Елена ПУСТОВОЙТОВА | 16.07.2016 |

Сколько раз надо расшибать лоб о грабли, чтобы европейцы научились на них не наступать? На фоне гибели едва не сотни раздавленных человек этот вопрос, возможно, кого-то и оскорбит, но то, что произошло вечером 14 июля на Английском бульваре Ниццы, унижает не только французов. Всей Европе предложено встать на колени.

Европейцы в упор не видят, что им объявлена война. Что она идет давно. Что продумана тщательно. Что операциями этой войны являются парижские погромы, брюссельские взрывы, берлинские издевательства над женщинами, массовое убийство в Ницце. Проигранным битвам с новыми покорителями Европы несть числа. И главное – нет надежды, что найдется сила, которая остановит происходящее крушение европейской цивилизации.

Не спешите обвинять меня в крайностях. Просто я это уже видела. Наблюдала в течение долгих десяти лет, как тонкий ручеек мигрантов в Австралию, имеющую, пожалуй, самые строгие правила адаптации иноплеменников на своей земле, породил болезнь, от которой этому континенту уже не оправиться. Он болен смертельно.

А начиналось все так…

11 декабря 2005 года более пяти тысяч жителей пляжного предместья Сиднея Кроналла вышли на пляж, выгнали с него "либанизов" (так там называют всех выходцев с Ближнего Востока), поднялись к станции городской железной дороги и устроили там шестичасовой митинг протеста с одним-единственным требованием: "либанизов" вон! Почему?

Потому что за неделю до этого, 4 декабря, группа молодых "либанизов" избила двух спасателей на пляже в Кроналле за то, что те запретили им играть там в футбол, прямо над головами отдыхающих, среди которых, как обычно, половину составляли дети. В тот же день оператор местного телевидения попал в госпиталь, после того как "либаниз", которому не понравилось, что его снимают, применил к нему силу.

Житель Кроналлы Брэд Вайттакер (Brad Whittaker) заявил тогда местной газете, что этот день был демонстрацией солидарности людей против разгула этнических банд, терроризировавших публику на пляжах Сиднея в течение нескольких лет. Тогда вместе с Кроналлой протестовали и другие районы Сиднея - Майранда, Брайтон-ле-Сенд, Рокдэйл, Марубра.

И что?

Кроналла, 11 декабря 2005 года

Результатом протестов местных жителей стало… избиение этих самых жителей полицией Сиднея. Вооруженные дубинками и баллончиками со слезоточивым газом, полицейские атаковали белых демонстрантов повсеместно. Жертв беспорядков было двенадцать - пять полицейских, получивших по физиономиям, и семь избитых демонстрантов.

Уже на следующий день, 12 декабря, около двухсот человек собрались около местной мечети в районе Лакемба – часть из них была вооружена пистолетами "Глок" (семнадцать патронов в обойме, запрещен в частном пользовании, является штатным оружием полиции). Потрясая пистолетами, они собирались в рейд на Марубру. Я видела десятки полицейских машин вокруг мечети, но ни один человек не был арестован. А через полтора часа около пятидесяти автомобилей, полных "либанизов", вооруженных бейсбольными битами, палками и кольями, прокатились по Марубра Роуд и расколотили всмятку все попавшиеся на пути автомобили и витрины магазинов. Около десяти вечера вооруженные "подручными предметами" местные жители смогли организовать оборону и стали окружать автомобили с "либанизами" - и вот тут в дело вмешалась полиция, заставившая отпустить обидчиков.

В тот же вечер два десятка автомобилей с "либанизами" ворвались и в Кроналлу, громя магазины и автомобили на Elouera Road и нападая на всех, кто оказывался на улице. Через час около сотни местных жителей окружили одну из машин с "либанизами", но полиция разогнала толпу и дала машине уехать.

Этими расправами австралийские власти дали ясно понять, на чьей они стороне.

Вот примерная "картинка" Европы лет этак через десять…

В странах, испытывающих напор иммиграции, хорошо известно, что эмигранты первого поколения - самый лояльный властям слой граждан. Получившие (в той же Австралии) убежище, а с ним и пособие по безработице, пособие на каждого ребенка, льготы на медицинское обслуживание, дешевый проезд в общественном транспорте, скидки за коммунальные платежи и нередко почти бесплатное государственное жилье, они живут с искренним чувством благодарности властям и готовы приходить к избирательным урнам дважды, чтобы поддержать такое правительство в любых его начинаниях. Мало заботясь о том, откуда поступают средства на оплату их льгот, многие такие семьи, прибывшие с Ближнего Востока или стран Индокитая, рожают в Австралии детей одного за другим и, получая на каждого по 180 долларов в неделю, через три-четыре года по уровню совокупного дохода превосходят семьи работающих "аборигенов", пополняющих ту самую казну, откуда правительство черпает средства на выплаты мигрантам.

В той же Австралии, живя в "хаузен коммишен" (дешевое жилье, предоставляемое неимущим иммигрантам - выходцам с Ближнего Востока), они уже через пять-семь лет покупают или строят помпезные, белого кирпича с колоннами, двухэтажные дома, ездят на лимузинах, владеют лавками, киосками печати, таксомоторами, не переставая при этом получать выплаты от государства, полагающиеся малоимущим и бездомным. Впридачу Австралия получила от них наркобизнес, подпольный рынок труда и замкнутые поселения в черте городов с невозможностью повлиять на возникшие по этническому признаку арабские, китайские, вьетнамские и прочие "гетто".

Однако главная беда даже не в этом. За десяток лет в жизнь вступило второе поколение "либанизов", выросших в Австралии, но воспитанных уже в "гетто" в своих традициях при неизменном и глубоком пренебрежении (вот корень проблемы!) нормами того общества, которое их приняло. Это поколение входит в жизнь с чувством собственного превосходства над всем, что их окружает.

Второе поколение иммигрантов хорошо говорит по-английски, любит уроки безопасного секса в школе (и тут же применяет полученные знания на практике), наследует дома, машины и бизнесы своих отцов - так почему бы им не переделать Австралию под себя?

Во Франции картинки, которые можно наблюдать в Клиши-су-Буа или Сен-Дени, не очень отличаются от нарисованных австралийских сценок. И реакция властей во Франции, Германии, Италии – такая же, как в Австралии.

Вот почему то, что в декабре 2005 года пережил Сидней, является в моих глазах точным прогнозом будущего Европы лет через десять. И я не верю, что Европа найдет в себе силы к сопротивлению.