С самого раннего детства я помню и очень люблю стихотворение Николая Гумилева "Туркестанские генералы", оно о героях Большого Хивинского похода русской армии.

Под смутный говор, стройный гам,
Сквозь мерное сверканье балов,
Так странно видеть по стенам
Высоких старых генералов.

Про то, как в начале семидесятых годов XIX столетия четырьмя мощными колоннами, двигающимися концентрически с запада и востока под общим руководством генерал-губернатора Туркестана Константина Петровича фон Кауфмана, войска почти одновременно пошли на Хивинское ханство, сами испытывая при этом неимоверные трудности. Может быть, все позабыли эти постаревшие генералы, герои тех тяжких походов и грозных сражений?

…Они забыли дни тоски,
Ночные возгласы: "к оружью",
Унылые солончаки
И поступь мерную верблюжью;
Поля неведомой земли,
И гибель роты несчастливой,
И Уч-Кудук, и Киндерли,
И русский флаг над белой Хивой.

Именно эти строчки не давали мне покоя долгие годы, казались некой таинственной загадкой, требующей непременного разрешения.

Что это такое - "Уч-Кудук" и "Киндерли"? Неужто тот самый "Учкудук, защити нас от солнца!", который на слова Юрия Энтина?

А "Киндерли"? "Газли" - понятно: это место, где под землей пребывает газ; "Ходжейли" - место, где пребывают ходжи (почетный титул мусульманина), следовательно, "Киндерли" - это место "яиц в шоколаде"?

Здесь явно что-то не так! Да и осознавал ли сам Николай Степанович конкретно, о чем пишет?

…Неправильное ударение в слове Хи?ва, ведь полагается – Хива?. И почему она "белая", а не серая, какова была и есть на самом деле?

Вот что по данному поводу сообщает Викитека: "Уч-Кудук, Киндерли - населенные пункты, связанные с историей завоевательных походов русской армии".

И больше ничего. Какие? Где они находятся или находились?

Пришла в голову "плодотворная" идея: а что, если эти географические названия были восприняты Поэтом, как говорится, "на слух"? Попробовал сменить первое "и" на "е" в слове "Киндерли" и сразу кое-что вышло.

Вот оно - курортный городок "Кендерли" (Казахстан) на берегу одноименного залива Каспийского моря! Именно отсюда в апреле 1873 года выступил в направлении Хивинского ханства объединенный Мангышлакский отряд под командованием полковника Ломакина, в недалеком будущем он уже генерал-майор, награжденный после этого похода "золотой саблей" за храбрость и множеством самых высокочтимых орденов.

Казалось бы, тайна разгадана? Ан нет! Почему Николай Степанович объединил два этих названия? Ведь между ними тысяча километров, даже по прямой линии? Разве в этих местах разыгралось какое-то сражение? Тут явно что-то не сходится!

Оставался лишь один выход: "пройти по карте" путем каждого из отрядов, обращая особое внимание на топонимику местности. При этом сама карта должна быть именно тех времен, почти полуторастолетней давности, и очень подробной.

Мне повезло - такая карта нашлась в Сети. Она составлена капитаном Люсилиным по сведениям азиатской части главного штаба русской армии тех времен - корпуса военных топографов, включает в себя Аральское море, Бухарское и Хивинское ханство. Вычертить на ней маршрут похода было делом техники.

Итак, в поход двинулась одна из объединенных колонн под командованием генерал-майора Николая Головачева (в ней же держал свою ставку и командующий всем походом фон Кауфман). В районе нынешнего Джизака объединились две группы, вышедшие из Ташкента и Ходжента.

Сосредоточение войск состоялось на реке Клыч. Что это за река такая?

Оказалась, что это нынешний Санзар, в верхнем течении он зовется Гуралаш, а в нижнем, превратившись у Джизака чуть ли не в ручей, именуется Клы.

Дальнейшее движение объединенной колонны началось 13 марта 1873 года, войска пошли на запад, придерживаясь северной оконечности Нуратинского хребта.

Весна в тот год выдалась крайне холодной, для обогрева приходилось сжигать все деревянное, даже колышки для палаток. На границе Кызылкумов солдат ожидала новая напасть – безводье. Из-за недостачи воды отряд опять разделился на две части, чтобы вновь соединиться у колодца Аристанбель-кудук. Здесь был разбит лагерь в ожидании прихода интендантского отряда из Ташкента и колонны из Казалинска под командованием полковника Голова.

Разве можно найти на современных картах колодцы в пустыне? Конечно, нет, но на карте капитана Люсилина он точно обозначен.

Мало того, недалеко от Аристанбель-кудука расположены те самые упомянутые Поэтом Уч-Кудук и Кендерли, причем расположены они на одном караванном пути!

Как привязать этот район к современным условиям? Очень просто: все эти пункты находятся в непосредственной близости от крошечного городка Тамды (Тамдыбулак) Навоийской области Узбекистана. А "Учкудук" из песни расположен в ста километрах на северо-запад.

(Некогда Бухарской областью руководил первый секретарь обкома по фамилии Кучкаров. За какие-то провинности он был смещен и направлен послом Советского Союза на остров Мадагаскар. Новым первым секретарем стал Каюм Муртазаев - папа известного сегодня журналиста, одного из создателей "Новой газеты" Акрама Муртазаева. Работники Бухарского обкома КПСС поинтересовались у нового начальника: "Что это такое – Мадагаскар?" Каюм Муртазаев за словом в карман не полез: "Мадагаскар – это Тамды Индийского океана". Все сразу стало ясно).

В свое время и мне неоднократно приходилось быть командированным в Тамды с различными комиссиями. Населен он тогда был исключительно казахами, и казалось, что невнимательная цивилизация обошла его стороной. В самом центре на улицах стояли юрты и лежали в пыли верблюды. Зато книжные магазины были роскошными. Как и промтоварные: здесь висела дорогая импортная одежда, местные люди в ней не нуждались, а приезжие появлялись крайне редко и ненадолго.

Зашли как-то мы в центральный ресторан, расположенный рядом с местным Домом советов, спросили пообедать. На нас посмотрели с великим удивлением: из еды у них имелись лишь вздутые банки рыбных консервов. Местное население здесь пьет водку (страшно!), никогда не закусывая.

Однако вернемся к покинутому нами джизакскому отряду. У колодца Аристанбель-кудук его ожидала новая беда. Привезенные интендантами сухари, как оказалось, зачервивели, появилась угроза голода. Доставивший провиант купеческий приказчик Громов был направлен в Бухару с письмом к эмиру от Кауфмана.

Так, мол, и так, писал генерал-губернатор, моим солдатам приелись сухари, хочу, типа, "побаловать" их свежим хлебом. Не изволит ли Ваше превосходительство отпустить посланной мною команде пшеничной муки за определенную плату?

Эмир Музаффар, ясный перец, был вовсе не лыком шит, он сразу все раскусил. Наверняка страшно обрадовался тому, что русские войска идут громить его хивинского коллегу и не нацелены на милую сердцу Бухару. И ради того, чтобы они как можно быстрее убрались подальше, отпустил просителям на радостях 3200 пудов муки, 460 пудов ячменя и 240 пудов риса, причем бесплатно. Вот это подарок!

Насытившееся русское войско теперь уже в полном составе двинулось прямиком и строго на запад, а в районе колодца Хал-Ата основало укрепрайон Святого Георгия (70 километров восточнее Амударьи) и уже отсюда повело регулярные боевые действия против отрядов туркмен и хивинцев…

Что ж, секрет "Туркестанских генералов" на этом можно считать раскрытым. Николай Гумилев наверняка имел беседы с одним или несколькими участниками Большого Хивинского похода и, в частности, членами Джизакской колонны. Так ему и запали в память эти звучные для Поэта и странные для обывательского уха названия – Уч-Кудук и Кендерли.

Ядгор Норбутаев