, или трансграничная железнодорожная линия Китай - Казахстан - Россия - Европа.

В рамках таких проектов ШОС начинает заявлять об экономической кооперации в перспективе на ближайшие десять лет. Правда, сложность представляет большая разница в экономическом потенциале стран - участниц ШОС. В принципе об этом много говорилось, как выход сегодня разработаны проекты, предполагающие разноуровневое участие как в экономике, так и в развитии сопутствующей научно–технической базы. Например, создание технопарков, перерабатывающих производств, малых ГЭС или разработка технологии геодинамического мониторинга с целью прогнозирования опасных геологических процессов на базе международного геодинамического полигона в Бишкеке.

Причем перспективы кооперации видятся не только внутри Шанхайской организации сотрудничества, но и в сотрудничестве с крупными внешними партнерами. Так, параллельно саммиту ШОС в июле в Уфе пройдет саммит БРИКС. Таким образом, за столом переговоров окажутся уже три континента. БРИКС - организация больше политическая, слишком много внутри противоречий, например, между Китаем и Индией, зато страны–участницы обеспечивают примерно 60 процентов прироста мирового ВВП (у них 30 процентов территории планеты и 45 процентов населения Земли).

БРИКС объединила страны, которые не поддерживают идею однополярного мира под руководством Вашингтона. Еще в прошлом году страны - участницы БРИКС сделали шаг к экономической независимости в противовес доминированию Запада в мировой экономике, приняв решение по созданию своего банка развития на 100 миллиардов долларов. Кстати, основным донором БРИКС, как и ШОС, выступает Китай, выделивший странам Шанхайской организации сотрудничества за 14 лет кредиты на 60 миллиардов долларов.

Что еще войдет в повестку заседания ШОС? Как всегда, вопросы борьбы с наркоугрозой и пограничное взаимодействие. Все–таки соседство Центральной Азии с Афганистаном требует постоянного внимания и поиска выхода из созданной зоны нестабильности риска.

Но главный вопрос саммита ШОС - заявки на получение статуса полноправного члена ШОС от Пакистана, Ирана и Индии, в связи с чем в политологии даже появляется новый термин "страны - основательницы Шанхайской организации сотрудничества". Также на статус страны–наблюдателя претендуют Азербайджан, Армения, Бангладеш, Непал и Сирия. Со вторыми, конечно, проще. А вот долгожданное полноправное членство - вопрос весьма непростой. Наибольшие опасения у всего мира вызывает Иран, который способен придать ШОС недостающую ей мусульманскую составляющую. Кроме того, не следует забывать, что Тегеран имеет весьма большое влияние на Ближнем Востоке, стремясь даже в региональные лидеры, и авторитет в исламском мире.

Но вот ядерная составляющая плюс санкции долгое время сдерживали ШОС от принятия решения. Насколько будут готовы страны в июле, станет понятно через месяц. Ведь даже начало процедуры вступления будет однозначно воспринято как коллективный антизападный демарш. Если Кремль в последнее время внес жесткость в свою внешнюю политику, то остальные страны - участницы ШОС вряд ли к этому готовы.

Под большим вопросом необходимость изменять статус Афганистана - с наблюдателя до полноправного участника. Здесь у шосовцев есть, кстати, формальный предлог: Кабул подписал соглашение с НАТО и США о согласии на размещение их войск на своей территории. Кроме того, полноправное членство, в котором так заинтересован Афганистан, потребует от стран - участниц ШОС полноценно участвовать в преодолении всех афганских трудностей - скажем, не только останавливать наркотики и терроризм на границах, но и бороться с ними внутри страны. Да и поддержка ШОС может подсыпать углей в конфликт властей и талибов, готовый вспыхнуть в любую минуту.

Намного благоприятнее ситуация с Пакистаном и Индией. Конечно, взваливать на плечи их многолетний конфликт никому не хочется, но Дели может выступить хорошим противовесом китайской мощи. Потому–то КНР и держит весьма жесткую линию в отношении Индии, жестче отношение разве что к Японии, которая пытается наладить сотрудничество с ШОС.
Так что саммит, на который приглашены почти полторы тысячи участников, ожидается весьма интересный. Сможет ли ШОС принять решения исходя из требований авторитета и не оглядываясь на Запад? Смогут ли страны–участницы проявить единодушие, без которого так долго все встречи сводились к формату "технического эгоизма", закрывая возможности роста формальными отговорками? Как скажется на мировой архитектуре новое глобальное партнерство ШОС и БРИКС, если сможет выйти на уровень реальных межконтинентальных проектов?

На эти и еще многие вопросы получим ответы в июле.

Эднан КАРАБАЕВ, экс–министр иностранных дел
10.06.2015