В ближайшем будущем, вероятно, станут известны фамилии россиян, которые проникают в мозг человека и прямо оттуда руководят его действиями, будь то выборы президента США или нашествие мигрантов в Европу. Именно так теперь будут думать, писать и говорить специалисты по борьбе с "кремлевской пропагандой" после признания министра обороны Сергея Шойгу в Госдуме о наличии в Вооруженных силах войск информационных операций.

Это настоящая сенсация. Ведь буквально месяцем ранее первый зампредседателя комитета Госдумы по обороне Александр Шерин утверждал в радиоэфире, что никаких кибервойск в России "нет, конечно". Наличие их отрицал и глава комитета Совета Федерации по обороне и безопасности Виктор Озеров. Замминистра связи и массовых коммуникаций РФ Алексей Волин тоже убеждал: "Нам про это ничего не известно". При этом замминистра рассказал анекдот про женскую логику: "Вероятность встретить динозавра 50 на 50, можно встретить, а можно не встретить", – рассказал Алексей Волин Интерфаксу. Напрашивается вывод, что наполовину Волин подтвердил наличие кибервойск, а наполовину – опроверг.

Одним словом, военную тайну чиновники хранить умеют. Правда, после признания Сергея Шойгу это уже никакая не тайна. По словам главы военного ведомства, новые войска "гораздо эффективнее и сильнее... того управления, которое называлось контрпропагандой".

"Пропаганда должна быть умной, грамотной и эффективной", – рассказал депутатам Сергей Шойгу. И попал не в бровь, а… в подразделение быстрого реагирования в сфере медиа Европейской службы внешнеполитической деятельности East StratCom и его руководителя Гила Портмана. Эти "специалисты по стратегическим коммуникациям" не скрывают, что распространяют информацию, которая не имеет официального статуса, то есть она – та же дезинформация, только вид сбоку. Сеть волонтеров предоставляет рабочей группе East StratCom примеры "прокремлевской дезинформации", найденные в телевизионных сюжетах, печатных изданиях и социальных сетях.

Впрочем, вряд ли российские войска информационных операций будут размениваться на такую мелочь, как опровергать фейки East StratCom. По словам Якова Кедми (Казакова) – экс-главы бюро по связям "Натив" при канцелярии премьер-министра Израиля, – такие войска есть "во всех серьезных армиях". Они "служат именно для нужд армии… но не имеют значения в обычной гражданской политической борьбе".

По версии главы комитета Госдумы по обороне Владимира Шаманова, войска информационных операций предназначены для защиты интересов национальной обороны и противоборства в информационной сфере. "Исходя из этого Россия предприняла усилия по формированию структур, которые этим делом занимаются", – сказал Шаманов Интерфаксу.

Впервые о необходимости создания киберкомандования заявил в марте 2012 года вице-премьер Дмитрий Рогозин. В 2013 году Интерфакс со ссылкой на свой источник сообщил, что киберкомандование должно быть создано в 2014 году как новый род войск "для проведения операций в виртуальном пространстве как в мирное, так и в военное время".

По указанию начальника Генерального штаба от 19 мая 2014 года № 314/10/2638 была сформирована 6-я научная рота 8-го управления Генштаба, которое, как известно, объединяет службы криптографии, защиты гостайны и другие не менее секретные подразделения.

В сентябре прошлого года Интерфакс со ссылкой на начальника Генштаба генерала армии Валерия Герасимова сообщил, что вопросы информационного противоборства впервые были опробованы в рамках стратегических командно-штабных учений "Кавказ-2016".

"На стратегических учениях "Кавказ-2016" впервые было опробовано решение вопросов информационного противоборства. В ходе учений мы создали группу информационного противоборства. Эта группа решает задачи наравне с теми задачами, которые решает группа планирования огневого поражения. Такой вес у этой работы. Мы так ее и оцениваем", – сказал Герасимов журналистам на брифинге в Минобороны.

Он уточнил, что к решению этих задач было привлечено Главное оперативное управление Генштаба и его подразделения – центры информационного противоборства, которые сформированы в военных округах, а также войска информационных операций, силы и средства радиоэлектронной борьбы, подразделения службы защиты государственной тайны.

"Действия войск и сил, привлекаемых к решению задачи информационного противоборства, в принципе адекватны силам и средствам огневого поражения. А на каком-то этапе, может быть, и превалируют. Эти вопросы удалось отработать на учениях "Кавказ-2016", – отметил Валерий Герасимов. Таким образом, первые строки Евангелия от Иоанна обретают новый смысл: "В начале было Слово, и Слово было у Бога…"

Сегодня, по данным аналитического центра отечественной компании с непереводимым названием Zecurion (видимо, сочетание слов: SecurIT – прежнее название компании, Zgate, Zlock, Zdiscovery и Zserver), Россия входит в топ-5 стран по численности и финансированию кибервойск.

Как российским аналитикам удалось определить численность и объемы финансирования кибервойск во всех странах – остается загадкой. Что касается российских кибервойск, то в компании почему-то полагают, что численность их составляет порядка 1000 человек, а финансирование – на уровне 300 млн долл. (18 млрд руб.). На первый взгляд сумма выглядит астрономической по сравнению с бюджетом таких информационных гигантов, как ТАСС и МИА "Россия сегодня", которые в прошлом году получили от государства 1,81 млрд руб. и 6,75 млрд руб. соответственно. Однако бюджет ВГТРК, например, в 2016 году составлял 24,99 млрд руб., а RT – 19 млрд руб., то есть суммы сопоставимые с объемом финансирования кибервойск.

Новый род войск наравне со стратегическими ядерными силами стоит своих денег. Ведь он может воздействовать на настроения и поведение армии противника и населения стран, на территории которых планируются или уже ведутся военные действия. И все это – без применения танков, пушек и без потерь в живой силе и технике.

03.03.2017