Канадская журналистка Маргарет Уэнти о том, почему побеждает популизм

2016 год войдет в историю как водораздел. Его будут вспоминать как год, когда послевоенные мечты либеральных интернационалистов рухнули, и на политической арене с грохотом водворился популистский национализм.

Мировые элиты в шоке. Они были уверены, что дуга истории загнется в иную сторону, как это обещал Барак Обама. Они думали, что уродливый национализм будет терять влияние, в то время как силы прогресса, международных соглашений и институтов упрочат свои позиции. Как пишет в The New York Times Росс Даутат, они считали, что нам предназначено судьбой эволюционировать в такой мир, который Джон Леннон воспел в песне Imagine - нет стран, нет религии, нет ничего такого, за что нужно убивать или умирать, все люди живут в мире.

Но случился Brexit. Затем Трамп. Европейские страны укрепляют границы, потому что они добиваются большего суверенитета для ужесточения контроля над волнами незваных новоприбывших. Простые люди громогласно отвергают своих лидеров. Они говорят: нам неинтересно, что, по вашему мнению, для нас хорошо. Верните нам нашу страну.

В таком контексте триумф Трампа не вызывает удивления. Он оседлал волну, которую не он создал. Он артикулировал чувства миллионов американцев, считавших, что их лидеры, представляющие обе партии, оказались не в состоянии поставить на первое место интересы Америки.

Представление о том, что государства-нации отомрут, не ново, как это отмечает исследователь Гиа Нодиа. Маркс считал это неизбежным. Так же считали неолибералы 1990-х, так считали создатели Организации Объединенных Наций и Европейского Союза. Они не сомневались в том, что глобализация торговли и стандартов защиты прав человека потеснят силы национализма.

Однако этого не произошло. "Глобализация не является безусловным благом для развитых капиталистических стран, поскольку она сильно бьет по некоторым людям, - говорит Нодиа. - Это объясняет феномен Ле Пен, Brexit-а и Трампа".

Гиа Нодиа - эксперт, специализирующийся на теме послевоенного национализма и демократии. (В январе он выступит в Munk School при Университете Торонто с лекцией на эту тему, которую вы сможете посмотреть на YouTube).

Его базовый тезис заключается в следующем: интернационалистический идеал заколебался из-за того, что просвещенные либералы придерживаются в корне ошибочного взгляда на человеческую природу. Они считают, что религия и национализм являются атрибутами ранних этапов развития общества и что общество их перерастет. По мере того как люди станут более образованными, они будут делаться более рациональными и индивидуалистичными. Религия исчезнет, а национализм - глупая и опасная мысль, что моя страна лучше твоей - станет причудливым анахронизмом.

Во всяком случае, так они надеялись. Надежда базировалась на идее о том, что государства по своей сути являются общественными конструкциями, чьи фундаменты условны и сравнительно новы. Да и люди являются "чистыми листами", руководимыми природными и социальными силами.

"Стержневая идея Европейского Союза вынашивалась большими мыслителями, скептически относившимися к людям, - говорит Нодиа. - Они считали, что смогут незаметно и поэтапно перехитрить людей и довести интеграцию до точки невозврата". Эти мыслители не так уж сильно отличались от либералов XIX столетия, которые сопротивлялись установлению всеобщего избирательного права, поскольку считали, что необразованный класс сделает неправильный выбор. (Сегодня вы можете слышать точно такие же опасения от людей, ужасающихся тому, что темные массы избрали Дональда Трампа).

Однако на поверку выходит, что подобные представления о человеческой природе полностью неверны. Главным выводом науки, изучающей поведение людей, является то, что оно в гораздо большей степени обусловлено страстями и эмоциями, чем рациональными мотивами. Гиа Нодиа утверждает, что для большинства из нас фундаментальными ценностями являются государства и границы. Границы - это то, что отделяет нас от них - мою группу от соседней группы. Люди придают большое значение групповым различиям. Даже если нас многое объединяет, мы разные - просто спросите любого канадца о Соединенных Штатах.

Мы привыкли наблюдать популистские бунты в слаборазвитых демократиях. Но сегодня, как отмечает Нодиа, они разворачиваются в трех государствах, где демократия укоренена в большей степени, чем где-либо в мире - в Британии, Соединенных Штатах и Франции. Взлет интернационализма, начавшийся после II Мировой войны, сегодня прекратился, хорошо это или плохо, но мы вступили в "пост-постнациональный" мир.

"Мы думаем, что популизм и национализм являются своего рода вирусами, поразившими демократию, - говорит Нодия. - Однако, по всей видимости, они являются ее органичной частью". Похоже, что либеральным интернационалистам придется глубоко переосмыслить то направление, в котором движется мир.

Маргарет Уэнти (Margaret Wente) - обозреватель газеты The Globe and Mail, Канада

Перевод Станислава Варыханова.