Политолог Андрей Манойло - о скрытых механизмах "цветных революций"

В современной российской политике "цветные революции" - одна из самых актуальных тем, которые держат общество в состоянии постоянного напряжения: именно они указаны в новой Стратегии национальной безопасности в качестве наиболее опасных угроз безопасности РФ.

Именно "цветная революция", получившая странное название "евромайдан", превратила в 2014 году в руины Украину - некогда процветающую страну, в которой ВВП прирастал на 4% в год; именно с "цветной революции" начались вооруженные конфликты в Ливии и Сирии.

В Бразилии "цветная революция" происходит прямо сейчас: эту технологию используют для того, чтобы отстранить президента Дилму Русеф, которая отказывается идти на поводу у США.

И сейчас российские и зарубежные центры либеральной демократии время от времени примеряют сценарий "цветной революции" к России, надеясь ввергнуть в это безумие страну, мужественно отстаивающую свой суверенитет и национальные интересы в условиях беспрецедентного внешнего давления со стороны западных "партнеров". Однако это у них вряд ли получится: мы сумеем себя защитить.

"Цветные революции" - это технологии организации государственных переворотов в условиях искусственно созданной политической нестабильности, в которых давление на власть осуществляется в форме политического шантажа, а инструментом шантажа выступает молодежное протестное движение, организованное по специальной схеме.

При этом единственной целью любой "цветной революции" является организация государственного переворота, выдаваемого за стихийные протестные явления и массовые акции гражданского неповиновения. Необходимым условием успешности "цветной революции" является обязательное наличие в стране политической нестабильности, способной перерасти в полноценный политический кризис.

Несмотря на то что "цветные революции" случаются в государствах, которые порой сильно различаются между собой и в геополитическом, и в социальном, и в экономическом плане, все они - "революции" - укладываются в одну и ту же схему, предполагающую организацию по шаблону молодежного протестного движения, преобразование его в политическую толпу и использование этой силы против действующей власти в качестве инструмента политического шантажа.


Это прямо указывает на то, что "цветные революции" в принципе не могут быть реализацией объективных надежд и стремлений большинства населения.

При этом у них есть свои особые отличительные черты: в "цветных революциях" воздействие на власть всегда осуществляется в особой форме - политического шантажа; основным инструментом воздействия на власть выступает молодежное протестное движение.

"Цветные революции" только внешне напоминают настоящие революционные движения: в отличие от революций настоящих, вызванных объективным развитием исторического процесса, "цветные революции" - это технологии, успешно маскирующиеся под стихийные процессы. Они отличаются почти театральным уровнем драматургии, который западные политологи старательно пытаются выдать за самопроизвольное и стихийное проявление воли народа, внезапно решившего вернуть себе право управлять собственной страной.

"Цветные революции" используют фактор военной силы только в случае крайней необходимости. Тем не менее нельзя не обратить внимания на тот факт, что современные "цветные революции" действительно создают условия и поводы для дальнейшей военной интервенции.

Модель, лежащая в основе "цветной революции", одна - это создание протестного движения, превращение его в политическую толпу и направление ее агрессии на действующую власть, чтобы таким образом заставить ее добровольно отказаться от управления страной. Такое давление на власть всегда происходит в форме шантажа, выдвижения ультиматумов под угрозой массовых погромов и, что бывает реже, физических расправ с инакомыслящими.

Если власть начинает сопротивляться, "цветная революция" переходит в фазу вооруженного мятежа. Иногда этот мятеж сопровождается вооруженной интервенцией со стороны западных стран, как это было в Ливии, и едва не произошло в Сирии.

В "цветных революциях" используется особая символика, цель которой - запустить механизм распознавания "свой-чужой", благодаря которому участники протестных акций опознают друг друга в политической толпе и, одновременно, идентифицируют противников, не имеющих соответствующих опознавательных символов (маркеров).

На протяжении долгого времени типичным символом "цветных революционеров" были цветы: розы - в Грузии, тюльпаны - в Киргизии, васильки - в Белоруссии, жасмин - в Тунисе и т.д.

Природа происхождения этих цветочных символов и атрибутов предельно проста - она лежит в архетипах исторической памяти американцев, помнящих движение хиппи - "детей цветов", выражавших особым образом свой протест по отношению к государству и проводимой им политике.

Это сразу выдает в сценариях "цветных революций" характерный почерк североамериканских англосаксов.

Кроме того, в выборе цветочной символики кроется стремление сценаристов "цветных революций" с помощью цветков в руках протестующих женщин и подростков подчеркнуть "ненасильственный" характер "революции", тем самым замаскировав совершающийся государственный переворот.

Внешне "цветные революции" - это несиловые технологии смены политических режимов. Поэтому их часто называют технологиями или инструментами "мягкой силы". Этот подход вводит в заблуждение, заставляя считать "цветные революции" более мягкой и поэтому более прогрессивной и менее социально опасной формой воздействия на авторитарные режимы. Тем самым разворачивается кампания по пропаганде "цветных революций" в пику любым формам собственно вооруженных переворотов.

Между тем "цветные революции" - это не что иное, как инструменты взлома демократических режимов, скопированных с англосаксонских образцов незападными странами. Американцы не только создали модель демократического устройства государства, ориентированную "на экспорт", но и позаботились о создании специальных инструментов, предназначенных для ее слома и демонтажа, если в этом вдруг возникнет необходимость.

А в качестве отмычек и используются "революции роз", "революции тюльпанов" и прочих ни в чем не повинных васильков, ромашек и колокольчиков.

4 мая 2016,

Андрей Манойло - профессор МГУ, член научного совета при Совете безопасности России