Китайцы теряют доверие к своей валюте. Столкнувшись с неустойчивым экономическим ростом, Народный банк Китая активизировал усилия по восстановлению стабильности юаня, используя свои огромные валютные резервы, чтобы поддержать свой обменный курс и остановить поток средств, вытекающих из страны. Глава Народного банка Китая Чжоу Сяочуань неоднократно заявлял, что не существует никаких оснований для дальнейшего обесценивания, но, кажется, мало кто в стране к этому прислушивается. Только в последнем квартале 2015 года чистый отток капитала составил 367 миллиардов долларов.

И все же исчезающее доверие в Китае не помешало Западу - и Европе, в частности, - поддержать валюту. Когда в декабре Международный валютный фонд объявил, что юань присоединится к доллару США, британскому фунту, евро и японской иене в валютной корзине в качестве одной из основных расчетных единиц корзины Специальных Прав Заимствования (СДР), решение было явно политическим.

Немногие решились бы сказать, что юань отвечает критериям МВФ для включения в корзину валют СДР. Он не является свободно конвертируемым, и доступ к нему ограничен как внутри, так и за пределами Китая. Некоторые зарубежные филиалы китайских банков предлагают номинированные в китайской валюте депозитные счета, а квалифицированные инвесторы могут приобрести долговые инструменты, привязанные к валюте в материковой части Китая. Но этот объем ограничен.

Несомненно, юань успешен в статистике, связанной с торговлей. По данным финансовой сети SWIFT, это вторая наиболее часто используемая валюта в области финансирования торговли, опередившая евро и стоящая на пятом месте с точки зрения международных платежей. Впрочем, эти цифры раздуты сделками с Гонконгом, на долю которого приходится примерно 70% международных торговых платежей с расчетом в юанях. В юанях заключается ничтожно малое количество контрактов; доллар остается королем в выставлении счетов, с евро идущим далеко вторым. Даже доли японской иены и британского фунта, хоть и очень малы, по-прежнему выше, чем юань.

Решение МВФ включить китайскую валюту в корзину СДР во многом обязано решению Соединенных Штатов уступить Европе. США на протяжении многих лет утверждали, что юань следует включить в СДР только в случае, если Китай откроет свой счет движения капитала, пустит свою валюту в свободное плавание и будет иметь более независимый центральный банк. Ничего из этого не произошло.

Но после того, как Китай при поддержке Европы создал Азиатский Банк Инфраструктурных Инвестиций, США согласились снять свои возражения. В конце концов, корзина СДР играет незначительную роль в глобальной финансовой системе, и признание юаня было воспринято как невысокая цена для того, чтобы сохранить Китай включенным в Бреттон-Вудскую систему.

Однако европейские инвестиции в юань выходят далеко за рамки политической символики. Лидеры континента были ярыми сторонниками интернационализации юаня и усилий чиновников-реформаторов, таких как Чжоу. Предполагается, что включение валюты в СДР подвигнет Китай к дальнейшей либерализации своего счета движения капитала.

Европейские правительства и центральные банки также активно работают, чтобы сделать юань жизнеспособной резервной валютой и расширить торговлю с Китаем. Британский канцлер Джордж Осборн дал понять, что он хотел бы, чтобы лондонский Сити стал важнейшим офшорным рынком для торговли и услуг юаня. Не случайно во время государственного визита президента Си Цзиньпина в Соединенное Королевство в октябре 2015 года Китай выбрал Лондон для первого зарубежного размещения своих долговых бумаг.

Остальная Европа в равной степени полна энтузиазма. Сегодня континент является домом для наибольшего числа банковского клиринга в юанях. Офшорные центры юаня появились во Франкфурте, Париже, Милане, Люксембурге, Праге и Цюрихе, и большинство центральных банков Европы включили или рассматривают возможность включения китайской валюты в свои портфели. В октябре 2013 года Народный банк Китая и Европейский центральный банк подписали крупнейшее в истории Китая за пределами Азии двустороннее соглашение о валютном свопе на 45 миллиардов евро.

Поддерживая юань в качестве резервной валюты, Европа надеется на поддержку либерализации внутри Китая и приветствует страну в основной группе мировых держав, которые решают глобальные валютные вопросы. Однако, к сожалению, это делается в то время, когда юань находится под спекулятивной атакой, а сами китайцы теряют к нему доверие. Усилия Европы могли бы привести к успеху, но если Китай не сделает свою валюту еще более широко доступной и не откроет в дальнейшем свой рынок, они почти наверняка потерпят фиаско.

Мигель Отеро-Иглесиас – старший аналитик по международной политической экономии в Королевском институте Элькано (Мадрид), научный сотрудник Института Еврозоны и Азии при Парижской школе менеджмента. Ранее научный сотрудник Лондонской школы экономики и политических наук и адъюнкт-лектор Оксфордского университета.

Никола Касарини – глава центра исследований Азии института Международных отношений в Риме

Оригинал публикации: Europe’s Renminbi Romance
Опубликовано 05/04/2016
Project Syndicate, США