Старинное армянское село Маркара, что стоит аккурат на армяно-турецкой границе, славится своими аистами. К моему удивлению, еще в февральские холода, я вижу, как во всех гнездах красуются гордые влюбленные птичьи пары. Я бы сказала, позируют. "А почему они уже здесь? - спрашиваю я, кутаясь в теплый полушубок. - Они должны быть в Индии". "Время трудное, кризис, - объясняют армяне. - Не полетели. Ты прикинь: перелет туда-сюда, курс доллара вырос. Накладно выходит. Аисты ведь тоже не дураки. Сейчас время интернета. Все в курсе. И горящих туров больше нет".

Вся прелесть армянских шуток в том, что они произносятся с крайне серьезным выражением лица. На секунду я представляю, как аисты щелкают клювами по компьютерным клавишам, и заливаюсь смехом. Аисты смотрят на меня свысока, пренебрежительно. Они герои и патриоты, пережившие трудное зимнее время. А я чужак... Ну, не совсем чужак. Граница-то советская!

"А ДРУГОЙ ГРАНИЦЫ МЫ НЕ ЗНАЕМ!"

Именно так - "советская граница" - местные жители с гордостью называют границу с Турцией. "А какая же она еще? - удивляются они. - Здесь стоят российские войска. Наши люди стоят. Да мы с детства привыкли, что мы живем в СССР. Значит, и граница советская". Посреди деревни прямо рядом со школой стоит дзот (деревянноземляная огневая точка). А попросту землянка, прикрытая деревянным срубом и грунтом, сверху которой установлена амбразура. Пушка еще советская. "А что ей сделается? - говорят селяне. - Почистил и заряжай да стреляй".

Люди здесь бдительные. С такими никаких пограничников не надо. Мы входим во двор местного директора школы Венеры (по-армянски Арусек) Николаевны. Ее муж Акоп работает в огороде, огороженном колючей проволокой. Дальше - граница. "Кто такие будете? - строго спрашивает Акоп. - Разрешение на посещение границы имеется?" Успокаивается, когда мы доказываем, что не шпионы, а законопослушные граждане.

Нас приглашают в дом. На стол ставят сладости и розовое мутное домашнее вино ("чистый сок, без добавления сахара", уверяет Акоп). Разговор немедленно заходит о политике, о великих армянских землях, лежащих прямо за огородом Акопа, отобранных турками с благословения большевиков.

"Я во время геноцида армян потеряла на той стороне много родственников, - рассказывает его жена Арусек. - У меня оттуда и дедушка, и бабушка по материнской линии. Двух моих выживших теток вывез Красный Крест в Америку, в детский дом. А другая моя бабушка из Карса всю семью там потеряла: и родителей, и братьев, и мужа. Второй раз вышла замуж уже здесь, на этой стороне. Но войны я, как и все, не хочу. Вот сейчас заговорили, что Россия может денонсировать Московский и Карсский договоры, когда-то подписанные большевиками. Но для нас это пока только болтовня. Если б все стало реальностью, было бы в Армении и воодушевление. Можно чем-то пожертвовать ради великой цели возвращения земель: и нашими жизнями, и благосостоянием. Но вдруг Эрдоган извинится перед русскими, и снова начнется российско-турецкое "стратегическое партнерство": тогда мы, армяне, останемся один на один с турками. Что мы будем делать?"

"Землю нашу так просто нам никто не отдаст, а значит, придется платить жизнями. Если можно обойтись без войны, давайте обойдемся. Нет, мы не трусы, и с Россией повязаны навсегда, - говорит Акоп. - Половина нашей родни - российские граждане. Мы с Россией - не просто политическая единица, а одна семья".

Внезапно мирный Акоп вскипает:

"Как вы, русские, могли допустить, чтоб сбили ваш самолет и убили российского летчика?! За сбитый самолет турки могли еще извиниться и признать ошибкой. Но убийство летчика - варварство! Почему не дали отпор?"

"Мы ввели санкции против Турции", - оправдываюсь я.

"Что? Россияне теперь не кушают турецкие помидоры? Это санкции?! Россия научится жить без турецких овощей, как Турция научится жить без российских туристов. Но обида останется навсегда. Надо было отвечать жестко и жестоко. Я помню 1976 год. Я работал в огороде и увидел, как советскую границу пересекли два турецких самолета. Хотели "пощупать" наше ПВО. Один успели сбить прямо над нашим селом, второй ушел. Так вот: наказание было суровым за то, что упустили второй самолет. Потеряли посты и звания все важные "шишки" в Закавказском округе. Потому что это был СССР!"

В голосе Акопа слышится благоговение. Нет, Арусек и Акоп - вовсе не наивные люди, живущие ностальгией. У обоих в семьях репрессированы близкие родственники. Но они четко сознают: в великом государстве плохое часто неотделимо от хорошего. Идеала, как известно, не существует.

"Такого спокойствия, как в советское время, никогда уже не будет, - грустно говорит Акоп. - Мы хорошо жили. Мы знали, что за нами стоит огромная страна, что мы живем и боремся за правое дело. Сейчас мы живем для себя, а это скучная жизнь. Человек должен знать, за что ему бороться. А сейчас за что? За свободные рыночные отношения?"

"Я была школьницей и могла спокойно ночью гулять одна по Ленинграду, смотреть, как разводят мосты. Я знала, что меня никто не тронет, - вспоминает Арусек. - Я выросла с уверенностью, что Москва - столица моей Родины. И кто я теперь? У меня расплывчатый статус. Когда стал рушиться СССР, настало трудное, голодное время. Но мы, армяне, понимали, что границу с Турцией надо охранять. А советские солдаты, как и мы, голодали. Месяцами ели пшенную кашу. Повара с пограничной заставы приходили в село и спрашивали: люди, поделитесь, чем можете. Мы сами жили бедно, но отдавали солдатам рис, зелень, баклажаны, варенья, компоты, домашний сыр и хлеб. Даже сейчас летом, когда русские солдатики идут в дозор, мы им через колючую проволоку бросаем помидоры, яблоки. У молодых всегда хороший аппетит. И ничего зазорного тут нет. Мы ведь одна пограничная семья".

"Я СВОЙ ДОМ ОБЯЗАТЕЛЬНО НАЙДУ!"

Гаянэ, учительница истории из села Маркара, пожилая, но все еще красивая женщина с черными горящими глазами, хорошо поставленным голосом рассказывает нам: "Село Маркара основано в 1810 году. Тогда здесь была Персия. Саркис Маркарян построил здесь для своих семи сыновей дома в пустынной местности, а мы, стало быть, его потомки, Маркаряны. Потом в 1828 году сюда пришли русские после победы в русско-персидской войне. После Первой мировой войны и после геноцида армян по Севрскому договору территория Армении должна была составить 160 тысяч кв. км. А имеем мы всего 29 тысяч. У меня с турецкой стороны от бабушки остался трехэтажный дом в городе Игдыр".

"И что, Гаянэ, ты пойдешь искать свой дом?!" - хором спрашивают все ее родственники, собравшиеся за большим хлебосольным столом. (Ах, какие мясные блинчики! Ах, какие засахаренные арбузы и сливы! Кто не сидел за армянским столом, тот многое потерял в своей жизни.)

"Пойду и найду, - твердо говорит Гаянэ. - Это мой дом. Я и до русско-турецкого конфликта собиралась поехать через Грузию в Игдыр, поскольку армяно-турецкая граница закрыта. Но не успела. Я ДОЛЖНА увидеть МОЙ дом".

"Но ведь после геноцида прошло сто лет, - растерянно спрашиваю я. - Как же вы узнаете дом, который никогда не видели?!"

"Узнаю. Каждый день моя бабушка до самой своей смерти рассказывала мне о нем. Описывала каждую деталь. Я знаю, как выглядит балкон, я узнаю мой дом даже во сне! И дом жив! В первой половине девяностых на той стороне была заваруха между курдами и турками, шла стрельба, и снаряд попал в соседский дом. Было разбирательство. С той стороны прибыла турецкая администрация. И я все выспросила и узнала: мой дом стоит, в нем живут курды. Я ничего не имею против них. Нормально, если в столетнем пустом доме поселились люди. Но я дойду до него. Это мой долг. Я историк и знаю, что территориальные изменения не могут произойти без войны. Если будет война, своего единственного сына на войну не пущу. Хватит с нас Карабаха. Но свою жизнь отдать готова. Я всегда была такой".

"А ВЫ ПОЙМИТЕ АРМЯН!"

"Да, война стучится в дверь, но главный игрок сейчас Россия, и мяч на ее поле, - рассуждает депутат, глава парламентской фракции Рубен Акопян. - Турция чувствует, что Запад может оставить ее одну, поскольку курдов американцы пока не сдали. Ты права, когда говоришь, что прямо рядом с Арменией идет огромная битва разных религий и цивилизаций. И никто не оспаривает истину, что главный исторический и стратегический партнер Армении - это Россия. У нас дружба между народами на генетическом уровне.

Но ты должна понять: Сирия и Турция от России далеко, а у нас все под боком. Ты спрашиваешь, почему армяне не делают воинственных заявлений? Потому что мы научились извлекать уроки из истории. Первая мировая война принесла нам геноцид и потерю Западной Армении. Вторая мировая война тоже обернулась разочарованием. СССР был победителем и, казалось бы, мог диктовать свои условия на знаменитой конференции союзников в Тегеране. Армяне рассчитывали на возвращение армянских земель. Однако Сталин, прежде всего, был русским государственником и чиновником, и подходы у него были имперские. (То, что он кавказец и грузин, не имело для него никакого значения.) Для него куда важнее было получить Курильские острова, Калининград и Восточную Европу, чем шесть армянских вилайетов. И сделка состоялась, но не в нашу пользу. Не потому, что он любил Турцию, а потому, что он отвечал за страну под названием СССР".

И ВСЕ-ТАКИ: ПОЧЕМУ ТАК ТИХО В АРМЕНИИ?

"Боязнь перед США. У нас практически все СМИ проамериканские, и оппозиции (а других медиа у нас раз-два и обчелся) дана четкая установка на молчание, - говорит политолог Сергей Шакарянц. - А Россия мягкой силой вообще не интересуется".

Это жестокая правда, которая меня приводит в бешенство. Никакой "мягкой силы" России фактически не существует. Хорошо, что в Армению пришло хотя бы радио "Спутник". Но разве этого достаточно? В какую бы страну я не приезжала, даже исторически дружественную к России (как, например, Сербия, Черногория или Греция), первое, что я узнаю: все медиа куплены американцами. Нет НИ ОДНОГО дружественного СМИ. И в тучные годы Россия ленилась вкладывать хоть что-то даже в интернет-сайты, которые обходятся в 2-3 тысячи долларов в месяц. Зато американцы не ленились, создавая целые медиа-империи. Посольские работники по всему миру рассказывали мне о вечерах Пушкина или Чайковского. Один армянский режиссер иронично заметил: "Я туда хожу из любезности. Только людей все меньше и меньше. Спрашиваешь, бывало, а где такой-то? Умер, отвечают. Объясните мне, что это дает?!" А один молодой оппозиционный журналист заметил мне: " В российское посольство на приемы зовут только стариков или уважаемых людей. У тебя должен быть СТАТУС. Зато в американское посольство на приемы зовут непременно МОЛОДЫХ: перспективных, талантливых, дерзких. И посол ЛИЧНО подходит к каждому поручкаться. То есть он тебе, молокососу, оказывает персональную честь. Конечно, после этого у тебя крылья вырастают! Ты важный человек, а не тварь дрожащая".

"Англосаксы очень целеустремленны в своих планах, - говорит политолог Сергей Шакарянц. - Изначальная цель - запустить процесс переформатирования Ближнего Востока через Сирию". "Но они этого и не скрывали! - замечаю я. - Еще в 2006 году госсекретарь США Кондолиза Райс заявила в Тель-Авиве о плане "Большой Ближний Восток", согласно которому изменятся границы 24 государств. Но в Сирии все началось с газопроводов".

"Нефте- и газопроводы - это была затравка для Саудовской Аравии и Катара, которые возмечтали продавать свой газ ЕС, и бросились сорить деньгами, чтобы сместить Асада, отказавшего им в проекте. И Турция купилась на возможный дешевый газ. Но это все отвлекающие маневры. Война в Сирии привела к тому, что можно демпинговать на рынке цен. Есть два рынка. Рынок цен и рынок самих продуктов. Основные фондовые биржи находятся на Западе. Если у глобального Запада стоит глобальная задача передела мира, они должны обвалить фондовый рынок. Они должны показательно наказать какую-нибудь страну, как в свое время сделали с бунтующей Грецией. И вот они говорят, к примеру: цена нефти будет 5 долларов. Разумеется, это не есть реальная цена. Это механизм наказания, плетка. У США сейчас одна задача: превратить остатки свободных экономических территорий в придаток экономики США. Поэтому они заготовили два пакета соглашений: один - для Восточной Азии, другой - для Европы.

И все бы у них шло по плану, если б в Сирию не вошла Россия. Уже сейчас в Сирии часть суннитской оппозиции понимает, что ставка была неправильной. Уже шейхи от имени своих поселений приходят и просят помощи. Воздух контролируют русские, а на земле царят иранцы.

Чем в этой сумятице можем помочь мы, армяне? Делать все, что подкосить турецкую империю. Кричать на весь мир, что на бывших армянских территориях снова происходит геноцид, но на этот раз - геноцид курдов. Это доказательство того, что Турция - закоренелый убийца. И тут никто слова не скажет. Есть акт признания нашей церковью всех жертв геноцида мучениками. 24 апреля, в день геноцида армян, все послы возлагают венки к мемориалу. У них дороги назад нет. Почему же мы молчим, не желая напомнить миру о преступлениях нашего врага? Боимся, как бы чего не вышло".

У КОГО КЛЮЧ ОТ ГРАНИЦЫ?

Когда в конце двухтысячных наметилось потепление в армяно-турецких отношениях, и дело шло даже к открытию границы, армяне на радостях в предвкушении бойкой торговли даже построили огромный таможенный пункт. Здание так и осталось стоять пустым, а прямо за ним развевается турецкий флаг и блестит на солнце огромная сахарная голова горы Арарат. Но близко не подойти, - проход идет через двор, обнесенный колючей проволокой, на калитке которого висит огромный замок.

Человек, который копается в огороде, бросает лопату и внимательно нас рассматривает.

"Вам чего, люди добрые?" - спрашивает он. "Да так, сфотографироваться на фоне границы". "Это можно, - говорит он. - Я хороших людей сразу вижу. Недаром 25 лет работал охранником в тюрьме". "Поэтому и замок на границе повесили?" "А чтоб пьяные дураки из Еревана не приезжали. Подойдут к границе и давай орать: "Эй, турки! Идите сюда! Мы вас убивать будем!" И плачут, и матерятся на всех языках. А уж 24 апреля (день памяти жертв геноцида - Д.А.) отбоя от этих придурков нет. А мне тут инцидентов не надо".

Фото сделано. И Завен (так зовут нашего волонтера-пограничника) приглашает нас на чашку кофе. Но при этом странно подмигивает. Ну, кофе так кофе. В скромном, но очень чистом доме жена Завена Света (наполовину русская, наполовину армянка) тут же мечет на стол закуски: соленья, варенья, домашний сыр, колбаски. Меня всегда поражает умение армян, даже небогатых, накрыть стол для незваных гостей буквально за десять минут. Самая гостеприимная нация в мире! От соседей уже принесли крепчайшую виноградную водку (60 градусов!) "Ты когда пьешь, не дыши", - советует Завен. "А где же кофе?" - спрашиваю я. "Э, кофе, это для русских понты, - отвечает хозяин. - Русские кофе не любят. Им водку подавай. Уж я-то знаю".

Когда летом к Завену приезжают гости на шашлыки, он заказывает им "иностранную музыку". "Я им говорю: сейчас позвоню на турецкую сторону мулле Мамеду, и он для вас в шесть часов споет. Они все сначала смеются. А я делаю вид, что звоню по телефону. И когда в шесть часов с той стороны раздается призыв к молитве, они все обалдевают: как это ты с турками договорился?"

Завен и охотник, и рыболов, и таксист, и даже был "юным другом пограничника". "Нас, школьников, тогда на заставу возили, показывали оружие, и как собака ловит нарушителей. И первого турка я поймал в 8 классе. Конечно, не сам поймал, а сообщил на границу. Даже жалко его было. Сельский парень с той стороны увидел абрикосы и полез через речку насобирать. Турки тогда темные были, необразованные и очень бедные. Это сейчас Турция поднялась.

А в 1987-89 меня отправили служить в советскую армию... В Баку! Можешь себе представить? Я, наверное, единственный, кто там служил. И вот я, верный сын кавказского народа, закончил службу. Надо идти домой. А как? Уже погромы начались, война. Кругом азербайджанцы. Живым армянину не выбраться. Я взял тогда с собой две гранаты и пять ракетниц. Меня лейтенант тогда на мотоцикле довез до грузинского Рустави, чтоб не убили. А уже в Армении гранаты я раскрутил и выбросил. Ну, дорогие мои! Давайте выпьем к чертовой бабушке!" Тост неожиданный, но поддержанный горячо. "А ты оружие любишь?" - неожиданно спрашивает меня Завен.

"Нет, - категорично отвечаю я. - У мужа есть пистолет, тяжелый, мужской. Сборка-расборка - маникюру конец, кожа на руках ободрана до крови. Если стреляю, отдача такая, что хрен попадешь". "А пойдем попробуешь из ружья? Ты такого ружья никогда не видела". Завен достает, действительно, роскошное ружье, пятизарядку. "Цены ему нет, - любовно говорит Завен. - Я за него отдал все оружие, какое у меня было. Один раз попробуешь - влюбишься. Пойдем в сад".

Мы выходим из дома. Мои спутники вовсе не в восторге и что-то бормочут про "инцидент на армяно-турецкой границе". До границы - сто метров. "Какой инцидент?! - вскипает Завен. - Когда турки на той стороне стреляют, им можно. А я в своем саду пострелять не могу?! Они должны знать, что здесь тоже не спят".

Я впервые беру в руки тяжелое, прекрасное ружье, чувствую, как упирается приклад в плечо, и первый же выстрел наполняет меня диким восторгом.

"Это... благородно!" - вот, пожалуй, нужное восклицание. "Вот так влюбляются в оружие, - говорит Завен. - Как моя жена Света, которая одним выстрелом снимает с дерева ворону. Когда я собираюсь в поездку, соседи меня просят: спрячь от Светы ружье, мы ее боимся".

Когда мы снова сидим в доме, у Светы блестят глаза от возбуждения. "А я люблю оружие, - говорит она. - У меня и дочка, и сын отлично стреляют. Я рада буду, если русские пойдут на турок, а я вместе с ними пойду. Я только этого хочу. Там, за колючей проволокой - не турецкая земля. Я знаю, что потери будут, но я к этому готова. У меня сын служит на азербайджанской границе, в Шаумянском районе, где каждый день идет стрельба. Нам говорили: дайте взятку 200 долларов и отправим в другое место, а мы отказались. Мужчина не должен бояться опасности. А турков я не боюсь. Стреляю я отлично".

"А вот твой муж Завен говорит, что он на войну не пойдет", - поддразниваю я.

"Да куда он денется! Если я уйду, и он пойдет", - бросает Света.

"Да, если Света будет пьяная, пойдет, если трезвая - будет границу охранять. Она может. А будет мир - будем с турками пирожками торговать. А что, у нас отличные пирожки".

"ТУРЦИЯ НЕ БЫЛА И НЕ БУДЕТ ДРУГОМ РОССИИ"

Старожилы Еревана вспоминают, что 22 июня 1941 года, когда сарафанное радио донесло весть о начале войны до армянской горы Арагац, люди наверху всполошились. К горе подъехали представители военкомата, где организовали временный пункт мобилизации. И вдруг увидели, как в клубах пыли с горы кубарем несутся люди с охотничьими ружьями и дубинками в руках. Их с трудом тормознули: "Вы куда бежите?" "Как куда? - удивились жители гор. - Ведь война началась". "Так сначала мы вас должны зарегистрировать, подготовить, а потом уж отправлять на фронт". "Да пока вы нас будете регистрировать, турки уже Ереван возьмут. Тут от границы всего сорок километров". "Да какие турки?! Война-то с Гитлером". "Ах, с Гитлером? Ну, до Германии мы еще успеем добраться".

"Армяне, в отличие от русских, никогда не питали иллюзий на счет турок, - утверждает председатель Демократической партии Армении Арам Саркисян. - Еще в 70-е годы прошлого века Армения твердила: Турция - враг России. Но кто к нам прислушивался? Османская империя создана на крови, и думать от том, что Турция когда-либо откажется от идеи Великого Турана (не случайно она возрождает неоосманизм), могут только примитивные политики. (Великий Туран - географическое и идеологическое понятие. Пространство к северу от Ирана, от Кавказа до Саянских гор на юге Сибири, населенное тюркскими народами и объединенное идеей пантюркизма. Туран (противопоставление Большому Ирану - персидскоязычному пространству) впервые выдвинут как проект волжскими и крымскими татарами. - Прим. авт.)

Единственная страна, которая мешает Турции соединиться со своими родичами-азербайджанцами, а далее через Северный Кавказ до Татарстана и Башкирии, до Казахстана, а через него до Китая с его 140-миллионным уйгурским населением, - это крохотная христианская Армения, кость в турецком горле. Кто заинтересован, чтоб в военном и экономическом смысле Армения развивалась и крепла? В первую очередь - Россия, во вторую - Китай. Недавно премьер-министр Турции Давутоглу заявил, что Турция должна всеми силами способствовать освобождению карабахских земель. Потому что эти земли для турков - СВЯТЫЕ. По мусульманским понятиям, это объявление джихада. Но наш МИД отмолчался.

В чем я вижу сейчас опасность? Сирийские войска совместно с иранцами будут выдавливать игиловцев в Турцию, где для них безопасная зона. А куда отправит их Турция, которая очень хочет насолить России? У нас есть информация, что турки направят в Грузию, где у них сильное влияние, до 3000 экипированных профессиональных бойцов. А Грузия, в свою очередь, пропустит их в Панкисское ущелье. Оттуда они пойдут на Северный Кавказ".

Генерал-лейтенант Вагаршак Арутюнян, экс-министр обороны Армении, также считает опасным сотрудничество Грузии и Турции:

"При Саакашвили экономическая и военная интеграция шла бешеными темпами. Более того, демографическая экспансия Турции в будущем может привести Грузию к потере Батуми и в целом Аджарии. И ведь именно Турция вооружала, снабжала грузин и толкала их на войну с Россией в 2008 году.

Не надо оценивать российско-турецкие отношения по-обывательски, сквозь сферу туризма и торговли. Вспомните Чечню, когда Турция укрывала у себя и лечила чеченских ваххабитов, вспомните Северный Кавказ, вербовку имамов, мусульманские школы по всему Башкортостану, Татарстану и Дагестану, финансовую поддержку крымских татар. А какие условия Турция ставила Армении для открытия границы? Вывести российских пограничников, вывести российскую военную базу и закрыть атомную станцию. Мол, тогда у нас будут хорошие отношения. Давутоглу написал книгу "Стратегическая глубина", в которой объявил: европейская цивилизация зашла в тупик, ее сменит исламская, но ислам в Европе будет турецкого толка. Эту задачу Турция решает через ДАИШ.

А теперь какая матрешка у нас получается в Сирии? Подписано соглашение о перемирии. Оно нам необходимо. Россия и Иран совместными действиями добились освобождения больших территорий. На любой войне рано или поздно встает вопрос: добивать или идти на переговоры? Кому выгодно перемирие? Однозначно - Асаду. Любое ослабление оппозиции означает, что она будет искать переговорные пути. Чем больше группировок, тем хуже и сложнее война. Вспомните Чечню. Если у тебя десять банд ведут переговоры о мире, значит, остальные двадцать видят перспективу в мирном процессе. Зачем воевать, если можно оторвать себе кусочек. Кого-то подкупят, кому-то что-то пообещают. Что это дает? Ослабление ДАИШ и усиление Асада. Когда ты хоть с кем-то договорился, у тебя высвобождаются силы. Что заявляла Россия, когда входила в Сирию? Первостепенные задачи: остановить бойню и посадить всех за стол переговоров. Эти цели выполнены".

Любопытно, что это интервью состоялось за три недели до объявленного Россией вывода войск из Сирии.

ДОРОГА К ИРАНУ

Армения - единственная страна-союзник России, которая имеет прямой выход на Иран. Более того, иранцы относятся к армянам с большой симпатией. Отношения у них самые теплые. (Это не значит, что они были теплыми всегда). Но в качестве переговорщиков с Россией иранцы предпочитают армян, которые с врожденной восточной хитростью умудряются позиционировать себя и как европейцев, и как кавказцев, и как типичных людей Ближнего Востока. Персы - давние враги России. Может наш старый враг стать надежным союзником в долгосрочной перспективе?

"Исторически отношения России и Ирана всегда были непростыми, - говорит политолог Вардан Восканян, прекрасный знаток этой страны, замечательно владеющий персидским языком. - Но... Иранцы никогда не оставят Асада. Они за него любого зубами загрызут. В Сирии интересы России и Ирана во время войны стопроцентно совпадают. Асад для Ирана - это выход к Средиземному морю, к Ливану, к "Хезболле". К шиитскому миру. А шиизм для иранцев - не поверхностная идеология, а гарантия территориальной целостности, цемент государства. Иран все время подчеркивает, что намерен стать лидером исламского мира, подразумевая шиитский мир. Если не дай Бог Асада постигнет судьба Каддафи, иранское руководство потеряет большую часть своего авторитета, прежде всего внутри страны.

Россия может рассчитывать на Иран, если будет его рассматривать как региональную супердержаву. Иранское руководство - настоящие государственники. У них даже нет дня независимости: "А когда это мы в своей истории теряли независимость?" Иранцы - самые хорошие переговорщики. Они никогда не спешат. Земля крутится, подождем еще год. Всем кажется, что на Востоке люди хитрые. Это разница менталитетов. Когда иранец говорит "хорошо" или "иншаллах", европеец считает, что это согласие. Вовсе нет. Это просто вежливость. Но когда иранец говорит "да", он свое слово держит. Вот тут бы Армения России очень пригодилась как отличный посредник. Официально Иран называет Армению "дружеское и братское государство".

"Можно ли доверять персам? Странный вопрос. Они и сами никому не доверяют, - говорит политолог Сергей Шакарянц. - Они - не хитрая нация. Они - имперская нация, и четко знают, что империя выживает только потому, что никому не доверяет. Мы говорим даже не о государстве, а об отдельной цивилизации, которой более пяти тысяч лет. Если же рассматривать союз Ирана и России, он долговременный. Пока не падет Турция".

ТУРЦИЯ - ОПЯТЬ "БОЛЬНОЙ ЧЕЛОВЕК" ЕВРОПЫ?

Ночью 15 марта я получила отчаянное письмо из турецкого Диярбакира от своего переводчика-курда по имени Эрол: "Срочное сообщение! Я и моя семья вместе с десятками тысяч гражданских лиц заперты в домах на время комендантского часа и попали в ловушку. Множество невинных людей убито и ранено прошлой ночью, когда начались столкновения курдов с турецкой армией. Нет электричества, нет воды. Вокруг нас идут тяжелые бои. Молитесь за нас!". Эрдоган продолжает вести планомерное уничтожение курдов на всей территории Турции.

"Турция рано или поздно падет, - говорит политолог Сергей Шакарянц. - Первый фактор - размах гражданской войны. Второй - разброд и шатание в самом турецком обществе, которое уже понимает, что Эрдоган ведет страну к катастрофе. Третий - продолжение сирийской авантюры Эрдогана. Он не остановится.

Второй распад Турции (первый произошел после Первой мировой войны) продлится не менее десяти лет и приведет к тому, что ее восточная часть станет не зоной оккупации, а зоной влияния России и Ирана. Распад также будет означать то, что Московский и Карсский договоры утратят свою силу (Московский, кстати, срочный, а не бессрочный, и пролонгируется каждые 25 лет). Если не будет Турции, к кому, к примеру, должна перейти Карсская область? Тут, как минимум, два наследника. Либо Российская империя, чьим правопреемником является Россия, либо Армения".

"А куда люди денутся с этих земель?"

"А куда захотят, туда и денутся. А куда дели армян? Или греков? Или болгар?"

"Вы хотите сказать, людей выгонят?"

"Сами уедут. Ведь когда выдавливали армян, никто не спрашивал. Естественно, будут длительные многолетние переговоры. После распада Османской империи, когда прошла первая волна погромов и убийств, пошел обмен населением: греки выдавили турков с Эгейских островов, а турецких греков забрали себе. Неизбежно будет решаться вопрос Кипра по четкой формуле: наши турки остаются, а все, кто заселен с континента, выметаются. Это такой абхазский вариант, когда абхазы не тронули грузин-мегрелов, не участвовавших в войне. Распад Турции будет кровавым, ужасающим, но неизбежным".

P.S. Последние новости из турецкого Диярбакира. В дом моего переводчика Эрола попала бомба, но, по счастью, ему удалось бежать. "Вокруг нас настоящая Сирия. Я, моя мама и моя кошка на улице, под дождем. Мы видим мертвые тела и слышим взрывы. Мы потеряли все".

Дарья Асламова: Армяно-турецкая граница по-прежнему на замке