Москва пытается выступить арбитром в спорах между Хафтаром и Сараджем и позиционирует себя как незаменимого переговорщика.

По словам российских аналитиков, Россия готова усилить поддержку повстанческих группировок в восточном регионе Ливии и закрепиться в Северной Африке, но она не намерена размещать там свои войска.

Кремль твердо решил стать посредником в ливийском конфликте и восстановить свое прежнее влияние на арабскую страну, стремясь к сдерживанию как западных амбиций, так и угрозы "Исламского государства Ирака и Леванта" (террористическая организация, запрещена в России - ред.) в североафриканском регионе, сообщили Al Jazeera кремлевские инсайдеры.

Однако, по их словам, на данном этапе Москва может не располагать необходимыми финансовыми или военными возможностями для того, чтобы играть нечто большее, чем просто косвенную роль в поддержке своего ливийского союзника, мятежного генерала Халифы Хафтара.

Поскольку в начале этой недели ливийская национальная армия под командованием генерала Хафтара вернула себе контроль над двумя нефтяными портами Рас-Лануф и Эс-Сидр, в новостях появились сообщения о том, что Россия перебросила в район Бенгази, контролируемый Хафтаром, частные наемные войска для проведения операций по обеспечению безопасности, однако они были опровергнуты российскими официальными источниками.

Поддержка Россией Хафтара, который отказался признать созданное при посредстве ООН правительство Триполи во главе с премьер-министром Фаизом Сараджем, сорвала попытки Запада разрешить ситуацию политическим путем с привлечением всех ливийских фракций, включая исламистов, к разделу власти.

Опираясь на таких спонсоров, как Россия, Египет, ОАЭ и Франция, Хафтар успешно создал тупиковую ситуацию, которая со временем все больше подрывает шансы Сараджа на управление страной под знаменем ливийского политического соглашения (ЛПС), подписанного в 2015 году.

"Отношения России с Хафтаром - это результат простейшего уравнения: Россия поддерживает Египет, главного сторонника Хафтара", - объяснил Павел Фельгенгауэр, военный обозреватель из Москвы. "Генерал Хафтар объявил терроризму войну, а это совпадает с главной целью России в регионе: уничтожить террористическую угрозу, исходящую от „Исламского государства"", - сказал Фельгенгауэр Al Jazeera.

Фельгенгауэр подтвердил сообщения о том, что Россия использует в Ливии наемников, сказав, что в последнее время это уже часть сложившейся практики. Он добавил, что привлечение военных ресурсов со стороны помогает избежать политической реакции внутри страны.

"Россия не направляет свои войска для оказания помощи Хафтару и едва ли станет это делать в ближайшем будущем. Мы с большей охотой полагаемся на частных военных подрядчиков и наемников. Мы уже используем наемников в Сирии, где они несут серьезные потери, поскольку участвуют в реальных боевых действиях вместо российских военнослужащих. Это очень удобно, потому что у них нет политических пристрастий".

По словам Фельгенгауэра, найму частных военных способствует и новая правовая база, регламентирующая деятельность российских частных военных компаний. В дополнение к ограниченным финансовым ресурсам Россия не может позволить себе расширять собственные военные или финансовые возможности в тот момент, когда Москва вовлечена в другие стратегические конфликты в непосредственной близости к своим границам.

"Наемники дешевле [военнослужащих], а нам необходимо использовать наши финансовые ресурсы как можно эффективнее. Ввиду продолжающегося конфликта в Донбассе, Крыма, сирийской войны, у России нет желания или ресурсов отправляться в Ливию, - сказал Фельгенгауэр. - Россия заинтересована в том, чтобы закрепиться в Ливии и иметь там какое-то влияние, но выделение ресурсов это совсем другое дело".

На вопрос о том, поддерживает ли Россия Хафтара в финансовом и военном отношении, Фельгенгауэр ответил, что Россия готова вести с Хафтаром дела, но не собирается оказывать помощь бесплатно.

"Россия может предложить вооружение, военную подготовку, материально-техническую поддержку, но в этом случае мы намерены претендовать на своего рода компенсацию. У Хафтара есть нефтяные доходы, и Россия может быть готова к обмену".

Та же риторика применима к Египту, главному союзнику Кремля в регионе. На просьбу прокомментировать сообщения российских СМИ о том, что Кремль вел переговоры об открытии военной базы на границе с Ливией, Фельгенгауэр не стал опровергать эту информацию. Он сказал, что Египет обратился к России за обширной экономической помощью, в обмен разрешив ей разместить на своей территории военную базу.

"Мы готовы продавать […] Египту столько, сколько он готов купить. Но не за военную базу. У нас есть другие стратегические интересы в Арктике, на Кавказе, в Центральной Азии. Президенту [Абдулу Фаттаху] Ас-Сиси придется побороться с другими приоритетами в российских расходах на оборону", - сказал Фельгенгауэр.

Российские аналитики согласны с тем, что поддержка Россией генерала Хафтара продиктована ее опасениями по поводу распространения ИГИЛ на подступах к Европе и ее намерением создать широкую антитеррористическую коалицию. Кроме того, Москва стремится играть посредническую роль в Ливии, что даст ей определенные привилегии в установлении отношений с руководством страны в будущем.

3 марта Москва принимала у себя с двухдневным визитом Фаиза Сараджа, который встретился с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым и представителем лагеря Хафтара. По словам политического комментатора "Коммерсанта" Сергея Строканя, встреча стала поворотным моментом в стратегии России в Ливии.

"Теперь Москва способна напрямую общаться с обеими сторонами и играть ключевую роль в будущем конфликта. Возможно, западным лидерам такой результат не слишком пришелся по душе, но формально они признали роль России как потенциально полезную для разрешения тупиковой ситуации в Ливии", - сказал Строкань Al Jazeera.

"Москве удалось добиться признания властного лидера Хафтара в качестве незаменимого политического игрока. И Россия заработала себе официальное место за столом переговоров после Сирии теперь и в Ливии".

Скрытое намерение президента Владимира Путина заключается в том, чтобы восстановить присутствие России на Ближнем Востоке и в Северной Африке, как это было при Советском Союзе, используя при этом вакуум, оставленный Соединенными Штатами в регионе, где арабские лидеры все больше убеждаются в политическом отходе Белого дома от местных дел.

Российские аналитики сходятся во мнении, что Москва пытается стать арбитром в споре между генералом Хафтаром и Сараджем и считает себя незаменимым переговорщиком, таким образом, путем ограниченных инвестиций, обеспечивая себе будущую роль в регионе.

"Мы поступаем так же в отношении Египта и Турции, Израиля и Ирана. Мы беседуем с теми, кто не желает друг с другом разговаривать. Окупится ли эта стратегия? Не знаю, но таков замысел", - сказал Фельгенгауэр. Сергей Марков, директор российского "Института политических исследований" и лояльный Кремлю голос, представил совершенно иной взгляд на намерения России в отношении Ливии.

"Ливия - это поле конфронтации России и НАТО. Свержение прежнего режима было глупостью, приведшей к коллапсу всех государств на североафриканском континенте. Россия считает это актом агрессии, - сказал Марков. - Россия почувствовала себя обязанной вмешаться в конфликт и попытается сделать это, преследуя собственные интересы, хотя я не думаю, что сейчас в отношении Ливии существует какая-то определенная стратегия".

В интервью Al Jazeera Марков сказал, что больше всего Россия обеспокоена возможным распространением ИГИЛ на обширных участках ливийской территории и потенциально разрушительными последствиями этого явления для Европы. "В настоящий момент Хафтар является самой светской фигурой в Ливии, и было очевидно, что Россия - также учитывая поддержку Египта - сделает на него ставку".

Однако ливийские аналитики говорят, что русским свойственно упрощенное видение местных реалий и, поддерживая Хафтара или навязывая переговорную модель, они многого не добьются.

Шесть лет спустя после изгнания бывшего лидера Муаммара Каддафи в стране по-прежнему царят кризис и анархия. Водораздел пролегает не только между востоком и западом страны, в племенной ткани страны обнаруживается гораздо больше политических игроков и центров власти.

По словам ливийского аналитика из Турции Незара Крикши, иностранные державы по обе стороны конфликта должны перестать провоцировать межконфессиональную напряженность, им следует работать с поддержанным ООН ливийским политическим соглашением - единственной законной правовой базой, доступной сегодня.

"Если Россия, Египет и прочие страны продолжат оказывать Хафтару поддержку, выхода из кризиса не будет… Трагично наблюдать, как иностранные политические игроки следуют модели многих других гражданских войн, когда формально одобряется мирное соглашение, а в кулуарах ведется работа по его отмене, - сказал Крикши. - ЛПС не идеально, но это единственное, что у нас сейчас есть".

По словам Крикши, ливийское общественное мнение глубоко разделено по вопросу о том, кого поддерживать, поскольку люди утратили доверие ко всем вовлеченным в конфликт политическим фигурам как в самой Ливии, так и за ее пределами, в результате чего политическое решение кажется все менее вероятным.

Однако отклик на основные людские потребности крайне необходим для того, чтобы надежды людей на способность поддерживаемого ООН правительства Сараджа преодолеть политический и экономический кризис отчасти возродились, сказал он.

Al Jazeera, Катар
17.03.2017

Барбара Биббо (Barbara Bibbo)