Потерпев поражение в открытом бою, джихадисты сделали упор в действиях на акты устрашения

После разгрома, нанесенного "Исламскому государству" (ИГ, террористическая организация, запрещена в РФ) в Сирии и Ираке, боевики этой группировки все активнее переносят свои действия на Европейский континент. Эксперты по международному терроризму считают, что оставшиеся в живых лидеры ИГ и других экстремистских группировок будут пытаться организовывать проведение террористических актов в европейских столицах, крупных городах и на туристических объектах. Не исключены теракты также на Американском и Австралийском континентах.

ТЕНДЕНЦИЯ ОПТИМИЗМА НЕ ВЫЗЫВАЕТ

В 2016 году ИГ, утратив около 75% территории в Ираке и примерно 60% в Сирии, осуществила 1400 терактов. Количество убитых и раненых, определенное военными экспертами в том году в 7 тыс. пострадавших, на 20% превысило жертвы предыдущего года. По предварительным подсчетам, в 2017 году количество пострадавших от рук боевиков этой организации было больше предыдущего. Точные данные пока не приводятся, но тенденция оптимизма не прибавляет.

Авторитетный эксперт Эрин Миллер из Международного центра по исследованию проблем терроризма при Мэрилендском университете (США) прогнозирует интенсификацию экстремистского насилия в ближайшее время.

По ее мнению, такое развитие событий связано как с разгромом ИГ на полях сражений в Ближневосточном регионе, так и с той поддержкой, которую отдельные представители мусульманских общин в Европе, Америке и Австралии готовы оказать террористам.

Действительно, как отмечает современный американский исследователь Акбар Ахмед, "кроме ислама, нет ни одной мировой религии, последователи которой в таком значительном количестве попадали бы в инокультурную социальную среду в качестве чужеродных меньшинств". По его мнению, сегодня мусульманские меньшинства "переживают самые болезненные формы социально-политической трансформации, утраты, ломки и борьбы за сохранение собственной идентичности". С такой оценкой ситуации согласна Юлия Сергеевна Нетесова, которая в диссертации "Исламистский терроризм в странах Европейского союза" на соискание степени кандидата политических наук (Москва; МГИМО, 2012 год), указывает следующее: "Появление феномена исламистского терроризма в странах Европы тесно связано с миграционными и интеграционными процессами второй половины ХХ века, которые заложили предпосылки для возникновения прослойки европейских "джихадистов". В Европе сформировалась среда, в рамках которой группы населения, исповедующие ислам, испытывают чувство лишения, отторжения и несправедливости, в том числе по отношению к остальному обществу".

В таком же смысле высказываются Баши Курайши, генеральный секретарь "Европейской мусульманской инициативы социальной сплоченности", и Жоселин Сесари, профессор политологии и научный сотрудник Национального центра научных исследований в Париже. По мнению Курайши, маргинальное положение европейского мусульманского сообщества "обусловлено тем фактом, что в основной массе представители этого сообщества являются иммигрантами". Действительно, примерно половина всех европейских мусульман рождены за пределами Европы. Но ведь другая половина – уроженцы тех европейских стран, в которые переехали их родители, бабушки, дедушки, а в ряде случаев и более дальние предки. Поэтому трудно не принять точку зрения профессора Сесари, объясняющей маргинальное положение большинства европейских мусульман в социально-экономическом отношении их нежеланием становиться европейцами в цивилизационном смысле. Иначе говоря, далеко не все представители эмигрировавших мусульман и их потомки, проживая в странах с доминирующей христианской культурой, готовы принять образ поведения и систему ценностей большинства жителей этих стран. Именно поэтому мусульманские общины в немусульманских странах демонстрируют весьма сложную адаптацию в обществах современного социального, культурного и политического типа. Растерявшиеся и ощущающие себя потерянными на протяжении нескольких поколений в немусульманском окружении эмигранты, прежде всего из арабских стран, нередко становятся легкой добычей экстремистских "зазывал" на "шахидство".

В районе Киркука курдские ополченцы захватили в плен множество террористов. Фото Reuters
В районе Киркука курдские ополченцы захватили в плен множество террористов. Фото Reuters

Однако следует указать и на исключения. В таких республиках, как Татарстан и Башкортостан (автономии в составе Российской Федерации) со значительным мусульманским населением, а в ряде районов – с его большинством, проблема адаптации никогда не стояла, ибо цивилизационный мейнстрим там традиционно высок и, по существу, не отличается от среднего по стране. Что касается республик Кавказа, то, думается, прав Денис Афизулаевич Курайши, который в своей диссертации на соискание степени кандидата политических наук "Исламский фактор в политическом процессе современной России" (МГУ им. Ломоносова) пишет: "Роль ислама в общественно-политической жизни республик Северного Кавказа с каждым годом усиливается – соответственно увеличивается политическое влияние традиционных исламских институтов. Вместе с тем необходимо констатировать, что ислам не стал консолидирующим мотивом для населения Северного Кавказа. Доминирующим в этом регионе по-прежнему остаются факторы этнической и общинной принадлежности".

ПРИЗЫВ "ОДИНОКИХ ВОЛКОВ"

Обозреватель газеты Jerusalem Post Йона Джереми Боб пишет в статье "Новая тактика "Исламского государства": "В настоящее время ИГ ведет кампанию по мобилизации и обучению террористов-одиночек ("одиноких волков") для проведения диверсий с использованием отравляющих веществ в густонаселенных центрах". Именно подобные планы исламистов подтверждает и оперативная информация. Так, Эйтан Азани, полковник в отставке, заместитель директора Института международной политики по борьбе с террором при Междисциплинарном центре в Герцлии (МЦГ), отмечает новую тактику исламистов, принадлежащих к этой организации. По его данным, "в социальных сетях ИГ активно призывает своих последователей возвращаться в страны, из которых они прибыли в Ирак и Сирию, и осуществлять там джихад. ИГ открыто распространяет подробные инструкции изготовления импровизированных, но приводящих к массовым жертвам средств поражения. Лидеры этой организации требуют от своих боевиков нанесения больших уронов "неверным".

Исламисты всех мастей отрицают легитимность светских законодательных систем и форм государственности, не признавая в большинстве случаев и национальные границы. Тем не менее у ИГ все-таки руки коротки, и далеко не все теракты, которые они приписывают своим клевретам, действительно их дело. Исполнительный директор МЦГ Боаз Ганор считает, что ИГ берет на себя ответственность практически за все теракты, совершаемые исламистами, чтобы подчеркнуть свое влияние, притом что во многих случаях главари группировки узнают о нападениях и диверсиях из СМИ и не имеют к ним никакого отношения". Продолжая свою мысль, Боаз полагает, что немало террористов-одиночек, формально не входящих ни в какие организации, действуют "питаясь жгучей ненавистью к цивилизации как таковой". По-мнению Боаза, важно понять психологию террористов-исламистов, которая все-таки мало связана с их маргинальным положением (ведь джихадистов немало и среди выходцев из богатых семей), поэтому их неверно относить к "людям несчастным и неудовлетворенным жизнью". Наоборот, джихадисты испытывают "чувство счастья от совершаемых ими преступлений". И в самом деле исламисты, идущие на верную смерть, часто оставляют в социальных сетях свои фотографии, на которых они улыбаются, а соответствующие подписи свидетельствуют об их вере в совершение "великого и достойного дела".

В связи с этим Эйтан Азани видит главную проблему Запада в неспособности понять психологию джихадистов, которые отказались принимать смысл и ценности цивилизации.

Мусульманские правоведы юридически не оправдывают теракты, ибо в кораническом исламе нет экстремизма. Правда, некоторые из них категорически исключают из перечня преступлений деяния, совершаемые боевиками так называемых национально-освободительных движений.

Серьезную озабоченность у специалистов в области безопасности вызывает в последнее время и тот факт, что исламисты набрали немалую силу в Центрально-Азиатском регионе и угрожают стабильности расположенных здесь государств. Мурат Сергазиевич Тулеев в диссертации "Международный терроризм как угроза безопасности Центральной Азии" на соискание ученой степени кандидата политических наук (Бишкек, Кыргызско-российский славянский университет, 2015) прямо указывает на тот факт, что "большую роль в активизации процесса исламизации региона сыграли мусульманские миссионеры из Пакистана и Саудовской Аравии". "Пропаганда ими своего понимания ислама, не свойственного местным религиозным традициям, – продолжает свою мысль Тулеев, – и подпитка образовавшихся экстремистских организаций стали дестабилизирующим фактором, угрожающим безопасности региона".

По данным ШАБАК (Израильской службы общей безопасности), с начала гражданской войны в Сирии в 2011 году не менее двух десятков граждан Израиля арабского происхождения, поддавшись исламистской пропаганде, совершали попытки присоединиться к ИГ. Удалось задуманное далеко не всем. Большинство было арестовано израильскими контрразведчиками. Одному, 24-летнему Ахмаду Мухамеду Хабаши из деревни Ихсаль под Нацеретом, удалось через Турцию добраться до Сирии и вступить в ряды этой преступной организации. Но долго повоевать ему не довелось – вскоре он был убит на сирийско-иракской границе. В 2013 году в Сирии погиб израильский араб Муид Агбария. В Хайфе мировой суд признал 23-летнего Ахмада Шурбаджи из израильского города Умм эль-Фахм в нелегальном проникновении в Сирию и попытке присоединиться к ИГ.

Выбивается из этого ряда случай с бывшим гражданином Белоруссии, ныне израильтянином, 40-летним Валентином Мазалевским, который получил гражданство Израиля и даже успел отслужить в ЦАХАЛ (Армии обороны Израиля). Потом он, приняв ислам, женился на бедуинке и переехал в деревню Умм эль-Ганам на севере Израиля. В семье росло пятеро детей, но, поддавшись исламистской пропаганде, Валентин пытался присоединиться к ИГ. Он приобрел билет в Турцию, намереваясь там перейти границу с Сирией. Мазалевского обвиняют в контактах с агентами враждебных государств, попытке присоединения к террористической организации и причинении помех следствию.

Примечательно, что такое же обвинение будет предъявлено и 32-летней израильтянке Джилл (Гиле) Розенберг, как только она окажется на территории Израиля. Джилл, уроженка Канады, прошедшая службу в боевых частях ЦАХАЛ, на свой страх и риск перебралась в Ирак и присоединилась к курдским боевым отрядам. И хотя борьба курдов за создание своего государства поддерживается Израилем, пребывание на территории государства, считающегося вражеским, без уведомления определенных инстанций относится к серьезным преступлениям.

В этом отношении вызывает интерес статья израильского журналиста Цура Шизефа, который, обладая и французским гражданством, на законных основаниях побывал в Сирии и Ираке. В своей книге, озаглавленной "Исламское государство": путешествие к порогу Сатаны", отдельные главы которой в переводе на русский язык были опубликованы в еженедельном приложении "Окна" к израильской газете "Вести", он указывает следующее: "Мы продолжили наш путь в том направлении, где когда-то была граница между Сирией и Ираком. Теперь это безлюдная местность, которую пересекает противотанковый забор... На этом минном поле идет сражение между силами добра и зла. И у добра, и у зла есть свои лица и свои имена, на стороне добра – курды. Олицетворение зла – это ИГ. Каждый, кто в той или иной степени поддерживает курдов, находится на стороне света, каждый, кто поддерживает ИГ, – на стороне Сатаны". Поэтому и сегодня актуально звучит максима немецкого писателя, режиссера и общественного деятеля Бертольда Брехта: "Еще плодоносить способно чрево, которое вынашивало гада".

ТЕРРОРИЗМ – ЭТО СМЕРТЬ И ДЕСТАБИЛИЗАЦИЯ

Особую активность на мировой арене проявляет "Хизб ут-тахрир аль Ислами" ("Исламская партия освобождения" (ИПО), признана террористической организацией и запрещена в РФ). Данная международная панисламистская организация была создана в Восточном Иерусалиме еще в 1953 году. Имеет смысл напомнить, что тогда Восточный Иерусалим входил в состав Иордании. Несмотря на запрет ИПО во многих странах, включая Россию, филиалы этой организации продолжают действовать на Ближнем Востоке, в Северной Африке, странах Юго-Восточной Азии. По всей видимости, отдельные группы ИПО пока еще могут проявлять активность не только в бывших советских среднеазиатских республиках и Азербайджане, но и на российской территории. В Центрально-Азиатском регионе продолжают нелегально действовать и другие запрещенные организации.

При этом следует особо отметить, что хотя суннитские и шиитские радикалы веками противостоят друг другу и время от времени сходятся в смертельных схватках, в отношении к Израилю они проявляют единодушную ненависть. Нури Махди Хасан в диссертационном исследовании "Терроризм и политическая дестабилизация современного общества. На материалах Исламской Республики Иран", представленного в Душанбе в Институте философии имени А. Баховаддинова Академии наук Республики Таджикистан на соискание ученой степени кандидата политических наук, отмечает, что "хотя большинство террористов ставят перед собой политические цели, вдохновляясь идеологическими доктринами, националистическими и религиозными чувствами, тем не менее терроризм как социально-политический феномен отделен от обыкновенной уголовной преступности весьма тонкой границей". Эту точку зрения разделяют Майкл Вайс и Хасан Хасан, авторы книги "Исламское государство. Армия террора", вышедшей в переводе с английского в Москве в 2016 году. Они именуют ИГ "террористической организацией и мафиозной структурой, которая эксплуатирует существующие десятилетиями серые транснациональные рынки торговли нефтью и оружием". Таким образом, террорист – это одновременно и несомненный бандит, уголовник, использующий религию и политику в качестве маскирующих одежд. Исламистский же терроризм в целом – это антицивилизационная система, обеспечивающая себя за чужой счет.

Вооруженные противостояния на Ближнем Востоке и в Северной Африке разрушают экономику стран, территории которых охвачены боевыми действиями. Так, по данным Международного валютного фонда, по прошествии шести лет войны валовый внутренний продукт (ВВП) Сирии составляет примерно треть от его уровня 2010 года. Йемен потерял 35% ВВП только в 2015 году, а в Ливии в 2014 году он упал на 24%. Урон, нанесенный инфраструктуре в Сирии, превышает 150 млрд долл., а Йемену – 25 млрд долл. Тем не менее нормальное функционирование государственных институтов и экономических структур невозможно без подавления террористической активности. Для этого необходимо сотрудничество всех стран как на военно-разведывательном, так и на политическом и экономическом уровне. Борьба с исламизмом, мировым злом, станет действенной только в том случае, если она будет развернута в глобальном масштабе.

Об авторе: Захар Гельман – профессор.
02.02.2018