Мали: еще одна Сирия?

В российском новостном пространстве Мали привлекло к себе внимание в ноябре 2015 года, когда в столице этой страны г. Бамако боевики из радикальной исламистской группировки "Аль Мурабитун" ("Стражи") совершили нападение на один из отелей. Следствием теракта стала гибель 19 человек, 6 из которых были россияне. Периодически в СМИ также мелькают сообщения о столкновениях между правительственными войсками Мали с различного рода движениями, преимущественно исповедующих крайние формы ислама.

Здесь очень благоприятная питательная среда для движений подобного рода: наличие радикальных исламистских групп, проблемы этнического характера, наличие в стране иностранного контингента.

Для начала совершим небольшой исторический экскурс. Последствия "арабской весны" в Ливии привели к оттоку из этой страны туарегов, служивших режиму Каддафи, и не нашедших понимания с властью, пришедшей ему на смену. Государственный переворот в Мали в марте 2012 года спровоцировал туарегских политических деятелей провозгласить на севере страны независимое государство Азавад. В большом понимании, Азавад это историко-культурная область расселения племен туарегов на севере Мали (малийский Азавад), юго-западе Ливии, юго-востоке Алжира, западе Нигера, и севере Буркина-Фасо. Подобного рода разделение одного народа на несколько государств делает Азавад своеобразным "африканским Курдистаном". Всеми этими проблемами не преминули воспользоваться исламисты из "Аль Каиды в странах исламского Магриба" (АКИМ, запрещена в России), которые после провозглашения независимости Азавада в апреле 2012 года, стали активными участниками конфликта и добавили религиозную составляющую в конфликт, начинавшийся, как сугубо этнический. В течение короткого времени после провозглашения независимости, в мае-июне 2012 г. север Мали был частично захвачен группировками "Ансар ад Дин" (с араб. - "Защитники веры") и "Движением за единство и джихад в Северной Африке", которые являются ответвлениями всемирной джихадистской сети находящейся под запретом в России "Аль Каиды". Они в свою очередь провозгласили в июле 2012 года "Исламское государство Азавад".

Для освобождения от исламистов малийского севера, Совбез ООН санкционировал введение туда миротворческого контингента. Не встречая особого сопротивления, миротворцы, главным образом французы, к концу января 2013 г. восстановили контроль над севером Мали.

Однако, это лишь дало своеобразный козырь "Аль Каиде". Для джихадистской идеологии присутствие иностранных войск в мусульманских по преимуществу странах является прекрасным поводом для призыва на борьбу и вербовки боевиков против "неверных"/"крестоносцев". Эта схема опробована и успешно работает еще с войны СССР в Афганистане.

Ситуация в Мали продолжила развиваться по логическому сценарию. Из состава АКИМ, которая после появления военного иностранного контингента ожидаемо перешла к партизанской войне, вскоре выделилась группировка "Аль Мурабитун" (с араб.- "Стражи"), одной из поставленных целей которой стала борьба против французских оккупационных войск и союзных им властей североафриканских стран. Гибель шести россиян в ноябре 2015 года - следствие одного из их терактов. Одно время данной организации приписывали связи с "Исламским государством", но как стало известно позднее, это было лишь показателем существующего раскола внутри группировки.

Общим итогом всех указанных процессов стало появление в Мали в 2015 г. качественно нового движения "Фронт за освобождение Масины". По утверждению эксперта Джеймстаунского фонда Джейкоба Зенна, эта организация, созданная на базе боевиков из "Ансар ад Дин" и "Движения за единство и джихад в Западной Африке", в идеологическом плане аппелирует прежде всего к истории Западной Африки, а именно к т.н. Халифату Хамдуллахи или империи Масина, существовавшей здесь в XIX веке.

В опубликованных Ассошиэйтед Пресс документах лидер АКИМ Абдульмалек Друкдель в своих идеологических установках малийским исламистам призывает их "прикидываться" сугубо внутренним по характеру политическим движением и отрицать всякие связи с мировой джихадистской сетью.

Что, к слову, весьма показательно, т.к. свидетельствует, что Аль Каида учла ошибки "Исламского государства" и на уровне официальной риторики своих филиалов старается маскироваться. Нечто схожее наблюдается в Сирии, где "Джебхат ан Нусра" (запрещенный в России сирийский филиал "Аль Каиды") показательно ведет переговоры с отличными от нее на идеологическом уровне силами, призывает уважать сирийские нацменьшинства, воюет с ИГ, и ставит главной задачей на данном этапе не построение всемирного халифата, а "всего лишь" борьбу с войсками Башара Асада.

В Мали, где большая часть боевиков состоит из туарегов, мы наблюдаем те же явления, что привели к формированию радикальных исламистских движений в разных частях планеты.

Напомним, что основой для Талибана изначально были пуштуны, для "Исламского государства" - суннитские племена на востоке Сирии и западе Ирака, для "Боко Хаарам" в Нигерии – народности северо-востока этой страны, преимущественно канури.

Еще одним аспектом западно- и североафриканской проблемы стала политика проводимая ведущими странами мира на континенте. Последствия "арабской весны" в виде разрастания одних и появления других конфликтов, поспособствовали таким странам, как Франция, укреплению их влияния в северо-западной Африке, в том числе и через военное присутствие. При этом Франция играла одну из главных ролей в свержении режима Каддафи, после которого последовала непрекращающаяся поныне гражданская война, и всплеск радикальных исламистских движений в регионе, с которыми на территории Мали под эгидой миротворца теперь борется Франция. Первого июня этого года на севере малийского Азавада произошло нападение на миссию ООН, в результате чего погибло несколько человек. Генеральный секретарь Пан Ги Мун рекомендовал увеличить число миротворцев в стране на 2, 5 тысячи человек. Спустя почти две недели, 12 июня, как сообщило агентство Рейтер, в северной части Мали произошли столкновения между правительственными войсками и "Фронтом освобождения Масины".

Увеличивая число своих военнослужащих в Мали, Франция лечит проблему, борясь лишь с ее симптомами, и заодно решает свои внешнеполитические задачи. В то время, как ряды "Аль Каиды в странах исламского Магриба" пополняет молодежь, которая видит в радикальных идеях такфиристской идеологии решение большинства проблем, связанных с разрухой в экономике и социальной сферой.

Получается замкнутый круг, который все больше похож на вполне осознанную стратегию Запада для осуществления вполне прагматичных решений по укреплению своего влияния в регионе мира, где находятся большие залежи полезных ископаемых.

Еще в 2012 году президент Франции Франсуа Олланд, выступая в Конго заявлял: "Африка - это континент будущего. Такие страны, как Китай и США, начали инвестировать в Африку. Я хочу сказать африканцам, что мы хотим участвовать в этом развитии, но прежде всего, хотим установить доверительные отношения".

Но, как замечал еще Збигнев Бзежинский: "Военная машина Франции не отличается высокой компетентностью. Она вполне годится для подавления внутренних переворотов в африканских странах, но не в состоянии ни защитить Европу, ни распространить свое влияние далеко за ее пределы". Вполне очевидно, что для Франции искушение вести себя, как всем известная "великая держава", навязывая свою волю народам и правительствам, находящимся за тысячи километров от собственных границ, в данный момент приводит лишь к разрастанию еще одного очага напряженности в мире. То, что его проблемы пытаются решить сугубо военным путем, особо не вникания в сложный этноконфессиональный контекст, способно спровоцировать в этом регионе продолжение истории с написанием новой кровавой главы истории очередного "халифата" - очевидно.
Михаил Немтырев

01.07.2016