В Поднебесной нашли деловой подход к местной исламской традиции

Китайский район Нинся мне представлялся загадочным местом еще со времен университетских лекций по географии Китая. Лекции по истории тоже часто упоминали эти места, лежащие на маршрутах Шелкового пути и граничащие с землями тибетцев, монголов и китайцев. Нынешний Нинся-Хуэйский автономный район КНР редко попадает в поле зрения китайской и иностранной прессы – там не часто происходят важные события. В отличие от другой мусульманской провинции, Синьцзян-Уйгурского автономного района, в Нинся все спокойно.

Умиротворенное Ся

Уже первый иероглиф в названии, "нин", значит "спокойный", "умиротворенный". Второй иероглиф, "ся", напоминает о древнем государстве Си Ся (Западное Ся), которое создал исчезнувший впоследствии близкий к тибетцам народ тангуты, то торговавший, то воевавший со своими соседями-китайцами. Пределы царства включали не только нынешний Нинся, но также большую часть прилегающей провинции Ганьсу, северные районы соседней Шэньси и западную часть Внутренней Монголии. Умиротворить, то есть победить, воинственных тангутов удалось только монголам, разбившим в начале ХIII века своих соседей по пустынным и степным просторам, а затем поработившим почти на целый век еще и всю Поднебесную.

Название Нинся – то есть "умиротворенное Ся", впервые было использовано именно монголами. Создавшие за два века (1038–1227) оригинальную культуру, в том числе особую письменность на основе китайских иероглифов, тангуты были частично истреблены, частично включены в монгольскую империю Юань. Их опустевшие деревни и города монголы заселяли соплеменниками, которые считались "людьми первого сорта", а также "второсортными" переселенцами из Западного края, как в старину называли страны Центральной Азии и Ближнего Востока, и китайцами, которых ставили ниже всех. Из ближневосточных и центральноазиатских владений империи Юань десятками тысяч прибывали крестьяне, воины и ремесленники. Они присоединялись к уже осевшим потомкам мусульманских торговцев, караваны которых испокон века приходили Шелковым путем. Среди завезенных персов, арабов и тюрок преобладали мусульмане. Осев в Поднебесной, они с годами и веками стали почти неотличимы от китайцев, стали говорить на местных диалектах китайского языка и использовать китайские иероглифы, но умудрились сохранить свою веру и соответствующую бытовую культуру.

Потомки тех мусульман сейчас рассеяны по всему Китаю и считаются особым народом хуэйцзу, но их самое крупное компактное место проживания – Нинся. В 1958 году был создан Нинся-Хуэйский автономный район. Сейчас из 6,3 млн жителей автономии "титульная национальность" хуэйцзу составляет 2,3 млн человек.

Шелковый путь ведет в мечеть

Автономия Нинся гордится своей ролью "точки сборки" всех китайских мусульман. Несколько лет назад в пригороде административного центра провинции Иньчуани, городке Учжун, открылся тематический парк "Нинся – родина китайских мусульман". Архитектурным и смысловым центром обширного парка служит огромная беломраморная мечеть в ближневосточном стиле. Такие сооружения стали появляться сравнительно недавно, лет 400 назад. Самые старинные мечети в Сиани и Гуанчжоу, построенные в IХ–Х веках, внешне представляют собой обычные китайские павильоны – в самом большом молельный зал, в тех, что поменьше, помещение для омовения, библиотека, жилища ахунов (мулл). Минаретами служат обычно трехъярусные пагоды. В самом городе Иньчуань преобладают мечети небольшие и, как правило, увенчанные одним позолоченным или зеленым куполом с полумесяцем. Конечно, рядом всегда высится минарет.

Именно так выглядит главная мечеть города "Наньгуань", построенная в 1644 году. Мы подъехали к ней к концу праздничного намаза по случаю праздника Курбан (название этого праздника у российских мусульман Курбан-байрам их китайским единоверцам оказалось неизвестно). Я даже не успел закончить съемку продавцов лакомства, похожего на татарский чак-чак, покупательниц в разноцветных платках и просившую у входа подаяния женщину с ребенком, как из увенчанной зеленым куполом арки потек людской поток. Седобородые старцы и полные сил мужчины в праздничных расшитых тюбетейках не выходили, а выезжали со двора на велосипедах. На приветствие с удовольствием отвечали, расплываясь в улыбке. Буквально через пять минут двор и сама мечеть почти опустели, и можно было не спеша осмотреть комплекс.

Арка на входе в тематический парк "Нинся – родина китайских мусульман".
Арка на входе в тематический парк "Нинся – родина китайских мусульман". Фото автора

В центре не очень большого двора фонтан, рядом шест с красным флагом КНР. По периметру двора помещения школы и жилья ахунов. Перед ними стоят цветочные клумбы и черные мраморные стелы с золотыми иероглифами, которые повествуют об истории мечети, воспроизводят указ императора Тай-цзу династии Тан (618–907) о даровании мусульманам полных прав подданных империи. Над главным зданием мечети тоже высится зеленый купол с золотым полумесяцем. На стенах позолоченные надписи арабской вязью, прославляющие пророка Мухаммеда. Несколько слоев ковров на полу молитвенного зала. В общем, обычная мечеть с обычным убранством. Такие же я видел в Пекине, Шанхае, Гуанчжоу, Кайфыне, Цюаньчжоу и многих других городах, где живут крупные общины китайских мусульман хуэйцзу.

Зато мечеть в парке "Нинся – родина китайских мусульман" для Китая необычна. Поражают ее размеры, богатство убранства. Дорога к мечети и площадь перед входной аркой вымощены каменными плитами. Сама беломраморная арка увенчана большим белым куполом высотой 38 м, к ней справа и слева примыкают длинные крытые галереи. Внутри парка много воды – фонтаны, бассейны, даже небольшие пруды с камышом и рыбками. На здании мечети, построенной в форме восьмиугольной звезды, явно не экономили: большой золотой главный купол, купола поменьше на двух высоких и изящных минаретах, луковки на галереях и служебных зданиях. Внутри главного молельного зала площадью в 7 тыс. кв. м восточным орнаментом покрыты высокие колонны, стены, внутренняя поверхность купола. Преобладает голубой цвет. Весь пол устлан одним огромным красным ковром. По нему ходит всего несколько человек – судя по отсутствию головных платков и тюбетеек, не мусульман. Верующих удалось встретить уже вне мечети, у небольшой крытой сцены, на которой шел праздничный концерт песен и танцев хуэйцзу. Своего выхода ждали несколько участниц концерта в национальных костюмах – длинная туника поверх штанов, расшитая шаль-накидка, прикрепленная к тюбетейке. На сцене был мужчина-певец в похожей тунике и штанах с золотыми галунами, красивой тюбетейке. Среди немногочисленных зрителей большинство составляли молодые незамужние женщины в богатых праздничных головных платках, но повседневной одежде. Замужних женщин можно было отличить по строгим головным платкам преимущественно синего цвета, а одна пожилая дама с внуком на руках и вовсе была в черном хиджабе.

Национальные костюмы были широко представлены в лавке, через которую путь вел во временный музей. Довольно скромные туники со штанами компенсировались разнообразием и богатством украшений на головных платках и тюбетейках – вышитые золотом цветы, орнаменты, целые короны.

Сотрудница музея тоже была одета в традиционном стиле. Она рассказала историю строительства мечети и всего парка "Нинся – родина китайских мусульман". Проект был осуществлен на средства государственного бюджета в рамках осуществляемой с начала века стратегической программы развития западных провинций Китая, отставших от приморских районов. Точные цифры названы не были – строительство еще не завершено. В лесах стоят два больших здания, одно из которых станет музеем. Продолжаются посадки деревьев, копают пруды.

Лампа Аладдина для Нинся

Мусульманскую специфику Нинся местные власти и предприниматели рассматривают как уникальное конкурентное преимущество. Они реализуют целую программу привлечения инвестиций от единоверцев ближнего и дальнего зарубежья. Еще по пути из аэропорта в глаза бросаются флаги мусульманских стран, украшающие столбы на обочинах шоссе и главных городских улиц.

Чиновники местного правительства с удовлетворением рассказывают об уже состоявшихся и еще только запланированных конференциях, инвестиционных ярмарках с участием арабских стран Ближнего и Среднего Востока, государств Центральной Азии. Начиная с 2004 года проводятся китайско-арабские экономические форумы, на которых обсуждаются инвестиционные проекты, заключаются серьезные сделки. С одной стороны, китайские капиталовложения в арабские страны намного превышают встречные (2 млрд долл. и 700 млн долл. соответственно). Но китайские миллиарды поступают из Шанхая, Гуанчжоу и других финансово-промышленных центров продвинутых приморских провинций, в то время как арабские миллионы весьма пригодятся отстающим внутренним провинциям Китая, включая близкие арабам по вере Нинся и Синьцзян.

Весьма плодотворны и китайско-арабские ЭКСПО, которые недавно стали устраивать в Нинся. В 2015 году на второй ЭКСПО были заключены торговые сделки на 171,2 млрд юаней (26,8 млрд долл.), включая не только текстиль, новые материалы и энергооборудование, но также соответствующие правилам ислама продукты питания халяль.

Весной с.г. воздушный Шелковый путь связал Иньчуань с далеким Дубаем – самолеты четыре раза в неделю будут делать промежуточную посадку по пути в важнейший город Нового шелкового пути – Чжэнчжоу. Оказавшись летом 2015 года на борту самолета на маршруте Москва–Дубай–Токио, я был приятно удивлен тем, что вскоре после вылета из Объединенных Эмиратов наш "аэробус" пересек Пакистан и стал лететь точно над старинным Шелковым путем вплоть до Пекина.

Развивая торговые, экономические и культурные связи с арабским миром, возрождая традиции 20 веков взаимных обменов на Шелковом пути, Нинся не только реализует собственное конкурентное преимущество – общую с арабами религию. Нинся вносит вклад и в общекитайскую стратегическую задачу расширения экономического и политического влияния на Арабском Востоке. Сейчас регион является вторым по величине торговым партнером КНР.

Безграничные перспективы открываются еще и после снятия многолетних санкций Запада с Ирана. Иранцы, как и арабы, не чужие люди для хуэйцзу, прозванных людьми Шелкового пути. Недаром лингвисты находят в богослужебных книгах китайских мусульман и диалектах, на которых они говорят, немало персидских слов. Сейчас хуэйцзу придерживаются суннитского течения ислама, а иранцы – шиитского. Но эти различия вряд ли будут серьезным препятствием на пути ускоренного развития торговли и иных форм делового сотрудничества.

Не забыли в Инчуани и о дунганах, как в Советском Союзе прозвали все тех же хуэйцзу, перебравшихся в пределы Российской империи еще в ХIХ веке. Налажен обмен торговыми миссиями, студентами, артистами с влиятельной Ассоциацией дунган Казахстана, а также другими организациями в республиках Центральной Азии.

Нинся показывает пример использования своих специфических особенностей для обеспечения взаимной выгоды в духе традиций Великого шелкового пути.

Об авторе: Юрий Владимирович Тавровский – профессор Российского университета дружбы народов.

3 авг. 16