Человек длинной воли

год назад погиб лучший командир Новороссии Арсен Павлов - Моторола

Ровно год назад убит русский герой, лучший командир Новороссии, Арсен Павлов. Моторола…

Сокрушаться, произносить дежурно-страдальческие речи "ушел не вовремя, до срока", "он столько еще мог бы сделать" – нельзя, грешно. Он – в отличие от сотен миллионов человекообразных, родившихся только затем, чтобы безвестно сгинуть – свое земное предназначение исполнил.

"Широк человек, я бы сузил", – эта формула великого Достоевского, вложенная им в уста героя "Братьев Карамазовых" в юности вызывала у меня протест и раздражение, ибо вокруг наблюдалась сплошь серая масса, сновали толпы одномерных человекоподобных, о коих можно было сказать лишь одно: "узок человек, я бы расширил…"

Мало встречал я в своей жизни тех, о ком с восхищением и неизбывной благодарностью могу сказать: "Широк человек! Никаких для него нет преград!" Один из них – Арсен.

Почему он так хотел воевать? Ответ обывателя ущербно-примитивен: жажда острых ощущений, стремление почувствовать себя сверхчеловеком, убивать безнаказанно, купаться в лучах славы…

Моторола – подлинный пассионарий, человек длинной воли, с внутренней энергией, перехлестывающей через все психологические и социальные плотины, выросший в бедной семье в лихие, сгубившие миллионы русских людей годы ельцинщины, мог стать антигероем. Но всем существом своим он воспротивился окружающему беснованию, он знал: предназначение его иное – героическое.

В лихие и пустые 90-е Эдуард Лимонов писал: "Наше общество ничего не может предложить молодежи, кроме мрачных обязанностей мента, солдата, пьяного веселья молодого рабочего или мрачной жизни заключенного…" Эту оценку, не будучи знакомым с творчеством Эдуарда Вениаминовича, в разговоре со мной Моторола воспроизвел почти дословно. Неправедных богатеев, одержимых потребительством крыс в человечьем обличье он свирепо презирал.

Наделенный природным умом и редчайшим в наше время нравственным чутьем он научился себя контролировать, направлять энергию на благо окружающих. Ему было открыто: каждый из нас создан из утрат и несбывшихся надежд, обрести в земной юдоли можно лишь право на героическую смерть и светлую память потомков. У него был только один способ заслужить такое право – стать прославленным воином, и он стал им.

Политики он чурался. На вопрос, каким видит политическое и социально-экономическое устройство Новороссии отвечал: "Не вникаю. Как народ решит. Главное – чтобы все русские жили в одном большом государстве, и не было такого социального неравенства, как сейчас".

Не был Моторола ни романтиком-идеалистом (в отличие от большинства ополченцев первой волны), ни простоватым батяней-комбатом, каким его выставляли публике федеральные СМИ.

Был он в хорошем смысле прагматиком, бойцом, задавшимся целью стать первым во всем, а это предполагало воинскую карьеру и медийную поддержку. Недалекие соратники и откровенные завистники упрекали его в стремлении к саморекламе и пиару, чуть ли не в звездной болезни. А командир использовал свою, победами заслуженную славу как инструмент, и только. В отличие от расплодившихся ныне виртуальных героев он за известность и любовь народа платил собственной кровью.

По опыту чеченской кампании он знал: чем известнее подразделение – тем больше страха испытывает противник, а это значит, что победы можно достичь с меньшими потерями. Чем выше звание и влияние – тем легче решать проблемы снабжения, вооружения, обучения своих бойцов и больше пользы можно принести им и обществу в целом.

Моторола единственный в моей жизни человек, который полностью соответствовал формуле идеального руководителя, был тем, кто при минимуме противоречивой информации в меняющихся обстоятельствах любой степени сложности способен в кратчайший срок дать поведенческий максимум – руководство к действию для себя и подчиненных, обеспечивающее достижение цели.

Рассчитывая умалить славу лучшего, непобедимого командира Новороссии, убили его подло, не в открытом сражении. Они просчитались: убить можно только того, кто не жил в высшем смысле, не слился с душою народа. А командир, оставшись в нашей памяти, продолжает воевать.

С войны возвращаются только трусы да мертвые. Живые навсегда остаются в бою, их – живых – всегда слишком мало, чтобы возвращаться, они не могут бросить тех, кто снова и снова должен идти в атаку. За Новую Россию. Во всех смыслах Новую и Великую. За страну, в которой у каждого должно быть и будет великое будущее.
Геннадий Дубовой 16 октября 2017