Россия получает шанс стать миротворцем в регионе

Об авторе: Георгий Давидович Толорая – руководитель Центра российской стратегии в Азии Института экономики РАН, профессор МГИМО (У) МИД РФ.

Десятилетия, прошедшие после прекращения в июле 1953 года боевых действий в Корее – одновременно гражданской войны и межсистемного столкновения в рамках биполярного мира с участием Китая (и стоящего за его спиной СССР) и США, нисколько не изменили суть происходящего на Корейском полуострове. Ни одна из сторон в ходе событий 60-летней давности не добилась желаемого. И каждая надеется, что находящаяся, по ее мнению, на ее стороне "историческая справедливость" рано или поздно восторжествует. Кроме того, Корея стала заложницей в "большой игре" великих держав, и здесь именно сейчас определяется, уйдет в прошлое "американоцентричный" монополярный миропорядок или установится новый геополитический баланс с нескольким центрами силы.

Так что ставки высоки, и дело не только в северокорейской бомбе. А потому, с точки зрения "оптимиста", какой бы плохой ситуация ни казалась, не стоит отчаиваться: она может стать еще хуже. Сегодня острота кризиса, пожалуй, наивысшая – не припомню, чтобы американский президент всерьез угрожал Северной Корее "полным разрушением". Северная Корея давно именно этого и опасается и поэтому лихорадочно создавала, а теперь совершенствует свой "ядерный сдерживатель". Такая программа, равно как и конструирование ракет, началась еще десятилетия назад: неудивительно, что лидеры страны, после распада СССР утерявшей союзников, бросили все силы на создание единственной, по их мнению, гарантии от интервенции. Примеры Югославии, Ливии, Ирака помогли им утвердиться во мнении о собственной прозорливости.

Сегодня КНДР хвастается возможностью произвести термоядерный заряд (состоявшиеся 3 сентября испытания, мощность взрыва составила 250 кт, вроде бы это подтверждают). Она также близка к оперативному развертыванию межконтинентальных баллистических ракет, недавние испытания ракет "Хвасон-12" и "Хвасон-14" показывают, что такие технологии у страны есть (говорят, не обошлось без привлечения, часто нелегальным путем, ракетных технологий из-за рубежа, в том числе с "Южмаша"). Пускай остаются сомнения в том, в состоянии ли КНДР установить ядерную боеголовку на ракеты, доставить смертоносный груз в нужную точку, и можно ли сбить ракету американскими средствами ПРО, но проверять никто не решается. КНДР уже пригрозила испытаниями в Тихом океане, чтобы убедить скептиков.

Сегодня все больше "ястребов" в США считают, что надо рискнуть, пока не поздно, а американские военные "на всякий случай" проводят регламентную подготовку к нанесению удара по КНДР для уничтожения ее ракетно-ядерного потенциала. Кто-то надеется, что это не приведет к эскалации и началу полномасштабной войны. Раньше такого не было: только ли дело в личности Дональда Трампа, выдвинувшего недопущение создания Пхеньяном угрожающего США потенциала в центр внешнеполитической повестки?

Дело в том, что раньше КНДР, несмотря на все обвинения в "агрессивности", не имела никакой нужды в том, чтобы нападать на соседей, – потенциал сдерживания был предназначен для самозащиты. Американцам же, несмотря на многолетнюю публичную риторику, была выгодна напряженность на Корейском полуострове. "Управляемый хаос" позволяет держать в Азии крупный военный кулак и оказывать давление на Китай, главного геополитического соперника.

Однако Ким Чен Ын заигрался, переступил опасную черту: он стал угрожать самой Америке, так как сумел создать не только боезаряды, но и средства доставки. Угроза ядерного удара по территории США для планировщиков в Пентагоне переводится из разряда голливудской фантазии в пугающую реальность. Пусть есть сомнения в реальности такой угрозы, но в целях повышения собственной значимости и выбивания бюджета заинтересованным лицам не стоит на этом заострять внимание.

США не были бы США, "лидером свободного мира" и "сияющим градом на холме", если бы смирились с реальной угрозой со стороны какого-то международного изгоя. Долгая история холодной войны заставила их, как альтернативу горячей войне, принять такие условия противостояния с Россией и Китаем (значительную роль тут сыграл Карибский кризис 1962 года).

Это вынужденное сосуществование основано на принципе "взаимного гарантированного уничтожения", причем США продолжают попытки (в том числе путем создания ПРО и высокоточного оружия) подорвать этот стратегический баланс. Однако режим КНДР отнюдь не входит в глазах американцев в число заслуживающих внимания акторов мировой политики, а потому такого рода "капитуляция" подорвала бы основы американской идентичности. Де-факто признание ядерного статуса КНДР и переход к политике холодного сдерживания в отношении нее чреваты весьма неприятными для США последствиями: серьезный удар по режиму нераспространения и "эффект домино", удар по возможностям Америки как мирового гегемона на основе ядерной монополии, негативные внутриполитические/репутационные последствия.

А потому угроза военного сценария в отличие от последних десятилетий заметно выросла. И пусть никто всерьез не верит в возможность неспровоцированной агрессии Северной Кореи против США (это было бы абсурдно и самоубийственно), американцы аргументируют такую авантюристическую перспективу также тем, что ощущение безнаказанности может подтолкнуть КНДР не только на шантаж своих партнеров с целью выбить уступки, но и на авантюру – попытку объединения Кореи путем блицкрига в расчете на то, что США не вмешаются (опасаясь ответного ядерного удара), а Южная Корея в этом случае капитулирует.

Таким образом, Трамп и Ким, как летящие навстречу друг другу поезда, встали перед неминуемым выбором – вступить в войну или сесть за стол переговоров. В Сеуле опасаются, что США могут не остановить огромные потери среди населения Республики Корея (РК), разрушение страны в случае реализации военного сценария и ответного удара со стороны КНДР. Китай в случае агрессии США вмешается в ситуацию и тем самым неизбежно превратит локальный конфликт в мировой. Хоть Пекин и заявил о невмешательстве в случае развязывания войны КНДР, на деле он вынужден будет сделать все для сохранения северокорейского государства, может быть, в качестве "вассала" и "буфера".

Ноябрьский визит в регион Трампа, как считают паникеры, как раз и может послужить тому, что США договорятся о "послевоенном урегулировании" (разделе зон влияния) с Китаем и склонят Пекин к допустимости "ограниченного военного решения". Надо также усыпить бдительность руководства РК и Японии в плане подозрения о том, что ими могут просто пожертвовать в интересах сохранения США доминирующей позиции в мире. Пекину порядком надоели "северокорейские клиенты", и сегодня уже можно представить непредставимое: что на определенных условиях он мог бы согласиться с тем, чтобы "ликвидировать нарыв", если в результате китайское влияние в регионе возрастет.

Пока что, не решаясь на войну, США добиваются изоляции и ослабления режима путем санкций и фактической экономической блокады под тем предлогом, что это, возможно, заставит руководство КНДР изменить приоритеты. Разумеется, никакие санкции не вынудят Пхеньян капитулировать и отказаться от созданного с таким трудом ядерного щита (как метко сказал Владимир Путин, "они траву будут есть, но не откажутся от ядерного оружия"). Вместе с тем санкции, по нашим наблюдениям, уже неблагоприятно сказываются на возможностях внутреннего развития и скоро приведут к падению жизненного уровня (но необязательно падению уровня поддержки режима), хотя страна в последние годы добилась заметного экономического роста благодаря негласным реформам на рыночной основе.

А можно ли найти развязку путем дипломатии? Для этого нужна политическая воля с обеих сторон. Цель КНДР понятна: Пхеньян стремится принудить противников к формальному подведению итогов войны, что предполагает существование КНДР как самостоятельного государства, ее признание и предоставление ей реальных гарантий безопасности и возможностей для развития.

США медлят: правящий истеблишмент США не в состоянии принять стратегическое решение о признании КНДР и потому скатывается к истерике. Несмотря на секретные контакты, стороны никак не могут договориться, о чем же договариваться.

Политика Сеула противоречива. Новое демократическое руководство РК, кажется, уже поняло, что на объединение Кореи под своей эгидой силовым путем надежды нет, а значит, надо найти формат мирного, путь не очень дружественного, сосуществования. Но президент РК Мун Чжэ Ин пытается "усидеть на двух стульях" – сохранить лозунги о сотрудничестве с Севером, с которым и пришел к власти, одновременно повинуясь американскому диктату по поводу изоляции КНДР. Стремясь не ослабить союзнические отношения с США, Мун одновременно старается приблизиться к Китаю и России.

Каков же выход? И Россия, и Китай настойчиво призывают к переговорному решению проблемы на многосторонней основе (двусторонние договоренности США и КНДР необходимы, но без гарантий великих держав в любой момент могут рассыпаться). С учетом ныне напряженных отношений Пекина с Пхеньяном Россия получает шанс стать миротворцем (на это, кстати, очень рассчитывают южнокорейцы, призывая к тому, чтобы Путин сыграл роль "пожарного" для тушения пламени на полуострове). Наша страна во избежание полномасштабного разрушительного конфликта вынуждена работать на сохранение статус-кво, пусть даже это будет означать появление де-факто ядерной державы на ее границах.

Как к этому перейти? Можно, например, начать решительно: собрать под эгидой ООН многостороннюю конференцию высокого уровня и декларировать модальности будущих договоренностей. Однако пока к этому никто не готов. Значит, может сработать постепенный подход, как это предлагает инициированная Россией совместно с Китаем "дорожная карта". Пусть все ее три этапа (взаимная заморозка тестов и учений; заключение двусторонних базовых соглашений; создание коллективной системы безопасности) трудно реализуемы, есть "двойное дно": важно начать дипломатический процесс и заморозить как северокорейскую ракетно-ядерную программу, так и наращивание военного потенциала США и их союзников, что отодвинет стороны от края пропасти. Дипломатический процесс будет означать консервацию конфликта, что в данной ситуации вариант не лучший, но и не самый плохой.

Задача российской и китайской дипломатии, на мой взгляд, приложить скоординированные усилия и заставить противников сесть за стол переговоров, в частности, принудить США принять соответствующее стратегическое решение. Новая геополитическая реальность позволяет союзу России и Китая поставить перед собой столь амбициозную задачу, поскольку она жизненно важна для обеих граничащих с Кореей стран.

Расон – Сеул – Москва

30/10/17