Большая ливанская делегация, состоящая из 50 членов государственного и частного сектора, находится с визитом в России с целью развития экономических отношений между двумя странами. Тем не менее, основной целью визита является привлечение российских инвестиций в ливанскую экономику. Действительно ли Россия станет вкладывать деньги в Ливан, или эта поездка закончится тем же, чем и все предшествующие?

Со времени официального визита ливанской делегации в Россию прошло два года. Тогда говорили о развитии российско-ливанских отношений путем стимулирования торговли, туризма и инвестиций. Но печальная реальность такова, что тот визит, несмотря на заявленный успех, оказался не в состоянии перевести бумажные соглашения в реальные дела. Основные причины этого связывают с санкциями, введенными в отношении России, и с ухудшением политической ситуации и проблемами безопасности Ливана.

Сегодня ливанская делегация возвращается в другом составе, но заявляет те же цели: теперь она декларирует административные послабления для движения бизнеса. Запускаемые ливанской делегацией положительные сигналы в области российских инвестиций в Ливан поразительны. Здесь напрашивается вопрос о том, что действительно заинтересовало Москву, и какие сектора ливанской экономики могут представлять интерес для российских предпринимателей и компаний?

Ответ на этот вопрос может показаться самоочевидным. Все вращается вокруг двух основных секторов: нефтегазовый и банковский. Но мы можем также упомянуть сектор обрабатывающей промышленности, например железо- и деревообрабатывающие сектора. Нефтегазовый сектор является ключевым для российских инвестиций. Но мы не должны забывать, что ливанский газ является официальным конкурентом российского газа на европейском рынке. Некоторые люди могут сказать (и это их право), что интерес России заключается в том, чтобы приложить руку к ливанскому газу, что обеспечит для Москвы контроль за европейским рынком (это справедливо и в случае с Сирией).

Что касается банковского сектора, то известно, что региональной платформой для российских финансов является Кипр. Пока не ясно, существуют ли какие-либо изменения в стратегической установке Москвы на данном направлении. Так что можно сказать, что возможность сотрудничества между ливанскими и российскими секторами откладывается, особенно учитывая западные санкции, затрагивающие наиболее важные российские банки. На уровне обрабатывающего производства, мы видим, что сирийский рынок будет больше привлекать российских компаний. В частности, реконструкция Сирии станет основой для выбора компаний между Ливаном и Сирией. Именно экспорт российского железа и дерева в Сирию станет прекрасной возможностью для российской экономики. И, возможно, за этим последует создание обрабатывающих заводов в этой отрасли в Сирии.

Отсюда мы приходим к выводу, что конкуренция между Ливаном и Сирией за иностранные инвестиции (независимо от их происхождения) очевидна. Ключевую роль в данном вопросе играет вопрос послевоенного восстановления Сирии. Сейчас Росия готовит почву для прихода на сирийские рынки.

На политическом уровне мы видим, что Россия негативно оценивает ситуацию с обеспечением безопасности российских туристов, особенно в условиях ее погружения в сирийскую трясину. Таким образом, действует ясное предписание от российских властей к своим гражданам направляться не в Ливан, а в такие страны, как Кипр и Турция.

Отсюда мы видим, что ливанские чиновники возлагают большие надежды на российские инвестиции, хотя и четкого обоснования этих надежд нет.

Однако все же, есть ли способность у России вкладывать в другие страны? Мы постараемся ответить на этот вопрос объективно, привлекая язык цифр.

С марта 2014 Россия живет года под тяжестью экономических санкций со стороны Запада в результате аннексии полуострова Крым. Соединенные Штаты были пионером в этом вопросе. США ввели повлиявшие на нефтегазовый сектор санкции, которые составляют половину российского валового внутреннего продукта. Это было сделано с целью ослабления экономического потенциала России и недопущения осуществления любых будущих военных проектов. Санкции запрещают американским нефтяным компаниям передавать технологии в Россию, а также импортировать газ и нефть из этой страны. Введен запрет на предоставление американскими банками долгосрочных кредитов в российскую нефтяную отрасль.

Европейские банки последовали примеру американских банков в принятых ими мерах. Это привело к тому, что Россия потеряла огромные инвестиции, которые стали покидать страну на фоне падения курса российского рубля. Цифры показывают, что прямые иностранные инвестиции в Россию значительно снизились в 2015 году по сравнению с 2014 годом. Объем прямых иностранных инвестиций сократился с 64 миллиардов долларов в 2014 году до 28 миллиардов долларов в 2015 году. Примечательно, что экономика России упала на 3,7%. Это только подтверждает экономическое высказывание "нет инвестиций - нет роста".

Китай же, обладающий серьезными финансовыми возможностями, не среагировал какими-либо значительными инвестициями в Россию, несмотря на открывшиеся перед ним возможности. Причины этого восходят, по мнению многих аналитиков, к тому, что Китай опасается русского медведя и его экономического возрождения. Например, Китай инвестировал в Россию в 2013 году 11 миллиардов долларов, в то время как в одну только Британию вложил инвестиций на сумму в 22 миллиардов долларов!

В декабре 2016 года Европейский союз проголосовал за принятие решения о продлении европейских санкций против России на следующие шесть месяцев (до 31 июля 2017 года). ЕС упредил тем самым американское решение. Европейцы боялись, что американский президент Трамп пойдет на снятие санкций с России. Страх был связан с распространением в СМИ информации о российском вмешательстве в американские выборы в пользу Трампа. Если мы примем во внимание исторические данные по прямым иностранным инвестициям в Россию, мы видим, что Россия нуждается в инвестициях в размере до 27% от ВВП, в то время как сегодня они далеки от этой цифры.

Россия пытается преодолеть эти санкции путем создания новых партнерских отношений с несколькими странами Азии во главе с Китаем, государствами Юго-Восточной Азии, Турцией, Сирией и переходом на национальные валюты во взаимных расчетах в торговле вместо доллара США. Многие из стран региона рассчитывают на укрепление этого партнерства, которое принесет пользу как им, так и России. С этой точки зрения, можно сказать, что имеет место быть неправильное прочтение российской ситуации ливанской делегацией, которая рассчитывает на большее, чем Россия может предложить Ливану, и обещает России больше, чем Ливан может ей дать.

An Nahar, Ливан
Михаил Алаеддин
20 апр. 17