По поводу референдума в Каталонии раздаются самые различные реплики, расходящиеся в оценках. Есть ли критерий, позволяющий правильно определить приоритет территориальной целостности или права на самоопределение, рассказывает в своей статье автор ИА REGNUM Михаил Демурин.

Какова цель сохранения территориальной целостности? Не сохраняется ли она для того, чтобы доминирующий этнос или регион развались за счет и в ущерб других этносов и регионов? Ведь такая ситуация вполне возможна. С другой стороны, правом на самоопределение народ может воспользоваться, ведомый какими-нибудь хитрыми демагогами, для того, чтобы самому возвыситься над другими этносами или "подороже продаться" более мощной мировой политической силе. Сам народ, самоопределившийся таким образом, может не получить с этой ситуации ничего, а его элита получит поощрение от нового хозяина. Но если территориальная целостность сохраняется с учетом гармоничного развития всех регионов, то ситуация в корне противоположна.

То же относится и к самоопределению. Если оно будет иметь своим продолжением свободное и не приносящее ущерб окружающим народам развитие. Бывает и так, как мы видели на примерах позднего СССР, что сепаратистские настроения окраин разжигаются самими действиями центра, закладывая мину под будущее и тех, и других. Что же касается Каталонии, то в этом случае не усматривается никаких вредоносных обстоятельств. Ведь каталонцы не собираются искать никаких новых политических или экономических союзов. Они хотят самостоятельного управления.

*****

Каталония, территориальная целостность и категорический императив Канта
Михаил Демурин

Подписание руководителями Каталонии документа о провозглашении независимости этого региона от Испании стало одним из важнейших событий современной европейской истории. Формально в действие он пока не вступает, правительство Каталонии заявляет о заинтересованности в снижении нынешнего уровня конфликтности и диалоге по данному вопросу с Мадридом, а также Европейским союзом, но на деле речь об "учреждении Каталонской Республики как независимого и суверенного, правового, демократического и социального государства". Мадрид это так и понял, заявил о непризнании принятой каталонскими властями декларации и готовит ответные шаги вплоть до лишения Каталонии прав на автономию.

Происходящее заслуживает с нашей стороны, конечно, не только радостного потирания рук: мол, вот вам, испанцам, почувствуйте теперь на своей шкуре, что такое разрушающееся государство. Оно требует всестороннего политического и культурно-исторического рассмотрения с проекцией как на другие европейские регионы, стремящиеся к суверенитету, так и на нашу страну. Это вообще одна из центральных проблем современного мира: взаимосвязь между новым подъемом национального самосознания народов и их логичным в этой связи стремлением к суверенитету, с одной стороны, и, с другой, продолжающейся глобализацией, предполагающей все большее делегирование государствами своих полномочий наднациональным структурам при одновременном стремлении национальных правительств сохранять границы своих стран в неизменном виде.

Мне уже приходилось писать об этом, в том числе и в контексте событий в Каталонии и вокруг нее. В одной из этих статей мною был сделан акцент на значении права народов на самоопределение и зафиксированной в документах ООН обязанности государств содействовать его осуществлению. Другая включала критические слова в адрес Мадрида - того самого Мадрида, который сегодня жестко реагирует на действия Барселоны - именно за то, что испанское правительство, нарушив принцип уважения территориальной целостности, признало независимость бывших прибалтийских республик СССР еще до того, как сам Союз прекратил свое существование. Другими словами, способствовало его разрушению.

Возможно, читатель усмотрел в этих моих рассуждениях некую нелогичность. Речь, однако, идет лишь о кажущейся "нестыковке": оба принципа существуют в неразрывной связи, а противоречие между ними является, как я уже писал, диалектическим, то есть составляет не препятствие для движения вперед по обоим направлениям, а его движущую силу. При рассмотрении данной проблемы принципиальное значение имеют конкретные обстоятельства времени, места и цели. Второй важнейший фактор, который необходимо учитывать, - это вопрос о субъектности. Кто те субъекты исторического действия, которые намерены опираться в своей деятельности на тот или другой принцип, соответственно нарушая второй из них?

Другими словами, если речь идет о сохранении территориальной целостности, то для чего она сохраняется? Для того чтобы основной этнос в полиэтнических государствах или какой-то доминирующий в той или иной стране регион получали для себя некие дополнительные привилегии, имели возможность создавать наиболее благоприятные условия для своего развития в ущерб другим этносам (регионам)? Или для того, чтобы на всей своей территории совместными усилиями продолжать обеспечивать равноправные условия для благополучной жизни всех народов и частей страны?

И, наоборот: для чего тот или иной народ берет на себя осуществление своего права на самоопределение? Для того чтобы обрести истинную независимость, построить действительно самостоятельную страну, в которой он сам и все оказавшиеся на территории его расселения национальные меньшинства получили бы лучшие условия для жизни? Или для того, чтобы, с одной стороны, самому возвыситься над иными этносами, и, с другой, - определить себя в подчинение некой более мощной мировой политической силе с целью либо того, что его верхам видится в качестве исторического реванша или просто из соображений экономической корысти?

Вторая сторона вопроса: тот субъект, который хочет сохранить территориальную целостность, он - адекватен этой задаче? Вспоминая последние годы СССР, скажу, что субъект в виде бывшего союзного руководства был явно неадекватен ей. Он не только был не в состоянии противодействовать внешнему вредоносному и зачастую и явно враждебному влиянию, но и, более того, сам объективно или субъективно работал на развал страны.

В последние годы существования СССР, как мы помним, действовал и дополнительный разрушительный фактор в виде руководства РСФСР во главе с Борисом Ельциным. Оно не только своим собственным "самоопределением" способствовало разжиганию сепаратизма, но и в нарушение конституции СССР предпринимало псевдовнешнеполитические действия типа заключения "договоров" с прибалтийскими республиками, которые не только сами по себе были вредоносны с внутренней точки зрения, но еще и использовались западными странами как аргумент в пользу своего пренебрежения суверенитетом СССР.

В случае с прибалтийскими республиками бывшего СССР мы наблюдали тогда и наблюдаем сейчас осуществление именно второго варианта. Это вариант отделения от большого целого ради разрушения; вариант поиска сильного хозяина, которому в силу культурно-исторического и геополитического противостояния удобны фобии и реваншизм новых сателлитов и который ради них готов закрывать глаза на их шовинистические проявления в отношении других народов.

В случае с каталонцами я таких вредоносных обстоятельств не усматриваю. В Каталонии, насколько я понимаю, не собираются искать иных, чем сегодня, политических или экономических союзов, переходить под иное культурно-историческое влияние. Впрочем, все может быть, если и Европейский союз в целом, и отдельные европейские страны полностью оттолкнут каталонцев за их законное стремление к самоопределению.

Нельзя, однако, не сказать и о другом важнейшем аспекте каталонского кризиса, который просто и ясно сформулировал на днях один мой португальский приятель: жаль, что большинство каталонцев не ценят своей большой страны! Это печальная констатация. Каталонцы не ценят большой страны Испании; латыши, литовцы и эстонцы (да и не только они, но и многие жившие там в 1991 году русские тоже) не ценили большой общей страны СССР. Для прибалтов это имеет довольно печальные последствия, что бы их политики и пропагандисты ни говорили обратного сегодня на этот счет. Ведь если у них все хорошо, то почему они не хотят, чтобы у каталонцев все было тоже здорово? Просто потому, что их патроны против?

Теперь несколько слов об испанцах, об их элите, премьере, короле и так далее. Будучи католиками, они, вероятно, хорошо знакомы с "золотым правилом нравственности", которое мы находим в самых различных религиозных и философских учениях, в том числе в Христианстве, и которое гласит: "Поступай по отношению к другим так, как ты хотел бы, чтобы они поступали по отношению к тебе". Известна и отрицательная его формулировка: "Не делай в отношении других того, чего ты не хотел бы, чтобы другие сделали в отношении тебя". Западноевропейский философ Иммануил Кант выразил его в своем категорическом императиве так: "Поступай так, чтобы максима твоей воли могла бы быть всеобщим законом". Позиция Мадрида, занятая им по отношению к СССР в последние месяцы его существования, когда вместе с остальным Западом Испания поддерживала радикальные сепаратистско-националистические действия прибалтийских элит, сегодня к ним, испанцам, возвращается. Вернется она и к другим западным странам. Нельзя в религии умиляться Христовыми заповедями, в философии - отдавать дань уважения высоким идеям равенства, а в политической практике - руководствоваться языческим "Что позволено Юпитеру, не позволено быку".

Так поддерживать или не поддерживать тех, кто выступает с позиций самоопределения вплоть до отделения от своих сегодняшних государств? Однозначного ответа на этот вопрос не существует. Когда обстоятельства свидетельствуют в пользу такой поддержки, поддерживать. Когда обстоятельства говорят об обратном, проявить сдержанность.

Если, например, абстрагироваться от Каталонии и взглянуть на наиболее животрепещущие для России проблемы Крыма и Донбасса, то в контексте сказанного выше мой вывод будет в пользу того, что уже было сделано в отношении Крыма и всецелой поддержки самоопределения народа ДНР и ЛНР. В Советском Союзе, повторю это еще раз, в момент выше описанных действий Запада существовала законная власть. На Украине, когда жители Крыма принимали решение о независимости и о воссоединении с Россией, ее уже не было. В Советском Союзе для его граждан, проживавших в Латвийской ССР, Литовской ССР и Эстонской ССР, не существовало опасности физического уничтожения. В Крыму она была реальна, а в Донбассе присутствует все эти годы. И самое главное, о чем часто забывают: проживавшие в Крыму граждане СССР на своем референдуме еще в январе 1991 года выразили желание жить в самостоятельной (автономной) республике в составе СССР, и союзные власти в соответствии с законом № 1409?1 от 3 апреля 1990 года должны были это их право обеспечить. Не обеспечили, а российские власти эту историческую ошибку в 2014 году исправили.

И последнее. У противников поддержки Россией тех или иных самоопределившихся народов, будь то на территории бывшего СССР (стоит в этой связи привести еще примеры Приднестровья и Нагорного Карабаха) или где-то еще, то есть у тех, кто принципиально выступает за примат принципа территориальной целостности государств, есть два наиболее распространенных аргумента. Первый гласит, что России опасно поддерживать выступающие за независимость силы в других странах, так как эти страны и их союзники в ответ займут недружественную позицию по отношению к Москве. На деле, однако, мы видим, что подход других стран к России зависит далеко не от ее позиции по данной проблеме. Она имеет свое значение, это так, но выбор между "благопристойным" поведением и принципиальностью для нашей страны, как мне думается, очевиден. В конце концов, как недавно подчеркнул Владимир Путин, народы действительно являются главными действующими лицами истории, причем не только истории нашей страны!

Аргумент номер два сводится к тому, что такая позиция будет способствовать "пробуждению" сепаратизма в отдельных российских регионах. На мой взгляд, здесь все ставится с ног на голову. Мы должны заботиться не о том, чтобы не дать некие политические зацепки адептам дробления России, а о том, чтобы политика нашего государства в социально-экономической и национально-культурной сферах гарантировала благополучие всех российских этносов. Чтобы она давала им возможность сохранять и развивать свою национальную самобытность. Чтобы они ценили свою жизнь в единой стране и были удовлетворены именно таким своим самоопределением.

Только такая политика будет объективно снимать условия для разжигания территориально-этнического сепаратизма.