Могут ли в ближайшей перспективе начаться "цветные революции" в бывших союзных республиках Средней (ныне - Центральной) Азии? И если да, то какие из них находятся в наиболее угрожаемой ситуации? Иными словами - откроют ли США и их союзники "центральноазиатский фронт" против Китая и России?

Опубликованный еще в январе нынешнего года Фондом Карнеги доклад "Политика США по отношению к Центральной Азии 3.0" (напомню, что Фонд Карнеги - один из "мозговых танков" Демократической партии) во многом основывался на итогах осеннего визита в регион госсекретаря Джона Керри и утверждал представление о том, что формат "С5+1" (Казахстан, Узбекистан, Туркмения, Киргизия и Таджикистан + США) отражает новый, "реалистичный" подход американской внешней политики, не только признающий ослабление здесь влияния Вашингтона, но и смещающий акцент с "продвижения демократии" на "сотрудничество в сфере безопасности".

Однако на деле, похоже, все далеко не так безобидно и благостно. И даже возможная смена партийной команды в Белом доме может сыграть здесь вовсе не "тормозящую", а прямо противоположную роль - точно так же, как это было в августе 2008 года, когда республиканские "ястребы" накануне президентских выборов дали отмашку Михаилу Саакашвили на вторжение в Южную Осетию. И не исключено, что если бы тогда ситуация в Закавказье развивалась несколько иначе, на волне алармизма вместо Барака Обамы 44-м президентом США вполне мог оказаться Джон Маккейн.

Сегодня в аналогичной ситуации вероятного проигрыша оказываются уже не республиканцы, а демократы, которые вполне могут использовать внешнеполитические провокации не только как инструмент воздействия на американское общественное мнение для модификации итогов президентских выборов, но и для определенного "торга" во властных кругах. То есть "политический предохранитель" здесь отсутствует, и данный момент стоит отметить.

Тем более, что сегодня (да и всегда) интересы реальных "групп влияния" внутри американского истеблишмента вовсе не разделялись какими-то партийными границами, "управленческие центры" в США вообще вынесены за пределы формальной политической системы, подтверждением чему служит, например, тот факт, что концепция "Большого Ближнего Востока" и "арабской весны", впервые сформулированная республиканским госсекретарем Кондолизой Райс еще в 2007 году, осуществлялась на практике уже демократической администрацией Барака Обамы.

Так что не стоит думать, будто неудачный опыт "цветных революций" в Узбекистане образца 2005 года и в Киргизии образца 2010 года "закрыл" данную тему для американской политики в Центральной Азии. И, если повнимательнее приглядеться к формулировкам доклада Фонда Карнеги, там за "реалистичной" риторикой можно обнаружить вполне объемное "второе дно".

Прежде всего это касается общей оценки ситуации в центральноазиатском регионе, где авторы доклада выделили пять фундаментальных проблем: "смена лидерства, экономические проблемы, коррупция и плохое управление, политические репрессии и угроза исламского экстремизма", а также пять основных тенденций: "фактор Китая, отход России, возвращение Ирана, афганская проблема и снижение участия Запада". При этом в рекомендациях для американской политики значатся:

- приоритетное взаимодействие с Казахстаном и Узбекистаном;

- использование российских и китайских действий для продвижения американских интересов;

- создание социальных и экономических условий для улучшения ситуации в регионе;

- более эффективное "использование рычагов" (без расшифровки).

И, в качестве "вишенки на торте", следующий пассаж: "избегать чрезмерной эмоциональной реакции на угрозы исламского экстремизма".

Если перевести все эти фразы на язык конкретной политики, то получится примерно вот что.

Главными целями американских ударов в регионе избраны Казахстан и Узбекистан, где наиболее остро стоит проблема "смены лидерства": и 76-летний Нурсултан Назарбаев, и 78-летний Ислам Каримов руководят своими независимыми государствами с 1991 года, то есть уже четверть века, что в условиях "экономических проблем, коррупции и политических репрессий" создает в казахстанском и узбекистанском обществах дополнительные мотивации для "смены режима".

США могут своими действиями способствовать "созданию социальных и экономических условий для улучшения ситуации", как они делали и делают это по всему миру, от Латинской Америки до Украины. Растущее общественное недовольство и протестные настроения могут быть канализированы при помощи "структур гражданского общества" внутри Казахстана и Узбекистана, к выступлениям которых "по украинскому сценарию" могут присоединиться вооруженные экстремисты - в данном случае не бандеровского, а салафитского окраса, на действия которых Вашингтон будет избегать "чрезмерной эмоциональной реакции".

В идеале эти выступления должны быть отформатированы так, чтобы использовать ответные российские и китайские действия - например, в рамках ОДКБ и ШОС - для продвижения американских интересов, со сверхзадачей вбить при этом клин между Москвой и Пекином, разрушив российско-китайский стратегический союз.

Недавние массовые выступления в Казахстане "против китайской экспансии", а также успешная "нейтрализация" в Узбекистане Гульнары Каримовой вполне укладываются в русло "новой" американской стратегии. Точно так же, как "накачка" боевиками ИГИЛ Афганистана, западного Казахстана и Ферганской долины.

Нельзя сказать, что все эти действия со стороны "американских партнеров" остаются за пределами внимания тех государств, против которых они направлены. Об этом свидетельствуют и недавние "антитеррористические" учения сил ОДКБ в Таджикистане, и демонстративное присутствие Нурсултана Назарбаева рядом с российским президентом во время празднования Дня Победы в Москве (при этом оба государственных лидера были одеты абсолютно одинаково, как бы в униформу, слегка отличался лишь тон их галстуков).

Однако нарастающий конфликтный потенциал в отношениях США с Китаем и Россией на фоне сокращения реального геостратегического потенциала "вашингтонского обкома" вполне может подтолкнуть наиболее агрессивную часть американского истеблишмента к попыткам уже нынешним летом "эффективно использовать рычаги" давления на эти страны - в том числе и в Центральной Азии. И данную угрозу никоим образом нельзя упускать из виду, объединив для противодействия ей усилия всех сторон, заинтересованных в сохранении стабильности региона.
19 мая 2016