Власти Таджикистана решили выявлять джихадистов, направляющихся в Сирию и Ирак, в ходе бесед при выезде за границу. Но на самом деле цель силовиков - не ИГ, а таджикская оппозиция.

Душанбе во время сентябрьского мятежа генерала Назарзоды

В минувший понедельник, 14 марта, таджикское информационное агентство "Авеста" известило о том, что в республике принято решение усилить контроль "над сомнительными поездками граждан за рубеж". В целях пресечения вовлечения граждан Таджикистана в деятельность террористической группировки "Исламское государство" (ИГ), лица, выезжающие за рубеж "без определенной программы или без определенного места работы, будут допрошены правоохранительными органами" для выяснения целей поездки, сообщает агентство, ссылаясь на источник в Генпрокуратуре республики. Уточняется, что особое внимание органы будут уделять тем, кто вознамерился выехать за рубеж с супругой или со всей семьей.

Выявить джихадиста на вылете…

Однако наблюдатели считают, что указанная мера адресована не столько джихадистам, намеренным отправиться в Сирию или Ирак, сколько активистам политической оппозиции президенту Эмомали Рахмону.

"Выявить сторонника ИГ благодаря допросу или опросу, на этапе, когда он уже выезжает из страны, уже поздно, как правило, у него есть крепкая легенда. Эта мера в значительной степени ориентирована на борьбу с политической оппозицией, и в первую очередь с ПИВТ, которая остается главной проблемой для Эмомали Рахмона, хотя она сейчас, после запрета и гонений, фрагментирована и в значительной степени ушла в подполье", - полагает сотрудник Центра изучения современного Афганистана (ЦИСА) Андрей Серенко. Именно поэтому, говорит он, власти хотят получить дополнительную информацию об активистах оппозиции, которые покинули страну, об их связях, через тех, кто выезжает из Таджикистана.

Эта полицейская мера полностью укладывается в логику окончательного оформления режима личной власти Эмомали Рахмона, которую власти проводят с марта 2015 года, когда в Турции был убит лидер оппозиционной "Группы 24" Умарали Кувватов, и когда выборы были сфальсифицированы так, что в парламент не прошла Партия исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ), продолжает собеседник DW. По его мнению, черту должен подвести референдум, намеченный на май 2016 года, который должен наделить президента страны неограниченными полномочиями.

"Кто с чем борется, тот с того живет"

Эксперт ЦИСА отмечает, что Эмомали Рахмон не воспринимает террористов ИГ и другие радикальные исламские организации в качестве непосредственной угрозы для своего режима, поскольку исходит из того, что в критической ситуации Россия, КНР и другие союзники защитят Душанбе от их наступления со стороны Афганистана.

"В том виде, как эта мера заявлена, ее будет трудно реализовать на практике. Как показывает опыт, джихадисты, которые желают присоединиться к ИГ или "Фронту ан-Нусра", улетают не напрямую из Душанбе в Сирию или Ирак", - говорит Андрей Серенко.

По его словам, они под прикрытием поиска работы летят через Москву, через другие российские города, в Турцию. Но допрашивать тех, кто выезжает в Россию и в другие страны бывшего СССР в качестве трудового мигранта не совсем реально - это сотни тысяч людей, которые регулярно курсируют через границу. "И если меру будут применять не для галочки, это приведет к длительным задержкам людей, направляющихся в поисках работы, и вынужденных ждать, когда их допросят. С другой стороны, проведение допроса - это возможность для коррупции. Кто с чем борется, тот с того и живет - это правило всего постсоветского пространства", - полагает эксперт.

Он обращает внимание на то, что если джихадисты обычно сначала направляются в зону боевых действий сами, а уже потом к ним отправляются семьи, то в последнее время с семьями пытались выехать из Таджикистана, спасаясь от репрессий, именно члены ПИВТ.

ПИВТ и "Группа 24" - в "черном списке"

В том, что допросы перед выездом за границу на самом деле направлены против диссидентов, убеждена правозащитница Надежда Атаева, живущая во Франции.

"Власти на одну ступень ставят реальных террористов и политических оппозиционеров. Это видно на примере членов "Группы 24" и ПИВТ. Когда после сентябрьского разгрома ПИВТ из страны начали выезжать родственники активных членов партии, сразу же был усилен пограничный режим в отношении этих лиц. Примерно с мая 2015 года мы стали получать информацию о том, что только в отношении "Группы 24" в розыск по линии Интерпола были объявлены больше 200 человек", - рассказала DW президент Ассоциации "Права человека в Центральной Азии".

По ее словам, в данном случае можно провести аналогию с так называемыми "черными списками" неблагонадежных, которые практикуются со времен Сапармурата Ниязова в Туркмении. Но власти Таджикистана пошли дальше. Надежда Атаева предполагает, что есть "некие межгосударственные акты скрытого характера, которые распространяют механизм задержания человека, объявленного в розыск в Таджикистане", на членов его семьи.

"Рано утром в минувшую субботу к нам в организацию поступило сообщение о задержании в киевском аэропорту Борисполь семьи из Таджикистана. Выяснилось, что это родственники одного из активистов ПИВТ, объявленного Таджикистаном в розыск. Их там задержали, увидев их фамилию. Готовилась депортация, но сейчас это решение приостановлено. Похожий случай был в Беларуси. Нам понятно, что ограничительные мероприятия в отношении родственников, детей активистов запущены не только в самом Таджикистане, но, по его инициативе, и в других странах бывшего СССР", - сообщила Надежда Атаева.

Андрей Серенко также считает вполне вероятным, что "черные списки" туркменского образца составлены и в Таджикистане. "Известны случаи, когда из Душанбе за границу не выпускали близких родственников тех лидеров ПИВТ, которые сами успели уехать. Людей высаживали из самолетов, когда они пытались выехать на лечение, например, в Турцию. Были случаи задержания на вокзалах. Потом этих людей отвозили как раз на профилактические беседы в органы госбезопасности и МВД", - говорит эксперт ЦИСА.

Дата 15.03.2016
Автор Виталий Волков