Дмитрий МИНИН | 06.10.2017 |

Турецкие СМИ сообщают, что на днях был арестован сотрудник американского генконсульства в Стамбуле, которому предъявлены серьезные обвинения в попытке "насильственной смены конституционного строя", "шпионаже" и "попытке свержения правительства Турции".

В частности, выявлены связи арестованного с высокопоставленными участниками запрещенного в Турции движения Фетуллаха Гюлена (FETÖ). Ранее в сотрудничестве с заговорщиками, пытавшимися совершить в июле 2016 года военный переворот в Турции, обвинялся командующий американским CENTCOM, специалист по подрывным операциям генерал Джозеф Вотел.

И это только вершина холодного айсберга, постепенно вырастающего в отношениях двух ближайших в прошлом союзников – США и Турции. Переломить эти тенденции не смог и состоявшийся в текущем году визит в Америку президента Р. Эрдогана.

Констатируя, что отношения двух стран ухудшаются уже более десяти лет, американские обозреватели, например Том Роган из The Washington Examiner, по привычке сводят все к "пагубному влиянию В. Путина". Оценивая последнюю встречу российского и турецкого президентов в Анкаре, этот журналист ссылается как на криминал на то, что Р. Эрдоган называл В. Путина "моим дорогим другом" и даже, "пытаясь ублажить", обращался к нему – о, ужас! – "на русском языке".

CNBC также отмечает, что Реджеп Тайип Эрдоган и Владимир Путин "с подозрением и недоверием" относятся к США. Представляется, однако, что причины усиливающегося разочарования Турции в сотрудничестве со своими западными партнерами, включая Соединенные Штаты, имеют более глубокий характер. По мнению The Huffington Post, несколько лет назад Анкара поняла, что ни Америку, ни влиятельных членов НАТО вроде Германии, Франции или Великобритании не волнуют интересы и безопасность Турции. В итоге Анкара решила действовать одна и начать "обхаживать" Россию в военном плане, а Иран – в экономическом.

Еще недавно в совместном исследовании Центра стратегических исследований МИД Турции и американского CSIS, посвященном отношениям Анкары и Вашингтона, ничего подобного не предполагалось. "Арабская весна" только начиналась, и о том, во что она выльется, мало кто догадывался. Более того, в упомянутом исследовании утверждалось, что в результате начавшейся "беспрецедентной трансформации Ближнего Востока перед дальнейшим партнерством двух стран открылись блестящие перспективы". Однако все пошло не так.

Основами стратегического альянса между США и Турцией в тот момент считались: тесное сотрудничество в вопросах "арабской весны"; турецкое участие в миссии НАТО в Афганистане; решение Турции присоединиться к программе НАТО по ПРО; американская помощь Турции в военных действиях против Рабочей партии Курдистана (РПК).

Все эти элементы "взаимной близости" сейчас превратились в факторы отчуждения. Так, ответственность за провал "арабской весны" турецкое руководство целиком возлагает на США, отчасти, видимо, и для того, чтобы избежать критики своей общественности. Во всяком случае, о каком-либо серьезном сотрудничестве Анкары с Вашингтоном говорить уже не приходится. Каждый действует на свой страх и риск. Присутствие Турции в Афганистане давно свелось к чисто символическому. Возможное приобретение российской системы С-400 означает не просто переход Турции к иным, отличным от натовских стандартов типам оружия, но и ее фактический отказ от участия в программе НАТО по созданию совместного противоракетного щита. С-400 обладает функциями перехвата ракет и вполне в состоянии обеспечить защиту территории страны в автономном режиме.

Не случайно эта сделка так раздражает Вашингтон и Брюссель. В результате метаний американской политики в Сирии филиал РПК в этой стране – курдская Партия демократического союза (ПДС) – неожиданно стала там главной опорой администрации США. И это для турок, пожалуй, главный раздражающий фактор. Достаточно сказать, что обязательства по отводу курдов с западного берега Евфрата из Манбиджа и Табки американцы не выполнили. Откровенно повисло в воздухе и их обещание Анкаре разоружить курдов после разгрома ИГ. Турки очень не любят, когда их обманывают. Вероятность косвенного вооруженного столкновения (!) "союзников по НАТО" США и Турции через "доверенных лиц" из протурецкой ССА и проамериканского СДС становится все более высокой.

Опросы, проведенные в Турции американской компанией по изучению общественного мнения Pew, показывают, что США считают угрозой для безопасности страны 72 процента турок. Это абсолютный мировой рекорд. Отказ Вашингтона официально поддержать референдум в Иракском Курдистане в Турции мало кого убедил. Там полагают, что без молчаливого согласия американцев иракские курды вообще едва ли отважились бы пойти на референдум. Примечательно, что не только Эрдоган, но и оппозиционно настроенные к нему турецкие националисты крайне критичны по отношению к курдской политике США. Они считают, что, заигрывая с курдами, Вашингтон осуществляет свою долгосрочную стратегию по созданию "второго Израиля" на Ближнем Востоке. Их особое раздражение вызывает включение в зону референдума богатого нефтью Киркука –традиционно "туркоманского города", как они считают.

Может возникнуть вопрос: насколько устойчивы эти перемены в отношениях двух стран и в настроениях турецкого общества? Не произойдет ли отказа от них при следующем поколении политиков? Думается, что здесь все же речь идет о проявлении глубинных закономерностей. Тех послевоенных угроз безопасности Турции, которые когда-то подтолкнули ее к тесной интеграции в западные структуры, включая НАТО, на сегодняшний день просто не существует. Их новое появление не предвидится. Все реальные опасности для Турции возникают совсем с другого направления – ближневосточного. И появляются они во многом как результат деятельности западных союзников Анкары, которые для нее вместо поставщиков безопасности превращаются в источники дестабилизации. Впору говорить не о совместной обороне с ними, а о защите от них.

Кроме того, окончательно распростившись с мечтой о вступлении в Евросоюз, а этот вопрос можно считать окончательно решенным с обеих сторон, Турция неизбежно должна была задуматься и о своей зависимости от НАТО. Пусть о ее выходе из этой организации речи пока не идет, но отказ Анкары от некоторых сдерживающих обязательств и правил по линии Североатлантического альянса, очевидно, неизбежен. Прежде всего, это может касаться решений о применении военной силы без санкции альянса. Эрдоган поставил задачу полностью устранить к 2023 году, когда Турция будет отмечать столетие создания республики, зависимость Турции от импорта оборонной продукции, вплоть до спуска на воду собственного авианосца.

Ни для кого не секрет, что НАТО в современных условиях позиционирует себя и как своего рода "подготовительный класс" на пути вступления в ЕС. Через это чистилище, например, была обязана пройти вся Восточная Европа. Неудивительно, что оказавшиеся ранее в Евросоюзе Австрия, Финляндия и Швеция о своем последующем вступлении в НАТО, несмотря на постоянно навязываемые им дискуссии на этот счет, всерьез не помышляют. И для Турции без перспективы присоединения к ЕС эта конструкция становится слишком громоздкой и бесполезной.

С точки зрения реальных интересов Турции для нее более перспективным может стать постепенное сближение с соседями по региону – Ираном, Ираком, Сирией, Россией, а также такими глобальными организациями, как Шанхайская организация сотрудничества. Пусть кому-то сейчас этот дрейф покажется конъюнктурным, но на деле он вполне закономерен, объективно обусловлен и вполне может быть долгосрочным.