Продолжение авторского эссе известного востоковеда Александра Князева,

В 1920-1930 годы на территории Афганистана и китайского Синьцзяна находились басмаческие лагеря, откуда совершались рейды на советскую территорию. Недолгий период дружественных отношений Турецкой Республики с Советской Россией мало повлиял на турецкую политику в регионе - пантюркистские идеи уже прижились как среди уйгурской элиты Синьцзяна, так и продолжали существовать среди "мухаджиров", среднеазиатских эмигрантов тюркского происхождения в Афганистане. Становление кемалистской Турции, период новой мировой войны и очередная переориентация внешней политики просто на некоторое время снизили активность Анкары, не изменив самих ее концептуальных основ.

Характерной особенностью советского периода турецкой активности в регионе является ее "непрямое участие" в рамках проектов Великобритании, Германии или США.

"Восточный Туркестан": богатство и многообразие проектов

Политика СССР сдерживала, конечно, распространение идей панисламизма и пантюркизма в собственных советских республиках с тюркоязычным населением, тем самым, одновременно стабилизируя и ситуацию в китайском Синьцзяне. Большое значение в этом плане имел советский проект "Восточно-Туркестанская Республика".

Впрочем, еще до начала Великой Отечественной войны произошло несколько эпизодов советского вмешательства, связанных с антикитайской и антисоветской активностью в регионе Великобритании, Японии, Германии и Турции. Нейтрализации внешних воздействий и росту влияния СССР в регионе способствовала советская помощь в подавлении уйгурских восстаний 1930-х годов: в частности, крупное восстание под руководством Ходжа Нияза Хажи и Юлбарс Хана в 1931-1933 годах, начавшееся в округе Хами на востоке Синьцзяна и перекинувшееся на весь регион. Почти мгновенно среди восставших появились турецкие инструкторы. В Турфане движение возглавил купец Максудахун Мухитов, на севере Алтайского округа к уйгурам присоединились казахи во главе с Шариф-ханом, на юге - карашарские монголы, дунгане и киргизы.

Важно отметить, что объединяющим различные этнические меньшинства фактором служило общее неприятие правящего китайского режима. Идеология пантюркизма и панисламизма была распространена в основном среди бывших главной и ведущей силой восстания уйгуров. И уже тогда среди уйгурского населения Синьцзяна закладывалась тенденция, во многом сохраняющаяся и поныне. Если для уйгурского населения севера Синьцзяна и всех неуйгурских нацменьшинств в антикитайской деятельности первичным является этнический фактор, то среди уйгурского населения юга Синьцзяна идеологической доминантой были и остаются, прежде всего, радикальные, джихадистские интерпретации ислама с вкраплениями в той или иной форме пантюркистских тезисов. Эти тенденции являются, в том числе, и продолжением идеологического воздействия турецкой "мягкой силы", наследием времен Якуб-бека и Йеттишаара, турецких школ последующего периода, целенаправленной работы, управляемой из Анкары.

В 1933 году к власти в Синьцзяне пришел полковник Шэн Шицай, который провозгласил себя губернатором и достиг соглашения с лидером уйгуров Ходжа Ниязом Хажи об установлении мира и нахождении необходимых компромиссов. С этим фактом не согласились лидеры юга Синьцзяна - Хотана и Кашгара. Летом 1933 года Сабит Дамулла и Мухаммад Имин Бугра объявили о создании независимой Восточно-Туркестанской Исламской республики. Осенью была созвана Национальная ассамблея, принята Конституция, появились флаг (белые полумесяц со звездой на светло-синем фоне) и национальная валюта. Советское руководство, не желающее усиления у границ советской Средней Азии как внешних влияний, так и создания теократического и априори нестабильного образования, было вынуждено, как и в XIX веке вмешаться. Из Советского Союза в Синьцзян была переброшена "Алтайская добровольческая армия", сформированная из красноармейцев 13-го Алма-Атинского полка ОГПУ и 10-го Ташкентского полка ОГПУ. Мятеж был окончательно подавлен в 1935 году, Восточно-Туркестанская Исламская республика была упразднена, многие ее лидеры эмигрировали в Индию, Иран, Турцию и Германию.

Проекты создания на территории Синьцзяна государства, независимого от Китая, интересовали в этот момент многих, в регионе активно работали разведки многих стран. Главными инициаторами создания буферных государств между СССР и Китаем становятся союзники Германии - Япония и Турция. Япония участвовала в поддержке созданной в Кашгаре и Хотане исламской республики, хотя приоритетными для Токио были, конечно, другие буферные структуры: Маньчжоу-Го, республика Монголия. Тем не менее, наряду с турецкими инструкторами в войсках сепаратистов находились и японские, хотя и немного: Синьцзян для Японии был второстепенной целью, на которую она не могла разбрасывать силы. Ресурсы Турции также были ограничены и отправка инструкторов была, видимо, максимумом ее возможностей вмешательства в дела Синьцзяна в тот период.

В 1937 году началось новое уйгурское восстание в Кашгаре, совместными усилиями советских (Нарынская и Ошская войсковые группы) и китайских подразделений мятеж был подавлен. Начавшаяся в 1937 году японско-китайская война превратила Синьцзян в территорию, по которой осуществлялась основная часть транзита военных грузов в Китай, что надолго усилило советское присутствие в регионе. Однако, с началом второй мировой войны, ориентация губернатора Шэн Шицая поменялась в пользу Гоминьдана, при этом центральные китайские власти на ситуацию в Синьцзяне не влияли, резко возросла активность стран оси, и советское руководство сделало ставку на национально-освободительное движение этнических меньшинств региона. Это была попытка перехватить инициативу у пантюркистской и, особенно, панисламистской консервативной элиты, зиждившаяся на сравнительно недавнем опыте преобразований в советской Средней Азии, с опорой на силовые методы.

В 1943 году советской разведкой была создана организация "Свобода Восточного Туркестана", "Азат Ташкилаты", а 8 ноября 1944 года подпольный Военно-Революционный комитет, заседавший в городе Кульдже, объявил о начале вооруженного восстания. В декабре 1944 года был образован Отдел специальных заданий НКВД СССР, его главными задачами были "руководство и оказание помощи национально-освободительному движению мусульман Синьцзяна". Из числа советских граждан, преимущественно уйгуров по происхождению, была сформирована группа, прошедшая спецподготовку в районе алматинского Медео, которая была заброшена в Синьцзян, где приступила к созданию партизанских отрядов. 12 ноября 1944 года в Кульдже было провозглашено создание Восточно-Туркестанской Республики (ВТР), территориально охватывавшей три округа Синьцзяна - Илийский, Тарбагатайский, Алтайский. Президентом республики был провозглашен Алихан Тура, узбек по национальности, его первым заместителем стал уйгурский князь Хакимбек Ходжа, заместителем - представитель знатного казахского рода - Абулхаир Торе, в руководстве республики были уйгуры, казахи, киргизы, татары, русские.

История очередной "Восточно-Туркестанской Республики" оказалась недолгой. В связи с образованием КНР вопрос о суверенитете ВТР перестал отвечать глобальным интересам СССР. В середине августа 1949 года делегация ВТР погибла в авиакатастрофе, причины и все обстоятельства которой до сих пор имеют множество конспирологических версий. В конце 1955 года было официально объявлено о создании Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР.

В конце 1940-х гг., когда режим Чан Кайши начал терпеть поражения и на повестку дня встает вопрос о будущем Китая, к разработке планов по передаче Синьцзяна под управление "третьей силы" приступают США. Претендентов на новую власть в Синьцзяне американское руководство видело в панисламистких кругах, которые должны были опереться на поддержку Турции, Пакистана и Афганистана. Однако эмигрантские пантюркистские и панисламистские лидеры не находили необходимой опоры на местах, столкнувшись как с китайским, так и с советским противодействием вплоть до 1990-х годов.

Идеи "Великого Турана" под сенью "Третьего рейха"

Турция в годы Второй мировой войны формально занимала позицию нейтралитета, хотя турецкое правительство планировало вступление в войну на стороне стран оси и было готово к нападению на СССР после ожидавшегося падения Сталинграда. Особенно сильны были прогерманские настроения в военных кругах в Анкаре, а политический разворот Турции от пробританской ориентации к прогерманской был оформлен за четыре дня до начала Великой Отечественной войны, 18 июня 1941 года, заключением договора о дружбе и ненападении с Германией.

После нападения Германии на СССР в Турции при попустительстве официальных властей широко развернулась кампания по пропаганде идей пантюркизма и создания "Великого Турана". Под эгидой Турции должна была создаваться новая империя, куда вошли бы тюркские народы СССР, живущие на Кавказе, в Крыму, Средней Азии, Поволжье, в том числе в Башкирии и Татарии, некоторые регионы Сибири. В СМИ публиковались географические карты нового государственного образования - "Великой Турции". Правительство поощряло деятельность различных пантюркистских организаций типа "Бозкурт", "Чинаралтыу", открыто призывавших к войне с СССР. Турецкие газеты писали о том, что "граница теперешней Турции проходит далеко за горами Кавказа и за Каспийским морем", а "Волга - это река, в которой веками наши предки поили своих коней". Руководство Германии прилагало немало усилий по вовлечению Турции в войну и направлению турецких войск на Восточный фронт вплоть до конца 1944 года.

В 1952 году Турция стала членом НАТО, в 1955-м – СЕНТО, а в 1959-м заключила соглашение с США, предоставившее американцам право иметь 26 военных баз, членство в военно-политических блоках и наличие иностранных войск на территории Турции носили ярко выраженную антисоветскую направленность.

Афганские проекции Великой Отечественной войны

24 июня 1931 г. между СССР и Афганистаном был заключен договор о нейтралитете и взаимном ненападении, который обязывал стороны не допускать существования на своей территории групп, враждебных другой стороне. На советско-афганской границе установилось относительное спокойствие. Относительное, поскольку преемником Надир-шаха на афганском престоле стал его сын Мохаммад Захир Шах. Будучи личностью довольно ординарной, он не смог, да и не стремился, преодолеть традиционную афганскую социально-политическую разъединенность и раздробленность, что, в свою очередь, влекло и вероятность использования территории Афганистана для подрывных действий в отношении соседних стран.

К 1940-м гг. Афганистан стал объектом особого внимания со стороны Германии как потенциальный плацдарм на подступах к Британской Индии и советской Средней Азии. Естественно, что работа на этом направлении подразумевала и использование потенциала, накопленного дружественной Берлину Турцией с ее собственными интересами и антисоветскими настроениями. При этом германскими и турецкими спецслужбами большое значение придавалось религиозному фактору: для работы с местным населением Афганистана и Индии предполагалось выделить значительную часть "войсковых мулл", готовившихся в Германии под руководством знаменитого иерусалимского муфтия Хаджи Амина аль-Хусейни. Хотя главным в афганской политике стран оси было, как справедливо считает современный российский историк Юрий Тихонов, "индийское" направление, еще в середине 1930-х годов разведки Германии и ее союзников развернули работу среди находившегося на территории Афганистана среднеазиатского басмачества. В том числе, пытаясь интегрировать это басмачество с пантюркистским движением в Синьцзяне. Связи турецких спецслужб в регионе были для этого просто бесценны.

После начала второй мировой войны возобновились басмаческие набеги на территорию советской Средней Азии. Первой работу среди среднеазиатских эмигрантов начала Япония, стремившаяся объединить силы афганского басмачества с враждебным СССР пантюркистским движением в китайском Синьцзяне. По просьбе японской стороны, еще в 1936 г. германской агентурой под личным руководством посланника в Кабуле Курта Цимке в Синьцзян была доставлена большая партия оружия (подробно об этом рассказывает Ю. Тихонов). Эта акция, раскрытая советской разведкой, вызвала большой дипломатический скандал, Германия была вынуждена отозвать своего посланника из Кабула. Отрабатывая старые турецкие связи, японская разведка активно занималась вербовкой среди узбекских эмигрантов в районе Ханабада, установила контакты с экс-эмиром Сейидом Алим-ханом и основными руководителями басмачества, туркменского – Кызыл Аяком, узбекского – Махмуд-беком, Курширматом и другими.

В 1938 г. послом СССР К. Михайловым было достигнуто соглашение с афганским премьер-министром Хашим-ханом, по которому афганское правительство обязалось не допускать японских граждан в северные провинции, кроме того, создавалась приграничная 30-километровая зона, в которую был закрыт проезд всем иностранцам. Всем зарубежным авиакомпаниям не разрешалось открывать авиалинии в Северном Афганистане и пересекать установленную 30-километровую зону. Договоренности 1938 г. сыграли важную роль в срыве планов стран оси по использованию афганской территории в качестве плацдарма для деятельности, направленной против СССР.

Нападение Германии на СССР резко изменило настроения афганской элиты. Группой военных во главе с принцем Мохаммадом Даудом был разработан план военной экспедиции на советскую территорию: предполагалось, что большинство частей Красной Армии из Средней Азии будет переброшено на западный фронт. К этому времени наиболее многочисленным, хорошо вооруженным и наиболее воинственно настроенным было туркменское басмачество. Именно с его лидерами и стремилась с турецкой помощью в первую очередь наладить взаимоотношения германская резидентура. В августе 1941 г. Кызыл-Аяк направил Хашим-хану письмо, в котором просил в будущем взять под покровительство Афганистана Бухару и сообщал о готовности выставить 40 тысяч вооруженных туркмен для ее "освобождения". В реальности он имел в своем распоряжении не более десяти тысяч человек, но поскольку вся эта деятельность подразумевала получение денежных выплат, численность эмигрантских формирований всегда была очень сильно завышена. В ноябре 1941 г., приглашенные на Лойя Джиргу в Кабул, лидеры басмачества обещали Хашим-хану, в случае ввода афганских войск в СССР, выставить 200 тысяч бойцов. Премьер-министр отдал распоряжение о выдаче оружия части эмигрантских формирований в районе советско-афганской границы. Разведки Германии и Японии продолжали активную работу по восстановлению агентурных связей среди среднеазиатской эмиграции, опираясь, в том числе, на турецкую агентуру в самой Турции и в странах Ближнего Востока.

В сентябре 1941 г. лидер узбекских басмаческих формирований Махмуд-бек начал создание в Баглане и, чуть позже, в Кундузе опорных пунктов абвера по переброске диверсионных групп на советскую территорию. К весне 1942 г. Махмуд-беком была создана организация, получившая в абвере название "Union", целью которой было возвращение бухарского престола Сейиду Алим-хану, который занимал выжидательную и осторожную позицию.

В 1942 г. Махмуд-бек был арестован афганской полицией по требованию посольства Великобритании. На короткий срок это дезорганизовало эмигрантские круги, но уже летом была создана новая организация "Фаал", с которой начал сотрудничать и экс-эмир: активное участие в работе организации принял сын эмира Умар-хан, сам эмир оказал существенную финансовую помощь. Среди лидеров "Фаала" наиболее заметными фигурами были Сейид Мубашир-хан Тирази, курбаши Курширмат, Нурмамад и Абдул Ахад Кары, представитель эмира Хаджи Бафа. Началась подготовка к походу на Бухару летом 1943 г. С германской стороны на базе близ Вроцлава шла и подготовка отрядов "Туркестанского легиона".

Эта широкомасштабная деятельность находилась под контролем советской и британской разведок (и более того, к этому времени спецслужбы СССР сумели наладить "контакты" с экс-эмиром Сейидом Алим-ханом, который начал получать от советской стороны крупные денежные суммы в ответ на пассивность). После мощного демарша двух посольств афганское правительство было вынуждено выполнить требования Великобритании и СССР, в апреле-июне 1943 г. кабульская полиция провела аресты среди узбекских и туркменских эмигрантов из Средней Азии, деятельность прогерманских группировок постепенно прекратилась.

Вопрос о взятии афганской территории под контроль двух держав – СССР и Великобритании, аналогично тому, как это было с Ираном, этот вопрос по отношению к Афганистану с повестки дня был снят вплоть до конца 1970-х гг. В 1980-годах Турция в ряду других стран стала одним из кураторов войны против кабульского правительства, ограниченного контингента советских войск и активизировала свою традиционную подрывную работу в советских республиках Средней Азии.

Александр Князев
8 августа 2016