Западу нужно смириться с тем фактом, что Анкара теперь следует одним курсом с Москвой и Тегераном


Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган повел свою страну новым внешнеполитическим курсом, более независимым и национально ориентированным. Ключевую роль в этом изменении сыграло то, что Анкара пересмотрела свою озабоченность в области безопасности, перестав в столь большой мере опасаться России, ее традиционного врага, и Ирана, регионального конкурента и возможного сторонника независимости курдов, сблизившись с ними. И шаги в этом направлении Анкара сочетает с возрождением внешней политики бывшего премьер-министра Неджметтина Эрбакана, пишет Исаак Кфир в статье для австралийского издания The Strategist.

Путь к политическому успеху Эрдогана начался в 2002 году, через год после того, как он с союзником Абдуллахом Гюлем создал Партию справедливости и развития (ПСР). Возглавляемую Эрдоганом партию неоднократно обвиняли в том, что она медленно и систематически осуществляет демонтаж светской идентичности Турции, оформленной Мустафой Кемалем Ататюрком в 1923 году.

Многие исследователи указывают на то, что стратегия ПСР состоит в отказе от политического ислама, который заключается в применении исламских ценностей в общественной сфере, в то же самое время принимая политику исламской идентичности.

Архитектором обновленной внешней политики Турции стал Ахмет Давутоглу, который направил страну курсом, в большей степени основанным на дипломатии, экономике, мягкой силе и тюркской идентичности. Следуя этим направлением, Турция смогла капитализировать свое геостратегическое местоположение, начав играть одну из главных ролей на международной арене. Выражение этой политики можно было наблюдать в подходе Анкары к отношениям с Ираком, Сирией, Палестиной и Ираном.

Так, из-за собственной проблемы с курдами для Турции во внешней политике крайне большое значение имел Ирак. Когда после вторжения США 2003 года высказывались мнения о необходимости разделить страну, Анкара решительным образом встала на защиту ее территориальной целостности, в чем получила поддержку Ирана и Сирии.

Отношения Анкары с Дамаском можно назвать циничными, и тому есть три основные причины: взаимодействие Сирии с Рабочей партии Курдистана, членам которой, по утверждению Анкары, разрешают тренироваться в Долине Бекаа4 статус провинции Хатай, аннексированной Турцией в 1939 году4 а также права на водные ресурсы, особенно реки Евфрат. Когда в арабской республике началась гражданская война, Турция сначала не была настроена враждебно к президенту Башару Асаду, но по мере интенсификации конфликта Турция столкнулась с наплывом сирийских беженцев. В связи с этим Эрдоган и стал поддерживать оппозицию в надежде на быстрое окончание войны.

С тех пор он сменил свою позицию на более пророссийскую и проиранскую, в которой Асад сможет сыграть определенную роль в Сирии. Это означает, что Турция на сегодняшний день действует в рамках Астанинского, а не Женевского процесса. Одной причиной для этой перемены стало то, что Эрдоган признал наличие у него с Россией и Ираном чего-то общего: они не обращают внимания на его продолжающееся наступление на демократию в Турции, будучи прагматистами, стремящимися продвигать собственные национальные интересы любыми возможными средствами.

Решение Эрдогана выступить в поддержку Палестины мотивировано внутриполитическими соображениями: так ПСР смогла заявить о себе как о защитнице забытого большинства от турецкой либеральной элиты. Эрдоган стал со временем все больше воспринимать палестинский вопрос как возможность позиционировать себя в качестве одного из немногих лидеров исламского мира, которые публично бросают вызов и Израилю, и США.

В том, что касается напряженности между Анкарой и Тегераном, то исторически тому причиной была убежденность первой в поддержке Ираном РПК и его попытках экспортировать собственный бренд исламизма, из-за чего ультрасветские военные Турции с подозрением относились к исламской республике. Потепление в отношениях наступило с 2003 года, когда Тегеран подавил деятельность Партии свободной жизни в Курдистане, которая, по мнению многих, имела связи с РПК. Улучшения коснулись и области экономики.

Внешняя политика Эрдогана принесла стране большие дивиденды благодаря взаимоотношениям Анкары с ЕС. Лидеры стран - членов европейского блока понимают, что Турция является первой линией обороны от нелегальной миграции. Им также известно, что они не могут позволить себе повторения кризиса с беженцами 2015 года. В связи с этим, помимо отдельных риторических заявлений, ЕС не затрагивал вопросы крупного наступления Анкары на права человека, в том числе 148 судебных процессов над теми, кто подписал Петицию ученых за мир, выступая за мирное разрешение конфликта между Турцией и РПК.

Маловероятно, что жесткая хватка Эрдогана за политическую систему Турции в скором времени ослабнет. Напротив, недавно Эрдогану удалось перевести закупки для нужд обороны из-под контроля министерства обороны в область ответственности администрации президента.

Таким образом, Западу нужно смириться с тем фактом, что Анкара теперь следует одним курсом с Москвой и Тегераном. Это серьезная проблема для НАТО, поскольку Турция является одним из его членов. Ему также необходимо существенно пересмотреть принципы восстановления мира и безопасности на Ближнем Востоке, поскольку правила игры уже другие.
Максим Исаев, 12 января 2018,