Выборы спикера ЖК: блицкриг с акселерацией

Жогорку Кенеш, который даже не вмешивался (формально) в ход президентских выборов, хотя имеет к их назначению и организации прямое отношение, вчера за полдня решил вопрос смены своего спикера. Раньше такие вопросы занимали, даже если учесть скрытый инкубационный период, несколько дней. Налицо политическая акселерация – если прежде такие дела были просто по плечу, теперь нам они уже по колено.

Один из выдвинутых вчера в спикеры претендентов – лидер парламентской фракции СДПК Иса Омуркулов – сказал, что спикер Чыныбай Турсунбеков сложил с себя полномочия добровольно, никто на него не давил, он даже не утратил доверия и – кто знает – может даже когда-то снова быть избранным. В этом вся суть нашей действительности: ничего не произошло, корабль плывет, бунта на палубе не было.

Но как раз "бунт" – в какой бы форме он ни проявлялся и кто бы его ни инициировал – есть признак плюрализма, если разногласия открыто обсуждаются, по ним принимаются коллегиальные решения и стороны приходят к какому-никакому согласию. Проблема в том, что даже если проблемы и ставятся в явочном порядке, они просто игнорируются. Мы сейчас часто цитируем Оруэлла, но живем-то по нему уже давно.

Почти то же самое произошло и с лидером молодежного крыла СДПК Ренатом Самудиновым, когда он предложил выдвигать кандидатов в президенты от партии после определения их рейтинга внутри партии – нам объявили, что он никогда не руководил никаким молодежным крылом. Как и Турсунбекову поставили на вид, что если у него есть свое мнение, пусть выходит сначала из партии, а потом это мнение выражает.

Пример Турсунбекова показателен для нынешней кыргызской действительности и политики – можно иметь сколько угодно заслуг перед человеком, обладающим бóльшей властью, или организацией, или просто искренне считать, что имеешь, но если один раз оступился и не то сказал или сделал, даже если от этого не последовало никакого ущерба ни государству, ни организации, тебе указывают на выход.

После этого остракируемый может хоть сколько признавать свою вину и клясться в верности, приводить доводы и доказательства, просить и выпрашивать, но вымолить прежнее к себе отношение, как правило, уже не может – невозможно дважды войти в одну и ту же реку. Бывший второй человек, поэт и мыслитель, гроза и надежда обнажает свою суть и вынужден спасать то, что еще осталось.

Так что "мирная смена власти" в парламенте может оказаться лишь началом больших и далеко идущих процессов, чтобы не просто наказать человека, кто вдруг подумал, что он "не тварь дрожащая, а право имеет", и чтобы одновременно "преподать урок" всем остальным, у кого тоже может шевельнуться мысль в будущем и чтобы "дурной пример" не стал заразительным.

Любое несанкционированное слово или намерение оказываются спичкой, а то, что успело сгореть, уже не восстановишь при всем желании, которое всегда должно быть обоюдным. И вполне объяснимы самоотводы как Исы Омуркулова, так и Аскара Шадиева, который в последнее время довольно часто мелькал в окружении президента. Для выполнения заданий свыше нужны уже совсем другие исполнители.

Другая суровая реальность: партии – это не партии с какими-то принципами или программами, это просто клубы людей вокруг одного человека, называющего себя политиком или имеющего какое-то формальное отношение к политике. Все, кто пытается решить свои проблемы через этого человека, становятся членами его партии, любят его и служат ему, даже удостоверений не бывает и членских взносов платить не надо.

Кто-то попадает на склад или базу через товароведа, другие – через директора магазина, а кто-то это делает через грузчика во дворе. Все друзья и знакомые товароведа – одна партия, а сторонники грузчика – другая. Они могут переходить из одной группы в другую, лишь бы попасть на базу наикратчайшим путем и с наименьшими материальными потерями, все остальное никогда никого не интересовало и не интересует.

Называться эти группы могут по-разному – выбор тоже зависит от уровня сознания и личных предпочтений любимого группового вождя. Для данного исторического момента эти группы удобно называть партиями, для других ситуаций подошли бы другие названия типа "клуб", "отряд" или "банд", но все они ОПГ – "организованные политические группировки".

И с помощью таких группировок можно менять любого человека на любом посту – незаменимых нет – и даже нужно менять, чтобы не застаивались и не начинали думать и привыкать к тому, что они что-то реально решают и имеют отношение к управлению. И только один человек незаменим – вождь, великий кормчий, генсек, Данко, светоч и маяк на найденном и выбранном пути развития.

Поэтому избрание Сооронбая Жээнбекова или Дастана Жумабекова – это напоминание всем нам, что нынешняя власть может все, если вдруг захочет или к этому побудят обстоятельства. Можно менять премьеров или спикеров хоть каждый год, а можно одного посадить на все 6 лет – пусть трудится, если не будет слишком шуметь или перебегать дорогу.

Жээнбеков заявил в прошлом году, когда стал вдруг премьер-министром, что никогда не думал о таком повышении. Лучше бы он этого не говорил, потому что за год с небольшим он уже показал, на что способен, заявив во всеуслышание: "Чык эшикке", – а потом засудив новостное агентство и известного журналиста на 10 миллионов сомов прямо во время избирательной кампании, даже если искренне этого не хотел.

Жумабеков до вчерашнего дня тоже находился примерно в той же области координат и с такими же планами. Мы часто сетуем, что за нас все решают, отсутствует система подготовки и подбора кадров, что нет выбора и так далее. Как раз наоборот – выбор есть и скрупулезная и планомерная селекция кадров проводится. Просто караван давно повернул в обратную сторону и последний верблюд стал первым.
Нарын Айып Октябрь 26, 2017