В круге третьем

Пытка неизвестностью продолжается

Осужденные по делу "25 ноября" стали первыми заключенными ниязовской секретной тюрьмы Овадан Депе. Секретной потому, что до недавнего времени не было свидетелей, которым посчастливилось бы покинуть эти застенки.

Приближается 13-я годовщина трагической даты 25 ноября, или "25 санджар", как было принято говорить в Туркменистане во времена правления Великого Сапармурада Туркменбаши. Прошел еще один год, еще 365 наполненных горем дней. Прибавьте их к уже прошедшим 12 годам, к 4 с лишним тысячам дней и ночей и представьте себе, что чувствуют, что переживают близкие тех, кто замурован в Овадан Депе - специально построенной и надежно охраняемой секретной тюрьме, носящей при этом, как бы в насмешку, поэтическое название "Живописный холм".

В недрах этого холма, в железобетонных казематах, за тройным кольцом надежно охраняемых оград находятся десятки, а может быть, сотни людей, которые вот уже 13 лет отбывают свое бессрочное наказание. Никто не знает точного числа узников, лишь некоторые источники сообщают, что при "проектной вместимости" 150 человек тюрьма Овадан Депе содержит их в несколько раз больше. Всего нескольким бывшим заключенным этой туркменской душегубки посчастливилось выйти на волю, и от их рассказов в буквальном смысле стынет кровь.

"Теперь только один Аллах тебе поможет!"

В отличие от Дантова ада, насчитывающего, как известно, 9 кругов, ниязовский ад - тюрьма Овадан Депе (официальное название - Учреждение строгого режима АГ-Д/5, по другим данным - AH-T/2) насчитывает три круга. По некоторым сведениям, внешний периметр охраняет специальная войсковая часть Министерства внутренних дел (МВД), второе и третье кольцо совместно охраняют сотрудники МВД, Министерства национальной безопасности (МНБ), Министерства обороны и прокуратуры. Литые двери камер снабжены особыми пломбированными замками, они открываются только один раз в неделю, когда заключенных ведут в душевую. Открывать их положено строго в присутствии представителей трех служб: МНБ, МВД и прокуратуры.

Акмухаммед Байханов, туркменский предприниматель, проведший в заключении 4 года, в том числе, 6 месяцев - в застенках Овадан Депе, стал первым достоверным источником информации об этой тайной тюрьме, условиях содержания заключенных, о пытках и издевательствах над людьми. Эта информация была включена в доклад "Тюрьма Овадан Депе: Средневековые пытки в современном Туркменистане", подготовленный правозащитными организациями в рамках международной кампании "Покажите их живыми!" (Байханов был осужден за недонесение в компетентные органы Туркменистана о своей встрече в 2003 году в Москве с ныне покойным лидером туркменской оппозиции "первой волны" Авды Кулиевым.)

По словам бывшего заключенного, даже если бы охранники прекратили свои регулярные побои и издевательства, уже само пребывание в этой тюрьме - самая настоящая пытка, так как находящиеся там люди обречены на полную изоляцию и не могут видеть ничего, кроме четырех бетонных стен своей камеры.

Особо охраняется отсек, в котором содержатся "ноябристы" - политические заключенные, осужденные якобы за организацию государственного переворота и покушение на президента Ниязова в ноябре 2002 года, а на самом деле - за свою оппозиционную деятельность и стремление добиться отмены неконституционного решения о бессрочном продлении его президентских полномочий. Эти заключенные содержатся в камерах по 2 или 4 человека, а те, кто осужден на 25 лет или пожизненно - в одиночных. Им не полагаются прогулки. Их содержат под постоянным наблюдением: каждые 15 минут в глазок заглядывают бдительные охранники. Заключенные должны забыть свои имена и откликаться только на номер, пришитый к униформе. Для еще более надежной изоляции решетки в камерах наглухо забраны металлическими листами.

Когда их перемещают внутри тюрьмы, то надевают на голову "капюшоны", а говоря попросту - черные мешки, чтобы они не могли видеть других узников или внутреннее устройство здания.

Именно с таким мешком на голове доставили в Овадан Депе в 2006 году знаменитого туркменского коневода, бывшего главу Гособъединения "Туркмен атлары" Гельды Кяризова. Как рассказывает бывший заключенный Кяризов, обострившийся за время, проведенное в местах лишения свободы, слух позволил ему, облаченному в этот "капюшон", пересчитать и мысленно представить себе все двери и все замки этих адовых ниязовских кругов. Очутившись в третьем круге, в четвертой камере под номером "три" (именно так он и должен был с этих пор называть себя - "номер три из четвертой камеры") он провел там без малого 6 страшных месяцев.

Сопровождавший его во время этапирования из колонии "Шагал" (г. Сейди Лебапского велаята) в Овадан Депе заместитель начальника Департамента исполнения наказаний МВД Туркменистана Иса Мусаев так и сказал: "Теперь только один Аллах тебе поможет!"

"Люди должны бояться…"

Самое ужасное, о чем говорили оба бывших узника Овадан Депе, - это то, что находящихся там людей с помощью самых изощренных форм физических и моральных пыток, в том числе, пыток голодом и жаждой, стремятся унизить, лишить человеческого достоинства, заставить совершать низменные поступки. Гельды Кяризов рассказывал, как его сокамерники буквально вырывали друг у друга пустые пластиковые бутылки-"баклашки", которые заключенным "дарили" охранники. Ценность "баклашек" состояла в том, что в них можно было набирать про запас воду, в то время как в камеры она подавалась "по режиму" лишь два раза в сутки - утром и вечером.

Заключенные Овадан Депе обречены страдать и от недостатка пищи. По словам Г. Кяризова, в 2003 или 2004 году из 26 человек, этапированных в крайней степени истощения из этой тюрьмы "на больничку", в течении двух недель умерли все. Сам Кяризов за время заключения потерял в общей сложности больше половины собственного веса.

"Все построено на том, чтобы посеять тотальный страх, - говорит бывший заключенный. - Люди должны бояться…"

Сегодня у многих возникает вопрос, можно ли было делать ставку на то, что туркмены поднимут-таки голову и даже встанут с колен, как рассчитывали представители оппозиции? В начале 90-х в Туркменистане уже были прецеденты несанкционированного возмущения масс, которые закончились поражением. Было хорошо известно, что Ниязов плотно оградил себя от любых неожиданностей с помощью надежной личной охраны, полиции, военных. Ему служил и всесильный МВД, и вездесущий МНБ, и армия. Ему были подвластны судьи и прокуроры, министры и работники СМИ. В Туркменистане был только один человек, жизнь и здоровье которого оберегалось пуще зеницы ока.

Такой человек и сегодня правит страной. Только зовут его по-другому. По-другому звучит и официально признанный слоган. Раньше на разного рода массовых мероприятиях следовало дружно скандировать: "Халк, Ватан, Туркменбаши!" ("Народ, Родина, Туркменбаши!"). Теперь же положено кричать: "Ватан, Гарашсызлык, Аркадаг!" ("Родина, Независимость, Аркадаг!"). Сложно, но ничего не поделаешь, надо! А вот про народ как бы ненароком забыли…

Подготовка к "покушению"

Как это ни странно прозвучит, но к своему "покушению" Ниязов начал готовиться заранее. В 2002 году в пустыне Каракумы в 50 км к северо-западу от Ашхабада началось строительство большого тюремного комплекса. Ниязов лично участвовал в проектировании этого объекта, неоднократно бывал там и внимательно следил за его строительством.

К слову сказать, строительство на территории Овадан Депе продолжилось и при нынешнем президенте, о чем свидетельствуют сделанные в 2009-2010 годах с помощью космических спутников снимки, которыми иллюстрируется доклад правозащитников об этой закрытой тюрьме.

Более того, 12 апреля 2002 года Сапармурад Туркменбаши подписывает закон "О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс", в соответствии с которым председатель Кабинета министров (а этот пост, как известно, также занимал Ниязов) наделялся полномочиями в течение одних суток лично решать вопрос о задержании лиц по подозрению в совершении ряда особо тяжких преступлений, а также преступлений, предусмотренных статьями 214 (Незаконное пересечение Государственной границы Туркменистана) и 273 УПК (Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем) без соблюдения соответствующих процессуальных норм. Таким образом, в нарушение Конституции Туркменистана, провозглашающей строгое разграничение полномочий законодательной, исполнительной и судебной ветвей власти президент С. Ниязов наделил главу исполнительной власти С. Ниязова правом решать вопрос, находящийся в компетенции власти судебной.

Кроме того, Ниязов решил, что планы оппозиции следует не просто сорвать. Их следует объявить попыткой государственного переворота и покушения на его жизнь, террористическим актом, носящим, к тому же, международный характер. Эта мысль родилась у него на волне всеобщего неприятия терроризма, охватившего мир после трагедии 11 сентября 2001 года, и вселяло надежду на то, что международное сообщество поддержит его и не станет докучать напоминаниями о необходимости соблюдения правовых норм и прав человека.

Однако диктатор не учел того, что в это же самое время в мире усилилось внимание к вопросу соблюдения прав человека при осуществлении мер по борьбе с терроризмом именно в связи с возникшей опасностью нанесения ущерба правосудию и господству права в результате принятия антитеррористического законодательства и проведения соответствующей политики.

Репрессивные режимы нередко прибегают к попыткам представить борьбу против них, а также против нарушения основных прав человека как акты терроризма, тогда как репрессивная политика самих властей против собственного народа признается даже более злостной формой агрессии, чем акты, совершаемые отдельными лицами или группами лиц против таких режимов.

Разумеется, Ниязов попытался оградить себя от критики, инициировав принятие закона "О борьбе с терроризмом". Однако, закон был издан лишь в августе 2003 года. К этому времени люди, осужденные "за терроризм", уже полгода находились в Овадан Депе, а государственная машина с помощью силовых структур жестоко подавляла остатки свободомыслия. Государство само стало не объектом, но источником террористической опасности, на многие годы погрузившим страну, по словам профессора Эммануэля Деко, "в пучину террора и страха".

Осужденные по делу "25 ноября" стали первыми заключенными ниязовской секретной тюрьмы Овадан Депе. Секретной потому, что до недавнего времени не было свидетелей, которым посчастливилось бы покинуть эти застенки. Однако даже они не могут сказать, все ли "ноябристы" живы или кто-то из них покинул этот мир, так и не увидев свободы. Обычной реакцией со стороны туркменских властей на любые запросы об этом, а также и о самой тюрьме является гробовое молчание. Власти не подтверждают и не опровергают периодически появляющиеся сведения о смерти того или иного заключенного, нарушая тем самым не только международные, но и общечеловеческие нормы. А между тем отступление от некоторых прав человека, предусмотренных в международных договорах, не допускается ни то что в мирное время, но даже в периоды действия чрезвычайного положения. В частности, Международным пактом о гражданских и политических правах к числу не допускающих отступления прав отнесены право на жизнь, а также право не подвергаться пыткам или жестоким, бесчеловечным или унижающим достоинство формам обращения или наказания.

Приоткрывшаяся завеса над мрачным туркменским казематом Овадан Депе - всего лишь начало разгадки той тайны, которую унес с собой в мир иной ее главный хранитель Сапармурад Туркменбаши Великий. Однако живы и вполне благоденствуют другие ее хранители. Так не пора ли спросить с них за ушедшие жизни, за пролитые слезы, за годы неизвестности и за прочно вселившийся в души туркменского народа страх?

Этой цели посвящена деятельность правозащитных организаций, выступающих с требованием "Покажите их живыми!" Их усилия поддерживают международные организации. Они согласны с тем, что пришло время призвать правительство Туркменистана к ответственности за то, что происходило и продолжает происходить в недрах "Живописного холма".

"Вся деятельность в Овадан Депе должна быть полностью раскрыта, а нарушения национального законодательства и норм международного права должны быть исправлены". Не сомневаюсь, что под этим справедливым требованием готовы подписаться тысячи честных людей.

Пыткам и бесчеловечному обращению должен быть положен конец!

Нургозель Байрамова
22.11.2015