Если конгресс в Сочи сможет завершить то, что Женевский процесс так и не смог даже начать, мир войдет в новую постамериканскую эпоху, когда альтернативные игроки смогут добиваться мирных соглашений, имеющих глобальное значение.

С приближением 2018 года можно говорить о том, что война в Сирии завершена: ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) практически уничтожена, армия сирийского правительства вскоре освободит последние территории, оккупированные террористами. Курс же на примирение прокладывают Иран, Россия и Турция, а не США. Иными словам, конфликт в Сирии показал, что мир больше не является чем-то, что могут даровать только в Вашингтоне, пишет Шармин Нарвани в статье для The American Conservative.

Так, хотя президент США Дональд Трамп и говорил о возможной смене курса, он все же пошел по тому же пути, что и его предшественник Барак Обама. В стремлении свергнуть президента Сирии Башара Асада администрация бывшего президента сделала ставку, во-первых, на военную стратегию, чтобы лишить Дамаск контроля над Сирией, во-вторых, на дипломатические средства в Женеве, чтобы убрать Асада от власти. Проиграв в своей военной игре, когда Россия вмешалась в конфликт напрямую в 2015 году, США стали активно продвигать находившийся до того в коматозном состоянии мирный процесс в Женеве, благодаря которому можно было добиться политического разрешения конфликта без Асада.

Но и здесь два года спустя ситуация изменилась кардинально: теперь Тегеран, Москва и Анкара примиряют стороны в Астане и Сочи, а не в Женеве под эгидой ООН и при посредничестве США. Все три государства трансформировали конфликт, изолировав ключевых экстремистов, определив зоны прекращения огня и достигнув договоренностей для сохранения мира.

Ни для кого не стало сюрпризом то, что Вашингтон не только не принимает участие в этой инициативы, но и не выступил с какой-либо конструктивной альтернативой. В то же самое время в рамках Женевского формата, где недавно состоялся восьмой раунд переговоров, сторонам так и не удалось добиться какого-либо соглашения. По сути, миротворческие инициативы США в Сирии зашли в тупик, и другим региональным игрокам пришлось брать инициативу в свои руки.

Так, все громкие обещания о свежем старте, о том, что оппозиция едина и не выдвигает предварительных условий, которые давались перед очередной встечей в Женеве, оказались вдребезги разбиты, как только различные члены оппозиции заявили о том, что "Асад должен уйти". Ни о какой единой оппозиции речь не шла. Более того, сирийское правительство не могло сдержать свое презрение к самому процессу, сначала прибыв с опазданием, а затем довольно быстро вернувшись в Дамаск.

Женевские переговоры так и не смогли дать каких-либо продуктивных результатов по ряду причин. Прежде всего "сирийская оппозиция" не представляет всего сирийского народа. Большая их часть выбрана иностранными правительствами. Специальный посланник ООН по Сирии Стафан де Мистура не стал скрывать этого факта, когда он на прошлой неделе поблагодарил Саудовскую Аравию за способствование "формированию единой делегации оппозиции".

В рамках же миротворческого процесса ООН - так же, как и в случае с администрацией США - были созданы условия, которые исключали более независимую и просирийски настроенную внутреннюю оппозицию страны - тех людей, которые по большей части отвергли иностранное вмешательство, милитаризацию конфликта, а также выступили против западных санкций, дав правительству Асада понять о своей готовности обсуждать реформы. Москва и Тегеран, со своей стороны, поддерживали каналы с этими силами открытыми, и многие из этих лиц и группировок протоптали целю дорожку в Москву, когда они на протяжении нескольких лет ездили туда в поисках компромиссов и решений.

Затем, очевидно, что сирийская оппозиция войну проиграла, а мир определяют победители, а не проигравшие. Те делегаты оппозиции, которые присутствовали в Женеве на переговорах, похоже, так и не поняли, что Дамаск и его союзники добились неоспоримых военных успехов. О двух равных сторонах на переговорах вопрос больше не стоит, и никто этого факта уже не изменит.

Правительство Асада неоднократно заявляло о своей готовности идти на диалог с любым гражданином Сирии, который придет без предварительных условий и будет вести переговоры искренне. Годы примирения между правительством и различными силами на местах доказали верность этой позиции. Именно таков формат будущих переговоров с доморощенной сирийской оппозицией, а не той, которая сформирована Вашингтоном или Эр-Риядом.

И прорывом стал конец 2016 года. К тому моменту Турция кардинально изменила свою стратегию, недовольная военной поддержкой США курдов. Президент страны Реджеп Тайип Эрдоган начал тактическое взаимодействие с Россией и Ираном, потянув за собой Катар и его союзников в среде оппозиции. Благодаря этому удалось склонить боевой баланс в пользу Дамаска, который смог освободить Алеппо и начать успешную кампанию против ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Сразу же после этого на переговоры в Астане, организованные Турцией, Ираном и Россией, прибыли делегации, состоящие из сирийского правительства и десятка группировок оппозиции.

К началу мая этим трем странам удалось подписать меморандум о формировании четырех "зон деконфликтации" в оккупированных мятежниками районах Сирии. Хотя часть вооруженных группировок и отвергла такую концепцию, благодаря этим зонам удалось приостановить кровопролитие, а также отделить экстремистов от мятежников, готовых участвовать в режиме прекращения огня.

В июле США и Иордания совместно с Россией обсудили создание зоны деэскалации на юге Сирии. А в сентябре Иран, Россия и Турция согласились сформировать четвертую и последнюю такую зону в Идлибе, удерживаемом филиалом "Аль-Каиды" (организация, деятельность которой запрещена в РФ). Иными словам, в течение восьми месяцев удалось демилитаризировать четыре ключевых зоны Сирии при посредничестве трех стран: Турции, как крупного сторонника сирийской оппозиции, а также Ирана и России - близких союзников сирийского правительства.

Создание режима прекращения огня - лишь одна из целей мирного процесса в Женеве. Другой является политическое урегулирование конфликта. Предполагается, что будет создано переходное правительство, которое подготовит обновленную конституцию, подготовит выборы и прочее. Россия, Иран и Турция же, в свою очередь, в преддверии переговоров в Женеве собрались в Сочи после неожиданной встречи президента Сирии Башара Асада и его российского коллеги Владимира Путина. В совместном заявлении главы Ирана, Турции и России призвали к проведению Конгресса национального диалога по Сирии в "обозримом будущем". В нем примут участие сирийское правительство и оппозиция, которые привержены суверенитету, независимости, единству, территориальной целостности сирийского государства.

Хотя лидеры трех государств и подчеркнули, что эта инициатива является лишь дополнением к процессу в Женеве, а не альтернативой, в заявлении четко указывается, что консультировать и согласовывать участников конгресса будет Иран, Россия и Турция. По информации источников автора, ни о каких представителях поддерживаемой внешними силами оппозиции речь идти не будет. Скорее всего в них не будут принимать участие наиболее жестко настроенные силы и экстремисты. Вместо них, Сочи могут привлечь большое число представителей различных слоев сирийского общества, более близких к традиционной сирийской оппозиции, которые так и не получили слово в Женеве.

В конечном счете вполне можно себе представить, что окончательно политическое решение сирийского конфликта будет выглядеть очень схоже с теми реформами, которые Асад предлагал в 2011 и 2012 годах. Его предложение не успело обрести реальную форму и было тогда попросту отвергнуто иностранными правительствами и их сирийскими союзниками. Важнее всего другое. Если конгресс в Сочи сможет завершить то, что Женевский процесс так и не смог даже начать, мир войдет в новую постамериканскую эпоху, когда альтернативные игроки смогут добиваться мирных соглашений, имеющих глобальное значение.

Разрешение конфликта таких масштабов по большей части за пределами без ООН или США порывает с устоявшейся убежденностью, что крупные геополитические решения должны принимать исключительно в США. И наиболее распространенным на Ближнем Востоке высказыванием на сегодняшний день является то, что "США не разрешают конфликты, они их используют".

И на этой неделе Трамп навсегда развеял убежденность в том, что США являются честным посредником на Ближнем Востоке, после того как он в одностороннем порядке признал Иерусалим столицей Израиля. Неудивительно поэтому, что Саудовская Аравия, Иордания, Катар, Судан, Египет и другие теперь прокладывают путь в Москву в поисках свежих решений.

Максим Исаев