В Троицком районе Подмосковья в поселке Сахарово находится СУВСИГ - Специальное учреждение для временно содержащихся иностранных граждан. На территории бывшей секретной воинской части расположилось одна из самых закрытых для общества тюрем. Зоя Светова съездила туда и убедилась, что многие из мигрантов лишены свободы исключительно по прихоти суда и из-за несовершенства закона

По своему статусу СУВСИГ не считается ни тюрьмой, ни СИЗО. Он скорее напоминает изолятор временного содержания или спецприемник.

И так я для простоты и буду его называть: спецприемник.

В 2014-м центры содержания иностранных граждан были переданы из подчинения МВД в ФМС, и целый год туда не могли попасть члены ОНК, пока в "Закон об общественном контроле" не внесли поправки, позволяющие правозащитникам посещать подобные учреждения. Поправки были внесены 12 февраля 2015 года, а через три дня, 15 февраля восемь обитателей СУВСИГ вскрыли себе вены, протестуя против "нечеловеческих условий содержания". Вскоре в поселок Сахарово приехала правозащитная комиссия во главе с председателем СПЧ Михаилом Федотовым; по результатам посещения они составили разгромный отчет. Результат: в СУВСИГ сменилось все руководство, и, как говорят правозащитники, побывавшие там год назад и сейчас, ситуация развернулась в "лучшую сторону". Поэтому с удивлением и недоверием они восприняли информацию, опубликованную на сайте узбекского радио "Азаттык", где говорится о том, что узбекских женщин, которые содержатся в сахаровском СУВСИГ, подвергают сексуальному насилию и заставляют их "работать на заводе по производству резиновых галош".

Не тюрьма, но и не санаторий

Правозащитница, член ОНК Москвы Елена Абдуллаева несколько раз ездила с проверкой в СУВСИГ, и информация о насилии со ссылкой на анонимные источники показалась ей сомнительной. Мы решили поехать в поселок Сахарово и узнать, практикуется ли там подобное.

Два часа на машине, и мы на месте. Прежде всего поразили масштабы - 25 гектаров: ели и прудик на огромной территории, по которой от административного здания к жилым корпусам нам предложили проехать на машине. Мы предпочли пройтись пешком и смогли оценить пространство этого в высшей степени необычного учреждения.

Три недели назад президент Путин фактически упразднил ФМС и передал функции этой службы МВД. Это значит, что автоматически спецприемники для мигрантов в очередной раз перейдут в подчинение МВД; эта судьба ждет и СУВСИГ в поселке Сахарово. Пока же начальник учреждения и его заместители работают без формы, в элегантных костюмах и галстуках. Начальник Алексей Лагойда, назначенный на свою должность около года назад, - бывший военный, его заместители - также выходцы из силовых структур: кто из МВД, кто из ГИБДД. Но сюда они пришли, уже поработав на гражданке. После получаса общения создается впечатление, что работа им нравится и они озабочены тем, чтобы СУВСИГ нравился правозащитникам. И в этом тоже необычность ситуации. В СИЗО и колониях от сотрудников очень часто можно услышать: "Вы, правозащитники, защищаете только права заключенных, а наши права кто защитит?"

Спецприемник рассчитан на тысячу человек. Сейчас в нем 523 мужчины и 56 женщин. Больше половины мигрантов не имеют документов. По решению суда они должны быть выдворены из России, но без документов это невозможно, и инспектора СУВСИГ в тесном взаимодействии с консульскими службами различных посольств занимаются поисками этих бумаг. Согласно Административному кодексу, предельный срок содержания под стражей в СУВСИГ составляет два года и один месяц.

СУВСИГ в Сахарово.

Женщины и мужчины содержатся в разных корпусах. Камеры небольшие: в них по четыре, шесть, десять человек. Нет ни телевизоров, ни холодильников; до недавнего времени в этих помещениях не было и электрических розеток - они просто не были предусмотрены при строительстве. Вместо унитазов - так называемая чаша Генуи, но зато горячая вода в кране. Не во всех камерах туалеты закрыты: в помещениях без дверей арестованным приходится отгораживать туалеты от жилого пространства камеры простыней.

Из положительного: каждый день выдают сотовый телефон, можно пользоваться своей сим-картой и звонить кому хочешь без ограничений, разрешают свидания с родственниками (в отличие от СИЗО, где можно звонить по разрешению следователя или судьи, но не больше одного-двух раз в месяц).

Женщин выводят на завтрак, обед и ужин в столовую. Душ - два раза в неделю, прогулки больше часа на улице в специально отгороженных пространствах, похожих на большие клетки. Так что это не совсем тюрьма, но и не санаторий.

Обитателей СУВСИГ объединяет одно: все они оказались за решеткой, потому что суд посчитал, что у них непорядок с документами. У каждого - собственная, часто непростая история. Но всех их условно можно разделить на несколько категорий. Первая - мигранты, у которых просрочена регистрация, нет патента на работу, и суд постановил, что их следует выдворить на родину. Они ждут, пока государство или родственники оплатят им билет домой, а снова въехать в Россию они смогут только через пять лет. Вторая категория - лица без гражданства: иностранцы или бывшие граждане СССР, у которых нет никаких документов, и иногда восстановить бумаги невозможно, поэтому если через два года они выйдут из ворот спецприемника, то могут вскоре снова там оказаться.

Третья категория - мигранты, у которых нет регистрации; на суде они называют другое имя и фамилию в надежде, что их не выдворят. Таким образом они только ухудшают ситуацию: когда им объяснят, что без документов они будут в спецприемнике сидеть два года, они все-таки назовут свое настоящее имя и фамилию, и потом придется исправлять неточности в решении суда.

И, наконец, четвертая - иностранцы, которые просят политического убежища, потому что в стране исхода им угрожает опасность.

Яна без "бентли" и другие

В спецприемнике, как в каждом СИЗО или колонии, есть свои звезды, свои знаменитости. Рассказывают, что когда-то таким в Сахарово был грузинский вор, которого никак не удавалось вернуть на родину. На сегодняшний день звезда - украинка Яна, которая на прошлой неделе вместе с друзьями в центре Москвы инсценировала собственное похищение на "бентли". Мы спросили у Яны, которую встретили в одной из камер женского отделения, зачем она устроила такой спектакль. "Мы снимали социальный ролик, хотели проверить бдительность полиции, - объяснила актриса. - И полиция сработала очень быстро, нас всех задержали. Ребят, которые меня якобы похитили, отпустили, они отделались штрафом. А у меня проверили регистрацию, обнаружили, что она не настоящая, я ее оформляла в агентстве, - и вот я здесь".

В ближайшие 10 дней выполнят решение Мещанского суда и отправят Яну в Украину как нарушителя правил регистрационного учета.

Выдворение произойдет быстро: все остальные документы у актрисы в порядке. Один из сопровождавших нас сотрудников СУВСИГ сказал мне, что уверен: социальный ролик - это провокация Украины, его снимали в тот день, когда в Киеве был вынесен приговор двум российским гэрэушникам Ерофееву и Александрову, и украинцы, дескать, хотели показать ролик, разоблачающий российскую полицию. Не повезло. Ролик не получился.

Соседка Яны - молодая женщина из Киргизии. Начинаем расспрашивать об обстоятельствах ее задержания: она плачет, рассказывает, что ни полицейские, которые ее задержали на улице по дороге на работу, ни судья не хотели ничего слушать о том, что у нее есть и документы и регистрация. Она не хочет возвращаться домой, там не работы, а ей нужно зарабатывать деньги, у нее дочка, которую кроме нее некому кормить. Денег на адвоката у нее нет, но сотрудники успокаивают: сегодня или завтра к ней придет инспектор и займется ее делом.

Айнара из Таджикистана сидит в спецприемнике уже три месяца. Работала мастером на стройке, зарплату задерживали, и она не успела получить патент. Так и прожила в Москве четыре года без документов. На суде назвала другое имя, думала, что отпустят. Теперь ждет, когда ее отправят за государственный счет на родину.

Таджички, узбечки, китаянка - у многих из них очень похожие истории. Они ни на что не жалуются, вроде бы всем довольны, буквально сидят на чемоданах. Ждут, что со дня на день их отправят домой.

Безнадежное дело

Больше всего меня поразило, что судьи принимают решение выдворить даже тех мигрантов, у которых все документы в порядке, но в момент задержания бумаг при себе не было.

Комитет "Гражданское содействие" ведет постоянный мониторинг судебных заседаний о водворении, которые проходят в московских судах. Некоторые заседания длятся всего несколько минут.

Вот цитата из постановления судьи Чертановского районного суда Андрея Васильева: "Паспорта и миграционной карты у него не было, так как все документы забыл в машине, потом их привез в полицию после его задержания его знакомый".

Правозащитники подсчитали: судья Васильев работает с удивительной скоростью - он высылает из страны от трех до десяти людей в час.

Решение суда о выдворении можно обжаловать, но, как говорит адвокат Илларион Васильев, это почти безнадежное дело: "В законе написано, что мигрант должен хранить паспорт и миграционную карту, а Мосгорсуд это трактует так, что мигрант должен их постоянно носить при себе. Поэтому-то районные суды и выносят такие решения, а Мосгорсуд их поддерживает. Эти решения стали уже судебной практикой, и поломать ее практически невозможно. Я собираюсь по этому поводу писать жалобу в КС".

Понятно, что мало кто из обитателей СУВСИГ обратится к услугам адвокатов, а сами обжаловать решение районных судов они вряд ли станут.

Хуже, чем в Конго и в Нигерии

Проходя по коридору женского корпуса, мы услышали громкое пение. "Кто-то молится?" - спросили мы у наших сопровождающих. "Нет, это девушки развлекаются, сейчас увидите".

Открыли камеру. Со второго яруса свешивается негритянка с множеством косичек в цветастом платье, на другой кровати - еще две, за столом сидит четвертая, она что-то напевает и плетет косички сидящей рядом с ней девушке. "Вы по русски говорите?" - спрашиваю я. Смотрят на нас недоброжелательно, молчат. Тогда я начинаю говорить с ними по-французски. И вот они уже хором отвечают на мои вопросы. Из-за сильного акцента не все понимаю, переспрашиваю. Оказывается, эти девушки из Конго. "Мадам, мадам, мы просим политического убежища, в Конго идет война, и мы оттуда сбежали. Мы ничего не сделали. Почему нас держат здесь? Здесь ужасно. Ужасный туалет, плохо кормят, все плохо. Помогите нам".

Спрашиваем, можно ли их фотографировать, чтобы рассказать об их положении. "Если вы сможете нам чем-то помочь, тогда фотографируйте. А если не поможете, то нельзя", - говорит одна из молодых женщин. Понятное дело, мы ничего обещать им не можем, поэтому не фотографируем. Хотя очень хочется: девушки и правда колоритные. На мой вопрос, как они оказались в Москве, они говорят, что сбежали из Конго, хотели доехать до Европы, оказались в Мурманске, границу в Европу им закрыли, они поехали в Москву на поезде, и на вокзале их задержали.

История отдает фантастикой. Как они добрались из Конго до Мурманска? И, главное, зачем? Сотрудники спецприемника объясняют нам, что к ним эти женщины по поводу политического убежища не обращались, и они ждут выдворения, потому что оказались в России без документов. Якобы была целая группа африканских женщин - 55 человек, которые собирались через Мурманск попасть в Западную Европу. Что-то не задалось, и вот они в поселке Сахарово.

Похоже, им придется там сидеть довольно долго, потому что билеты до Конго и Нигерии (а в соседней камере нам попались еще и несколько гражданок Нигерии) стоят дорого, и в связи с реорганизацией ФМС не ясно, когда в бюджете появятся деньги на билеты для этих путешественниц.

Россия - вторая родина

"Каждый день я гляжу в окно и надеюсь, что сегодня наконец выйду на свободу", - говорит сириец Мухаммед. Он в СУВСИГ с 19 августа 2015 года. Мухаммеда задержали прямо в отделении ФМС, куда он пришел, чтобы подать заявление на получение статуса беженца. Благодаря помощи адвокатов из комитета "Гражданское содействие" ему удалось получить временное убежище: адвокаты отправили в Страсбург жалобу с просьбой применить 39-е правило Европейской конвенции по правам человека, которое не позволяет выдавать человека в страну исхода, если там ему грозит смертельная опасность. У Мухаммеда в Сирии погибла вся семья, поэтому он и уехал в Россию, которую считает своей второй родиной. Право на временное убежище не позволяет ему выйти на свободу. Он должен представить документы в суд, чтобы было отменено его выдворение в связи с "новыми обстоятельствами".

Если у сирийца есть надежда, что в скором времени он окажется на свободе, снова устроится на работу (до задержания он шил халаты), то перспективы 25-летнего Андрея Тропоцела весьма туманные. У него вообще нет никаких документов: ни паспорта, ни свидетельства о рождении. Жил вместе с мамой у одного из московских храмов. Мама умерла, его задержала полиция как лицо без документов, без гражданства. Судя по фамилии, он может быть выходцем из Молдавии. Только и в молдавском посольстве ему не смогли помочь.

В спецприемнике Андрей живет уже почти год. Через год и десять дней его обязаны будут освободить. Но куда он пойдет, непонятно.

"У меня никого нет. Некуда деваться, - говорит Андрей. - Я бы хотел жить при монастыре".

Но и в монастырь без паспорта не возьмут. Замкнутый круг.

Сотрудники спецприемника обещают, что постараются выправить Андрею хоть какие-то документы.

И я им верю. Понятно, что за несколько часов посещения невозможно поговорить с каждым из сотен мигрантов, которые содержаться в СУВСИГ, и узнать обо всех проблемах, с которыми они сталкиваются. Но когда тебе показывают потемкинскую деревню, это понимаешь почти сразу. Нам же, похоже, показывали все как есть. Мы увидели и плюсы, и минусы учреждения, которое не похоже на классическое СИЗО. И не похоже прежде всего отношением сотрудников к его обитателям. Здесь к ним относятся как к людям, а не как к преступникам.

ЗОЯ СВЕТОВА