ЗАПРЕЩЕННЫЙ ВЫСОЦКИЙ

25 января исполняется 80 лет со дня рождения Владимира Высоцкого. Трудно поверить, но одно время популярный бард был в Узбекистане почти под запретом.

Поведаю вам об этом подробнее.

В двадцатых числах января 2001 года мне, как главному редактору газеты "Ташкентская правда", позвонили из аппарата Президента и конфиденциально попросили написать статью об Исламе Каримове в связи с приближающейся датой его рождения – 30 числа ему должно было исполниться 63 года. Для мусульман эта цифра очень значима, ее считают возрастом пророка Мухаммада ("Пайгамбар еши"). Я ответил, что благодарю за доверие, но удобнее было бы опубликовать такой материал в республиканских газетах. К тому же я никогда не печатал статьи, напрямую персонально восхваляющие руководителя республики. Меня "поправили", сказав, что, судя по моим публикациям, я в основном поддерживаю политическую линию главы государства, что нашу газету внимательно читают в посольствах зарубежных стран, аккредитованных в столице Узбекистана. А потому статья была бы полезна.

Тогда я предложил компромиссный вариант: дабы не быть заподозренным в угодничестве, я напишу две статьи о личностях, рожденных в конце января. О Владимире Высоцком (25 января) и Исламе Каримове (30 января). На том и порешили.

24 января я передал ответственному секретарю газеты М.А. Гуральскому мой панегирик в память о Высоцком для размещения в постоянной колонке "Трибуна редактора". Откровенно говоря, я никогда не был в числе фанатичных поклонников песенного творчества самого известного российского барда. Но прекрасно осознавал исключительную эксклюзивность его вокального и актерского дарования.

Я написал о том, что он пользовался огромной популярностью не только в народе, но и среди "сильных мира сего". Во всяком случае, я часто слышал из автомобилей больших руководителей записи песен Высоцкого, которые к тому же обменивались ими. Я считал, что Высоцкий никогда не был "антисоветчиком", но объективно содействовал распространению свободы слова и творчества в СССР.

Те работники редакции, которым довелось прочитать материал в верстке, заходили ко мне и выражали свое полное одобрение.

И вдруг поздно вечером, когда я уже подписал все полосы, мне позвонил главный цензор Эркин Камилов и заявил, что не пропустит газетный номер в печать из-за очерка о Высоцком. Я стал настаивать, ссылаясь на устную договоренность с работниками аппарата. Убедить его было трудно, поскольку он прямо заявил, что мы никакого отношения не имеем к русскому сомнительному певцу.

Через минут 15 последовал звонок из пресс-службы президента. Мне объяснили, что на самом верху есть неприязнь к барду, который, якобы, где-то негативно отозвался об узбеках.

Это было для меня настоящим потрясением, так как я всегда слышал (в том числе и от руководителя Таганки Любимова) только самые добрые слова актера в адрес нашей республики. Надо было разобраться, а пока я дал указание заменить мой материал на какое-то официальное сообщение.

Газета вышла с небольшим опозданием, а утром на планерке, в ответ на недоумение коллег, я поручил срочно по всем каналам узнать о "крамольном" высказывании Высоцкого. Через день на планерке меня заверили, ссылаясь на журналиста из "Правды Востока" Льва Савельева, близко знавшего и творчество, и самого Владимира Семеновича, что это явный оговор: Высоцкий любил нашу республику и бывал здесь с удовольствием.

Я и сам помнил случай, когда вопреки художественным вымыслам в кинокартине "Высоцкий. Спасибо, что живой", в Узбекистане знали и любили московского барда. Где-то в конце 70-х тогдашний заместитель главного врача 1-й (правительственной) поликлиники Ойдин Агзамовна Каримова с видимым удовольствием рассказала мне, что у нее вчера побывал Высоцкий. Как, зачем?

Оказывается, в сопровождении какого-то мужчины Высоцкий обратился к ней за помощью – он сказал, что для его друга срочно нужен обезболивающий препарат, кажется, хлоралгидрат. Ойдин Агзамовна улыбнулась, сказав, что постарается помочь такому именитому гостю и пошла к хирургу. Врач очень удивилась этой просьбе: для кого? О.А.Каримова ответила: загляни в мой кабинет, и ты поймешь. "Случайно" заглядывали туда и другие врачи, и медсестры. Но когда вернулась отсутствующий главный врач, она, разумеется, узнала о визите Высоцкого и отчитала своего заместителя за нарушение должностных обязанностей.

Видимо, ей было очень досадно, что она разминулась с певцом и не смогла сама пообщаться с ним. Инцидент был исчерпан, но вдруг на следующий день Владимир Высоцкий вновь обратился с такой же просьбой к Каримовой. Та была вынуждена отказать ему, сославшись на запрет главного врача.

- Обратитесь к ней самой, может, она Вам поможет, - сказала на прощание Каримова.

Что было дальше, она не знает. На мой вопрос – как выглядел артист? – Ойдин Агзамовна обрисовала его очень аккуратным и модно одетым, обаятельным и вежливым.

Знаю, что добросердечно и уважительно к нему относились и другие должностные лица, с которыми Высоцкий встречался в Узбекистане. Никакого сговора против него не было и в помине.

Статью свою о Высоцком я хотел опубликовать на следующий год, но в июле меня освободили от должности главного редактора.

Решил написать об этой истории сейчас – и потому, что настоящий год юбилейный, и, главное, потому что недавние времена волюнтаризма и капризов руководства, кажется, благодаря новому президенту уже проходят. Надеюсь, безвозвратно!

А.Ходжаев