Мессианство, абсолютизация либерализма и финансового сектора экономики, настойчивое, без адекватной оценки промежуточных результатов навязывание миру глобализации составляют концептуально-идеологическую базу американских геополитических неудач начала XXI века.

В конце прошлого столетия американская геополитика была явно успешной, однако в новом начались неудачи, которые привели к тяжелым последствиям для США ("Жертва шаблона"). Сфера их влияния сокращается, теряется контроль над важнейшими регионами мира, фактически утрачено доминирование в экономической сфере.

Даже к военному потенциалу США, самому большому в мире по количественно-качественным показателям, после поражений в Ираке и Афганистане возникает недоверие. При безусловном превосходстве Соединенных Штатов над любой страной мира в экономическом и военном отношении можно полагать, что главная причина утери позиций кроется в порочности идеологической и концептуальной основы американской геополитики. Анализ этого важен потому, что наиболее консервативная часть политикума страны будет играть ключевую роль до тех пор, пока не уйдет с арены нынешнее поколение политэлиты США. Это произойдет нескоро да и замену себе они постараются воспитать в надлежащем духе. Поэтому установки, которых придерживались американские геополитики в предыдущие два десятилетия, останутся в силе и в ближайшем будущем – минимум пять – восемь лет.

" Появилась новая, высшая форма борьбы между государствами – геополитическая операция "

Обращает на себя внимание ее ярко выраженная мистическая основа американской геополитики, мессианские начала. "Предначертанность" глобального господства США, приверженность некоей высшей мистической идее просматриваются не только в высказываниях представителей истеблишмента (американские лидеры – члены влиятельных тайных обществ), но и в официальных документах. Это порой отрывает проводимую Вашингтоном геополитику от реальности, порождая конфликты там, где их можно было бы избежать. С мистикой связано и распространение в американской элите "синдрома победителя". Похоже, в этой среде (достаточно вспомнить награды за победу в холодной войне) до сих пор убеждены, что разрушение СССР – исключительная заслуга США. Соответственно считается возможным вести себя, не оглядываясь на особенности реальной ситуации в различных районах мира.

Одно из важнейших концептуальных положений американской геополитики, начиная с 90-х годов, заключается в том, что мир теперь един и в нем должна развиваться общая система хозяйствования, в которой каждому государству, народу отведена роль в рамках так называемого международного разделения труда. Соответственно государственные границы – пережиток прошлого и не должны мешать свободному движению капитала, товаров и трудовых ресурсов. Еще один ключевой постулат: либеральная модель общественного устроения является единственно возможным образцом для всех и теперь должна быть развернута в полной мере, без "устаревших" ограничений традиционных культур.

Константин Сивков

Естественным, а после разгрома ОВД и СССР и закрепленным исторически считается положение об исключительном статусе западной цивилизации (а в ней особое, главенствующее положение США) как мирового интеллектуального центра, производящего информационный продукт – главный в новую эпоху. Остальным странам назначено быть поставщиками сырья и производителями продукции, сопряженной с большими экологическими издержками.

Из этих положений естественным образом следовало неизбежное сокращение суверенитетов с передачей государственных функций неким наднациональным структурам управления.

Исключительно важное значение в американской политике обрела концепция монетаризма, предполагающая абсолютизацию финансовой сферы как основного инструмента регулирования экономики в сочетании с беспрецедентной либерализацией банковского сектора. При этом ключевым инструментом стимулирования развития реального сектора стало предоставление неограниченных потребительских кредитов населению.

Глобальные благоглупости

Реализация этих порочных установок привела к серьезным проблемам, которые, собственно, и предопределили нарастание негативных для США и Запада тенденций.

1. Крупный бизнес под знаменем глобализации начал интенсивный вывод промышленных мощностей в развивающиеся страны, где намного дешевле рабочая сила. Следствие этого – деиндустриализация США и Европы. В полной мере заменить на международном рынке промышленную продукцию передовыми технологиями и различными услугами оказалось невозможным. Зато ранее отсталые страны – КНР и Индия в результате интенсивной индустриализации, осуществленной западным бизнесом, превратились в мировые центры силы, стали главными конкурентами США, причем не только в экономическом отношении, но уже и в геополитическом, и даже в военном.

Мистики-нолики
Коллаж Дмитрия Звездкина

2. Доведенная до абсурда политика либерализма, сопровождающаяся легализацией пороков и извращений, проводимая без учета национальных особенностей и культурных традиций, дискредитировала саму либеральную идею. Использование лозунга защиты демократии для оправдания агрессии в сочетании с открытой поддержкой фашистских (как на Украине) или фундаменталистских и террористических (в Ливии, Сирии) группировок сделало непривлекательной западную модель общества. В результате в значительной степени разрушены и духовные основания американского влияния.

3. Сформировался огромный "пузырь" непроизводительной виртуальной экономики, сосредоточивший гигантские финансовые ресурсы, значительно превосходящие размер реальной (причем не только США, а всех стран Запада), что угрожает обвалом доллара. Госдолг Соединенных Штатов превзошел размер годового ВВП страны, и эти процессы неуклонно ведут к углублению экономического кризиса.

4. Национальные элиты стран, бывших бесспорных союзников США, начали проводить политику, направленную на освобождение от американского контроля. С падением СССР они перестали нуждаться в опеке. Соответственно их стал тяготить американский экономический протекторат. Это ставит под угрозу доступ США к дешевому сырью, прежде всего энергоносителям, ослабляет их влияние на мировые процессы. Стремление стран-сателлитов выйти из-под американской опеки усугубляется откровенным пренебрежением их интересами элит США.

Суть американской геополитики, начиная с 2000 года, сводится к попыткам нейтрализовать эти негативные процессы. Однако противоречие между локальным характером прилагаемых США усилий (на каждом из этапов американцы стремились добиться подавляющего превосходства над противником в регионе, который они полагали на данном этапе ключевым) и глобальным характером явлений предопределило неудачи. Решая задачи в одном месте, Соединенные Штаты теряли контроль над ситуацией в нескольких других, тоже важных.

Судя по характеру усилий на международной арене, американская элита осознала это и пытается скорректировать стратегию. Однако идеологическая основа вряд ли будет изменена, как и формы геополитической деятельности США, которые, похоже, стали пионерами в части внедрения принципиально новых подходов к организации борьбы на мировом уровне.

Невоенная классика

Исторически наиболее радикальная форма межгосударственного противоборства – войны. Именно в них разрешались острые противоречия между государствами, перекраивались карты мира. Во второй половине XX века ситуация сильно поменялась в связи с качественным технологическим скачком. С созданием ядерного оружия и резким возрастанием разрушительной мощи обычных средств, качественным усилением экономических и коммуникационных связей, а также радикальной информатизацией, новыми способами воздействия на общество существенно сузились возможности традиционной военной силы, но появились новые инструменты, которые применимы в межгосударственном противоборстве. И они оказываются весьма эффективны.

Классический пример применения таких "невоенных" методов – разрушение блока стран Варшавского договора и СССР. И хотя очевидно, что главной причиной крушения Советского Союза (и ОВД) стало вырождение и предательство высшей партхозноменклатуры, роль внешнего фактора в крушении мировой системы социализма бесспорна.

Появление новых эффективных средств воздействия на геополитического конкурента сделало возможной борьбу на всех "фронтах": духовном (в широком смысле слова – от идейно-религиозной и культурной до научно-технологической), экономическом и силовом (противостояние спецслужб и армий). Это потребовало привлечения большей части общества – государственных, коммерческих, религиозных, политических и других институтов. Результативность такого комплексного воздействия в решающей степени зависит от согласованности действий этого конгломерата и требует нового уровня их организации. При этом критически важно наличие полной и детальной информации о состоянии объекта воздействия, более подробной и достоверной, чем ранее.

Анализ геополитических процессов последних 30 лет показывает, что интенсивность и напряженность межгосударственного противоборства (в мире в целом и отдельных регионах) имеет волнообразный характер. Периоды высокой напряженности сменяются относительно спокойными. Но в это время стороны как раз готовятся к активным действиям.

Здесь со всей очевидностью присутствуют признаки, характерные для традиционных военных операций. Это наличие этапов подготовки и проведения, привлечение разнородных сил, согласованные действия по единому замыслу и плану, направленные на достижение конкретной цели. Однако в отличие от традиционных военных сражений масштаб геополитического противоборства больше и в пространстве, и по разнообразию и количеству привлекаемых сил и средств. Традиционные армейские операции становятся частью геополитических действий, причем часто весьма ограниченной по решаемым задачам.

Высшая форма армагеддона

Есть основания предполагать, что в современных схватках на мировой арене появилась новая, высшая форма борьбы – геополитическая операция. Сегодня такого понятия в обиходе не существует. Однако как когда-то понятие "операция" появилось из понимания необходимости увязать единым замыслом и планом действия различных видов и родов войск на значительном пространстве (по сравнению с отдельным сражением) для достижения конкретной цели в заданный промежуток времени, так и сегодня введение вышеупомянутого термина обусловлено практикой.

Геополитическая операция есть совокупность проводимых для достижения значимых целей (страны или коалиции государств) под единым руководством на стратегически важном континенте или его части, по единому замыслу и плану согласованных по месту, времени, целям и задачам, способам и формам:
•боевых действий группировок вооруженных сил, иррегулярных формирований, спецслужб;
•мероприятий экономической войны;
•систематических усилий государственных и иных структур, органов информационной борьбы;
•специальных политико-дипломатических мер.

Остановимся на наиболее важном: целях, участниках, пространственно-временном размахе.

Целью может быть разгром геополитического противника (например с его расчленением, как это имело место в случае с СССР) или же смена власти с установлением марионеточного режима (как в Ираке и Афганистане).

По масштабу геополитические операции делятся на глобальные и региональные. Первые меняют картину мира в целом, как это произошло в результате слома мировой системы социализма и СССР. Региональные предполагают изменение карты отдельно значимого региона. По пространственному размаху геополитические операции могут охватывать целый континент или его существенную часть. Их продолжительность, судя по опыту, составляет от двух-трех до четырех-пяти и более лет. Значение составных частей в структуре может меняться в зависимости от складывающейся обстановки. Как правило, все геополитические операции проводятся коалициями стран, часто с доминированием одной из них.

Анализ американской геополитики (точнее – западной при главенстве США) показывает, что начиная с конца 70-х годов выделяются периоды, которые могут быть идентифицированы как именно такие операции. Их наименования условны и сформулированы исходя из района и последовательности проведения.

Это прежде всего Первая и Вторая восточноевропейские, а также Евро-Азиатская. Первая проводилась ориентировочно с конца 70-х до начала 90-х. Вторая – с середины 90-х примерно в течение десятилетия. Третья – с середины 80-х до конца века (включая период закрепления успеха, достигнутого в начале 90-х). Все закончились успешно – соответственно распадом Варшавского договора, распространением НАТО на страны Восточной Европы и разрушением СССР. Все три по масштабу целей глобальны, поскольку привели к радикальной перестройке мироустройства. Первые две охватили всю Восточную Европу, а третья – территорию СССР. Среди методов доминировали исключительно "невоенные". В проведении задействовались все основные страны Запада, это была коалиция с доминированием США.

Восточноазиатская геополитическая операция проводилась с начала XXI века и до конца его первого десятилетия. Преследовалась цель регионального масштаба – оккупация Ирака и Афганистана. Несмотря на разгром государственности этих стран, считать ее успешной нельзя – контроль над ними не достигнут. Операция охватила территорию Ирака, Афганистана и прилегающих регионов, отчасти включая и Россию, которая разрешила транзит грузов для группировки ВС США и НАТО, а также предоставляла вооружение их союзникам в Афганистане (Северный альянс). Уверенность в успехе именно военных операций, стремление продемонстрировать всему миру мощь Соединенных Штатов предопределили прямое вторжение.

Стоит выделить и Североафриканскую геополитическую операцию, более известную как "арабская весна", также завершившуюся неудачей. Посадить марионеточные режимы в атакованных странах не удалось. Началом операции может считаться 2011 год, а завершением – момент, когда в странах Ближнего Востока и Северной Африки, где прошла "арабская весна", установились стабильные режимы, а в сирийский конфликт открыто вмешались крупные геополитические игроки – Россия и США, то есть 2015-й. Операция проводилась на территориях Ближнего Востока, Северной Африки и прилегающих регионов Южной Европы (в частности Италии, с территории которой действовала группировка ОВВС Североатлантического альянса против Ливии). Неудачи ВС США и НАТО в Ираке и Афганистане предопределили, что основными были "невоенные" методы борьбы за исключением Ливии, против которой применялись регулярные войска, и Сирии, где главным инструментом стали иррегулярные формирования исламских радикальных и террористических организаций.

Сопоставление основных этапов американской геополитики конца XX – начала XXI века с рассмотренными операциями приводит к выводу, что именно последние стали основной формой достижения Соединенными Штатами их целей. Есть вероятность, что так будет и дальше. На этой методической основе с опорой на исследования сложившейся геополитической ситуации и тенденций ее изменения, объективных проблем в США и на Западе в целом, возможных путей их преодоления, интересов транснациональных элит, направленности развития ведущих государств других цивилизаций выявляется существо американских целей, прогнозируются перспективы их достижения.

Константин Сивков,
член-корреспондент РАРАН, доктор военных наук
№ 34 (649) за 7 сентября 2016