При повторных выборах 30 декабря власти сделали себе новогодний подарок, назначив омбудсменом своего человека – бывшего гендиректора ОТРК, которого полтора года назад сменили на еще более своего, но смененному нужна была реабилитация. Внешне все прошло в лучших традициях эрзаца – выдвижение, обсуждение, выборы, но вопросы вызывает как раз то, как эти процедуры были выполнены.

Операция была осуществлена под стать акции с освобождением Азиза Батукаева – после реального принятия решения все службы парламента сработали очень слаженно, быстро, эффективно, чтобы закрепить принятое решение формальностями. И глава фракции, и председатели комитетов, и даже руководство самого парламента слились в едином порыве, что теперь, наверное, будет проделываться и с другими вопросами.

Документы принимались до 16 декабря, но о выбранном кандидате стало известно только 25 декабря, заявление, было подано 24-го, но партия власти твердит, что написано оно было 15-го, хотя на всякий случай напоминают, что в законе ничего не указывается про даты и сроки подачи заявлений. Все настолько шито белыми нитками, что никто не заботится об общественном мнении и даже о своей репутации.

Если закону безразличны сроки, зачем тогда вообще объявляли про 16 декабря и, если бы кто-то другой принес заявление позже 16-го, приняли бы документы от него тоже? Только у двух-трех депутатов возникли сомнения, все остальные послушно выполнили спущенную сверху директиву и исполнили роль выборщиков, причем делали это внешне не за страх, а за совесть, а на самом деле как раз наоборот.

Все мы помним, что случилось с заявлениями некоторых депутатов о сложении с себя полномочий, которые были написаны ими заранее и подписаны, но только дату в этих заявлениях проставили позже. Это стоило некоторым людям депутатского мандата, а другим – позора на всю жизнь от нарушения данных ранее под видеозапись клятв. Но двойные стандарты давно стали дежурным оружием нынешней власти.

Допустим, именно этот кандидат такой незаменимый, но почему тогда его не выдвинули раньше, вместе со всеми? Опоздание говорит только о непрофессионализме (насколько можно доверять таким чиновникам и депутатам?), который скрывается под оболочкой безапелляционности и единодушия исполнителей – что мы за власть, если не можем проводить через парламент свои решения?


Можно было бы понять власти, если б кто-то из них обратился к народу и извинился: Мы планировали принимать документы до 16 декабря, но достойных кандидатов не оказалось, однако затем мы сочли нужным пригласить на должность достойного человека, который имеет безупречную репутацию и способен поднять работу на тот уровень, который нужен, и никто из других кандидатов на это не способен.

К нашему с вами счастью, этот человек согласился, поэтому, ради общего блага, ради продвижения прав человека и улучшения ситуации в стране в этой области мы решили продлить сроки приема документов, потому что от этого будет польза и властям, и народу, и всему делу правозащиты. Но сказать такое власти не могут, потому что выбран как раз-таки не такой кандидат.

К тому же власть, по ее разумению, перестала бы быть властью и уронила свое достоинство, если бы пошла на такие извинения. Она как бы считает, что если представители власти говорят с кем-то извинительным тоном или обращаются искренне и по-человечески, она перестает быть властью и теряет свое главное качество – властвовать, а не убеждать.

Для сидящих наверху совершенно все равно – насколько претендент соответствует должности и отвечает предъявляемым требованиям, потому что требование у них только одно – чтобы человек делал то, что ему скажут, иначе найдут и выберут другого. Для этого даже можно развалить всю систему правозащиты до такой степени, чтобы люди были согласны на любое разрешение ситуации.

Выбор пал на послушного и проверенного в деле человека, который может выполнить любое задание властей предержащих, защищая больше не права рядовых граждан или других обездоленных, а право власть имущих делать то, что им нужно, прикрываясь такими непререкаемыми понятиями, как "права человека", "права женщин" или "права национальных меньшинств".

То, что решение уже принято и его надо выполнять, показали заседания комитетов и фракций, ставших мгновенно послушными в противовес прежнему разнобою. То же было и с другими кандидатами, которые начали вдруг в массовом порядке брать самоотвод, а при тайном голосовании депутаты открыто показывали свои бюллетени "контролерам" от партий власти перед тем, как вбросить их в урны.

И у участников подобного неотрепетированного спектакля не возникает никакого чувства стыда ни от игры, ни от изменения правил во время игры. Потому что власть уже достигла такого состояния, когда черное можно называть белым, не краснея, а помогли ей достичь такого состояния мы сами, поддерживая все их прихоти – как во время выборов, так и после.

Фарс с датами и процедурами нужен только для той нашей части, которая рада обманываться, а также для некоторых западных доноров и международных организаций, которые никогда не пытаются разобраться в сути, а просто смотрят на внешние формальности – были выборы и кто-то их выиграл, бумаги все оформлены, протестов не было, значит, можно выдавать новые гранты и кредиты.

Реальная роль парламента в нынешней парламентской системе высветилась тем, что когда его оставили без присмотра, позволив 10 декабря выбирать омбудсмена самостоятельно, начался такой хаос, что депутаты и фракции не смогли прийти к согласию, а их договоренности могли привести к должности представителя оппозиции. Конечно, лучше руководить таким Жогорку Кенешем, чем терпеть подобные безобразия.

Повторилась ситуация с парламентскими выборами октября 2010 года – когда никто заранее не готовил результат и избиратель оказался один на один со своей совестью, победили "националисты и реваншисты", из-за чего и пришлось потом дискредитировать получившийся парламент, так что на следующих выборах избирателей избавили от обязанности напрягать свой разум – они уже голосовали почти как нужно власти.

Это было также репетицией принятия решения о проведении референдума по внесению изменений в действующую Конституцию – этот беспомощный парламент проштампует все решения, которые ему спустят сверху, несмотря на то, что законом наложен мораторий до 2020 года. Моратории, правила, приличия ничего уже давно не значат и ничего не стоят против воли власти.

Когда уже полностью дискредитированы и парламентаризм, и деятельность судов всех инстанций, и вообще идея и суть демократии, что говорить об омбудсмене и правозащитной деятельности? Казалось бы, падать дальше уже некуда, но оказалось – можно. И мы еще будем падать – как бесконечность бывает со знаком "плюс", так она есть и со знаком "минус".

Должность омбудсмена превращена в чиновничье кресло, и боролись многие кандидаты именно за такое чиновничье счастье, а не за право и возможность защищать права человека или служить Человеку. Если двум последним омбудсменам депутаты устраивали публичные позорища, то теперь вместо таких концертов будет шоу с серьезной миной.

Да и никого во власти никогда не интересовали права человека, как и заключения и рекомендации омбудсменов по этим проблемам – поэтому никакой критики больше не будет, а если даже будет, она не будет иметь никакого влияния или значения для исполнительных или судебных органов, как должно было быть и ранее, но прежние омбудсмены неправильно играли свою роль, поэтому и возникали эксцессы. Теперь это выправлено.

Выбрать омбудсменом человека от власти – это похоронить свои обязанности по правозащите и плюнуть в лицо всем правозащитникам, которые жизнь положили на борьбу за соблюдение и продвижение прав человека. Зачистив все политическое и информационное поле от всех нежелательных элементов, власти теперь начали строительство пирамиды самовосхваления. Так что с новым нас авторитарным годом!

01 января 2016 - Нарын Айып