Переход казахов в Ислам, уровень их религиозности в разные периоды, а также возросший интерес к религии и соблюдению исламских правил в нынешнее время – эти и другие вопросы в беседе с CAAN обсуждает д-р Р. Чарльз Веллер, ассистент-профессор в Университете Вашингтона и исследователь Джорджтаунского университета. Доктор Веллер специализируется в области истории и идентичности в царской Средней Азии и исламском мире, публикуется на казахском и английском языках и в настоящее время работает над монографией "История и идентичность мусульман Казахстана: Дебаты о позднем царском, советском и постсоветском периодах". Среди его последних проектов – первод и публикация книги казахстанского профессора Гарифоллы Есима The Agony of Socialism: Kazakh Memoirs of the Soviet Past (March 2, 2017).

In RussianEnglish

Расскажите о том, как казахи пришли в ислам?

Основываясь на двух независимых отрывках из Тарих-и-Рашиди ("Рашидова история), написанной в XVI-ом веке Мирзой Мухаммад Хайдаром Дулати, мы в первую очередь видим, что автор делает явный и преднамеренный выбор в "частом упоминании" казахов. Во-вторых, автор в начале своей работы открыто заявляет об одном из своих "критериев отбора" по включению или не включению в книгу различных народов. Он заявляет, что не будет упоминать немусульманские народы, то есть "неверных", куда он включает киргизов. Это говорит о том, что Мирзо Хайдар считал казахов мусульманами еще в XVI-ом веке, особенно во времена правления Касым-хана. Разумеется, следует учитывать религиозно-политические мотивы автора, а именно цель воссоздания могольско-казахского альянса, но его работа, тем не менее, свидетельствует о ранней мусульманской идентичности казахов в период, по времени совпадающий с основанием Казахского ханства при Керее (1458-73 гг.) и Жанибеке (1473-80 гг.). Конечно, последние два хана отделились от чагатайских узбеков, чтобы сформировать Казахское ханство, и мусульманская идентичность в тот период истории мало обсуждалась, поэтому было бы логичнее сказать, что казахи были по существу мусульманами с самого начала Казахского ханства.

Если, как утверждают такие ученые как Абдижапар Абдакимули, самые ранние упоминания о "казахах" приходятся на X век, то вопрос будет отодвинут на пять столетий назад. Разумеется, в свете споров об истоках этнонима "казах" следует рассматривать этот вопрос с оговоркой. Когда точно возник этноним "казах", я не могу сказать, так как не имею явных свидетельств того времени, которые связали бы непосредственно "казахов" и ислам, но есть достаточные косвенные доказательства того, что исламизация тюркских народов Центральной Азии, начиная с X века, включала в себя и казахско-тюркских предков. Здесь, прежде всего, имеется в виду Ходжа Ахмет Яссауи (1093-1166) и его ученики, позже известные как последователи "Яссавия" (Орден яссавийский суфиев), которые распространили суфизм среди тюркских кипчакских племен. Но если судить по историческому расположениию святынь вплоть до шестнадцатого столетия, распространение яссавии, по-видимому, не доходило до северных степных областей Казахстана. Кроме яссавии, мы знаем, что Саманиды (около 819-999 гг.), после того как завоевали Отрар в 893 году, преобразовали там несторианскую христианскую церковь в масджид. Что касается южных районов современного Казахстана, то битва при Таласе в 751 году будет одной из самых ранних отправных точек для распространения ислама среди казахско-тюркских предков.

В северных степных районах Казахстана распространено мнение, что Екатерина Великая использовала татарских миссионеров (и других родственных тюркских мусульман) для распространения ислама среди казахов в конце XVIII века. Это правда. Но ведутся большие споры о том, были ли северные степные казахи "обращены" в ислам этими усилиями, или они уже были мусульманами, и ислам был просто более глубоко и широко внедрен среди них в тот период. Большинство ученых сегодня, включая меня, считают более верной вторую версию.

Но здесь нужно иметь в виду следующее: "обращение" в религию целых этнических (или других социальных) групп обычно представляет собой постепенный, долгосрочный процесс, который фактически никогда не заканчивается. Первоначальное "обращение в религию" слишком тесно дихотомировано с продолжающейся "религиозной трансформацией". Новые формы, а также новые понимания религиозной веры, складываются в новых исторических условиях, постоянно развиваются и даже конкурируют между слоями населения по мере постепенного распространения. Соответственно, обращение в ислам казахов, равно как и обращение в какую-либо религию любого населения, обычно никогда не происходит в один момент, покрывая все население. Это опять же постепенный процесс распространения на разных скоростях и уровнях среди разных слоев населения.

Конечно, понимание "обращения в религию" использовалось для поддержки популярного аргумента о том, что в более ранние периоды только "белая кость" перешла в ислам, а остальное население не обратилось в ислам практически до времен Екатерины. Но это не то, что я бы хотел сказать здесь, особенно для поддержки данного аргумента. Общее различие между "белой костью" и обычными людьми имеет какую-то историческую ценность для интерпретации, хотя этот процесс был гораздо более сложным, чем просто двухэтапное преобразование. Я имею в виду то, что религия и следование предписаниям обычно распространяются посредством клановых и семейных связей, торговых связей, дружбы и т. д. Акцент здесь делается на различные "социальные сети", то есть, естественные "каналы" общения и отношений. Это и является основной частью проблемы во всех спорах: аргументы обычно упрощены - то есть, были ли казахи мусульманами в то или иное время или нет. Трудно ответить на вопрос, как далеко распространился ислам среди казахского населения на каждом последующем этапе истории. Это вопрос, ответ на который, скорее всего, будут искать десятилетиями или даже может быть и столетиями.

Каким был уровень религиозности казахов до прихода большевиков в регион?

Этот вопрос зависит от того, что мы понимаем под "религиозностью". Имеем ли мы в виду строго и четко определенные религиозные системы со священными текстами и системами верований, такими как "ислам" или "христианство"? Или мы подразумеваем любую форму "духовной" практики? Если второе, то казахи были столь же "религиозными", как и все другие люди во всем мире, поскольку подавляющее большинство людей в мире на протяжении всей истории были, так или иначе, "религиозны". Это продолжалось вплоть до всеобщего распространения секуляризма и атеизма вместе с "модернизмом" в XIX веке, да и сейчас остается таковым, несмотря на воздействие секуляризма. Но даже если мы действительно имеем в виду определенную религиозную систему, особенно в данном случае ислам, то имеются многочисленные доказательства того, что значительная часть казахского населения являлась одновременно "верующими" и "практикующими" мусульманами на протяжении всего XIX века. На вопрос о том, насколько казахи обычно сочетают исламские верования и обычаи с элементами других религиозных традиций, как и на большинство других вопросов религиозной истории, очень сложно ответить. Здесь снова много споров. Интеграция и сохранение прежних религиозных традиций в любой новой доминирующей "мировой религиозной" традиции возникает среди многих народов на протяжении всей мировой истории.

Еще одна вещь, которую необходимо помнить. Снижение и увеличение - то есть потеря религиозного рвения, за которым следует возрождение - в религиозности распространено среди всех групп людей, семей, друзей или отдельных конгрегаций. Когда вера становится "обычной", она легко теряет свою вибрацию. Возрождения часто вызваны различными типами кризисов, такими, как какое-то бедствие, например, опыт колониализма. Подобным же образом бедствия могут привести к обращению в новую веру в целом. Это и есть причина того, почему "обращение" и "религиозная трансформация" не могут быть четко отделены друг от друга, они тесно связаны друг с другом. Одна из проблем здесь заключается в том, что поскольку как преобразование, так и потеря ревнивого усердия с последующим оживлением могут иметь место среди ограниченных слоев населения, исследования, проводимые среди ограниченных сегментов населения, могут привести к ложным выводам относительно общей численности населения, если они упрощенно применяются ко всем. Значительная часть данных Левшина и других русских этнографов основывалась на обследованиях и/или наблюдениях отдельных частей казахского населения.

В целом, по моему пониманию религиозного состояния казахов конца XIX века, уровень религиозности казахов до завоевания власти большевиками был "нормальным", наравне с русскими, немцами, татарами, узбеками и другими, и в соответствии с их кочевым наследием. Утверждения царских этнографов, миссионеров и политических деятелей или других мусульманских народов о том, что казахи были не очень религиозными, или, по крайней мере, что они были не очень набожными мусульманами, основывались не только на ограниченных исследованиях и наблюдениях, но и обычно были мотивированы конкретными политическими и/или религиозными целями. И они связаны с проблемами определения "религиозности", отмеченными выше. Таким образом, такие оценки не должны приниматься дословно, а критически взвешиваться при рассмотрении общих доказательств.

Как сказались на казахах и других мусульманах в Центральной Азии ранние советские реформы семейных и моральных ценностей?

Для точного ответа на этот вопрос было бы лучше определить конкретные реформы. Вообще, ранняя большевистская социальная и религиозная политика была направлена скорее на православие (и другие формы русско-славянского христианства), чем на мусульман. Даже если такая политика, основанная на марксизме, технически применялась ко всем религиозным группам, в первые годы правления большевиков она часто строго не соблюдалась в отношении мусульманского населения, особенно тех, кто находился вдали от Москвы, включая Казахстан и Центральную Азию. Это связано с тем, что большевики не смогли установить жесткий контроль над отдаленными мусульманскими регионами до начала 1920-х годов. Казахская "Алаш-Орда" прекратила свою деятельность только в 1920 году, а силы национального освобождения Туркестана (так называемые басмачи), среди которых были и казахи, удержались до 1922-23 годов, продолжая борьбу вплоть до 1930-х годов. После того, как большевики установили контроль в начале 1920-х годов, они начали проводить более жесткую антирелигиозную политику среди мусульманских народов, включая закрытие мечетей, конфискацию литературы и т.д. Действительно, продолжающаяся вооруженная борьба сил национального освобождения Туркестана в сочетании с опасениями "панисламского и пантюркистского движения" в конечном итоге спровоцировала более жесткие меры среди мусульманских тюркских народов.

Каков был уровень религиозной свободы казахов в другие периоды Советского Союза? Как политика атеизма сказалась на исламе?

На фоне роста преследований и подавления споры о том, как интерпретировать ислам в соответствии с марксистским взглядом на историю, продолжались вплоть до начала 1930-х годов, когда, наконец, появилась официальная позиция. Официальная точка зрения увидела в исламе империалистический феодальный инструмент, эксплуатирующий рабочий пролетариат и угнетающий женщин. Это видение было включено в исламскую литературу, в том числе на казахском языке, опубликованную в 1930-х годах. Однако, когда началась Вторая мировая война, Советы стали более осторожными в своих религиозных преследованиях, причем не только среди мусульман, но и среди православных и других. Войне нужна была народная поддержка, в том числе, мусульман. После войны религиозные репрессии возобновились и стали особенно суровыми в рамках атеистической кампании Брежнева. До него Хрущев также проводил кампании против религии, в том числе ислама, но они продвигали образовательный подход, а не преследовали верующих, как при Брежневе. Ряд публикаций на казахском языке за этот период свидетельствует о преследовании среди казахов, а также других мусульманских народов Советской империи. Так продолжалось до эпохи Горбачева, хотя Горбачев, конечно, проводил политику "открытости", которая положила начало процессу исламского возрождения среди казахов и других мусульманских народов. Эта тенденция возрождения только усилилась с обретением независимости в 1991 году. (Это касалось не только мусульманских народов, но и православных и других религиозных групп, в том числе иностранных миссионеров).

Повлияла ли государственная политика на практику соблюдения предписаний мусульманами Казахстана во времена СССР? Когда, например, люди признают, что они мусульмане, но спорят о необходимости молитвы, хиджаба, хаджа, поста и т. д.?

Несомненно, советская антирелигиозная и иная, связанная с религией, политика оказала влияние на веру среди казахов и всех других мусульман во времена СССР. Но из свидетельств продолжающихся кампаний против ислама в советский период видно, что казахи и другие продолжали соблюдать различные исламские верования и обычаи. Об этом свидетельствует советская казахская литература во все периоды, вплоть до возрождения при Горбачеве. Но нет никаких сомнений в том, что гонения на ислам глубоко препятствовали свободному и открытому исповедованию религии, обсуждению и/или практике веры. В такой атмосфере репрессий несоблюдению различных практик, особенно публичных, находились свои объяснения. Тем не менее, во многих домах и сердцах, а также в многочисленных масджидах, которые находились вне поле зрения, продолжали соблюдаться различные исламские обычаи. Например, матери играли важную роль в сохранении исламской веры среди своих детей.

Считаете ли вы, что количество казахов, которые соблюдают предписания ислама, увеличилось после независимости?

Многие казахи возродили свою исламскую веру в постсоветский период независимости. Об этом свидетельствуют не только количество людей и семей, практикующих пост во время Рамадана, намаз, хадж и другие "столпы" Ислама, но и огромное увеличение количества мечетей и исламской литературы.

Является ли хиджаб новым явлением, как утверждают его противники, или широко использовался бабушками казахов до Советского Союза или и во время СССР в отдаленных районах?

Опять возникает довольно сложный вопрос с терминологической и исторической точек зрения. Что конкретно подразумевается под хиджабом? Казахи, как я понимаю, чаще всего описывали исламскую практику покрывать голову фразой "басын жабу". Замужняя женщина, обычно, покрывала голову простым платком. Правда, те, кто считались "аже", то есть бабушки, носили более полную версию, которая охватывала большую часть их головы, но оставляла их лица полностью открытым. Назовем это "хиджабом казахской бабушки". Практика ношения "хиджаба", покрывающего все лицо, практически отсутствовала. Более формальный хиджаб носили при официальных праздниках или во время религиозных обрядов, а не в повседневной жизни.

Как вы и говорите, платок замужние женщины и "хиджаб казахской аже" традиционно носили больше в деревнях, чем в городах, хотя они и не полностью отсутствовали в городах. Так было в 1960-х годах еще в советское время, это видно из таких фильмов, как "Менін атым Кожа", где действие происходит в деревне, и "Тақиялы періште", где действие происходит в Алматы, столице советского Казахстана. В "Менін атым Кожа" мать носит только платок, в то время как его бабушка и многие другие ее ровесники носят различные формы "хиджаба казахской аже". В "Тақиялы періште" мать носит более полный, длинный платок, которое покрывает все ее волосы, но не лицо. Иногда можно увидеть ее уши и шею, иногда нет, и это вероятно, более связано с погодой, чем с религиозными соображениями. Независимо от этого, ее головная повязка находится где-то между более простым платком, который обычно носят замужние женщины, и "хиджабом казахской аже". Но дело в том, что в деревне и городе практика соблюдалась, по крайней мере, среди определенных слоев населения. Этот факт, кстати, показывает, что некоторые исламские практики, в данном случае - женские головные уборы, продолжались при Советах, появляясь даже в советских казахских фильмах. Весьма вероятно, что эта практика наблюдалась и в царские времена. Насколько это ранняя практика и откуда она берет корни – более сложный вопрос. Ислам - не единственная традиция, которая исторически пропагандирует женские головные уборы в Центральной Азии или на Ближнем Востоке.

Что касается споров нынешнего периода, то следует отметить, как упоминалось выше, что платок как головной убор среди казахов был тесно связан с браком. Действительно, платок на голове новой или "украденной" невесты означает, что она официально замужем. С этой точки зрения, споры в постсоветском периоде, похоже, переходят на двухуровневый слой. С одной стороны, это простой вопрос о том, должны ли все мусульманские женщины, независимо от их семейного статуса, носить какое-либо головное покрытие, даже если это простой платок, или нет? Другой вопрос заключается в том, следует ли носить более полную версию "хиджаба", который охватывает большую часть головы и/или лица? Возможно, это можно сформулировать следующим образом: один вопрос в том, должны ли все женщины носить головную повязку, а другой - какую головную повязку они должны носить? В дискуссии также фигурирует ассоциация головного покрова с "традиционной" и "сельской/деревенской" жизнью, где советская кампания против исламских головных уборов в основном и происходила.

Аргументы, как правило, заключаются в том, что данное явление является признаком влияния иностранных мусульманских миссионеров из таких стран, как Турция, Египет, Пакистан и т. д. Но нет сомнений в том, что, хотя иностранное влияние играет роль, сами казахские мусульмане поднимают эти вопросы все чаще и чаще. Поскольку практика возрождается в постсоветский период, ее можно считать "новой", по крайней мере, для тех, кто заново начинает придерживаться ее. Таким образом, "новый" - это термин, который может применяться к множеству отдельных ситуаций, но не к казахскому мусульманскому обществу в целом. Если говорить о более широких слоях населения, то более подходящим будет термин "возобновление" или "возрождение", особенно если учесть, что Советы действительно проводили явную кампанию против головных уборов в связи с их толкованием ислама как феодального империалистического угнетателя женщин. Им явно не удалось полностью искоренить практику, но, тем не менее, они ее подавили.

Данный вопрос также должна быть понят в тесной связи с аналогичными дебатами в Турции и Франции, в частности. Турция и Франция, как и Казахстан, являются "светскими" странами, которые исторически искореняли мусульманские женские головные уборы. Влияние Турции в этом смысле особенно актуально.
10 марта 17