Орджоникидзе и Киров убеждали ЦК, что с помощью Турции быстро советизируют Грузию (на фото - парад советских войск в Тифлисе, 1921 год)

Бронепоезда Красной армии имели обыкновение перемещаться со своего запасного пути на дороги советизируемых стран (на фото - бронепоезд в Баку, 1920 год)
Будущему отцу турок Мустафе Кемалю в большой игре за передел Кавказа противостоял будущий отец всех советских народов

По независящим от нее обстоятельствам Красная армия не разожгла огонь мировой революции на земле Турции
Ататюрк, получая советскую помощь, смог прорвать кольцо врагов Турции, но так и не стал другом СССР

"Воздерживаться от попыток вызывать восстание против правительства Турции"

Как строили отношения два наследника Византии

В советские времена в исторической литературе много и красочно говорилось о том, что в годы Гражданской войны революционная Россия оказалась в кольце врагов. Но почему-то ничего не говорилось о том, что в таком же вражеском окружении находилась и Турция. После поражения в Первой мировой войне она попала в столь же тяжелое экономическое и политическое положение, как и Россия. Ее новое руководство во главе с Мустафой Кемалем, порвавшее с султанским правительством, как и ленинский Совнарком, без больших успехов пыталось добиться признания в мире. Константинополь был оккупирован войсками Антанты, с запада наступали греческие войска, юго-запад оккупировала Италия, на юге действовали французы, на юго-востоке - англичане, на востоке - Армения. При таких условиях сближение между кемалистами и большевиками было неизбежным. Но каждая сторона хотела получить как можно больше, пожертвовав лишь самым малым.

Евгений Жирнов

"Положение народа еще более обострилось"

Судя по докладу военной разведки - Регистрационного управления полевого штаба Реввоенсовета республики, 20 декабря 1920 года направленного руководителям страны, ситуация в Анатолийской Турции, находившейся под контролем правительства Мустафы Кемаля, оставляла желать много лучшего:

Новый Jaguar XJ. Реклама


"До войны 1914 года во всей Турции царила система мелкого производства и мелкой торговли, что давало населению при всей его бедности возможность кое-как сводить концы с концами. Война же оторвала всех этих кустарей от работы, развила спекуляцию, крупными заготовками материалов для военных центров разорила провинцию и, не имея притока свежих сил, бросила страну в состояние полнейшей нищеты. С момента же объявления Анатолии восставшей против Константинопольского Правительства положение народа еще более обострилось вследствие беспрестанных наборов и внутренних фронтов. В настоящее же время даже культура фруктов падает; в полях и садах работают по преимуществу женщины. Кустарное производство мелких предметов потребления, выделка кожи и т. д. почти абсолютно заглохли".

Несмотря на отсутствие формальных отношений между старым и новым правительством, как отмечалось в докладе, продолжается торговля:

"Несмотря на внешний разрыв с Константинополем, между ним и Анатолией все время идет торговля. В Константинополь отправляют скот партиями в десятки тысяч голов, шерсть, фрукты, получая взамен мануфактуру, сахар и консервы. Торговля эта находится главным образом в руках греков и отчасти турок и армян и ведется почти исключительно морским путем на больших пароходах... через все Анатолийские порты, через них же идет пассажирское движение, переброска военных грузов и частей, курсируют малые частные моторы, и потому эти порты представляют единственные более или менее живые пункты во всей Анатолийской Турции".

Важнейшим из них был Трабзон, на который военные разведчики рекомендовали обратить особое внимание:

"С незапамятных времен все прибрежные города Анатолии считали Трапезонд своей главой и всегда шли за ним. Когда Мустафа Кемаль разослал приказ о присылке в Ангору (Анкару.- "История") депутатов в Великое Народное Собрание и Трапезонд их не послал, то за ним отказалось все побережье. Когда же Трапезонд силой был вынужден послать своих депутатов, то сейчас же они были посланы и из Ризе, Самсуна, Керасунда и т. д.".

О политической ситуации внутри Анатолийской Турции Региструпр сообщал:

"Во главе управления страной стоит Великое Народное Собрание с председателем Мустафой Кемалем, который значится также Верховным Главнокомандующим. Фактически единственно он держит в своих руках и внешнюю, и внутреннюю политику, так же как и партию националистов. В провинции каждая губерния управляется двумя губернаторами: военным и гражданским. Раньше (2-2,5 месяца назад) в Трапезонде они совмещались в одном лице - начальнике 3-й дивизии. Теперь же власть в губернии разделена. Гражданский губернатор Шюкри Огус, он же начальник группы политического сыска... Главную же действенную власть имеет военный губернатор. Штаб его - военные чиновники, люди с очень узким образованием, абсолютно без инициативы и хорошо дисциплинированы. Весь административный аппарат работает совершенно автоматически, в затруднительных случаях обращаясь за разрешением вопросов в Ангору".

Следующий уровень власти, как говорилось в докладе, олицетворяли собой беи:

"Вообще беи в Турции царят безраздельно над народом. Вокруг их поместий все лежащие деревни подчинены целиком им. Крестьяне, темные и забитые, смотрят на своих беев как на существа высшего порядка. Бей, идущий на войну, ведет за собой всю округу, верящую в него как в пророка, поднимающуюся по его призыву, в мирное время работающую на него за ничтожную плату и обогащающую его безропотно. Иные беи таким образом держат в руках 30-40 деревень. Типичным примером бея может служить Ягья-Кьягья председатель Трапезондского союза баркасников и владелец многих судов. Прошлое его очень темно, в течение последних двух лет он из простого рыбака превратился в богача и приобрел титул бея... С его мнением считаются власти, капитанов, плавающих на его баркасах он бьет палкой, обыватели перед ним трепещут. В каждой области есть свой бандит-бей этого рода".

"Живут одним кукурузным хлебом"

Так что же общего могло быть между большевистской Россией и кемалистской Турцией? Только общие враги. Турецкая армия, как сообщали военные разведчики, отчаянно нуждалась в помощи:

"Солдаты одеты очень плохо, питаются больше чем недостаточно. Иные части живут одним кукурузным хлебом".

Еще хуже было положение отрядов добровольцев:

"В партизанских отрядах они не получают ничего и все, от харчей до оружия, должны приобретать на свои средства".

Кемалисты отчаянно нуждались в деньгах, оружии и прямой военной помощи Красной армии. И большевики готовы были предоставить помощь, но на определенных условиях. Член Реввоенсовета Кавказского фронта и доверенное лицо Сталина Орджоникидзе 23 апреля 1920 года телеграфировал наркому иностранных дел Чичерину:

"Руководитель национального движения в Турции Мустафа Кемаль-паша требует от Азербайджана пропуска советских войск к границам Турции для обороны их от Английских нападений. Не исключена возможность бескровного нашего вхождения в Баку и объявления советским".

А уже 4 мая 1920 года Орджоникидзе и Киров телеграфировали Ленину:

"26-го апреля наши войска перешли границу Азербайджана, зная, что комитет азербайджанских коммунистов в полночь на 28 апреля потребовал у правительства передать власть комитету коммунистов. Наши бронепоезда в это время были в Хачмасо. После короткого совещания правительство передало власть коммунистам, образовавшим Азербайджанский и Бакинский ревкомы, состоящие исключительно из мусульман. Была провозглашена независимая Социалистическая Советская Азербайджанская Республика. Первым актом Ревкома было обращение к Советской России за вооруженной помощью и предложение военного союза. Войска наши шли без всякого сопротивления. После передачи власти коммунистам, через два часа наши бронепоезда были в Баку, имея с собой батальон пехоты. На следующий день прибыла наша кавалерия и штаб армии. Войска Азербайджана целиком перешли на нашу сторону. Весьма активную роль в пользу революции в Баку сыграли турецкие аскеры и офицеры, отряд которых пресек правительству возможность бежать из Баку".

Кемалистам пообещали помощь оружием, а Политбюро ЦК РКП(б) приняло решение выделить им и золото. Но в Анкаре точно знали, чего на самом деле хотят большевистские союзники - советизации Турции по азербайджанскому образцу. Ведь то, что революцию хотят распространить на весь мир, было не секретом, а официально заявленной целью.

В каждой области есть свой бандит-бей этого рода

Членам Политбюро приходилось сдерживать особенно ретивых сторонников мировой революции из Реввоенсовета Кавказского фронта. В инструкции для РВС фронта, утвержденной Политбюро 7 июля 1920 года, говорилось:

"Следует безусловно воздерживаться от попыток вызывать восстание против правительства Грузии, Армении и Турции. Надо разъяснять тем элементам в этих республиках, которые стремятся к перевороту, что по общеполитическим соображениям ввиду как мировой конъюктуры, так и нашего военного положения они не должны в настоящее время приступать к осуществлению своей цели".

В свою очередь кемалисты, старавшиеся как можно скорее получить советскую помощь, старательно изображали, что не имеют ничего против прихода советской власти на турецкую землю. В докладе Региструпра рассказывалось, как вели себя турецкие чиновники до прибытия первых партий оружия:

"Характерен инцидент, произошедший на заседании Трапезондского Комитета Народной Обороны в середине сего сентября. Один из членов Комитета высказал губернатору, присутствующему там же, общее мнение Комитета по поводу союза с Совроссией: "Народ ни в коем случае не согласен принять советскую программу, а так как Россия, по всей видимости, начнет агитационную работу в Турции, то надо пресечь это в самом начале, держась очень осторожной политики. Что касается оружия, денег и другой помощи от России, то это, конечно, необходимо принять, всеми силами избегая близких соприкосновений". Губернатор ответил на это в решительной форме (хотя по частным сведениям, он был только рядовой кемалист): "Беря помощь от России, мы уже многим ей обязываемся, так что дружественные отношения неизбежны. Кроме того, большевизм движение не местное, а мировое, и рано или поздно оно коснется и нас, и чтобы не остаться в стороне от всемирного прогресса, мы не должны относиться к Сов. России так отрицательно. Что же касается русских вообще, находящихся на нашей территории, то я прошу вас, также требую от всех остальных граждан уважения к ним и их идеям"".

Губернатор, видимо, рассчитывал, что о его словах узнают советские представители. Но они слышали и о многом другом.

"Кемаль рвет с Сов. Россией"

Для военных разведчиков не было секретом, что, готовясь дать отпор большевистской агитации, кемалисты предприняли ряд довольно эффективных шагов. В частности, сами создали коммунистическую партию, о которой Региструпр сообщал:

"В Ангоре существует официально Комитет Коммунистической партии, но фактически это только вывеска, под которой ведется самая усиленная контрбольшевистская деятельность. Их главнейшей задачей является впитывать в себя все революционные элементы, прошлые и возникающие в Анатолии, внушая им следующее положение: турецкий народ по своим историческим условиям и приверженности к религии не может целиком принять большевистской программы; его надо долго и упорно подготовлять к этому. В настоящий момент агитация не только вредна, но и губительна для страны, т. к. солдат, узнав, что не должно быть отечества, не пойдет его защищать, услышав, что не должно быть вражды наций, не пойдет резать греков, о равенстве - не станет повиноваться начальству. Кроме того, партийные деятели не знакомы с государственной организацией Совроссии и не смогут у себя создать ничего положительного взамен разрушенных старых устоев, а посему надо прежде хорошенько познакомиться с Совроссией и ее порядками и ликвидировать все военные действия, а до тех пор в интересах страны и народа надо всеми силами противостоять всем агитаторам и пропагандистам. "Ввести большевизм" возможно будет только самим туркам и только сверху".

Региструпр предупреждал, что вскоре в Москву должен прибыть эмиссар этой партии:

"Представителем этой партии скоро явится в Москву Сабри-бей под видом полномочного представителя Ангорского правительства и туркомпартии... Есть очень веские данные предполагать, что он далеко не тот, за что себя выдает, а просто послан националистической партией выведать (у него в Москве большие связи) о дальнейших планах относительно Турции и по возможности оказать влияние в нужном смысле".

Когда в Трабзон поступила первая партия оружия и прибыла советская особая группа, кемалисты начали открыто противодействовать большевистским агитаторам. Их багаж задерживался, создавались самые разнообразные препятствия для их въезда.

"Ввести большевизм" возможно будет только самим туркам и только сверху

Но все это в Москве сочли мелкими шероховатостями, не стоящими внимания, на фоне намечающихся событий. Советские руководители решили, что пришла пора советизировать Армению. А в Анкаре сочли, что это хорошее время для исправления армяно-турецкой границы в пользу Турции. В документах говорится, что наступление с двух сторон тяжелейшим образом отразилось на моральном духе армии и населения Армении. Так что обе стороны решили поставленные задачи без больших проблем.

И в этот момент выяснилось, что кемалисты решили сделать очень сильный ход в своей игре с большевиками. Важнейшей, ключевой точкой Кавказа в то время был грузинский город Батуми. Через его порт бакинские нефть и керосин попадали к потребителям по всей Азии и могли экспортироваться в Европу. И кемалисты начали подготовку к его захвату.

"Начиная с середины октября,- говорилось в докладе Регрструпра,- турки стали усиленно говорить о Батуме... Турки с уверенностью заявляли, что если Батум будет отнят у Грузии, то только кемалистами. В 20-х числах ноября в Трапезонд стали прибывать партии новобранцев. В Ризе сформирован особый полк, который ударит на Батум под командованием Шюкри-Огус, находящегося пока еще в Трапезонде. Упорно держится слух, что по планам правительства после Батума будет взят и Баку, подготовленный к тому агитацией на религиозной почве. Вообще о разрыве с Совроссией говорят как о неизбежном факте, который развяжет руки Мустафе Кемалю в его политике с Антантой и позволит начать Батумское наступление. Донесения сотрудников частично подтверждают упорно циркулирующую версию о союзе с Антантой, причем намечаются следующие условия:

1. Антанта освобождает Константинополь.

2. Франция дает свои войска для Батумо-Бакинского фронта.

3. Кемаль рвет с Сов. Россией.

4. Наступает на Батум-Баку

5. Размещает по Анатолийскому побережью отступившие (эвакуированные из Крыма в Турцию.- "История") врангелевские части.

6. Берет совработников в заложники".

Постарайся сильным ударом изгнать турок из Батума, а потом объявить это недоразумением"п.)" чтобы народ желал того, что мы намерены предписать ему законом

Военные разведчики докладывали, что подготовка к наступлению на Батуми идет полным ходом. Но в ЦК уже знали, что переговоры кемалистов с Антантой провалились. 10 декабря 1920 года нарком иностранных дел Чичерин телеграфировал Полномочному Представителю РСФСР в Грузии А. Л. Шейнману

"По всем признакам попытка примирения между Антантой и кемалистами не налаживается. Англия отказывает в требуемых уступках, и у кемалистов усиливается опять советская ориентация... Правое крыло кемалистов не могло бы в настоящий момент резко повернуть политику против нас и может только интригами и вредными для нас дипломатическими действиями нам мешать.

Это не избавляет нас от возможности возникновения более серьезной опасности с этой стороны в будущем. В частности, переход Батума в руки турок неприемлем. Мы не должны покидать нашу линию дружественной политики относительно кемалистов, удерживая их в то же время от нежелательных для нас действий. Слишком много причин продолжают еще толкать их к дружбе с нами, но надо проявлять твердость.

О возобновлении выдачи оружия и золота инструкции даны Серго (Орджоникидзе.- "История"). В частности, поскольку у Вас золото, выдавайте его постепенно, руководствуясь указаниями Серго".

"Необходимо советизировать Грузию"

В это же время Орджоникидзе и Киров настаивали на том, что Грузию необходимо срочно советизировать. 2 января 1921 года они писали:

"Первое. После советизации Азербайджана мы указывали на необходимость тогда же советизировать Грузию, как базу контрреволюции на Кавказе. Последующие события на Кавказе неопровержимо доказали это: Грузинское правительство перебросило в Крым всех отступивших в Грузию деникинцев, все бывшие на Северном Кавказе и в Азербайджане восстания протекали при непосредственном участии Грузии, в частности, происходящее сейчас восстание против Сов. власти в Дагестане протекает под руководством грузинских агентов - штаб повстанцев находится в Лагодехах (в Грузии, Сигнахский уезд). Все контрреволюционные заговоры, обнаруженные на Северном Кавказе, неизменно открывают связь с Грузией. Чтобы твердо обеспечить за нами Северный Кавказ (хлеб и нефть), необходимо советизировать Грузию.

Второе. Всячески поддерживая и организуя восстания на Северном Кавказе и в Азербайджане, Грузинское правительство надеется тем самым отвлекать наше внимание от него и небезуспешно провоцирует нас в глазах мусульман, усиленно раздувая действия наших войск при подавлении восстаний, например подавление восстания в Гяндже, после чего в Ангоре заметно было определенное охлаждение к нам благодаря усиленной агитации Грузинской печати.

Третье. Советская Армения без Советской Грузии фактически остается под гораздо большим влиянием Турции, чем нашим влиянием, благодаря тому, что железная дорога в Армению идет через Грузию (от Нафтлуга). В данное время Грузия не пропускает в Армению даже хлеб.

Четвертое. При существующем положении турки легко могут создать свой буфер в Макино-Нахичеванском районе, где они намерены создать особое ханство, в руках которого будет железная дорога на Тавриз, что отрезает нас от Персии и расчленяет Армению.

Пятое. Существующее в Закавказье положение вынуждает нас держать в Азербайджане значительные воинские силы, что весьма обременительно для населения и вредно для войсковых частей. Такое положение может вылиться в опасные формы и создать осложнения в самом Азербайджане.

Шестое. Советизация Грузии, занятие нами Батума вырывает у Антанты последнюю базу против нас на юге.

Седьмое. Советизация Грузии теперь необходима и потому, что Антанта не успела еще сорганизовать остатки врангелевской армии и пока не имеет достаточных сил противодействия нам.

Восьмое. Надеяться на решающий взрыв внутри самой Грузии не приходится, что доказывается всем ходом событий в Грузии. Грузия не может советизироваться без нашей помощи.

Девятое. Поводы для нашего вмешательства в Грузинские дела имеются, для этого не нужно открытого нападения на Грузию, имеется возможность поднять движение в Абхазии, в Аджарии, в Борчалинском уезде, где почва для этого имеется. В этом отношении может нам помочь также Турция и Армения, и возможна такая обстановка, при которой мы явимся избавителями разлагаемой и впадающей в анархию Грузии".

Когда решение о советизации Грузии было принято, собранные кемалистами войска помогли во взятии Батуми. Но оставались там недолго. Сталин 19 марта 1921 г. телеграфировал Орджоникидзе:

"По договору с турками, уже подписанному, Батум отходит Грузии... Постарайся сильным ударом изгнать турок из Батума, а потом объявить это недоразумением. Инициативу должно взять на себя командование; грузинское правительство должно молчать, остаться в тени".

Позднее отношения двух стран складывались по-разному, однако добиться серьезного влияния на турецкие дела советским представителям так и не удалось. Причем это предсказывалось в докладе Региструпра, где приводились слова представителя ангорского бюро печати, вспоминавшего о годах Первой мировой войны:

"Когда немцы были здесь и мы знали, что их слово - закон, все немецкие права были для нас святы, иначе бы нам пришлось плохо. Русские должны были прислать нам серьезного и образованного консула, чтобы он мог поставить отношения на должную высоту и охранять их действительно как представитель своего государства, мог требовать, то, что принадлежит вам по праву, и умел приказывать там, где это нужно. Турки могут уважать только силу и дисциплину, и иным путем вы от нас лучшего отношения, чем оно сейчас, не добьетесь".

Евгений ЖИРНОВ

№44 от 09.11.2015, стр. 45