В Кыргызстане, который еще 15-20 лет назад удостоился звания "островок демократии" в Центральной Азии, после этого произошли две революции – обе с демократическими целями – но все равно демократия еще не установилась, а после второй революции за последние пять лет набирает очки именно авторитаризм. При этом власти через средства массовой информации днем и ночью трубят, что у страны великое будущее. То же самое было и при Аскаре Акаеве, и при Курманбеке Бакиеве.

То, что установился авторитаризм, показывают хотя бы последние парламентские выборы.

Есть вещи, которые без указующего перста сверху, вряд ли смогли бы пройти настолько быстро и безнаказанно. Например, закон об обязательной биометрической регистрации, увольнение судьи Конституционной палаты Клары Сооронкуловой, позволившей себе обязательную биометрию назвать антиконституционной, проведение "обиометривачивания" всех перед выборами через вице-премьера, командование выборами, скрытая агитация в пользу своей партии, которую протащили на первое место. Кстати, все это он назвал своей личной мечтой.

И далее все будет развиваться согласно демократическими по форме, но авторитарным по сути правилам, которые установились в стране за последние четыре года.

Коалиция будет создана, скорее всего, под контролем президента, как бы его не оправдывали. В нее войдут те партии, которые пожелает он, реальные переговоры будут вестись с президентом, а не с другими партиями, в премьеры будет выдвинут кандидатом тот, на кого покажет он и будет избран тот, кто угоден президенту. При этом он волен делать все, что заблагорассудится, как монарх: захочет – выполнит данные ранее обещания, захочет – не моргнув глазом, нарушит их.

И, самое главное, никто не будет перечить. То, что народу и политикам просто уже надоело и стыдно выходить на митинги и протестовать, чтобы опять ошибиться и привести к власти очередного неготового к государственному управлению человека, преподносится как всеобщее согласие и безошибочность выбранного властью курса. Те, же, кто мог бы возразить и поставить ей условия, все преследуют свои корыстные интересы, поэтому государственные интересы им самим противопоказаны.

И, надо отдать должное, такой авторитаризм установился в стране без особых эксцессов. Можно сказать, по взаимному согласию всех заинтересованных сторон – в открытом поле демократии и свободы надо уметь думать и действовать, а главное, конкурировать с другими.

В стойле же авторитаризма достаточно только исполнять волю начальника, который реализует задания своего куратора, который действует по инструкциям из центра. И если все это еще и приносит материальную выгоду, что входит в пакет услуг, чего еще капризничать?

Такой поворот к авторитаризму имеет множество причин – и неготовность общества к открытым демократическим порядкам, и откровенная слабость приходящих к власти персон, и отсутствие у них государственного мышления и навыков государствостроительства, и их личные качества, несовместимые с государственными интересами, и экономическая недоразвитость, не позволяющая вести независимую политику, и многое еще другое.

Одной из многих причин отката к авторитаризму можно назвать также и влияние внешнего окружения. Сразу после апрельской революции 2010 года из Бишкека были сделаны громогласные заявления, что страна теперь будет строить парламентскую демократию. Соседи – Казахстан и Узбекистан – сразу закрыли государственные границы, а Москва прислала в Бишкек только что назначенного своего специального представителя по Кыргызстану.

Когда временные власти усилили свои действия и особенно риторику про парламентаризм, в стране в течение апреля-мая произошло несколько массовых беспорядков, а в июне разразился и полномасштабный межэтнический конфликт. Об участии внешних сил в организации беспорядков существуют диаметрально противоположные точки зрения, но сигнал был подан сильный.

Сразу после того, как на референдуме 27 июня была принята Конституция, направленная на построение парламентской республики, президент России Дмитрий Медведев заявил: "С учетом того, что власти не хватает даже порядок навести, я не очень представляю, как будет работать парламентская республика… В нынешнем состоянии у Кыргызстана существует целый набор возможностей, включая самые неприятные, такие как распад государства".

По словам российского президента, для предотвращения таких негативных "возможностей", Кыргызстану требуется "сильная власть", учитывающая особенности истории и национального подхода. В сентябре того же года Медведев повторил на Мировом политическом форуме в Ярославле: "Наши кыргызские друзья встали на этот путь. Но для России, как, я боюсь, и для Кыргызстана, парламентская демократия – это катастрофа".

Соответственно вели себя и ближайшие соседи, несмотря на многочисленные визиты и заверения в дружбе. Ситуация напоминала, хотя и отдаленно, положение молодой французской республики после Великой революции 1789 года под лозунгом "Свобода, равенство, братство", когда все окружающие страны – от Австрии до Пруссии – создали антиреволюционную коалицию, так как опасались распространения революционных настроений на другие феодально-абсолютистские тогда страны Европы.

Англия и Россия в марте 1793 года подписали конвенцию об обоюдных обязательствах оказывать друг другу помощь в борьбе против Франции: закрывать свои порты для французских судов и препятствовать ее торговле с нейтральными странами. В конце 1795 года Австрия, Англия и Россия заключили тройственный союз, на смену которому в 1798 году пришла новая коалиция, к которой примкнули даже Оттоманская империя и Неаполитанское государство, так что в 1799 году революция закончилась Восемнадцатым брюмера генерала Наполеона.

В Центральной Азии в XXI веке все произошло мягче и быстрее, но настроения соседей были такими же колючими. В результате ситуация в Кыргызстане вернулась к авторитаризму за 5 лет, и осуществившему этот возврат кыргызскому президенту теперь уже вполне уютно в обществе авторитарных постсоветских лидеров, он даже удостаивается временами их похвал. Главная цель такого содружества – стабильность и обеспечить ее можно, по их мнению, только авторитаризмом.

Чем более авторитарен строй внутри той или иной страны, тем лучше для авторитарных соседей и лидеров их сообщества, как бы оно ни называлось, если же где-то сквозь асфальт пробивается зеленая травка свободы, наместника такой страны необходимо наказывать или срочно менять. Именно поэтому Николае Чаушеску в Румынии или Фидель Кастро на Кубе были милы сердцу советских лидеров, а вот Имре Надь в Венгрии или Александр Дубчек в Чехословакии оказались не ко двору.

Все это можно называть развитием к демократии или даже "суверенной демократией", но ни в коем случае нельзя, чтобы установилась истинная демократия или парламентаризм, ни за что нельзя государственные дела делать прозрачными, кровь из носа, но никакие выборы не должны быть честными и справедливыми.

Ни под каким предлогом нельзя допускать к власти действительно популярных в народе политиков, на всех надо иметь компромат и тихо его использовать, если кто-то начинает выходить из-под контроля, а главное – все основные средства массовой информации должны стать послушными.

И при этом то устройство, которое возникло и выгодно властям, можно иногда называть особой формой демократии и даже парламентаризма, те государственные механизмы, которые удерживают нас у власти, необходимо хвалить как прозрачные, те выборы, которые мы выигрываем, надо называть чистыми и справедливыми. С одной стороны, это легитимирует нашу власть в народе, а с другой – дискредитирует настоящие вещи и явления, которые нам в реальности не нужны.

На руку и последние изменения настроения в глобальном мире. Сейчас никто уже не критикует пожизненное правление Нурсултана Назарбаева или Ислама Каримова, которые давно побили застойный рекорд Леонида Брежнева (18 лет у власти) и почти сравнялись по продолжительности удержания единоличной власти в своих республиках (26 лет) со Сталиным (31 год). "Последний диктатор Европы" Александр Лукашенко уже пользуется благосклонностью европейских лидеров и обращается к кыргызскому народу, чтобы он любил прирученного ими Атамбаева.

19 октября 2015
Нарын Айып