Теракт в приграничном с Сирией городе заставил Анкару действовать

Около тысячи открытых сторонников Исламского государства в минувшую пятницу провели в Стамбуле праздничную молитву, плавно переросшую в импровизированный митинг. Участники мероприятия, среди которых были несколько высокопоставленных лиц из халифата, в пух и прах раскритиковали действующее правительство Турции, призвав единоверцев объявить ему войну, чтобы "вырвать свою землю из рук неверных и их приспешников". Аналогичные молитвенные митинги состоялись и в других городах.

Несмотря на весьма зажигательные речи, полиция в происходящее не вмешивалась, о чем власти наверняка пожалели уже спустя три дня. 20 июля на встрече курдской молодежи в городе Сурудж, расположенном через границу от сирийского Кобани, террорист-смертник из ИГ привел в действие взрывное устройство, убив три десятка человек и ранив еще сотню. Анкаре, кроме самой себя, некого винить в том, что события начали развиваться именно в этом направлении. По большому счету, правительство Турции последние несколько лет само делало все, чтобы страна стала тыловой базой самой кровожадной террористической организации мира.

Чтобы понять, как это вышло, надо немного отмотать историю назад.

На волне арабских революций 2011 года турецкий премьер Реджеп Тайип Эрдоган загорелся идеей превратить свою страну в общепризнанного лидера исламского мира. Тогда это казалось вполне вероятным: и в Египте, и в Тунисе, и в Ливии, где революции уже победили, Турцию называли моделью будущего политического и экономического устройства, а самого Эрдогана, активно помогавшего революционерам, принимали с распростертыми объятиями. Недоброжелателям премьера все это дало повод заподозрить его в желании восстановить Османскую империю в ее прежних границах, а то и занять пустовавшее на то время место Имама правоверных, восстановив халифат со столицей в Стамбуле. Опровергать подобные теории Эрдоган нужным не считал, что только усиливало подозрения. В конце концов, он всю свою карьеру славился жесткими авторитарными замашками и невероятным тщеславием.

Когда началась революция и гражданская война в Сирии, турецкий премьер полностью встал на сторону суннитских повстанцев. Его правительство изо всех сил помогало восставшим, не вдаваясь в подробности того, кто они, и каких взглядов придерживаются. Премьер-министр десятки раз со всех возможных трибун заявлял, что его бывший друг (они даже отдыхали семьями) – сирийский президент Башар Асад – должен уйти из власти, а если необходимо – то и свергнут насильственным путем. Очевидно, Эрдоган рассчитывал на повторение своего успеха в других странах и распространение зоны своего личного влияния на ближайшую и исключительно важную арабскую страну. В числе прочего, установление контроля над Сирией дало бы ему сухопутный выход на Иорданию, Ирак и Саудовскую Аравию – расширять зону своего влияния "посуху" было бы куда проще, чем без подобного коридора.

Но в Сирии все пошло наперекосяк. К поддержке Асада подключились Россия, Иран и "Хизбалла", а втащить в войну США и НАТО с безграничными возможностями их ВВС, не вышло. Ливийский сценарий – краткосрочная гражданская война с участием натовской авиации, бегство и убийство диктатора – не сработал. Проблема еще и в том, что Сирия, в отличие от той же Ливии, – страна многоконфессиональная. Живущие в ней алавиты, друзы, христиане и прочие меньшинства прекрасно понимали, что в случае победы суннитских повстанцев им в лучшем случае светит бегство, а в худшем – небывалых масштабов резня. У них просто не было другого выбора, кроме как сражаться не на жизнь, а насмерть. Причем не за Асада даже, а за себя и свои семьи.

Эрдоган, однако, не унимался. В северные районы Сирии, подконтрольные набирающим силу повстанцам, через Турцию пошла разнообразная помощь, денежные потоки, добровольцы, припасы и оружие. Примерно в это же время (к концу 2012 года) в районе сирийского города Алеппо стали появляться первые представители "Аль-Каиды в Ираке". Повстанцы, видя отсутствие помощи от Запада, охотно принимали поддержку новоприбывших боевиков из Ирака, у которых за плечами были годы диверсионной и партизанской войны против американцев. Более того, поначалу маргинальные отряды исламистов стали стремительно набирать влияние, политический и военный вес. К середине 2013 года они превратились в главную боевую силу восстания. Несмотря на все более тревожные заявления новых борцов с Асадом, их патологическую ненависть ко всем "неверным", Анкара не теряла надежды использовать их в качестве тарана, чтобы свалить режим. Добровольцы, деньги, и припасы продолжали идти через турецкую границу. В обратном направлении ехали раненые боевики, которых лечили и размещали на отдых в Турции.

С появлением на сцене Исламского государства и провозглашением халифата в 2014 году ничего существенным образом не изменилось. Более того, поток добровольцев, направляющихся в Сирию и Ирак через Турцию, окончательно превратился в полноводную реку без конца и края. Турецкое правительство закрывало глаза и на контрабанду нефти и нефтепродуктов, за счет которой новорожденный халифат существовал экономически. Что интересно, ИГ стало удобным инструментом противодействия не только режиму Асада, но и сирийским курдам, которые, пользуясь хаосом в стране, принялись отстраивать собственную государственность. Но если иракский Курдистан Анкара еще как-то научилась терпеть, то сирийский ей был как кость в горле: совершенно очевидно, что следующими о собственной государственности задумаются и турецкие курды, что для Турции абсолютно неприемлемо.

Во время битвы за приграничный с Турцией город Кобани, продолжавшейся с ноября 2014 года по март 2015-го Эрдоган несколько раз довольно прозрачно намекал, что его симпатии – на стороне халифата, а не живущих там курдов. Только под огромным давлением со стороны международного сообщества Анкара разрешила направить курдам помощь, что отчасти и решило исход сражения в пользу защитников города. Второй фактор, это, конечно, бомбардировки позиций исламистов авиацией НАТО. Важная деталь: Турция наотрез отказалась разрешить американцам и их союзникам использовать натовскую авиабазу "Инджирлик", расположенную в паре сотен километров от Кобани. Самолетам пришлось летать на задания за тысячу километров, взлетая с баз и авианосцев в Персидском заливе.

Между Исламским государством и Турцией в результате сложился негласный договор: Анкара неактивно не мешает ИГ, за что халифат не устраивает в Турции терактов и диверсий. Однако тактика умиротворения, как водится, завела Анкару в ловушку. Исламисты стали требовать все больше и больше. Безнаказанность митингов в Стамбуле, где звучали откровенно антиправительственные речи – одно из свидетельств того, как далеко зашли турецкие власти в своем заигрывании с халифатом. У последнего, кстати, насчет Турции свои планы: она, как и все прочие государства мира, должна быть ликвидирована и войти в состав халифата. Ни о каком признании Турецкой республики со стороны Исламского государства речи в принципе не может быть.

Видимо, поняв, какого монстра он вырастил, Эрдоган отдал команду своим спецслужбам отслеживать и пресекать деятельность наиболее буйных проповедников и вербовщиков халифата в своей стране, а также заблокировал ряд веб-сайтов, использовавшихся ими для агитации, связи и сбора средств. Собственно, исполненный злобы митинг в Стамбуле и стал реакцией на робкие попытки Анкары поставить работу мощной и активной инфраструктуры халифата в Турции под какой-то контроль. Ответ в виде взрыва последовал незамедлительно.

Теперь у Турции остается два выхода из ситуации. Во-первых, ради сохранения спокойствия в стране можно признать требования Исламского государства и не мешать ему. В этом случае стране будет обеспечен какой-то период относительной стабильности. Но фактически это произошло бы за счет сдачи собственного суверенитета. Такие действия – самый верный путь к постепенному разрушению государственных институтов и их постепенной заменой импортированными из халифата суррогатами – шариатскими судами, "советами шуры", вооруженными отрядами "воинов Аллаха" и, как следствие, медленным, но неуклонным превращением Турции в одну из провинций ИГ.

Второй путь – жесткое противостояние с халифатом и его сетями, широко раскинутыми по Турции. Для страны это грозит неоднократным повторением терактов, подобного недавнему. Причем террористы уже доказали, что знают, куда именно наносить удары. В ходе недавнего нападения в Тунисе боевики расстреляли десятки западных туристов на одном из лучших курортов страны. Возможностей для повторения чего-то подобного в Турции у ИГ предостаточно – географическая близость и упомянутая уже сеть сторонников дают большое поле для маневра.

Кроме того, у ИГ наверняка есть уже планы для подобного развития событий не только для курортов, но и крупнейших городов страны. В Турции задача халифата будет такой же, как и в других странах: раскачать ситуацию, посеять хаос, нестабильность и (по возможности) гражданскую войну, в условиях которой ИГ традиционно процветает. В этом смысле выбор цели для теракта в Сурудже была подобрана идеально.

Взрыв, произведенный в курдском молодежном центре немедленно привел к началу в городе антиправительственных волнений. Местные жители, зная об отношении к ним со стороны Эрдогана, обозвали его "убийцей". Отдельной критике с их стороны подверглись амбивалентные отношения премьера с Исламским государством. Курды при этом заметили, что после недавней смерти саудовского короля Абдаллы в Турции был объявлен траур, а гибель 31 курда никакой особенной озабоченности у правительства не вызвала. Если боевики ИГ хотели своим терактом посильнее раздуть ненависть курдов к центральному правительству страны, то у них это получилось. До вооруженных столкновений дело не дошло, но напряжение в курдских регионах Турции растет.

Как бы то ни было, Анкаре сейчас придется выбирать – либо растерять свой суверенитет в пользу ИГ сравнительно мирным и долгим способом, либо вступить в смертельную схватку за выживание с этим военно-политическим монстром, чьим "отцом" – доктором Франкенштейном выступил сам Эрдоган.

Вывод о том, какой из путей избрал президент Турции, можно будет сделать в ближайшие пару месяцев. Индикатором тут станет судьба авиабазы "Инджирлик". Если США и НАТО получат возможность бомбить ИГ, поднимая самолеты оттуда, значит, выбран второй вариант. Ну а если запрет сохранится, то Эрдоган выбрал путь дальнейшего умиротворения террористов – себе и стране на погибель.

P.S. Сразу после написания этой статьи стало известно, что на границе Турции и Сирии начались столкновения между подразделениями турецкой армии и боевиками халифата. Убит как минимум один турецкий военнослужащий, Анкара направила на выручку своим военным авиационное прикрытие. Почти одновременно между Эрдоганом и Обамой состоялся срочный телефонный разговор, в ходе которого обсуждались варианты закрытия Турции для транзита и контрабанды в интересах ИГ. Похоже, все-таки дело идет к жесткому противостоянию Анкары и халифата.

Автор материала: Иван Яковина

24 июля, 2015