Бывшая высокопоставленная руководительница "Моссада" и экс-замдиректора Совета национальной безопасности Израиля Сима Шайн, ныне работающая в израильском Институте исследований национальной безопасности (INSS), дала интервью корреспонденту французской Le Monde Марку Семо.

"Кто главные победители сирийской войны?" - спросил журналист.

"Вне всякого сомнения, это Иран, хотя протестные движения начала января представляют реальный вызов для режима, - считает эксперт. - Организация "Исламское государство"* была их смертельным врагом, и теперь иранские силы или их местные протеже занимают большую часть территорий, которые были под контролем этой группы".

По мнению исследовательницы, победительницей в войне, хоть и в меньшей мере, является Россия. "Ей принадлежит инициатива как в дипломатическом, так и в политическом плане, - отметила Шайн. - В отличие от советской эпохи, Кремль сегодня с состоянии разговаривать со всеми сторонами. У Москвы никогда не было столь центральной роли на Ближнем Востоке. Однако на сирийской территории Россия нуждается в Иране, так как ситуация пока далека от стабильной, - пояснила экс-сотрудница "Моссад". - Этот альянс с Ираном является важнейшей картой России по отношению к Израилю и к США. Верно и обратное: возможно, Тегерану еще больше нужна Москва. То, что вначале было браком по расчету, превратилось в стратегическую связь, которая будет сохраняться, несмотря на расхождения во взглядах на судьбу Башара Асада - поскольку русские очень хорошо знают, с кем они имеют дело, - или на сохранение иранских сил в Сирии".

"А кто проигравшие в войне, помимо сирийской оппозиции?" - спросил журналист.

В числе основных проигравших - Турция, "учитывая одновременно усиление курдского национализма и ее амбиции в начале конфликта". Как пояснила Шайн, Турция "все поставила на уход Асада. Увидев, что он рискует все потерять, Реджеп Тайип Эрдоган совершил поворот, разыгрывая в течение года российскую карту. Хоть он и находится в позиции вассала, это позволило ему ограничить ущерб".

По словам исследовательницы, одним из проигравших в сирийской войне является Израиль: "Впервые Иран разместил свои силы или силы шиитских боевиков, которым он покровительствует, на сирийской территории. Наконец, есть "Хизбалла", которая значительно укрепилась, в том числе за счет опыта, полученного в боях. Для Израиля это меняет ситуацию в случае конфликта".

"Растущее влияние Ирана на "Хизбаллу" и размещение иранских сил в Сирии делает реальной вероятность того, что нашим силам придется сражаться на двух фронтах на севере в случае конфликта, - объяснила Шайн. - Вот почему мы не можем согласиться с тем, чтобы иранские силы оставались на сирийской земле. "Хизбалла" была вовлечена Ираном, чтобы быть угрозой для Израиля. Но это ливанцы. Они знают, что вооруженный конфликт с Израилем означал бы разрушение значительной части их страны".

"Что конкретно может сделать Израиль?"

"Я исключаю в ближайшем будущем какую-либо инициативу со стороны Израиля - не потому, что мы боимся, но потому, что у нас нет никакого желания развязывать военную авантюру, - ответила исследовательница. - Давление будет в первую очередь дипломатическим. Прежде всего - на США, чтобы они активнее поучаствовали в досье. (...) Мы также разговариваем с русскими. Они не являются нашими союзниками, но они и не враги".

"Существует реальная симпатия России к Израилю, где более миллиона жителей - русскоговорящие, - отметила эксперт. - Тем не менее, внешняя политика Москвы основана в первую голову на защите национальных интересов. В этом плане мы очень хорошо друг друга понимаем. С самого начала вмешательства России в Сирии была установлена "горячая линия" между ее оперативной штаб-квартирой и нашей, чтобы избежать каких-либо инцидентов и недоразумений. На обоих концах линии говорят по-русски. Мы надеемся, что Кремль окажет давление на иранцев, побуждая вывести свои силы из Сирии или, по крайней мере, не размещать их к югу и к западу от Дамаска, рядом с израильской границей".

*"Исламское государство" (ИГИЛ) - террористическая организация, запрещенная в РФ.

8 января 2018 г.

Марк Семо | Le Monde