Киргизия пытается выйти на рынки стран ЕС, не наладив экспорт в ЕАЭС и Китай



Бишкек не добился прорывных результатов в реиндустриализации за последние несколько лет. Партнеры по Европейскому союзу рисуют заманчивые перспективы, но республика не сможет воспользоваться ими до тех пор, пока не решит накопившиеся внутренние проблемы.

Киргизия - единственная страна в Средней Азии, недавно получившая право поставлять часть своих товаров на рынок Европейского союза без пошлины. Бишкек заявляет, что это позволит стране заметно увеличить экспорт отечественной продукции и привлечь зарубежных инвесторов.

Подобные аргументы в Киргизии звучали и ранее - о радужных перспективах власти говорили в августе 2015 года при вступлении Киргизии в ЕАЭС. Говорят они об этом и сейчас, обсуждая перспективы сотрудничества с Китаем.

На самом деле участие в каком бы то ни было экономическом объединении или программе, включая "Всеобщую систему преференций Плюс", увы, не дает автоматических гарантий увеличения экспорта. Этому есть множество причин - внешних и внутренних.

Что мешает Киргизии наращивать экспорт?

Внешние причины

- Защита рынка от новых поставщиков товаров. Страны, входящие в экономические союзы, так или иначе препятствуют вхождению "новых" игроков на рынки. Инструментами могут стать бюрократия, унификация стандартов качества товаров и услуг и многое другое. Киргизские власти повлиять на коллег в ЕС не смогут, а киргизские предприниматели не обладают достаточными финансовыми ресурсами для "борьбы на равных".

- Преференции могут быть отменены. Экономические программы являются рычагом для лоббирования политических интересов крупных стран и объединений. Предоставленные ими возможности могут быть в любой момент изменены, аннулированы, либо приостановлены в одностороннем порядке.

Бонусы для малых стран де-факто являются инструментом поощрения или наказания. Киргизия находится в односторонней зависимости от тех партнеров, которые выделяют средства на поддержку экономических и социальных сфер.

Внутренние причины

В самой Киргизии в сфере производства накопился комплекс проблем, который значительно усложняет выход киргизских товаров на любые внешние рынки.

До вступления в ЕАЭС ведущую роль в экономике Киргизии занимал реэкспорт китайских товаров. Существенных инвестиций в сферу производства (за исключением золотодобычи, нефтепереработки и электроэнергетики) практически не было.

Киргизия была аграрно-индустриальной республикой. Но со времен распада СССР сферы сельского хозяйства и животноводства, равно как и индустрия, пришли в упадок. Устаревшие технологии переработки, отсутствие контроля качества, развал ветеринарии, преобладание мелких частных фермерских хозяйств и деградация почв - только часть проблем.

Сейчас, уже в рамках ЕАЭС, Киргизия пытается срочно реабилитировать отрасли и вывести производство на новый уровень. Однако прорывных результатов пока нет.

Схожие проблемы имеются и в швейной отрасли. До вступления в ЕАЭС большая часть фурнитуры и тканей закупалась в КНР и Турции. Готовая продукция поступала на внутренний рынок и частично экспортировалась в соседние Казахстан и Россию. После роста стоимости сырья импортировать его стало невыгодно.

Сейчас власти Киргизии пытаются частично заместить импорт сырья - запущена фабрика по производству тканей, планируется создать два технопарка и постепенно укрупнять производство.

Привлечение инвесторов

Казалось бы, Киргизия имеет ряд преимуществ по сравнению с другими государствами региона и может рассчитывать на значительный приток инвестиций:
•Либеральное законодательство в отношении иностранных инвесторов;
•Выход на рынок ЕАЭС, Китая, Европейского союза, членство в ВТО;
•Дешевая рабочая сила;
•Дешевая электроэнергия.

Преимущество в виде либерального законодательства нивелируется своеобразным толкованием законов и международных соглашений, которые не гарантируют инвесторам соблюдение достигнутых договоренностей.

Последние два пункта все чаще подвергаются сомнению. Рабочая сила остается неквалифицированной и не может быть привлечена к участию в высокотехнологичных производственных процессах.

Что касается дешевой электроэнергии, то Киргизия не может самостоятельно обеспечить ее бесперебойные поставки, необходимые для производства. Дефицит энергии особенно заметен зимой и весной. Последние годы Киргизия закупает часть потребляемого электричества в Казахстане (зимой) и Таджикистане (летом).

Европейский рынок и статус ВСП+

Будучи членом "Всеобщей системы преференций Плюс" (ВСП+), Киргизия может поставлять в Европейский союз (ЕС) около семи тысяч наименований товаров. По 3300 товарным позициям предоставляется беспошлинный доступ, а по 3700 применяются сниженные ставки таможенных пошлин.

Основными статьями экспорта Киргизии в ЕС являются сырьевые ресурсы: сельхозпродукция (кожевенное сырье, хлопок-волокно, табак, овощи и фрукты), двигатели, механизмы, оборудование и части к ним, лампы накаливания, радиаторы, лом и отходы металлов и др.

По факту, за 2016 год треть экспортируемых в ЕС товаров (в рамках "ВСП+") занимала фасоль, 23% - этно-одежда, мумие, мед, орехи, сухофрукты, 9% - грибы.

Объем экспорта за год составил $68 млн (более 4,02 млрд рублей). Это на 53% больше, чем в 2015 году. При этом в структуре товарооборота объем торговли Киргизии со странами ЕС составляет менее 7%.

Эти данные не соответствуют оптимистичным прогнозам экономистов. К примеру, доктор экономических наук Джумакадыр Акенеев утверждал, что после подписания договора "ВСП+" Киргизия "уже в первые годы получит доход в $400 млн (около 23,3 млрд рублей)".

Более осторожные прогнозы озвучил ИА REGNUM эксперт Европейского союза Руджеро Малосси, проверявший в Киргизии строительство и оснащение лабораторий по контролю качества продукции.

"Киргизия может поставлять свои товары в неограниченном количестве при условии, что все они будут соответствовать стандартам качества и иметь соответствующие документы. Учитывая множество трудностей, говорить о поставке товаров сельскохозяйственной и мясо-молочной отрасли из Киргизии в ЕС в ближайшие несколько лет не представляется возможным".

Рынок ЕАЭС и Китая

Первые позиции во внешней торговле Киргизии по-прежнему занимают страны ЕАЭС - 39,4% и КНР - 28,3%.

Динамика такова - объем товарооборота Киргизии со странами ЕАЭС в 2016 году сократился на 16,7%. С Китаем же, напротив, товарооборот увеличился на 45,5% по сравнению с 2015 годом.

Возможности экспорта сельскохозяйственной продукции в ЕАЭС ограничены. Ее могут продавать 19 киргизских предприятий, включенных в единый реестр ЕАЭС. Это 12 предприятий по выпуску молочной продукции, одна - мясной, и по три компании, выпускающих мед и рыбную продукцию. Казахстан до сих пор не пускает большую часть мяса и молока из Киргизии, объясняя свое решение неготовностью киргизских лабораторий проверять качество продукции.

В КНР Киргизия экспортирует 97 товарных позиций. Среди них - масличные семена и плоды, зерно, лекарственные растения, табак и промышленные заменители табака, руды, шлаки и зола, топливо минеральное, нефть и продукты их перегонки, битуминозные вещества, необработанные шкуры и выделанная кожа, шерсть, пряжа и ткань из конского волоса.

Объем экспорта из Киргизии в Китай за 2016 год вырос в 2,2 раза и составил $80 млн 86,5 тысяч (около 4,7 млрд рублей).

Вывод
•Программа ВСП+ упрощает Киргизии доступ к европейским рынкам, но не решает основных проблем страны. Наибольшие затруднения для роста экспорта связаны не с отсутствием доступа на рынки сбыта, а с нехваткой в Киргизии качественной продукции для экспорта.
•Без решения внутренних проблем перспективы выхода на новые рынки и выведение экономики из кризиса останутся лишь перспективами.
•Публикуемые в местных СМИ радужные прогнозы относительно перспектив участия Киргизии в различных экономических объединениях типа "ВСП+" или ЭПШП зачастую не имеют под собой достаточной базы и являются не столько продуктом серьезной аналитики, сколько пропаганды. Большая часть комментаторов не разбирается в нюансах участия страны в подобных проектах и не считает нужным это делать.
•Участие в международных программах, в основном, направлено на получение инвестиций для демонстрации экономического роста. Однако при имеющихся схемах контроля за их распределением и расходованием возможность достижения положительных результатов вызывает сомнения.

Евгения Ким, 2 марта 2017,