Писатель Юрий Поляков о манифесте мятежных рантье

Осеннее обострение вольнолюбия ознаменовалось новым наездом на Министерство культуры. Я, конечно, не считаю эту организацию идеальной, но от чиновников надо требовать разумной организации процесса, а не прикладной метафизики.

Итак, на съезде СТД-ВТО (старая аббревиатура подходит этой структуре куда как больше) с пламенной речью в защиту свободы творчества на бюджетной основе и против цензуры в формате 1937 года выступил Константин Райкин. Ничто так не вдохновляет худруков на борьбу с системой, как проблемы с бухгалтерией. Когда-то, в далекие 1970-е, будучи инструктором Бауманского РК ВЛКСМ, я помогал ему, молодому актеру "Современника", сочинять выступление для отчетно-выборной конференции. Полагаю, нашумевшую съездовскую речь ему тоже помогли подготовить: уж очень она концептуально формулирует основные претензии "вольных бюджетников" к власти. Хотя, возможно, с годами легкокрылый актерский ум набряк мудростью.

Но особенно меня заинтересовала статья-манифест режиссера Андрея Звягинцева "Дурной сон госзаказа", опуб­ликованная в "Коммерсанте" и продолжившая тему, поднятую Райкиным. Судите сами.

"…Вмешательство властей в профессиональные дела любых специалистов часто абсурдно, но во сто крат абсурднее вмешательство в дела художников. Это профессия, сама суть которой - свободное творчество, то есть рождение нового, до поры до времени не известного даже самому художнику. Когда чиновник задает автору тему и контролирует „правильное" ее воплощение в акте искусства, он метким ударом стреляет в самое сокровенное, что есть в профессии, - в тайну творческого процесса…"

По моим наблюдениям, в литературе свободнее всех чувствуют себя графоманы. В театре и кино тех, кто за себя не отвечает, тоже хватает. К тому же, я не припомню, чтобы за последние тридцать лет власть задавала автору тему. Например, будучи еще советской, она очень удивилась, когда я написал "Сто дней до приказа". Почти четверть века назад новые насельники Кремля в благодарность за помощь в свержении "совка" отдали либеральным творцам полный контроль над художественным пространством и удалились в нефтегазовую сферу. "Твори, выдумывай, пробуй…" И кормись! Кто заказывал Богомолову "Идеального мужа", Райкину - "Все оттенки голубого", самому Звягинцеву - "Левиафана", Кулябину - "Тангейзера", Захарову - "День опричника"? Власть? Я вас умоляю! Она забыла, в какую сторону сиденья в театре откидываются. Большинство наших режиссеров давно ведут себя в творчестве, как Настасья Филипповна - в личной жизни, а власть поступает как идиот - ну, в смысле, князь Мышкин. Рогожина на них нет. Да, в последнее время Минкульт стал очень робко интересоваться, на что тратятся бюджетные деньги. А почему бы и нет? Время такое - экономное. С олигархов тоже ведь стали брать налоги, а депутатов заставляют перечислять все имущество, вплоть до "копейки", купленной в бедной юности. Странно - но никто не удивляется, почему зарплата некоторых столичных худруков в тысячи (!) раз больше, чем жалкие жалования губернских актеров, даже народных? Московские худруки, они что, на сцене несут золотые страусиные яйца? По-моему, чаще гадят…

И неужели спросить, отчего у вас залы пустые, а премьеры, получив "Золотую маску", с треском проваливаются - это и есть "стрельнуть в самое сокровенное"? Не верю! И не стоило переутонченному Андрею Звягинцеву вспоминать сакраментальное "кто девушку ужинает, тот ее и танцует". Пока у вас только поинтересовались, почему она ужинает с одним, а спит с другими. И сразу столько нервов напоказ! А что, спросите вы, так уж и не бывает у нас прямых "госзаказов"? Увы, бывают. Вот пермский губернатор заказал и оплатил из казны области Марату Гельману скульптурных монстров, от которых теперь пермяки не знают, как избавиться. Впрочем, странные люди встречаются не только в искусстве, но и во власти. Некоторые уже сидят.

Однако продолжим знакомство с манифестом Звягинцева:

"…Нет, не художник обязан государству, а государство обязано помогать художнику. Власть обязана пестовать гений, поощрять свободный поиск талантливых представителей народа, потому что именно так тело народа осознает себя, взрослеет, совершенствуется, просвещается вместе с этими прозрениями, порой ранящими публику, порой обескураживающими ее, но всегда создающими то напряжение смыслов, которое и необходимо как вода в пустыне душе и разуму зрителя, читателя, слушателя. Глядя на свободно струящееся тело произведения вольного ума, зритель видит, как в отражении, себя самого свободным и вольным, потому что, как известно, художник не может не петь песню, которая немотствует на устах его народа. Власти же вместо этого поощряют бездарную, унылую ложь о человеке, заполонившую экраны и телевизора, и кинотеатра. Отдаляют тем самым человека от самого себя, настоящего и сложного. Вот чем оборачивается их „госзаказ"…"

Так и хочется сказать: "Аркадий, не говори красиво!" Нет, конечно, от режиссера никто не ждет кастальской бунинской ясности, но и витийствовать в духе чеховского ученого соседа тоже, право, не стоит. За ГИТИС обидно. Однако если продраться сквозь виньетки, выясняется любопытная вещь: и экспериментальные спектакли, продержавшиеся полсезона, и фестивальные фильмы, провалившиеся в прокате, и нечитабельные романы-букероносцы, и сантехнические инсталляции, - почти все они сняты, поставлены, изданы, воздвигнуты на государственные деньги. Увы, Мамонтовых у нас теперь нет, наши космополиты-олигархи вкладывают деньги в офшоры, а не в русское искусство. Отдувается, как всегда, государство. А как еще, кроме обучения в профильных вузах и финансовой поддержки, прикажете ему пестовать гениев? Купать "свободно струящееся тело" в шампанском?

И с чего вдруг Звягинцев взял, что "художник не может не петь песню, которая "немотствует на устах его народа…"? Очень даже может. Возьмем его же фильм "Елена", снятый, кстати, по госзаказу, а именно - за деньги Фонда кино. Между прочим, моим продюсерам, обращавшимся туда же за поддержкой, всякий раз отказывали без объяснений. Но мы говорим сейчас не об обидах, а о принципах. И я сомневаюсь, что на устах моего народа "немотствовало" именно то, что "выглаголил" в этой ленте автор. Напомню, там простая русская женщина, немолодая Елена стала по случаю женой-сиделкой благородного новорусского миллионера. Впрочем, происхождение его состояния темно, как дым над крематорием. И вот она с помощью горсти виагры (именно так!) убивает доверчивого нувориша ради того, чтобы ее ублюдок-внук, мерзавец и садист, прозябающий на вонючей городской окраине, смог окончить высшее учебное заведение.

Встречается такое? Наверное, но, думаю, гораздо реже, чем отпрыски нефтеналивных магнатов, сбивающие на улицах людей, как кегли, даже не замедлив бега своего "ягуара". Любопытно, что фильм снят на российские деньги, но по британскому сценарию о тамошней жизни. Видимо, англичанам это "прозрение, ранящее публику", не понравилось и они в виде гуманитарной помощи перебросили его нам. Возможно, в другой раз Звягинцев за деньги Фонда кино снимет фильм по сценарию африканца, и мы будем удивляться, что в его новой картине жители Мытищ озабочены проблемами ритуального каннибализма…

Далее наш манифестант пишет: "…Ключевая черта, свидетельствующая о безнравственности нашей власти, в том и состоит, что она совершенно убеждена: деньги, которыми они распоряжаются, принадлежат им. Они забыли, с какой-то удивительной легкостью изъяли из своего сознания простую и очевидную мысль, что это не их деньги, а наши. Общие. Деньги, на которые они „заказывают" свои агитки, взяты у народа…"

Во-первых, агитки заказывает не только власть. Вспомните позорный фильм Лунгина "Олигарх", оплаченный Березовским. Во-вторых, вынужден согласиться: да, это деньги не правительства, не Минкульта, не чиновников. Но и не режиссеров. Видно, мы со Звягинцевым в слово "наши" вкладываем разный смысл. "Наши" в понимании автора "Левиафана" означает: это его, Звягинцева, деньги, а также Табакова, Захарова, Гельмана, Райкина… Они вольны ставить и снимать на них то, что считают нужным. А если кому-то не по нраву - значит, самое время поговорить о неудачном народе. Если же народ в лице несдержанных зрителей вдруг начинает выражать неудовольствие, мол, почему наши деньги тратят черт знает на что, то следует отповедь: "…Господин Песков не стал комментировать слова Райкина о чудовищных выходках людей, публично ломающих скульптуры и обливающих мочой фотографии. Тем самым подтверждая мысль Константина Аркадьевича: государство предпочитает всего этого не замечать. Причина, увы, очевидна. Активность этих расплодившихся как кролики общественных организаций, этих безнравственных блюстителей нравственности и есть истинный госзаказ".

Я вот не припомню, чтобы люди звягинцевского пула возмущались, когда в начале 1990-х тросами срывали с постаментов памятники, многие из которых были шедеврами советской монументалистики. Они не били в набат, когда в галереях выставляли муляж свиньи с надписью "Россия", когда куры гадили на голову восковому Толстому, когда ели бисквитного Ленина, когда кощуницы, как взбесившиеся вагины, отплясывали в храме, а на разводном питерском мосту малевали фаллос размером с Ивана Великого. Для них это было разрушением недолжного или провокационным экспериментом. Но как только граждане с активной, но, увы, традиционной ориентацией стали действовать теми же методами, сразу раздался плач на реках вавилонских. Бледнолицые тоже очень переживали, когда краснокожие вдруг научились стрелять из ружей. Но ничего не поделаешь: дурной пример заразителен. А то, что по каждому хулиганству заведены уголовные дела, режиссера не волнует, он "изъял это из своего сознания" и, видимо, мечтает о бессудных расправах, как в 1920-е: плеснул мочой в фотографическую нимфетку - и сразу в расход. Конечно, во всем опять же виноват Левиафан-государство, у которого "есть этот заказ - сделать страну усредненной, однообразной, изоляционистской, послушной, как стадо, державой. Агрессивные маргиналы всегда хорошо чувствуют такой "госзаказ".

Улавливаете? За всей этой внезапной борьбой с "госзаказом", четверть века исправно окормлявшим нашу передовую творческую интеллигенцию, включая Звягинцева, скрыты жесткие прагматические задачи, так сказать, три в одном пенном флаконе. Потому-то все сообщество и возбудилось как по команде. Первая задача - напомнить власти: художественное пространство в России - вотчина либеральной интеллигенции, и кормила она никому не отдаст. Вторая цель. Как избалованный ребенок пускает пузыри и сучит ножками за право не есть по утрам манную кашу, так вольные бюджетники борются за то, чтобы по-прежнему казна исправно раскошеливалась, не интересуясь, на что потрачены "наши" деньги и что получило на выходе общество. Согласитесь, от такой оплаченной безмятежности трудно отвыкать. И третье. С помощью срежиссированной истерики наши творцы по давней традиции посылают туда, на просвещенный Запад, сигнал: мол, мы здесь из последних сил боремся с очнувшимся российским Левиафаном и теми "активными маргиналами", которые посмели вернуть Крым и объявить вам, о свет наших очей, ужасные антисанкции. Нет ли у вас по такому случаю лишней пальмовой веточки или оскарчика?

"…И последнее. Моему сыну только на днях исполнилось 7. (Сыну Звягинцева, разумеется. Моей дочери 36 лет. - Ю.П.) Он не знает, кто такой Путин. Потому что живет в счастливой стране по имени детство… У нас дома нет телевизора уже много лет. В этом сентябре он пошел в первый класс. Уже в конце первой недели обучения на мой вопрос, что они изучают в классе, мой сын ответил: „В Москве есть Красная площадь, Кремль и зоопарк, а еще у нас есть президент Путин, он хороший и добрый". Вот это и есть госзаказ: вместо объективных знаний - идеология, вместе с писанием закорючек - пропаганда".

Ну, во-первых, если у Звягинцева нет телевизора, откуда он знает про "бездарную, унылую ложь о человеке, заполонившую экраны и телевизора, и кинотеатра"? Эрнст на тайной пирушке рассказал? Во-вторых, Путин, нравится он или нет, - тоже объективная данность. Во всяком случае, до новых выборов. В-третьих, французский школьник знает не только Путина, но и то, что он очень плохой дядя. И тут, конечно, никакой пропаганды, а обыкновенное "напряжение смыслов". Право слово, от звягинцевского пассажа разит таким чемоданным инфантилизмом, что невольно вспоминаешь советский анекдот эпохи "отказничества".

- Папа, посмотри - Мавзолей дедушки Ленина!

- Лева, сколько раз повторять, твоего дедушку зовут Марк Львович, и он похоронен в Бердичеве!

Честно говоря, раньше я думал, что фильмы Звягинцева не нравятся мне по причине их школярской витиеватости. Теперь я понимаю: мы просто живем с ним в разных странах с общим названием. В моей России есть и Красная площадь, и зоопарк, и Путин, и даже телевизор. В России Звягинцева, видимо, имеется лишь "струящееся тело произведения вольного ума". Что ж, струитесь и дальше за казенный счет, мятежные рантье! Власть-то у нас добрая до глупости…

Юрий Поляков - известный прозаик, драматург, публицист, Главный редактор "Литературной газеты" с 2001 года. Его статья "Оппозиция умерла. Да здравствует оппозиция!", напечатанная 6 октября 1993 года в "Комсомольской правде", на два дня приостановленной из-за этой публикации, стала тогда единственным в открытой в прессе протестом против расстрела Верховного Совета президентом Ельциным. Перу Полякова принадлежит ряд острых публицистических сборников: "От империи лжи - к республике вранья" (1997), "Порнократия" (1999, 2004), "Россия в откате" (2008), "Лезгинка на Лобном месте" (2013), "Левиафан и Либерафан" (2015).