Еще недавно Рекс Тиллерсон поворачивался к северокорейцам спиной – в марте этого года на границе между Южной Кореей и КНДР в Пханмуджоне

Американский накат на Северную Корею подошел к своему логическому концу: Вашингтон практически открытым текстом предложил Пхеньяну начать диалог. Дальнейшее нагнетание напряженности вокруг ракетно-ядерной программы КНДР бесполезно и опасно, и администрация Трампа начинает подготовку общественного мнения к старту мирных переговоров. Россия будет играть в них очень важную роль.

Весь уходящий год корейская тема оставалась самой горячей международной проблемой. Дональд Трамп говорил о возможности военного решения "корейской ракетно-ядерной проблемы", а Ким Чен Ын запускал все более совершенные баллистические ракеты и проводил испытания атомной бомбы.

Весь остальной мир призывал КНДР и США начать переговоры – хотя бы в том самом шестистороннем формате (две Кореи, США, Япония, Россия и Китай), который был прерван еще в прошлом десятилетии. Вашингтон отвечал крайне запутанно – говоря одновременно и о том, что переговоры могут идти только про условия отказа КНДР от ядерного оружия (что, естественно, абсолютно неприемлемо для Пхеньяна), и о том, что в принципе нельзя исключать даже встречу Трампа с Кимом.

И вот во вторник произошел исторический перелом в позиции США.

В выступлении госсекретаря Рекса Тиллерсона в вашингтонском Атлантическом совете Северной Корее было уделено много внимания. В частности, госсекретарь даже рассказал, что Вашингтон заверил Пекин, что если власть Ким Чен Ына вдруг неожиданно "из-за внутренних причин" падет и американской армии придется пересечь 38-ю параллель для восстановления порядка, то она непременно вернется обратно, в Южную Корею.

Этот фантастический сценарий – в котором нереальна сама возможность падения северокорейского режима в результате каких-то внутренних причин – видимо, был призван успокоить китайцев. Вот, дескать, мы не хотим оккупировать территорию вашего союзника. Но на самом деле даже в таком гипотетическом варианте подобный сценарий совершенно не может устраивать Китай. КНДР является его военным союзником, и независимо от того, кто и как находится у власти в Пхеньяне, Пекин будет выполнять свои обязательства по защите Северной Кореи. Потому что это, в первую очередь, отвечает китайским национальным интересам – американцы и так заняли Южную Корею, не хватало им претендовать еще и на Северную. Не для того миллионная китайская армия воевала с американской в Корейской войне начала 50-х.

Но все это Тиллерсон рассказывал лишь как прелюдию к главному тезису – готовности к переговорам.

Подход к этому тезису был, естественно, обставлен как полагается. Для начала Тиллерсон подтвердил привычную американскую позицию о том, что "Северная Корея представляла и представляет самую непосредственную угрозу нашей стране, настолько значительную, что продолжать игнорировать ее нельзя" – и повторил любимую формулировку администрации Трампа о том, что в отношении КНДР "мы покончим с эпохой стратегического терпения, приступим к эпохе стратегической ответственности". По словам Тиллерсона, американские военные готовы отразить любые угрозы северокорейцев, но при этом:

"Мы не будем добиваться смены режима, мы не добиваемся коллапса режима, мы не добиваемся ускоренного объединения Корейского полуострова, мы не ищем причины, чтобы послать наши вооруженные силы к северу от демилитаризованной зоны".

Добавив, что "нереалистично" ожидать от КНДР, что она откажется от ядерного оружия, на разработку которого было затрачено много времени и ресурсов, Тиллерсон перешел к главному:

"Нам нужно, чтобы Северная Корея села за стол переговоров. Мы готовы говорить с ними, когда бы они ни захотели".

Да, Тиллерсон добавил, что "я продолжу наши дипломатические усилия до того момента, когда упадет первая бомба" – ну так тактика запугивания является ключевой в линии Трампа по отношению к КНДР. Но главное было сказано – "мы готовы к переговорам в любое время, мы согласны провести первую встречу без предварительных условий":

"Давайте просто встретимся. Мы можем поговорить о погоде, если вы этого хотите. Мы можем обсудить, является ли стол круглым или квадратным. Но можем ли мы для начала встретиться лицом к лицу и просто поговорить?"

Конечно, госсекретарь прибавил, что Пхеньян должен вступить в переговорный процесс "с пониманием, что они хотят сделать иной выбор" – но его же слова про "отсутствие предварительных условий", конечно, важней.

Слова Тиллерсона вскоре попросили прокомментировать Белый дом – но там, по сути, ушли от ответа, заявив, что "позиция президента США по этому вопросу остается неизменной" и Дональд Трамп считает, что Пхеньян угрожает всему миру. Ну так об угрозе и Тиллерсон говорил, но главное-то в его заявлении – призыв к переговорам. И это Трамп не дезавуировал – хотя несколько месяцев назад, после заявлений Тиллерсона о том, что переговоры возможны, президент отреагировал в твиттере напоминанием о том, что военное решение также остается на повестке дня. Честно говоря, и тогда было очень похоже на то, что Трамп и Тиллерсон просто разыгрывают партии "злого" и "доброго" следователей в отношении Пхеньяна. Теперь же время для игр заканчивается. Почему?

Во-первых, Штатам нечего больше выжимать из ситуации вокруг КНДР – ведь они в принципе накрутили градус вокруг этого "кризиса", в первую очередь, для того, чтобы получить возможность давить на Пекин, ставя китайские власти в положение оправдывающегося за своего якобы неразумного союзника, "меньшого брата". Но игра Трампа с Си на корейском поле зашла в тупик – больше никаких шагов, которые могут расцениваться как уступки, Пекин делать не будет. То есть шансов на ужесточение санкций против КНДР нет – ни Пекин, ни Москва не поддержат соответствующие американские резолюции в Совбезе ООН.

Ведь уже последнее, сентябрьское ужесточение было, что называется, уступкой – до этого Москва заявляла, что лимит на ужесточение санкций исчерпан. Теперь же, после недавних испытаний новой корейской ракеты, США заговорили о необходимости усилить санкции – например, "включая и использование права на запрет морского сообщения с Северной Кореей" – но стало понятно, что Россия и Китай не поддержат этих мер. Более того, Сергей Лавров в резкой форме заявил, что США провоцируют Пхеньян и если они собираются во что бы то ни стало напасть на него, то пускай прямо скажут об этом.

Во-вторых,

Трамп постепенно выбирается из болота "русских связей", обретая возможность проводить свою политику.

Принята налоговая реформа, ослаблены противники в Конгрессе, начата новая игра на Ближнем Востоке через стимулирование палестино-израильских переговоров путем "переворачивания стола" с Иерусалимом – так что и на Дальнем Востоке пора переходить к "мирным процедурам".

Ну и, в-третьих, приближается Олимпиада в Пхенчхане – и туристы со всего мира не горят желанием поехать в Южную Корею в такой, по словам самих противоборствующих сторон, "предвоенной" атмосфере". То есть Олимпиада оказывается под угрозой – если США продолжат свои словесные нападки на КНДР и не прекратят проводить военные маневры у ее границ. Ни Трампу, ни Тиллерсону не хочется, чтобы их изображали как людей, из-за которых невозможно нормально провести Олимпиаду.

Нет сомнений, что обращение Тиллерсона будет услышано в Пхеньяне, который недавно заявил о том, что завершил создание своих ракетно-ядерных сил. Конечно, ракетная программа на этом не завершена, но Пхеньян вполне может позволить себе взять реальную паузу в испытаниях как ракет, так и атомного оружия. И приступить к переговорам – сначала тайным (где-нибудь в Москве или Пекине), а потом уже и официальным. В шестистороннем формате – с участием России, Китая, Японии и Южной Кореи. Начнутся ли они до Олимпиады или после ее завершения – не принципиально. Главное, чтобы стороны наконец-то перешли к этому нудному, но единственно возможному процессу.

Неудивительно, что в Москве сразу же приветствовали заявление Тиллерсона, сказав, что они, "безусловно, вызывают удовлетворение":

"Подобные конструктивные заявления гораздо больше импонируют, чем конфронтационная риторика, которую мы слышали до сих пор. Это можно приветствовать, это идет в русле тех призывов, которые оглашала российская сторона, о чем неоднократно говорил президент Путин, что конфронтационная риторика и любые шаги, которые могут провоцировать дальнейшую напряженность на Корейском полуострове, абсолютно контрпродуктивны", – так сказал пресс-секретарь президента.

Любопытно, что далее пресс-секретарю президента был задан более чем странный вопрос, сама формулировка которого выдает мышление либерал-пораженцев, стремящихся во всем выискивать какой-либо проигрыш России.

"Не отнимает ли таким образом Вашингтон у Москвы инициативу по проведению прямых переговоров по урегулированию ядерной проблемы КНДР?" – спросили Пескова. Как будто бы эту ситуацию вообще можно рассматривать под углом подобного соперничества. "Здесь главная общая задача – снизить напряженность на Корейском полуострове, и в данном случае здесь никто ни у кого ничего вырвать не может, тут главное – реализация этой задачи", – ответили в Кремле.

Более того, после начала переговоров роль России в них будет важнейшей.

Как посредник между США и КНДР наша страна имеет уникальные возможности. Мы не являемся военным союзником Пхеньяна, но при этом пользуемся его большим уважением и доверием.

Северокорейцы будут понимать, что наша роль ни в коей мере не может быть проамериканской. А американцы, помня о нашей более чем конструктивной позиции в ходе многосторонних переговоров по иранскому ядерному досье, будут видеть в нас сторону, реально заинтересованную в заключении соглашения. Естественно, ни о каком отказе КНДР от ракетно-ядерного оружия не может быть и речи. Но вполне реально прийти к легализации корейской ракетно-ядерной программы и мораторию Пхеньяна на новые испытания при условии заключения полномасштабного мирного договора между США и КНДР.

Но это отдельная – и долгая – тема. Которая, на самом деле, после того как "корейская угроза" исчезнет с радаров мировой прессы, никому, кроме специалистов, не будет интересна. Это и будет главным признаком того, что кризис миновал.

Текст: Петр Акопов
14 декабря 2017,