Вчера в Испании прошли досрочные парламентские выборы, и результаты оказались почти такими же, какими были после последних выборов 20 декабря 2015 года, когда ни одна из основных партий не смогла получить большинство, а затем переговоры о создании правящей коалиции и вовсе провалились, почему и были назначены досрочные выборы.

В Кыргызстане же с каждыми новыми выборами результаты скачут почти непредсказуемо, с тем лишь постоянством, что партия власти всегда увеличивает свое влияние. Если 10 октября 2010 года СДПК получила 22% голосов, то 4 октября прошлого года в связке с "Кыргызстаном" – уже 40%, а "Ата-Журт" с "Республикой", собравшие в 2010 году в сумме почти 43%, в октябре достигли лишь 20%.

Налицо, во-первых, непостоянство политических предпочтений избирателей, а во-вторых, – использование административного ресурса. О постоянстве же политических линий партий говорить не приходится – у всех только одна политика и стратегия – любыми способами, правдами-неправдами, не мытьем так катаньем, пропагандой и подкупом собрать как можно больше голосов. Так что адмресурс – чуть ли не главное.

Но вот административного ресурса у британского правительства, наверное, все-таки не меньше, чем у кыргызского, однако 23 июня британские власти проиграли на референдуме, на котором большинство избирателей (52%) проголосовали за выход из Евросоюза. При этом вопрос о возможных подтасовках результатов выборов или давлении на избирателей вообще не стоит – демократия.

Играет роль, конечно, и то, что в процентном отношении у властей Кыргызстана гораздо более выигрышная позиция – здесь власти используют свой ресурс на всю катушку, даже иногда превышая допустимые пределы, а любой избиратель, что бы он ни говорил про свободу, льющуюся через край, все равно голосует с оглядкой на власти – и местные, и центральные.

Референдум – вообще родное слово для кыргызов, хотя понимание его сути сильно искажено. Каждый считает чуть ли не своим долгом поддержать власть независимо от того, что она делает или предлагает. Это как генетическая память с советских времен, когда любое голосование сопровождалось праздничным воскресным настроением, концертами и чем-то бесплатным.

В Кыргызстане было проведено несколько референдумов. На первом из них, который прошел 22 октября 1994 года, у народа спрашивалось, согласен ли он с идеей образования двухпалатного парламента вместо существовавшего тогда "легендарного" парламента, который был однопалатным. Президент Аскар Акаев только что в сентябре распустил этот парламент, так что у избирателя был только один выход – соглашаться.

Дальше, как водится, больше – в результате референдумов 1996, 1998, 2003 и 2007 годов власть только увеличивала свои полномочия, но главное в технологии проведения выборов было то, что вопросы усложнялись. Например, на референдуме по изменению Конституции предлагалось согласиться с внесением поправок в более чем половину ее статей.

Если человек был согласен с изменением, условно скажем, двадцатой статьи, но против сорок пятой, у него не было выбора – только соглашаться со всем предлагаемым пакетом, так что остается только махнуть рукой и голосовать за то, что предлагается. Как сказал недавно один из известных политиков про монополизацию политической власти одной партией – зато они будут за все и ответственны.

Последний референдум был проведен 27 июня 2010 года, и на нем всем нам было предложено 1) принять новую Конституцию, 2) утвердить закон о переходных положениях вступления этой Конституции в силу и 3) утвердить Розу Отунбаеву в качестве президента переходного периода. А если кто-то за Отунбаеву, но против Конституции – у него выбора не было.

И вот осенью вместе с местными выборами намечается проведение еще одного референдума. Можно не сомневаться, что большинство населения проголосует за что угодно, что предложит партия и правительство – хоть придать больше полномочий премьеру, который оказался слишком бесправным, хоть создать президиум Верховного суда, хоть на Солнце кого-то отправить (ночью, чтобы не сгорел).

Это большое искусство – проводить выборы без выбора и никогда не ставить на референдумы простых и ясных вопросов, но советская власть за 70 лет наработала столько всяких способов и ухищрений, что возврат к ее идеологии и методологии – просто политический Клондайк для любой недовласти. Можно показывать на черное и утверждать, что это белое, и все за вами будут это повторять, не говоря уже о выборах.

На том же самом последнем референдуме 27 июня 2010 года было закреплено, что до 2020 года эта самая Конституция меняться не будет, и это было более принципиально, чем сама Конституция. Но как верить власти, которая прилюдно да еще на могилах погибших революционеров что-то обещает, а потом сама же эти обещания нарушает при первом удобном случае?

И это тоже родное, кыргызское – если что-то запрещается, это значит, что запрещается тем, кто не у власти. А если власти что-то хочется, она по определению имеет право нарушать запреты, объясняя это тем, что вот времена или обстоятельства изменились, а может и вообще ничего не объяснять, просто надо и все. Это как бы неотъемлемое право власти, которое осталось в наследство от монархий или даже дикой природы.

Вожак добивается верховенства и запрещает всем что-то, так как это что-то может делать только он. Например, убить кого-либо из прайда или стаи на глазах у всех – и никто ничего возразить не может. Именно этим – никто ничего поделать не может – и устанавливается власть в дикой природе, где нет парламентов, законов, конституций.

И в человеческом обществе, которое имеет внешние признаки цивилизации и демократии, где есть парламенты-законы-конституции, но внутренне остается диким, когда понимается только язык силы, все эти законы-конституции необходимо время от времени нарушать, иначе власть может оказаться равной в правах со всеми остальными, что для такой власти смерти подобно.

В таком обществе ни в коем случае нельзя допускать постоянного соблюдения законов власть имущими, которые, чтобы доказывать свою значимость, должны, наоборот, все напропалую нарушать. Иначе мы можем уподобиться какой-то там Великобритании, где премьер-министр – слабак, потому что подчиняется правилам и законам, а потому не может сделать результаты референдума такими, какие ему нужны.

Мы даже в мыслях не можем допустить, что кто-то, пришедший каким-либо способом к власти, может вдруг проиграть на выборах или референдуме при собственной власти. Поэтому и не надо никому, попавшему в номенклатуру или иерархию, объяснять, что и как делать, если он хочет там оставаться. Но как раз поэтому и происходят революции.

27 июня 2016 - Нарын Айып