C 2014 года стали снижаться темпы экономического роста КНР, и вместо традиционных 8–10% прироста среднегодовой показатель ВВП в 2015-м составил лишь 6,9%. Иными словами, за последние два года Китай перешел от высокого темпа экономического развития к более низкому, что объясняется двумя причинами: внутренними – достигнутый высокий объем ВВП, определяющий большие сложности при достижении более высоких показателей ВВП, и внешними – связанными со значительным снижением спроса на китайскую экспортную продукцию из-за мирового финансового кризиса.

Переход к более низким показателям прироста ВВП связывается в Китае с понятием "новая нормальность" (синь чантай), которое указывает на постепенную перемену в динамике развития экономики КНР после мирового экономического кризиса 2008–2009 годов. На официальном уровне о "новой нормальности" Си Цзиньпин впервые заявил в мае 2014 года во время инспекционной поездки по провинции Хэнань.

Как было отмечено в докладе премьера Госсовета КНР Ли Кэцяна на 4-й сессии ВСНП (март 2016-го), "успехи минувшего года были достигнуты на основе высоких базовых показателей китайской экономики… Сейчас один процентный пункт прироста китайского ВВП равняется 1,5-процентному пункту его прироста, достигнутого пять лет назад и 2,5-процентному пункту прироста, достигнутого 10 лет назад". Таким образом, в 13-й пятилетке (2016–2020) китайская экономика уже не сможет развиваться такими же быстрыми темпами, как на более раннем этапе реформ, и темпы роста ВВП уже не будут превышать 7% годовых.

При составлении 12-го пятилетнего плана на 2011–2015 годы были намечены индикативные показатели, направленные на решение трех проблем – народонаселение, нехватка энергоресурсов и охрана окружающей среды. В отличие от прежних планов социально-экономического развития Китая индикативные показатели на 12-ю пятилетку включают долю добавленной стоимости "третьей сферы", урбанизации, долю расходов на НИОКР в объеме ВВП, количество изобретений и патентов – долю возобновляемых энергоресурсов в объеме потребления первичных энергоресурсов, сокращение выбросов загрязняющих веществ, безработицу в городах, прирост численности населения, среднюю ожидаемую продолжительность жизни, количество охваченных различными системами социального страхования в городе. Иными словами, индикативные показатели 12-й пятилетки имели в значительной степени большую социальную направленность.

Надо отметить, что значительная часть показателей не только была выполнена, но и перевыполнена. Например, по данным ГСУ КНР на 2015 год, перевыполнены оказались такие показатели, как доля добавленной стоимости "третьей сферы" – 50,5% (превышение на 3,5 процентных пункта), урбанизация – 56,1% (превышение на 4,6 процентных пункта), количество изобретений и патентов на 10 тыс. человек – 6,3 (почти в 2 раза), доля возобновляемых энергоресурсов в объеме потребления первичных энергоресурсов – 17,9% (на 6 процентных пунктов), безработица в городах – 4,05% (ниже 5%), естественный прирост – 4,96% (менее 2%), средняя ожидаемая продолжительность жизни – 76,34 года (почти на 2 года больше), количество охваченных различными системами социального страхования в городе – 376,8 млн человек (более чем на 20 млн). Вместе с тем при всех достижениях социально-экономического развития в КНР, несмотря на высокие показатели заявленных и утвержденных патентов, пока так и не удается решить одну из основных проблем развития страны – инновационное развитие общества. Об этом наглядно свидетельствует относительно низкий показатель доли расходов на НИОКР в объеме ВВП – 1,422 трлн юаней (2,05% ВВП) в 2015 году при установленном индикативном показателе 2,2% ВВП. Хотя Китай занимает 1-е место в мире по количеству заявок на выдачу патентов на изобретения, для него по-прежнему превращение научно-технических достижений в реальные производительные силы пока остается на недостаточно высоком уровне.

В 2015 году реальный рост инвестиций в основные производственные фонды снизился и составил 9,8% по сравнению с предыдущим 20-летним периодом. Как мы видим, объем инвестиций в основные фонды и сохраняющийся рост инвестиций предопределяет сохранение высоких темпов развития китайской экономики на ближайшие годы.

Многие эксперты постоянно указывают на опасность чрезмерной монетизации китайской экономики. Действительно, в 2015 году темпы роста денежной массы М2 составили 13,3%, а объем денежной массы М2 – 139,2 трлн юаней, или 206% объема ВВП – самый высокий показатель в мире. По логике вещей при таком наращивании денежной массы в обращении в стране должна свирепствовать инфляция. Однако показатели инфляции с середины 1990-х не превышали 6%, за исключением роста цен на сельскохозяйственную продукцию в отдельные неурожайные годы. В прошлом году рост потребительских цен (CPI) составил всего 1,4% в год при одновременном снижении цен отпускных цен предприятия на 5,2%, а закупочных цен производителя в промышленности на 6,1%, при росте цен производителя в сельском хозяйстве – на 1,7%. Такая низкая инфляция в Китае одновременно с большим объемом денежной массы в обращении объясняется постоянным инвестированием в основные производственные фонды, а не стремительным ростом непроизводственного потребления. Кроме того, в результате постоянного ввода новой производственной мощности происходит постоянное создание новой добавленной стоимости, которая выбрасывается не только на внутренний, но и на внешний рынок и пользуется большим спросом.

При этом объем депозитов населения составляет 55,2 трлн юаней, или 81,7% ВВП. Большая часть инвестиций в основные фонды приходится на собственные средства предприятий – примерно 75% всех инвестиций. Доля централизованных государственных инвестиций, банковских кредитов и иностранных инвестиций невелика. В частности, в 2015 году общий объем прямых иностранных инвестиций, несмотря на то что по этому показателю Китай входит в первую тройку стран, составил 126,3 млрд долл. Однако этот объем инвестиций составляет лишь небольшую долю общего объема инвестиций в китайскую экономику при пересчете в юани по текущему курсу – всего 1,4% общего объема инвестиций в основные производственные фонды.

В то же время общий объем прямых инвестиций из КНР за рубеж составил 118 млрд долл. Таким образом, рассуждения о том, что вывод части иностранных инвестиций из Китая за рубеж в связи с ухудшившимися условиями бизнеса негативным образом повлияет на развитие экономики, не имеют под собой серьезных оснований. В целом ситуация в инвестиционной сфере КНР не представляет угрозы для китайской экономики в настоящее время.

При этом в Китае понимают, что прежние стимулы роста китайской экономики – огромные инвестиции в основные производственные фонды промышленности, инфраструктуру, огромный объем экспорта и привлечение массы неквалифицированной и малоквалифицированной рабочей силы – себя исчерпали и надо искать новые драйверы экономического роста. На 5-м пленуме ЦК КПК (октябрь 2015 года) были предложены такие стимулы для экономического роста, как расширение внутреннего рынка за счет роста покупательной способности населения, значительного расширения предложения со стороны сферы услуг и развития экологически чистых отраслей промышленности. Одновременно признается, что традиционные экономические показатели, такие как цены на уголь, потребление электроэнергии, объем грузооборота, рост которых ведет к дальнейшему загрязнению окружающей среды, постепенно теряют свое значение для развития экономики.

Следует отметить, что СМИ чрезмерно преувеличивают роль фондового рынка в китайской экономике. На протяжении всего прошлого и в начале 2016 года на Шанхайском и Шэньчжэньском фондовых рынках наблюдалось сильное колебание сводных индексов. Временами наблюдалось их падение свыше 7% в день. На этом основании многие эксперты делали вывод, что если фондовые биржи так сильно лихорадит, то в таком же состоянии находится и вся китайская экономика. Если к этому добавить наличие так называемых плохих долгов в местных (провинциальных) бюджетах, то, по их мнению, китайскую экономику скоро ждет "жесткая посадка". Однако эксперты забывают, что капитализация фондового рынка в Китае составляет чуть более 50% ВВП, а объем номинированных акций на биржах в Шанхае и Шэньчжэне в 2015 году едва достиг 10% ВВП в отличие от таких стран, как США, Япония и другие, где этот показатель существенно выше. Поэтому состояние фондового рынка в Шанхае имеет относительную связь с состоянием китайской экономики в целом и в частности с основными показателями экономики: прирост ВВП, безработица, инфляция, урбанизация, показатели государственного бюджета, процентные ставки по кредиту и многие другие. То же самое можно сказать и о "плохих местных бюджетах", которые обычно решаются путем выделения средств из центрального бюджета в местные бюджеты как под отдельные проекты, так и для покрытия бюджетного дефицита. В частности, на сессии ВСНП было объявлено о том, что для решения вопроса "плохих местных бюджетов" местным властям будет разрешено выпустить облигационные займы на сумму 3,2 трлн юаней.

В целом можно прийти к выводу, что в обозримом будущем, по меньшей мере в 13-й пятилетке, Китаю не грозит экономический кризис. Текущий экономический риск не несет серьезной угрозы стабильному развитию, о чем свидетельствуют высокие темпы роста ВВП по сравнению с другими странами, финансовая система стабильна, государственный долг умеренный, имеющиеся на банковских счетах финансовые средства у большинства предприятий и населения являются своего рода "подушкой безопасности". Большая доля растущей денежной массы в обращении (М2) относительно валового внутреннего продукта (ВВП) представляет определенный риск для китайской экономики, однако правительство и Народный банк Китая уже длительное время с помощью финансовых и монетарных мер стимулируют рост инвестиций в экономику. Это не только обеспечивает высокий прирост ВВП, заметный рост объема внешнеэкономических связей и рост доходов населения, но и относительно низкую инфляцию на протяжении длительного периода времени.

По-настоящему серьезным долгосрочным риском не только для китайской экономики, но и для всего Китая являются три глобальные проблемы: народонаселение, нехватка энергоресурсов и загрязнение окружающей среды, обострение которых может ввергнуть Китай в затяжной экономический, а затем и политический кризис.

30.03.2016

Об авторе: Андрей Владимирович Островский – руководитель Центра экономических и социальных исследований Китая, заместитель директора Института Дальнего Востока РАН, доктор экономических наук, профессор.