Уже ни для кого не секрет, что в Сирии Россия проводит модернизацию аэропорта имени Баселя Асада, а также еще нескольких транспортно-логистических объектов. В провинции Хама нами открыт первый полевой лагерь для беженцев из соседних провинций. Объем военных грузов для сражающейся с террористами сирийской армии и гуманитарной помощи жителям истерзанной войной Сирии – увеличен.

В принципе параллельно с Россией аналогичные шаги начал делать Иран. В июне, одновременно с увеличением числа рейсов российского "сирийского экспресса", иранцы начали модернизацию военного аэродрома в провинции Хомс, возвели госпиталь и ряд инфраструктурных объектов, так же увеличили объем военных грузов и гуманитарной помощи.

Однако истеричная реакция США прогремела только сейчас, и только на действия России. Почему она так запоздала – вот интересный вопрос для подробного рассмотрения.

Активизация иранской помощи не помешала подписанию соглашений по иранской ядерной программе. Да ее в принципе никто и не замечает (кроме Израиля, обеспокоенного усилением проиранской Хизбаллы). Хотя на фоне отрывочных и спорных свидетельств участия в боевых действиях российских военных советников – участие в боях КСИР (Корпуса Стражей Исламской Революции) практически уже никем не скрывается. Это значит, что ввязывание в большую ближневосточную войну Ирана – для США вполне допустимо, а возможно даже и желательно.

Заявление генерала Бридлава о том, что США, мол, не знают, каковы истинные планы России в Сирии – полная чушь. О том, что целью России является уничтожение террористов и восстановление государственности Сирии – известно с самого начала конфликта. Российская военная помощь Сирии началась не сегодня. С ней США смирились и строят свои планы по дальнейшей дестабилизации региона – с ее учетом. Летняя интенсификация поставок в Сирию и активность российских специалистов просто не могла остаться незамеченной, так как отчеты военных разведок ложатся на стол JCS (Joint Chiefs of Staff – объединенный комитет начальников штабов – высший орган планирования ВС США) – ежедневно. Следовательно, либо американская бюрократическая система пугающе нерасторопна, либо в начале сентября произошло нечто, чего американцы не могли предвидеть. Если исходить из второго варианта, то для понимания того, что же могло произойти – рассмотрим сложившуюся ситуацию подробнее.

Для начала стоит отметить, что сложившееся в широких массах мнение о том, будто в ближневосточном конфликте идет война "всех против всех" – неверно. Наблюдателей сбивает с толку огромное количество вооруженных сторон конфликта, действующих как бы самостоятельно. И внешнее отсутствие единых органов управления у уже сложившихся коалиций. Хотя у одной из коалиций такой орган есть уже давно – это военно-политическое руководство США, которое весьма успешно развязало сирийскую войну и умело дирижирует ее расширением до максимальных географических пределов.

Еще одно широко распространенное мнение, будто появление Исламского Государства (ИГ) – это следствие американской некомпетентности – следует считать спорным. Теория эскалации вооруженных конфликтов – давно изучается и дорабатывается американской военной наукой. На ее основе построены все программные документы и директивы, относящиеся к сфере внешней политики и национальной безопасности США. То есть, когда американцы методично и уверенно усиливают давно известные факторы, ведущие к обострению противоречий, дестабилизации, а затем и к расширению конфликта в каком-либо уголке мира – они просто не могут не ведать, что творят.

Для наглядности. Самый азбучный и элементарный фактор, однозначно ведущий к эскалации – это подпитка ресурсами (в том числе и оружием) слабой стороны конфликта. Что в Ливии, что в Сирии американцы методично накачивали оружием и прочим материальным и информационным обеспечением бандитские шайки, которые изначально не имели никаких шансов противостоять правительственным силам. Далее, чтобы усилить их мотивацию и стойкость в бою, американские специалисты и агенты усиливали в рядах изначальных уголовников второй азбучный фактор – идеологическую базу. То, что лучшей базой в местных условиях являются идеи Джихада – американцы поняли еще тогда, когда им потребовалось организовать широкое противодействие ОКСВ в Афганистане. И поэтому для трансформации криминального субстрата в силу, способную свалить светские режимы Ливии и Сирии, США привычно использовали пропаганду Джихада. При этом ну очень сомнительно, что американцы всерьез надеялись на то, что джихадисты потом куда-нибудь сами исчезнут или перевоспитаются в поборников демократии и "ценностей цивилизованного мира". И даже не важно, что радикалы, которых обучают в иорданских и турецких лагерях американские инструкторы – считают Америку же своим главным врагом. На борьбу с созданной американцами проблемой должны тратить свои материальные и человеческие ресурсы те, у кого дома эта проблема создавалась. То есть расчет идет на эскалацию конфликта, на втягивание в него новых участников. Это и происходит. Где же здесь некомпетентность?

Давайте посмотрим, какую же коалицию сумели сколотить США для продвижения своих интересов на Ближнем Востоке. Нет, речь не о "коалиции по борьбе с ИГ". Речь именно об общих интересах, которые и создают коалиции. Интересы бывают тактическими и стратегическими. Максимально общих интересов в этой войне всего два. Первый – изменение баланса власти, сложившегося в регионе до войны. Второй – восстановление этого баланса.

США начали свою игру ради трансформации региона. Вроде бы, во что-то лучшее или более справедливое. Будущим заинтересованным сторонам даже предъявили желаемый результат – карту Большого Ближнего Востока (ББВ). Ну, в самом деле, нельзя же затевать большую заварушку без зримого образа того, "как будет хорошо потом". Так никаких союзников не найдешь. И американцы такой "образ" нарисовали. Но для нас будет интересно не то, насколько данная картинка совпадет с реальностью по прошествии определенного времени, и не то, насколько американцы лукавили, рисуя эту картинку. Нам интересен вектор, или вернее – процесс, запущенный на юге Евразийского континента. И есть большое подозрение, что инициаторов сам процесс тоже интересует больше результата. А процесс этот называется – силовая (проходящая посредством вооруженной борьбы) трансформация политической карты. Результат данной трансформации не предсказуем в принципе, зато она обещает быть длительной, и поглощающей все ресурсы втянутых в процесс стран.

В процесс с азартом включились многие силы. В первую очередь радикальные суннитские секты, мечтающие воссоздать Халифат и получить власть если не над всем миром, то на значительной его части. Если кто-то еще помнит, нынешнее мировое пугало – ИГ - выросло из обиженного американским вторжением в Ирак суннитского меньшинства, которое при Саддаме было у власти. Изначально суннитские секты и группировки активно подпитывали монархии Персидского залива, которые, конечно же, совсем не желали потерять свою наследную власть, а всего лишь надеялись серьезно ударить по растущему Ирану и связанным с ним шиитским общинам во многих государствах региона. Турция рассчитывала сильно увеличить свое влияние, а заодно решить курдскую проблему. Видимо, Эрдогану показывали другую карту ББВ, нарисованную специально для него, мол, "эта карта сокровищ – для лохов, а тебе мы настоящую покажем".

Все прочие американские "партнеры", вроде европейских стран или Австралии – никакой заметной роли в данном конфликте не играют. Это массовка для голосования в ООН и создания видимости всеобщей поддержки американских инициатив. Их мнения никто не спрашивал, и к процессу их подключили в уведомительном порядке.

Наиболее мотивированной и боеспособной частью американской коалиции являются сразу все бандитские группировки, воюющие за политическое переустройство региона. Собственно в "сортах" бандитов разбираться не имело бы смысла, ведь их стратегический интерес совпадает. Классифицировать их по степени "умеренности" или радикализма – почти бессмысленно – все они воюют за место под солнцем в будущем исламском государстве. То, что группировки периодически воюют друг с другом не должно обманывать – все они рано или поздно сольются и присягнут ИГ. Ведь никаких идеологических расхождений у ИГ, "Джабхат ан-Нусры", Коалиции "Исламский фронт" или Джейш аль-Хурр (она же Свободная Сирийская Армия) – просто нет. Вот почему смешно слушать об американской борьбе против ИГ, ведь это всего лишь самый успешный из союзников США, наиболее продуктивно решающий американскую задачу перекройки политической карты.

Теперь о второй коалиции. Ее вроде бы нет. Есть силы, заинтересованные в прекращении кровавой переделки мира. Это не только законное правительство Сирии.

Это в первую очередь – Россия. Именно Россия имеет интерес как в собственном мирном и поступательном развитии, так и в сохранении мира на всем Евразийском материке. Нас вполне устраивала независимая Украина – до тех пор, пока из нее не сделали плацдарм для "натиска на Восток". Теоретически мы даже ничего не имели бы против ИГ, если бы это образование остыло, обрело форму и прекратило свою экспансию во всех направлениях. Самым парадоксальным образом нам постоянно приписывают какие-то кровожадные, агрессивные планы, но именно мы в действительности имеем самый реальный потенциал в будущем стать гарантом мирного развития Восточного полушария планеты. После превращения США в фактор мировой по нестабильности, должность гаранта мира стала вакантной. И вероятнее всего, такая "нелюбовь" к нам, со стороны бывшего гегемона, связана именно с пониманием этого обстоятельства. По сумме природных и исторических обстоятельств, Россия может стать для всего мира гораздо предпочтительней на должности гаранта мира и стабильности.

Еще один член коалиции, как мы уже заметили в самом начале – это Иран, который с самого начала конфликта, подобно России, помогает законной сирийской власти в борьбе с бандитами. Как и Россия, Иран прекрасно понимает, что должен стать одной из следующих мишеней для политики США, направленной на кровавую трансформацию всех государств, имеющих наглость поступательно развиваться в своих интересах. При этом в американских планах Ирану было отведено свое место – место лидера шиитских группировок в большой суннито-шиитской войне. Во время оккупации Ирака американцы не препятствовали проиранской "Армии Махди" устраивать разборки с суннитскими группировками, ставшими сегодня ИГ. Участие Ирана в войне в Йемене (подбрюшье Саудовской Аравии), а также помощь КСИР войскам Асада – как мы отметили выше – не помешало отмене санкций. Иран был необходим для поддержания и расширения конфликта – как топливо для костра. Но теперь, когда координация действий между войсками Башара Асада, Ираном и Россией становится очевидной – все изменилось. Иран больше не самостоятельный игрок, подобно Турции, попавший на крючок своих региональных амбиций.

Отдельно следует сказать еще о двух игроках.

Во-первых, об Израиле. Этот игрок гораздо более других заинтересован в мире и спокойствии региона – это вопрос его физического выживания во враждебном окружении. Этот игрок никогда не вступит в какие-либо коалиции (особенно с Ираном, содержащим ливанскую Хизбаллу), и всегда будет рассчитывать только на себя. Но с Россией Израиль с самого начала сирийского конфликта имеет неофициальную координацию по линии спецслужб. См. визиты в Москву Биньямина Нетаниягу и начальника генерального штаба Армии обороны Израиля (АОИ) генерал-лейтенанта Гади Айзенкота. Стратегический интерес России и Израиля совпадает. Однако после нескольких эпизодов, когда силы АОИ пытались ликвидировать угрозу передачи вооружений Хизбалле на сирийской территории – обменяться видением перспектив и согласовать дальнейшие действия будет совсем не лишним.

Во-вторых, это курды – одна из боеспособных сторон конфликта. На первый взгляд, стратегический интерес курдов – создание своего государства – автоматически делает их членами американской коалиции. США имеют с частью курдских сил рабочие контакты со времен войны в Ираке. Сегодня (к ярости турок) курды получают от американцев военную помощь (правда, часто американцы ее преувеличивают). Однако роль курдов в американских планах аналогична иранской – быть топливом для пожара, который должен перекинуться на Турцию и Иран. В Ираке курды имеют автономию юридически, а в Сирии – фактически. Вопрос курдской государственности почти неизбежно будет решен – это надо понимать сразу. Но другой вопрос – какой ценой это государство достанется курдам. Без реальных союзников этот путь будет очень тяжелым.

Сегодня сирийское правительство не поставляет курдам оружия и снабжения и не может предоставить юридическую автономию без изменений в конституции. Только это до последнего времени мешало вхождению курдских отрядов в коалицию России, Сирии и Ирана. И если российским советникам удалось убедить Башара Асада в том, что настало время изменить это положение – американцам действительно пора начинать беспокоиться.

В данной конфигурации реальная антитеррористическая коалиция окажется под началом России. И тогда, как заметил постоянный представитель Сирии при ООН Башар Джаафари, Россия имеет прав не меньше США, чтобы наносить удары по террористам. А если американцы с этим не согласны, то им останется признать себя союзниками террористов, каковыми они и являются в действительности.

Александр Горбенко

Обозреватель


22 сентября 2015