Турция переживает острейший за последние годы внутриполитический кризис. Если в предыдущие годы Р. Эрдогану и возглавляемой им умеренно исламистской Партии справедливости и развития (ПСР) удавалось консолидировать турецкое общество на лозунгах нео-оттоманской внешней политики, сглаживать противоречия между сторонниками светского образа жизни и исламистами, нивелировать роль армии в политической жизни страны, добиваться прекращения вооруженного сопротивления боевиков Рабочей партии Курдистана (РПК) и перехода к решению курдской проблемы мирными средствами, то сейчас ситуация в стране вновь резко обострилась.

Июньские 2015 года парламентские выборы в Турции не оправдали надежд Р. Эрдогана и его сторонников. Правящая Партия справедливости и развития (ПСР) впервые с 2002 г. не смогла набрать достаточного количества голосов, чтобы сформировать однопартийное правительство. По сравнению с выборами 2011 г. она растеряла около 10% голосов. Планы Р. Эрдогана принять новым составом меджлиса соответствующие поправки в конституцию, чтобы преобразовать Турцию из парламентской республики в президентскую и провести ряд коренных реформ в политической жизни страны, оказались отложенными на неопределенное время. Попытки ПСР сформировать в меджлисе коалицию с оппозиционными парламентскими партиями также провалились. Р. Эрдоган вынужден был объявить о проведении новых парламентских выборов 1 ноября 2015 года и поручил нынешнему премьеру сформировать временное правительство.

Спад популярности ПСР в стране объясняется целым рядом причин. Здесь и провалы во внешней политики, ухудшение финансово-экономической ситуации, общая усталость избирателей и непоследовательность действий Р. Эрдогана, его все более запутанные отношения с радикальными исламистами, местными националистами.

Так, избиратели стали свидетелями публичного конфликта Р. Эрдогана с влиятельным мусульманским проповедником Фетхуллой Гюленом, учение которого пользуется значительным влиянием среди турецких граждан. Еще одним весомым фактором ослабления ПСР стал относительно большой процент голосов, полученных турецкими курдами. Ранее курдские депутаты проходили в меджлис лишь по одномандатным округам, поскольку ни одна курдская партия не была способна преодолеть относительно высокий 10%-й избирательный порог. На предыдущих парламентских и президентских выборах ПСР и Р.Эрдоган получали более высокий процент в свою поддержку именно в районах компактного проживания курдов. На этот раз, прокурдская Демократическая партия народов (ДПН) решила выступить самостоятельно и стала как бы конкурентом ПСР, что позволило ей набрать около 13% голосов избирателей (80 из 550 мест в меджлисе). Легализация курдов как одного из основных этносов Турции, возможность использования курдского языка в образовании и местных СМИ, ускоренное социально-экономическое развитие наиболее отсталых курдских районов – все это вызвало резкую критику Р. Эрдогана со стороны правых партий и турецких националистов.

Осуществленный турком-смертником масштабный теракт 20 июля 2015 г. против курдов в приграничном с Сирией турецком городке Суруч и последовавшие за ним явно неадекватные ответные военные и полицейские операции турецких властей против Рабочей партии Курдистана (РПК), прервали с таким трудом достигнутое в марте 2013 г. перемирие между РПК и Анкарой. Вместо того чтобы очистить страну от исламистов-джихадистов, превративших Турцию в свою опорную базу и транзитный коридор для переброски боевиков со всего мира в Сирию и Ирак, Р. Эрдоган обрушился всей мощью репрессивного аппарата не столько на организаторов теракта – боевиков Исламского государства, сколько на пострадавших – членов РПК. В приграничных с Сирией районах турецкие военные, спецслужбы и полиция ужесточают контроль в основном за перемещением курдов, а джихадисты-исламисты ИГ чувствуют себя здесь довольно свободно. Именно бездействие турецких властей и привело к гибели 32 курдов и ранению еще нескольких десятков курдских активистов в Суруче. Непосредственным поводом для начала репрессий против РПК послужили убийства молодежным крылом этой организации двух турецких полицейских на границе с Сирией и гражданина Турции в Стамбуле, заподозренных курдами в пособничестве ИГ.

Не посчитавшись с нормами международного права и нарушив суверенитет Ирака, турецкие вооруженные силы нанесли серию ракетно-бомбовых ударов и произвели обстрелы из танков и артиллерии лагерей и баз РПК в труднодоступных горных районах Иракского Курдистана. Следует отметить, что при этих налетах и обстрелах гибли и мирные граждане, беженцы-христиане, разрушалась инфраструктура. Эти действия сопровождались демонстрациями и митингами протеста курдов в Стамбуле и других городах Турции. По стране прокатилась серия терактов, взрывов стратегически важных объектов (трубопроводов), были убиты и ранены еще несколько десятков турецких полицейских и военнослужащих. Можно констатировать, что в Турции вновь развязана масштабная братоубийственная война между курдами и турками (по оценкам, сегодня в стране 15–20 млн курдов, т.е. каждый четвертый-пятый гражданин Турции – этнический курд).

И хотя прокурдская партия в меджлисе, лидер РПК А. Оджалан и умеренное крыло его партии осудили акты насилия с обеих сторон и призвали к прекращению кровопролития, турецкие власти продолжили военные и полицейские операции против всех курдских активистов в стране и ополченцев в горах Кандиль в Ираке, потери курдов уже исчисляются сотнями убитых и раненых. В правящих кругах Турции обсуждается вопрос о лишении мандатов курдских депутатов в меджлисе и запрете прокурдской ДПН, якобы связанной с террористами РПК.

Таким образом, Р. Эрдоган идет на поводу у провокаторов ИГ и местных националистов, и вместо того чтобы решительно очистить страну от радикальных исламистов и международных террористов, ужесточить контроль за турецко-сирийской границей, обрушился всем своим репрессивным аппаратом и армией на курдов. Он даже предложил своим партнерам по НАТО создать так называемую "буферную зону" в прилегающих к Турции районах Сирии, где сегодня функционируют три автономных района сирийских курдов, контролируемые их отрядами самообороны. Анкара планирует возложить полицейские функции в приграничных к Турции районах Сирии на боевиков оппозиционной Дамаску Свободной сирийской армии (ССА), которых намерены поддерживать с воздуха ВВС Турции и США. Не исключено, что этим предложением Анкара преследует целью не только закрепить расчленение Сирии на анклавы, но и изолировать сирийских курдов, затруднить их общение с турецкими собратьями, в целом ослабить курдское национальное движение в регионе. Похоже на то, что Р. Эрдоган рассчитывает на предстоящих в ноябре парламентских выборах в условиях военного положения не дать прокурдской ДПН преодолеть 10-процентный порог, а также надеется получить поддержку со стороны турецких националистов.

Станислав Иванов, ведущий научный сотрудник ИМЭМО и Института востоковедения РАН, кандидат исторических наук, специально для интернет-журнала "Новое Восточное Обозрение".
29 авг. 2015