Звезда Нины Дорды

Зажигаются звезды над крышами... Незаметно шагами неслышными приближается полночь к Москве. Так пела Нина Дорда. Звезда советской эпохи. Популярная, но недооцененная певица, красивая женщина, воспетая Аксеновым в его "Московской саге".

Теперь в небе над Москвой зажглась еще звезда. Дорда умерла вечером 26 февраля. Ей был 91 год.

"Не стало исполнительницы "Ландышей", "умерла старейшая советская певица", – так, деликатно подбирая слова, средства массовой информации старались напомнить или рассказать читателю о том, кем была Нина Дорда.

Любимая певица советской элиты, она была мудрой женщиной. Руководствуясь правилом "лучше уйти на три дня раньше, чем на день позже", Нина Дорда ушла со сцены сама, еще в семидесятых годах.

Она была знаменита. Наверное, сегодня это трудно понять, но быть певицей в советскую эпоху, было сложнее, чем сейчас. Она работала во времена великих: Шульженко, Руслановой, Утесова, но заняла место на эстраде, имея собственный стиль, несгибаемый характер.

Творческая судьба была милостива к ней. На самом деле, случилось чудо, когда в 1945 году композитор Дмитрий Покрасс пригласил ее, выпускницу Центральной Музыкальной школы, в один из самых популярных эстрадных оркестров столицы.

Критики говорили, что природа щедро наградила ее. Очаровательная внешность, неповторимого тембра голос, музыкальная свобода, раскованность. Она пела в ресторане "Москва". Там Дорду впервые увидел московский стиляга Василий Аксенов.

Впрочем, Сама Дорда говорила, что Кристина Орбакайте, играя ее прототип – певицу Веру Горду – в Московской саге, была более раскована, чем нужно. "Да где это видано, чтобы артистка эстрадного оркестра моталась среди зрительских столиков? Мы и спуститься в зал не имели права".

Да и хитом на все времена Нины Дорды были не "Ах эти тучи в голубом", а знаменитые "Ландыши".

Композитор Оскар Фельцман говорил, что "Ландыши" сделали его Фельцманом. Певица Нина Дорда называла песню "подарком судьбы". И ничего, что в песне было всего три ноты, а критики называли "Ландыши", а заодно и Дорду – образцом дурновкусия.

Песня стала народной, ведь критики не углядели в ней жизненной правды: мужчины Советского Союза не могли позволить себе купить розы для любимой, а вот букетики ландышей, продававшиеся по 15 копеек на каждом углу, были всем по карману.

В ее репертуаре было много песен, но на всяком концерте Дорду неизменно просили исполнить "Ландыши". Уже в конце жизни у нее появился новый шлягер: "Через годы, через расстоянья". Правда, его вскоре "перехватила" Пьеха.

– Слушаешь Дорду, вроде бы ничего особенного. Кто так скажет, будет прав. Эстрадного певца и эсполнителя нужно не только слушать, но и смотреть. Важно все, как он движется, смотрит, жестикулирует, улыбается или грустит. И даже - как он молчит в паузах не менее важно чем то, как он извлекает звук. Дорда умела делать все по самому высокому разряду, – говорил о ней российский артист Николай Тамразов.

В нее были влюблены многие. Когда впервые звучала песенка "Мой Вася", которая заканчивалась словами "Мой Вася, он первым будет даже на луне", – каждый космонавт думал, что Дорда поет о нем, а "Вася" – это всего лишь уловка для любовной конспирации.

Кто знает, что было самым сложным в ее жизни: провести на сцене 42 года или почти столько же – не петь. "Да, больно, да, трудно. Но необходимо когда-нибудь посмотреть правде в глаза", – объясняла она.

Она была удивительно мудра и удивительно сурова к себе.

В день смерти Дорды рядом с прилагательным "старейшая" появляется прилагательное "недооцененная". Но правда в том, что то, что она заслуживала – пусть поздно, но приходило к ней. И звание заслуженной артистки – в 1995, когда она уже давно не пела. И народная любовь "через годы и через расстоянья". И просьба к богу – уйти безболезненно и немучительно – в 91 год.
Евгения Коробкова