…Не нужен мне берег турецкий и Африка мне не нужна…

Из советской песни

Это мне – снобу старосоветской закваски не нужен берег турецкий, а также все эти танцы-шманцы под горячим османским полумесяцем. Но разве мы, снобы, с нашей питерской грустинкой (неважно, откуда мы – правильная грустинка все равно питерская) да лондонским сплином (и пледом от Burberry), погоду делаем?! Нет, товарищи! Все сложнее и гуще... Некоторое время назад у менеджера Наташи пропал смысл жизни: международная обстановка и прочие геополитические пертурбации (в коих Наташа никогда не разбиралась) спутали все ее курортные планы. Ни тебе страстного Египта, ни тебе зазывных турецких пляжей! Сиди, Натуся, на шести сотках – расти корнеплод, обихаживай капусту, лузгай подсолнушки. Дверца в экзотичную жизнь, пахнущую пряными пойлами да кальянным дымом, оказалась накрепко заколочена. У менеджера Наташи – работа нудно-рутинная, разве что удается посидеть на "Фейсбуке" и в "Одноклассниках", хлебнуть чайку с обсыпными пончиками, завести интрижку с женатиком из соседней конторы – он тоже менеджер по распродажам/перепродажам, ему тоже скучно. Как и Наташе. Как и Оле со Светкой из отдела по закупкам. Быт – заел. Муж – бросил. Сын – троечник. Соседи – алкаши. Кредит - не выплачен. А жить-то хочется! Хотя бы два раза в год, когда появляется сладкая возможность ухнуть все свои капитальцы да пронестись раскованной вакханкой по анатолийской Ривьере.

В книжках с яркими обложками и в бесконечных сериалах – все слаженно: герои хороши собой, богаты и хлопают дверцами запредельных авто. Реальность – куда как сложнее. Наташа – фемина в последнем приступе молодости: ей под сорок. Сетует, что современные кавалеры предпочитают юных и звеняще-костлявых, а ее – корпулентную, обабившуюся Наташу брюзгливо игнорируют. (Офисные флирты на корпоративных пьянках "большой любовью" не считаются.) В гламурном чтиве же ясно прописано: для телесной гармонии и тотального счастья женщине требуется беспрестанное "половое разнообразие". Менеджеру Наташе неведом тот факт, что все эти советы раздают злобно-ироничные акулы пера, презирающие свою второсортную аудиторию. Поэтому она истово доверяет глянцу. Поездка в южные пределы считалась для нее не только отдушиной и перерывом в скучной череде недель – это был временный пропуск в Мечту. В ее простую, как любимый салатик "Оливье", но живописную грезу о красивой сказке. Это здесь она – маловыразительная и банальная тетка, а там она – шахиня из "1001 ночи"! За этим и катается. Поплескаться в теплой воде да покушать фруктов можно и в других точках планеты, а здесь – недорого, сочно, густо и насыщенно! Можно хоть немного побыть собой – заливчато поорать песни, потрясти телесами в самбе-румбе, и, разумеется, завести необременительный, но запоминающийся роман со смуглым аборигеном. Но туда ведь ездили не только скучающие бабищи, укатанные сериально-глянцевым мировоззрением. Там и мужчинки плясали, пили, дрались, казали крутой норов и зычно ревели: "Я вам-чертякам покажу, кто здесь хозяин!" Всевозможные Коляны - Толяны, полагающие, что им можно все - даже резать диваны, крушить столы и устраивать оргии с киданием еды, предметов и людей в отельный бассейн.

На ТВ есть такая хамовато-стебная передача "Наша Russia", авторы которой высмеивают нравы современных обывателей. Причем создается впечатление, что нет у нас никаких свершений, дерзаний, смыслов и наук. Сплошные "коррумпированные" учительницы; озабоченные переростки/недоноски; чумазые мужики, разговаривающие с телевизором и, разумеется, безумный гаишник, не рвущий взяток. Один из сюжетов программы традиционно посвящен "нашим пацанам в Турции" или, как там сие обозначено, пацанам из Нижнего Тагила. Поскольку "Наша Russia" знаменита и востребована во всех слоях общества, то и слово "Тагил" уже стало означать специфический тип личности и манеру поведения. Замечу, что в советские времена сия точка на карте символизировала индустриальную мощь и культурное развитие региона… Однако же проницательные и ушлые создатели "Раши" уловили главное – они обозначили болевую точку.

…Меня всегда очень раздражала тема под названием "русские в Турции", ибо в этих направлениях колесили (и куролесили) особые социальные типы. Напомню также, "русскими" там называют едва ли не всех жителей бывшего СССР. В этой связи вспоминается немецкая документальная зарисовка о пьяных, похотливых, нахальных russisch-ах, подавляющее большинство которых прибыло с территории… Украины. Но для запуганного пруссака оно едино – Воронеж или Гайворон. Впрочем, наших соотечественников, ездивших на "берег турецкий", дабы расслабиться, все равно было много. И все эти эстрадные шуточки, что к трезвым и воспитанным русским в Турции обращаются по-немецки, – оскорбительны и совершенно не смешны. Но зал – регочет да закатывается. (Зал – это ражие краснолицые тетехи в обтягивающих кофточках молодежных расцветок да их немногочисленные кавалеры, для коих даже шоу современного недоюмора – уже культурное мероприятие.) Итак, причина тривиальна: на этих концертах сидят именно те, кто ездил выплясывать в семейных трусах посреди олл-инклюзива. Русские в Венеции или, например, в районе старинного города Каркассон – совершенно иные. И в Крыму – тоже. Но Крым неинтересен менеджеру Наташе – она вообще не поняла – не въехала, зачем его подсоединяли. Ее резоны обозначены в модных журнальчиках, в блогах да в турецком сериале "Великолепный век", где много пылкой любви и жестоких интриг. Дешевка – в трендах. Она – легка, нажориста, понятна. Как мотивчик "Ах, какая женщина, кака-а-аааая женщина-а-а-а… Мне бы такуууую". Менеджер Наташа любит спеть это в караоке, а потом – ринуться в пляс под "Хо-ро-шо! Все будет хорошо! Ох, чувствую я, девки, загуляю!" А еще дешевка хорошо продается-реализуется и проста в эксплуатации. Как известно, падать, катиться под горку – сподручнее. Карабкаться – тяжело. И главное – немодно. Точнее – без этого можно.

Да-да! Уже даже и не в турецких пляжах дело – за эти годы у нас воспиталось и научилось громко хрюкать целое поголовье примитивных особей. Безусловно, сие бытовало всегда, однако именно теперь они получили доступ к званию "хомо сапиенсов". Деградировав и, больше того, загордившись своей деградацией, они формируют устойчивую потребительскую "массу". Под их вкусы пишутся романы, создаются передачи, закупаются фильмы. Прайм-тайм плотно и устойчиво занят развлечением менеджера Наташи и ее много жрущих, сексуально продвинутых, просто скроенных, но лихо деланых подружек. Их коллективное мурло зарекомендовало себя как "наши люди в Турции". Кстати, эту проблему не так давно подняли на одном из центральных каналов – еще до того, как произошла трагедия. Наши Наташи поведали миру, зачем они ищут приключений собственно в Турции. Выяснилось: с тамошними воздыхателями можно почувствовать себя "…желанной, обожаемой, да и просто Женщиной!". Многочисленные и разномастные (но при этом – безлико-одинаковые) дамочки щебетали о сентиментальности, страсти и внешней привлекательности турецких Али. Не то что жадноватые и тусклые европейцы: русский, немец и поляк ни-ког-да не сумеют предоставить Наташе бурю страстей и полыхание либидо. Все банально – этим замотанным и нервным теткам жаждалось куснуть счастьица – колоритного, со вкусом южных плодов, дайкири, солнца. Все, как накатано в книжонке с глянцевитой обложкой или в статейке "Секс на пляже: 10 правил опытной женщины". Да-да, книжка написана бородатым мужиком – литературным негром, которому надоело сочинять никому не нужные филологические опусы, а заметку состряпала циничная феминистка, работающая в глянце потому, что там нехило платят. Все честно – нынче эпоха свободного, креативного, напористого бизнеса. Наташа – жертва!

…Итак, почему же именно турецкий вояж сделался за последние двадцать лет этаким символом "российского" отдыха? О, здесь слилось (и отозвалось) слишком многое: южное море – заграница – all inclusive. Три источника и три составные части новорусско-обывательской грезы. Не берусь судить о более ранних временах, однако в 1970–1980-х годах прослеживалась интереснейшая тенденция: отдых на югах прочно ассоциировался с неким загулом, запоем, заплывом за буйки. С бесшабашными курортными романами и с непреложным нарушением табу. Любых табу. Горячее солнце да буйное цветение всяческих магнолий содействовало большим и малым безобразиям. Вспомните хотя бы культовую комедию Владимира Меньшова "Любовь и голуби" – там очень точно обрисована сия тенденция. Тогда как пляжи Рижского взморья и Калининградской области, напротив, считались образцами интеллигентского вкуса и хорошего тона. Разумеется, подобные деления на "правильные"/"неправильные" курорты весьма условны, а напиваться и потворствовать низменным инстинктам можно где угодно. Вместе с тем юг всегда способствовал раскрепощению, а что нынче более всего ценится на отдыхе? Именно – возможность отринуть условности, забыть на время ненавистный дресс-код, упиться, ужраться, проснуться мордой в салате. Хорошо сидим и "Щас спою!".

Что у нас далее? А, заграница! Лакомое слово-приманка для нашего филистера. Помните поздний СССР? Как славно мечталось о красочном буржуинстве: там, за пределами "скучного" и регламентированного советского мира, горели неоновые огни реклам, дрыгались дамские поп-группы в атласных штанах-бананах и, как из рога изобилия, вылетали 150 сортов красиво упакованной колбасы. Попасть за рубеж, работать в загранке, свалить "хоть тушкой, хоть чучелком" – вот хрустальная мечта советского мещанина. Ценилось и лелеялось все тамошнее – от действительно хороших джинсов Levi`s и отменной техники Sharp до насыщенных картинок из ширпотребовского каталога Quelle, который тупо разглядывали и не могли поверить, что все это можно иметь. Доходило до идиотизма: студенты коллекционировали пустые бутылки из-под импортного алкоголя, а их младшие братья собирали фантики и вкладыши от жвачек. Это именовалось гордо – "фирма". Когда система пала (не без деятельного участия социума), то Заграница с большой буквы "зю" сделалась более-менее доступной, оставаясь при этом все такой же актуальной и манящей. Отдых за рубежом стал незыблемым символом обеспеченности. Не ездишь на тамошние курорты? Ну, ты нищета! По мере развития социальных сетей сформировался и новый вид бахвальства – многокилобайтные фотосессии на фоне пирамид, Эйфелевой или Пизанской башен, в тайском клубе – или в турецком отеле, где "все инклюзив". Но если Париж и Пиза – это много дороже и сильно сложнее в восприятии, то пляжно-гастрономический "расслабон" в объятиях чернокудрого мачо – это для Наташи самое то. Если можно так выразиться, понты категории light, роскошь экономкласса. Опять же, роман с иностранцем! Смысл-резон родом из позднего СССР, когда любой мужчина из другой страны воспринимался как нечто особенное. Отголоски этой старой темы слышны, увы, до сих пор.

Но давайте будем честными: уже не в турецких пляжах дело, а в нас самих. В наших приоритетах и смыслах. В том, что мы выбираем. Да-да. Не "нам подсовывают", а мы хаваем. Дешевка всегда заманчиво блестит и просится в руки. Нынче времена такие – что выбрал, то и сожрал. Никто не маячит с кнутом, пряником и "Моральным кодексом строителя коммунизма". Человек предоставлен самому себе – мораль по желанию, вкусы – какие привьются, судьбина – какую заслуживаешь. Сам. Наташу никто не тащил на канате в Туретчину, никто не швырял ее в койку с профессиональным ухажером Али. Она предпочла стиль дешевки и удел стареющей потаскухи. Можно сколь угодно долго кивать в сторону "разлагающего" телевидения, "отупляющей" прессы и "неправильных" ценностей. Все так, но где сама-то Наташа? Она-то полагает, что живет нормально и даже "как все". Она – при громадном, перенасыщенном книжном рынке – выуживает "что попроще". Если бы вдруг началась тотальная мода на заумь, она бы, вероятно, носила в сумочке томик Акутагавы или маркиза де Вовенарга. А так из маркизов она знает только де Сада, да и то – не читала, но осуждает.

Галина Иванкина

8 декабря 2015