Переговоры в Баку Владимира Путина и Тайипа Эрдогана не принесли сенсационных результатов. Пресс-служба российского президента отделалась скупыми комментариями. На этом фоне встает вопрос о будущем российско-турецких отношений и, в целом, об особенностях российской внешней политики.

За последний год внешняя политика России обрела одно новое качество, став внешней не только по географическому принципу, но и по своему содержанию. Другими словами, нынешняя российская дипломатия рассчитана не столько на реальные достижения, сколько на внешний эффект. С одной стороны, это вполне объяснимая реакция. Давление со стороны Запада и неоднократно звучавшие угрозы изолировать Москву вынуждают российские власти изо всех сил доказывать, что это невозможно, что у России были и есть верные союзники, готовые поддержать ее даже в самые сложные времена. Это приводит к неизбежной гиперболизации, когда малосущественные декларации о намерениях и устные договоренности выдаются за полноценные соглашения, имеющие поистине историческое значение.

Иногда, однако, стремление доказать собственную силу приводит к обратному результату – жертвованию долгосрочными геополитическими интересами ради того самого эффекта, о котором мы сказали выше. В полной мере это относится к отношениям с Турцией, которые в прокремлевских СМИ именуются не иначе как стратегическими. В действительности это игра в одни ворота, причем Москва в этой игре теряет гораздо больше, чем получает.

Встреча Владимира Путина и Реджепа Тайипа Эрдогана в Баку обещала стать знаковой. По крайней мере, об этом на тысячу ладов твердили провластные российские СМИ, намекавшие на то, что после неудачи своей партии на парламентских выборах Эрдоган хочет заручиться еще большей поддержкой Москвы. Итоги оказались довольно скромными. Встреча проходила в закрытом режиме, и никакого заявления по ее завершении главы государств не сделали. О содержании беседы можно судить по комментариям пресс-секретаря Путина Дмитрия Пескова. При всей любви российской дипломатии к внешнему эффекту комментарии оказались скудными и лишенными оптимистичного наполнения. О перспективах "Турецкого потока" известно только то, что вопрос в Баку обсуждался. Что касается строительства АЭС "Аккую", то, согласно Пескову, стороны "очертили проблемы, которые имеются". Наконец, президенты договорились "в обозримом будущем" довести товарооборот между странами с нынешних 35 до 100 млрд долл. Учитывая, что по итогам прошлого года взаимная торговля только снизилась, планы не выглядят достаточно реалистичными.

***

Да и по другим темам прорывов, судя по всему, не предвидится. Но стоило ли их ждать? "Турецкий поток", считающийся важнейшей победой российской дипломатии последних месяцев, остается бесплотным духом. Между Москвой и Анкарой до сих пор не подписано межправительственного соглашения. Не ясен маршрут будущего газопровода: власти Сербии и Македонии, через которые должен был осуществляться транзит сырья, под давлением Брюсселя и Вашингтона отказались от сотрудничества по "Турецкому потоку". А главное, до сих пор непонятно, кто будет покупать российский газ, хотя железным правилом подобных проектов является следующий порядок: утром деньги, вечером стулья. Другими словами, сначала заключение контрактов, а уж потом начало строительства.

Сложилась поистине абсурдная ситуация: ЕС открыто выступает против "Турецкого потока", а Москва делает вид, что все в порядке – и это притом, что покупателем газа должны стать в основном страны ЕС! В Брюсселе между тем ясно дают понять, кому отдают предпочтение. Это газопровод TANAP, который будет наполняться азербайджанским и, в перспективе, туркменским сырьем.

Несмотря на отсутствие даже "скелета" "Турецкого потока" – не говоря уже о "плоти" и "крови" – одна страна извлекает из него громадную выгоду. И это вовсе не Россия. Не отвечая, как хитрая барышня, ни "да", ни "нет", Турция добилась от Москвы значительного снижения цены уже поставляемого по "Голубому потоку" газа. На этом выбитые Анкарой преференции не заканчиваются. Турция фактически выторговала право перепродавать покупаемый газ, но при этом поставила ультиматум: сама она участвовать в строительстве не будет и, следовательно, не потратит на проект ни копейки.

Мотивы Анкары ясны: она хочет стать газовым хабом Европы, чтобы получить в свои руки мощные рычаги влияния на ЕС. Это касается не только российского, но и азербайджанского, а, в перспективе, туркменского, иранского и иракского (с месторождений иракского Курдистана) топлива. При этом, видя сговорчивость России, Турция выдвигает все новые и новые условия.

На этом фоне Москва ведет себя в худших традициях козыревской дипломатии, снося неприкрытые оскорбления не просто молча, но и улыбаясь во весь рот! Достаточно вспомнить жесткое заявление Эрдогана в ответ на посещение Путиным Армении в дни поминовения жертв геноцида. А вскоре после этого премьер-министр Турции Ахмед Давутоглу говорил на заседании глав МИД стран-членов НАТО о "страданиях" крымских татар и призывал усилить давление на Россию.

Но самой большой и опасной уступкой со стороны Москвы стала Сирия. Весной этого года антиправительственные силы в этой стране развернули мощное наступление. Турция играет в нем ключевую роль. Сирийских боевиков обучают турецкие инструкторы, операции планируют турецкие штабные работники, по правительственной армии стреляют из оружия, поставленного Турцией. В ближайшее время турецкая авиация может начать поддержку мятежников с воздуха: соответствующая договоренность уже достигнута с Вашингтоном. Однако российские власти этого словно не замечают. Критическое положение Дамаска не вызывает у Москвы даже "серьезной озабоченности", не говоря уже о реальной поддержке!

***

Таким образом, туманные перспективы "Турецкого потока" заставили Кремль пересмотреть отношения с настоящим союзником – Сирией. А ведь шансы того, что газопровод будет когда-либо построен, не просто малы – они стремятся к нулю. Представители руководства Турции и прежде старательно уходили от однозначных комментариев и четких ответов, касающихся газопровода. Теперь же, когда Партия справедливости и развития потеряла монополию в парламенте и будет вынуждена вступать в коалицию с другими партиями, ситуация становится тупиковой.

Напомним, что по результатам выборов 7 июня ПСР заняла первое место, но ее результат стал наихудшим за последние годы. Партия получила лишь 258 мандатов в 550-местном парламенте, лишившись простого большинства, не говоря уже о большинстве конституционном. А ведь именно такова была цель Эрдогана, лелеющего мечту принять новую конституцию, где были бы значительно расширены полномочия президента.

Причины провала можно перечислять долго. Здесь и экономические проблемы, и недовольство населения внешнеполитическими авантюрами, и усиливающиеся с каждым днем "султанские" замашки самого Эрдогана. Важно то, что Партия справедливости и развития, чтобы сформировать правительство, должна идти на союз с какой-то другой силой, прошедшей в парламент. С наибольшей вероятностью, ею станет ультраправая Партия националистического движения, которая выступает с позиций "единства турецкой нации" и которую противники считают профашистской. Однако этот альянс вряд ли будет устойчивым: ПСР и ПНД являются давними оппонентами. А внутриполитическая неустойчивость усилит зависимость Анкары от внешнего влияния. В этом случае давление Брюсселя и Вашингтона может окончательно поставить крест на "Турецком потоке". Не стоит забывать и о том, что Партия националистического движения поддерживает тесные связи с чеченскими сепаратистами, нашедшими прибежище в Турции, призывает к "освобождению Крыма" и вряд ли станет локомотивом сближения с Россией.

Вероятный крах "Турецкого потока", однако, не главная трагедия всей этой истории. Этой трагедией является в очередной раз высветившаяся неразумность российской внешней политики. Но, являясь неразумной и опасной для страны в целом, она приносит немалые барыши узкой группке лиц. Мы имеем в виду "Газпром", чьи корпоративные интересы уже не в первый раз подменяют национальные интересы государства. Именно "Газпром" является главным "движителем" "Турецкого потока". И вот почему: неосвоенный бюджет замороженного "Южного потока" составляет 24 млрд долл., и определенным лицам нужно во что бы то ни стало сохранить контроль над этими средствами. Именно поэтому с такой силой лоббируется идея "Турецкого потока", именно поэтому в глаза обывателю пускается столько пыли, связанной с этим до сих пор мифическим проектом.

Погнавшись за призрачной выгодой, Россия рискует окончательно испортить отношения с куда более последовательными и честными партнерами, будь то Сирия или Иран. Да и другие наши союзники, видя, кто именно заправляет внешней политикой страны, вряд ли будут относиться к Москве с доверием.

Сергей КОЖЕМЯКИН
№62 (14157), 16 июня 2015 г.