Определение границ и их охрана – одна из первейших обязанностей любого государства, но в Кыргызстане власти относятся к этой проблеме достаточно пренебрежительно – как прежние, так и нынешние. В первую очередь это говорит о слабой дипломатии страны, которая гордится древними посольскими визитами в Китай и Петербург, а в настоящее время их просто не совершает.

Отношение к границам было таким и в 1920-е годы, когда происходило национально-территориальное размежевание, оно остается таким и сейчас, когда все недосуг заняться таким важным вопросом. Какой-то проблеск произошел в конце 1920-х и 1930-х годах, когда Кыргызстан стал автономной, а потом союзной республикой в составе СССР, но во все последующее время только теряет свои территории.

Даже переговоры с Китаем, в результате которых в 1996 и 1999 годах было заключено два договора, по которым соседу-гиганту отошло около 120 тысяч гектаров территории, наверное, можно было провести более успешно. Но гигант задавил своим авторитетом, а кыргызские переговорщики представили результат как свою победу – мол, можно было потерять еще больше.

Весовые категории переговаривающихся сторон были совершенно разные. Повлияло и то, что на исходе горбачевской перестройки во время советско-китайской встречи в верхах в мае 1989 года в Пекине стороны принципиально согласились на рассмотрение пограничных вопросов, хотя до этого, когда СССР был в силе, советский премьер Алексей Косыгин не шел на уступки премьеру китайского Госсовета Чжоу Эньлаю.

Не случайно вопрос ратификации второго (дополнительного) договора от 26 августа 1999 года был поставлен в повестку дня Жогорку Кенеша вместе с десятками других документов на последний день сессии – 25 мая 2002 года, когда депутаты торопились в аэропорт, чтобы разъехаться по домам. Им в спешке даже не были показаны прилагавшиеся к договору карты.

И заключение этих двух пограничных соглашений с Китаем по сравнению с последовавшим затем договором с Казахстаном явились верхом цивилизованности. Когда президент Аскар Акаев собирался поехать в Астану и подписать с президентом Нурсултаном Назарбаевым пограничное соглашение, его администрация сообщила об этом парламентскому комитету буквально в день вылета Акаева.

Каким-либо образом осмыслить текст проекта соглашения, а тем более проверить и исправить некоторые его положения не было никакой возможности, а помощники президента торопили комитет – мол, вы подрываете дружественные отношения между двумя государствами и так далее. В результате соглашение было подписано в Астане 15 декабря 2001 года, а ратифицировано 19 марта 2008 года.

Только потом стало известно, что по этому соглашению Казахстану отошло 625 гектаров местности Каркыра в Иссык-Кульской области, не говоря уже о гранитном карьере в Таласе или участке у города Токмак. В результате в апреле 2008 года произошли массовые акции протеста на Иссык-Куле, когда парламентскую комиссию, прибывшую в область на переговоры с протестовавшими, забросали яйцами.

Согласно соглашению от 2001 года, остались и нерешенные участки границы в Таласской области, касающиеся местностей "Быстроток", "Большой клин" и "Малый клин", переговоры по которым продолжаются до сих пор. И главными врагами территорий оказываются кыргызские акимы и губернаторы, которые, охраняя бесценные территории, легко и дешево продаются.

Примерно тогда же власти Кыргызстана "подарили" Казахстану пансионат "Дорожник" на берегу Иссык-Куля, который принадлежал кыргызскому Министерству транспорта и шоссейных дорог, но общественность и само министерство узнали об этом постфактум. Теперь высокопоставленные чиновники Казахстана прилетают отдыхать на вертолетах на Иссык-Куль прямиком из Алматы, нигде не регистрируясь.

И по сравнению с пограничными отношениями Кыргызстан-Китай и Кыргызстан-Казахстан, которые официально считаются в целом урегулированными, ситуация на границе Кыргызстан-Узбекистан и Кыргызстан-Таджикистан – это просто средневековье. Кыргызстан в последние годы буквально каждый день явочным порядком теряет свои территории на приграничье.

Эксперты и общественные деятели называют этот процесс "ползучей делимитацией" – местные жители уезжают в Бишкек или в Россию на заработки, оставляют свои дома и участки родственникам или вообще без присмотра, а местные власти просто продают их гражданам соседнего Таджикистана или Узбекистана. При делимитации этих территорий в будущем, они имеют все шансы оказаться чужими.

Именно поэтому любое затягивание переговоров по делимитации границ играет не в пользу Кыргызстана, а верховные власти особого рвения в проведении переговоров на высшем уровне не выказывают и даже наоборот. Сил же ведомственных и даже правительственных комиссий без принципиального политического решения на многое не хватает.

Специальный представитель правительства по приграничным вопросам Курбанбай Искандаров сообщает, что в последние месяцы Кыргызстан "начал возвращать свою госсобственность у Узбекистана". По его словам, в прошлом году были возвращены несколько насосных станций, поливных каналов и даже Орто-Токойское водохранилище в Ала-Букинском районе со всеми гидротехническими сооружениями.


Трудно видеть именно в этом причину последнего противостояния кыргызских и узбекских военных и пограничников на неописанном еще участке границы в Аксыйском районе, но что точно, – возврат собственности необходимо подкрепить переговорами на высоком уровне, потому без таких договоренностей локальные действия могут быть прерваны в любое время, какими бы успешными они ни были.

Без такого принципиального политического соглашения делимитация границ может длиться бесконечно, потому что это выгодно оставшимся двум соседям. И даже такое соглашение не обязательно будет однозначно выгодным для Кыргызстана, так как на всех давит комплекс неполноценности, связанный с предыдущими договорами, заключенными с Китаем им Казахстаном.

Проблем же слишком много – начиная со свободного использования гражданами соседних государств пастбищ на территории Кыргызстана, что практиковалось и практикуется с советских времен, в то время как кыргызские граждане не могут даже на метр ступить на территорию соседей, и кончая вопросом анклавов, когда чужие анклавы на территории Кыргызстана растут, а кыргызские эксклавы схлопываются.

При этом эти эксклавы возникают на наших глазах искусственно – просто территории вокруг какого-либо села медленно захватываются явочным порядком или скупаются у местных продажных чиновников, а затем против появившегося островка организуется экономическая блокада, так что его жители считают за счастье переехать на материнскую территорию, а оставленное ими село пустеет на радость соседям.

Именно так появился эксклав Барак (для Узбекистана – анклав), число жителей которого исчисляется уже только десятками. Соседнее государство теперь просто закрывает близлежащий пункт пропуска на границе, чтобы жители Барака ездили по делам в Ош в объезд на 300 км. Поэтому они просятся, чтобы их всех переселили в Ошскую область, а правительство этот вопрос серьезно обсуждает.

Еще более просто ситуацию характеризует положение Бургандинского массива на севере узбекского анклава Сох. Узбекистан еще с советских времен арендует около двух тысяч га территории, на которой добывает нефть и природный газ. В массиве имеется более 130 скважин и постоянно открываются новые, а Кыргызстан даже оговоренную арендную плату не может получить.

Мало того, Узбекистан на всех встречах регулярно просит предоставить либо наземный коридор в Сох, либо разрешить построить эстакаду или подземный туннель. В феврале 2001 года, когда в Бишкек приезжал узбекский премьер Уткир Султанов, даже был подписан секретный меморандум об обмене земель, однако после взрыва общественного мнения он был дезаувирован.

При таком отношении к своим территориям как со стороны президентов и премьеров, так и со стороны местных акимов и рядовых граждан Кыргызстан не скоро научится преследовать национальные интересы, а регулярные конфликты на государственных границах просто отпугивают каких бы то ни было потенциальных инвесторов для строительства на его территории новых ГЭС или других объектов.

23 марта 2016 - Нарын Айып