10 марта 2017 года в Москве, наконец, состоялось заседание турецко-российского Совета сотрудничества высшего уровня, которое после уничтожения Турцией российского самолета 24 ноября 2015 года никак не удавалось провести.

Президент Эрдоган на совместной пресс-конференции с президентом Путиным после этого саммита с удовлетворением подчеркнул, что "стадия нормализации отношений осталась позади", и двустороннее сотрудничество вернулось к старым добрым временам.

Путин, хотя и не был столь же оптимистичен, все же в позитивном ключе отметил, что "российско-турецкие отношения весьма быстро восстанавливаются".

Но действительно ли это так? На мой взгляд, вовсе нет. Я не согласен ни с Эрдоганом, ни с Путиным.

Конечно, в двусторонних отношениях есть определенное движение вперед. Но небольшое. И достаточно трудное.

Ни слово "быстро", как сказал российский президент, ни тезис президента Эрдогана о том, что "отношения полностью нормализовались и вернулись в прежнее состояние", не отражают действительности.

Что осталось от саммита?

В статье, вышедшей во вчерашнем номере газеты "Коммерсантъ", наш российский коллега по имени Андрей Колесников иронизирует по поводу того, что заявление Путина об "отмене рабочих виз для сотрудников турецких компаний" было расценено некоторыми воодушевленными турецкими журналистами как "историческое".

И с Колесниковым нельзя не согласиться.

Главный итог саммита - это "некоторое улучшение" по вопросу виз и разрешению работы?

Или все-таки решения, многие из которых озвучивались ранее и/или считались жестом доброй воли, были продиктованы благоразумием? (На саммите был принят ряд решений, от межправительственного соглашения о среднесрочном торгово-экономическом, научно-техническом и культурном сотрудничестве на 2017-2020 годы до объявления 2019 года перекрестным годом культуры и туризма России и Турции, от создания совместного инвестиционного фонда между двумя странами до подписания соглашения о сотрудничестве между Anadolu Ajansı и ТАСС).

Хорошо, но были ли преодолены препятствия, стоящие перед двусторонней торговлей? Москва продемонстрировала намерение полностью отменить санкции? Нет!

Как можно так спокойно говорить о цели "двусторонний товарооборот в размере 100 миллиардов долларов", которая уже итак осточертела за многие годы?

Товарооборот, который в 2008 году достиг 38 миллиардов долларов, в дальнейшем не смог приблизиться к этому уровню. А в последние годы он вообще неуклонно падает (инцидент с "уничтожением самолета" - не единственный фактор здесь). В прошлом году товарооборот сократился на 32% по сравнению с предыдущим годом, до 17 миллиардов долларов. В этих условиях разве не странно, что до сих пор продолжают говорить: "Мы достигнем 100 миллиардов"?

Москва разрешила импорт некоторых видов сельскохозяйственной продукции. Но далеко не самых важных. "Проблема помидоров" продолжает оставаться одним из препятствий на пути развития торговых отношений.

В туризме царит относительно оптимистичная атмосфера. Немало тех, кто в этом году ждет рекордного роста числа российских туристов.

Но и эта, и другие сферы на самом деле находятся под влиянием одного единственного вопроса: турецко-российское сотрудничество в Сирии.

Да, с военно-политическим сотрудничеством, которое стало развиваться на удивление быстро после того, как Анкара принесла извинения Москве, в Сирии был достигнут важный прогресс. Между двумя странами, которые поддерживают силы, находящиеся на разных фронтах войны, была обеспечена успешная координация. Турция достигла передовых позиций в Сирии, куда она вошла, получив разрешение России. Стала одним из важнейших участников астанинского процесса.

Но это опасная игра. Искры войны порой сталкивают две стороны друг с другом или силы, поддерживаемые двумя этими сторонами (Свободную сирийскую армию и вооруженные силы официального Дамаска).

Турция ведет себя так, словно вообще не собирается выходить из Сирии.

Россия, в конечном счете, желает прекращения гражданской войны в Сирии, господства администрации Асада по всей стране, а также гарантии своего политико-военного присутствия там.

Это не стыкуется с планами Анкары по размещению в регионе и ее антикурдской политикой.

Эрдоган еще раз потребовал "закрытия офиса Партии "Демократический союз" в Москве".

Но не смог получить положительный ответ.

Интересно, а появление знаков различия PYD на рукавах российских военных в Манбидже незадолго до саммита было сигналом? Неужели Анкара затрудняется в трактовке сигналов Москвы? Более того, США также обеспокоены проектами Турции в отношении региона и ее желанием воевать с курдами.

В этих условиях могут произойти опасные события. Эти события могут столкнуть Анкару с Москвой и Вашингтоном. Отношения с Россией, которые пытаются восстановить, могут снова испортиться. Скорейший вывод ВС Турции из Сирии будет самым благоприятным решением со всех точек зрения. В противном случае нам предстоит кровавый, рискованный, опасный путь.

Кремль, возможно, тоже видя эту ситуацию, "сознательно пытается затормозить" процесс возвращения отношений с Турцией в прежнее состояние. На каждом шагу в этом направлении он пытается добиться от Анкары уступок.

Москва не медлит только в тех вопросах, которые отвечают ее собственным интересам, таких как газопровод "Турецкий поток", АЭС "Аккую", переговоры о ракетных системах С-400…

Я чересчур пессимистичен? Не думаю.

Турецко-российские отношения давно преодолели опасную напряженность, которая возникла после инцидента "24 ноября" и включала даже риск военного конфликта. Они продолжают развиваться, хотя и медленно.

Но эта ситуация, как, в частности, показал московский саммит, не меняет того факта, что двусторонние отношения практически всецело находятся в тени военного сотрудничества в Сирии.

Нужно как можно скорее сделать так, чтобы отношения между Россией и Турцией перестали быть сфокусированными на Сирии.

12.03.2017

Хакан Аксай (Hakan Aksay)